Цепная реакция

- Что это? Малфой и Грейнджер сидели в какой-то придорожной забегаловке. Драко несколько раз пытался выговорить название, но у него ничего не получалось. Гермиона только посмеивалась над ним, то и дело приговаривая: «Ну же, Малфой. «Макдоналдс». Я уверена, ты сможешь это произнести». Рассерженный, он бросил эту глупую затею. - Что именно? – спросила Гермиона, жуя ломтик картошки фри. - Это, - Малфой раздраженно развел руками, как бы указывая на поднос с едой, стоящий перед ним на пластиковом столе. Гермиона хихикнула и вновь закатила глаза. - Эта большая булка называется гамбургером. Там внутри котлета, огурец, кетчуп… много чего, в общем. Это – картошка фри. В стакане – кока-кола, - перечислила она, закинув ногу на ногу и придвинув поднос поближе к Малфою. Так, как будто он знал, что все это, во имя Салазара, значит. – Ешь. Не бойся, не отравишься. Драко скривился. Пахло очень даже вкусно, но потакать ее прихотям он не собирался. - Спасибо, уж лучше поем дома, - он брюзгливо оттолкнул поднос. – Хотя, то, как ты готовишь… - Дома не получится, - Гермиона пожала плечами, продолжая уплетать картошку. – По крайней мере, мы будем там очень не скоро. - Почему это? – он недовольно свел брови. Галдящие дети вокруг его раздражали. Он молил Мерлина о том, чтобы поскорее убраться отсюда. Но Грейнджер – точно ему назло – ела нарочито неспешно. - Мы идем на кладбище, - заговорщически прошептала она, наклоняясь к нему и глядя ему в глаза. - Мы идем куда? Он почти поперхнулся этой… колой, стакан с которой схватил машинально и сделал нечаянный глоток. Гермиона рассмеялась. - На кладбище Hollywood Forever*. - Голливуд? Это как-то связано с… ну, ты поняла. Гермиона кивнула: - Да, это связано с кино. Малфой откинулся на стуле и скрестил руки на груди. Прищурился. - Ну и зачем ты собралась потащить меня туда? Грейнджер театрально прикрыла глаза. О, просто давай без этого. - Хотела подержать это в тайне, но… - она взглянула на него из-под полуопущенных ресниц. – Так и быть, скажу тебе сразу, чтобы это не стало для тебя неприятным сюрпризом. Драко грозно сверкнул глазами. - Если ты собираешься сделать мне одолжение, то… - Ой, да ладно тебе. Мы просто идем смотреть фильм, - перебила она его. – Я же обещала показать тебе кино. Телевизор дома все равно не работает. - Фильм? – переспросил Малфой, снова кривя губы. – Может, хотя бы объяснишь, что это за чертовщина такая? Гермиона медово улыбнулась ему: - Увидишь. Ну-ну. - Скорее, ты увидишь, Грейнджер. Без меня. - Ну уж нет, - взбунтовалась Гермиона. – Билеты на сегодняшний фильм стоили мне целое состояние! Малфой молчал. Он – сама непроницаемость. А решимость Грейнджер таяла буквально на глазах. Ее всегда так легко расколоть. - Ладно-ладно, - Гермиона примирительно подняла руки. – Скажу тебе название, устроит? Мы идем на «Титаник». Кажется, она всерьез хотела, чтобы он пошел вместе с ней. - «Титаник»? – Драко фыркнул. – Что-то знакомое… - Серьезно? – Гермиона оживилась. – Ты знаешь о…? Он уже успел пожалеть о том, что по своей глупой неосторожности раскрыл рот. - Что-то слышал, но не запоминал. Эти твои магловские штучки меня не касаются. Говорит он, сидящий в магловском кафе в магловской одежде с магловской Грейнджер. Гермиона просияла. - Ты уверена, что мы пришли по адресу? – осторожно поинтересовался Малфой. – Ты, кажется, говорила, что мы идем на кладбище. И действительно. На лужайке перед воротами была целая толпа людей. Кто-то расстелил покрывала и устроил пикник, кто-то просто лежал на траве. Отовсюду доносились гомон и веселый смех. Гермиона, признаться, тоже была немного удивлена. - Это место очень популярное, - она только развела руками. – Понятно, что многие хотят попасть сюда. В душе Малфой злорадствовал. Он все еще надеялся, что она передумает. Ну, или что она заблудилась. - Ну и где же мы будем смотреть… как там это называется?.. кино? Гермиона закатила глаза и отмахнулась от него. - Немного терпения, - ответила она. – Насколько я знаю, раньше семи туда никого не пустят. В самом деле, ровно до семи вечера им пришлось стоять у ворот. Драко время от времени поглядывал на часы у нее на запястье, умоляя минутную стрелку двигаться быстрее. Наконец, ворота открыли, и толпа хлынула внутрь. Проходя по узенькой дорожке, петлявшей между ухоженных могил, Малфой скривился. Довольно скоро им удалось занять крошечное местечко на лужайке, находящееся не слишком далеко от экрана. - Мы что, будем сидеть прямо на траве? - Тебя что-то не устраивает? – рассеянно поинтересовалась Гермиона, усаживаясь по-турецки прямо на газоне. Малфой покачал головой. Помявшись, он все-таки сел на траву, стараясь оказаться как можно дальше от Грейнджер. Вечерело. В воздухе приятно пахло свежестью. Толпа постепенно затихала, так что становилось понятно – скоро начало. - На что это похоже? – полушепотом спросил Малфой. Гермиона, не отрываясь, смотрела на небо, на котором загорались первые звездочки. Малфой, проследив ее взгляд, тоже посмотрел вверх. - На колдографию, - выдохнула она. – С очень длинным сюжетом. «Титаник» идет более трех часов. - Три часа! Грейнджер, на такое я не подписывался, - мысленно он порывался уйти и уже практически встал. - Ладно, так и быть, Малфой, - Гермиона устало выдохнула. – Я устала с тобой препираться, а потому обещаю тебе, что мы уйдем, если ты этого захочешь. Но не раньше, чем через час после начала. Идет? Драко сжал губы. Кисло взглянул на нее, все еще смотрящую на небеса. - Идет, Грейнджер, - выдавил он. Он не знал, сколько они просидели так, в ожидании чего-то, чего он пока еще не понимал. Все происходящее его неимоверно раздражало, но Драко решил дать этому шанс. Ведь… признаться, были в их с Грейнджер «путешествии» моменты, которые ему… понравились. По крайней мере, особо запомнились. И вдруг что-то произошло. Вспыхнули звезды, но произошло это уже не на небе. Малфой, как зачарованный, уставился на экран. - Что происходит? – едва слышно спросил он. - Началось, - пробормотала Грейнджер. – Идет заставка. - Заставка? Гермиона не ответила. Все ее внимание переключилось на то, что она видела на экране. Малфою не оставалось сделать ничего другого, кроме как повторять за ней. Что ж. Час, Грейнджер. А потом мы уходим. Так он думал до того момента, пока не услышал музыку. А затем он увидел людей. Сотни, тысячи людей, машущих руками. Улыбающихся, что-то говорящих друг другу на прощание. Людей, собирающихся в путь. Это и впрямь похоже на колдографию. - Что это? – спросил он, имея в виду корабль. Взгляда от экрана он не отводил. Смотрел, словно зачарованный. - Это «Титаник». Что-то в нем переворачивалось, пока он слышал эту музыку. В воздухе почему-то запахло солью. И неожиданно он услышал кое-что другое. Что-то по эту сторону экрана. Драко услышал тишину. Все те, кто окружал их на лужайке перед экраном, замерли. Если бы его попросили описать то, что он чувствовал, он бы не смог. Это было нечто настолько новое, непривычное, неизведанное. Он был словно завороженный. Он никогда раньше не видел ничего подобного. «Титаник» все называли сказочным кораблём. Таким он и был**. Быть может, он никогда не был в мире маглов. Быть может, он знал об их мире чересчур мало. Но, видит Мерлин, все то, что он видел сейчас, было знакомо ему как никогда. Его ограниченность больше не мешала ему. Она исчезла. Ее… просто больше не было. Был только он, Драко, оставшийся с этой историей один на один, следящий за ней, как за своей собственной. Прошел условный час, но он его даже не заметил. Время вдруг перестало существовать. История Джека и Розы не отличалась оригинальностью. Драко читал о таком, и не раз. И все же… Может быть, это все потому, что он смотрел фильм в первый раз. Но… Ощущение, будто я стою посреди переполненной народом комнаты, кричу во весь голос, а никто не слышит. …он прекрасно все понимал. Драко узнавал свой мир в мире этой девушки. Он видел в ней себя. Чувствовал себя. Он тоже давно уже кричит во весь голос. Его тоже никто не слышит. Он соврал Грейнджер. Он никогда не слышал о «Титанике» прежде. Но почему-то с самого начала он знал, чем все кончится. У таких историй, как эта, никогда не бывает счастливых концов. Что ж, возможно, и бывают, но… за всю свою жизнь он их не встречал. Когда «Титаник» врезается в айсберг, ему кажется, что врезается и он сам. Какая-то девушка, сидящая позади него, стонет. Малфой еще не знает, что это значит. Он не может понять. Даже когда он видит воду, начавшую хлестать что есть силы через пробоины в обшивке, сметающую на своем пути все, затопляющую нижние отсеки корабля, доводящую людей до паники, он все еще не понимает. Не верит. Ведь эти люди играют на палубе куском льда, отколовшимся от айсберга. Они смеются, улыбаются, веселятся. Был всего лишь небольшой толчок. Ведь так же сказали, верно?.. - С этой минуты что бы мы ни делали… «Титаник» неизбежно затонет. Малфой чувствует, как холодеют его руки, как кожа становится такой ледяной, будто в нее впиваются тысячи иголок. - Но он не может затонуть! Ему все еще хочется верить в то, что это неправда. «Титаник» непотопляем. Не в этом ли его убеждали с самого начала?.. - Сколько у нас времени? - Час. В лучшем случае два. - Сколько всего людей на борту? - Две тысячи двести человек на борту, сэр. И только после этих слов он сознает. - Грейнджер, - впервые с момента начала фильма он решается заговорить с ней. – Что это значит? Она молчит, но все видит по ее глазам. Драко отворачивается. На миг закрывает глаза, делая глубокий вдох. А затем он смотрит до самого конца, уже не отвлекаясь. Когда на корабле начинается паника, у него в голове искоркой проскальзывает мысль. Все это он уже видел. В эпицентре такого же хаоса находился он сам. Крики эхом отдаются у него в ушах и в груди. Царапают его кожу и его глотку – изнутри. Перед его мысленным взором предстают воспоминания о том, как когда-то утонул и он. Второе мая, тысяча девятьсот девяносто восьмой год. Битва за Хогвартс. Вместо огней в иллюминаторах и света фонарей – зеленые вспышки. Вместо шлюпки – старые потрепанные метлы. Вместо палубы тонущего корабля – Выручай-комната. - Поттер, стой! Он резко замирает на одном месте. Драко видит, как его пальцы крепче стискивают волшебную палочку. Его палочку. - У тебя в руках моя палочка, Поттер! – говоря это, Драко наставляет на него свое теперешние оружие; его прикрывают Крэбб и Гойл. - Нет, уже не твоя, - отвечает Поттер, еще крепче стискивая палочку в руках. – Я получил ее в честном бою, Малфой. А кто одолжил тебе эту? Драко кривит губы. Нужно разобраться с этим как можно скорее. - Моя мать. Он очень хотел надеяться на то, что Поттер здесь один. Ведь если Грейнджер тоже здесь… - А что это вы трое не с Волан-де-Мортом? Хороший вопрос. Драко и сам мечтал узнать на него ответ. Потому что, Мерлин, он все еще не знал, на чьей стороне ему быть. - Хотим получить награду, - выплевывает Крэбб, блаженно улыбаясь. Да, эти двое здесь исключительно для того, чтобы снять с Поттера – и, по возможности, с его дружков – шкуру. Но Драко может им помешать. Должен. Он видел все то, что делает Темный Лорд с другими людьми, с его семьей. С ним самим. Он испытал всю его жестокость на себе самом. И Поттер – если это действительно так – был единственным человеком, способным ему помешать. Драко хотелось верить в то, что это правда. Но, видит Салазар, он все еще сомневался. Палочка по-прежнему наставлена на его врага номер один. - А как вы сюда попали? – интересуется Поттер. Драко понимает, зачем он делает это. Хочет отвлечь. Он решает ему подыграть. Сейчас важна каждая секунда. От любого произнесенного слова зависит то, какая чаша весов перевесит. - Я весь прошлый год только что не ночевал в Комнате Спрятанных Вещей, - откликается Малфой. – Я знаю, как сюда попасть. Его голос ломается и срывается. Он разучился себя контролировать. Он не может держать себя в руках. Да и зачем? Уже слишком поздно. Не время играть, не к чему тратить на это свои последние силы. - Мы прятались в коридоре снаружи, - бурчит Гойл. – Мы теперь умеем выполнять Маскирующие чары. А тут ты выскочил из-за угла прямо перед нами и бормочешь, что тебе нужна какая-то диа-дама. Что еще за диа-дама? Диадема, идиот. Малфой понимает, о чем идет речь. Он догадывался об этом. Так вот зачем Поттер пришел сюда. Теперь ясно, что он ищет. И Драко знает, где он может отыскать то, что ему нужно. Только вот… - Гарри? Сердце Малфоя замирает на мгновение, а затем начинает биться где-то на уровне его кадыка. Желудок делает сальто-мортале. Уизли. А раз он здесь… - С кем это ты разговариваешь? Все вдруг происходит в один момент. Крэбб делает стремительный выпад и выкрикивает заклинание. Драко видит все словно в замедленной съемке. - Рон! – вопит Поттер. А затем он слышит вскрик, как раз позади той кучи рухляди, в которую Крэбб пустил заклятье. Крэбб целится вновь. - Нет! – кричит Драко перехватывая его руку. – Если ты обрушишь комнату, мы уже не найдем под обломками эту диадему! Если бы дело было только в ней… - Ну и что? – упирается Крэбб и вырывается из его хватки. – Темный Лорд просил Поттера, а не диа-даму! - Поттер пришел сюда за ней. А это должно означать… Он и сам не знает, что нужно было сказать. Но продолжения и не потребовалось. - Должно означать? – Крэбб набрасывается на него. В его глазах – настоящая ярость. Дикая. Неуправляемая. Таким он своего товарища еще не видел. Дрожь холодной волной прошла по его телу. Ситуация начала выходить из-под контроля, и Драко уже не был уверен в том, что способен будет с этим справиться. Сейчас он просто молил Поттера о том, чтобы тот воспользовался моментом и вместе со своей компанией уносил ноги отсюда как можно скорее. - Кого тут интересуют твои рассуждения? Я не собираюсь больше выслушивать от тебя приказы, Драко. Ты и твой папаша – конченые люди. Он чувствует удары сердца, кажется, даже под собственными веками. В горле застрял ком. Это… Нет, это не конец! Нет! Он не позволит, он… - Гарри! Что происходит? Мерлин, пожалуйста, помоги же ему! Малфой готов драть волосы у себя на голове от охватившей его паники. От безумия. Что делать. Что делать. Что делать?! Этот вопрос разносится по кровотоку, достигая кончиков пальцев на ногах. Крэбб передразнивает Уизли: - Гарии! Что происходит. Нет, Поттер! А затем случается то, чего не ожидал никто из них. - Круцио! Драко видит, как рука Поттера тянется к диадеме. Мысленно он почти подбадривает его, молясь о том, чтобы тот дотянулся и все, наконец, кончилось. Но сегодня явно не его день. Заклятье Крэбба попадает в каменный бюст. Диадема соскальзывает с него и падает в кучу хлама, а Крэбб уже готов произнести новое заклятье. - Прекрати! – кричит Малфой, в попытке остановить его, дать Поттеру еще один шанс. – Темный Лорд хочет получить его живым… - А что, я убиваю его, что ли? Хотя если получится, я все же его убью. Темный Лорд так или иначе хочет его смерти, так не все ли равно?.. А Драко хочет смерти Темного Лорда. Так что нет, не все равно. По крайней мере, ему. Краем глаза Драко замечает вспышку от заклинания и почти автоматически отталкивает Крэбба в сторону. А затем его ноги словно коченеют. Он видит эту копну непослушных волос. Испуганные, горящие карим огнем глаза. Грейнджер. Нет… - Грязнокровка! – с ненавистью в голосе кричит Крэбб. – Авада Кедавра! Заклятье просвистело в миллиметре от ее головы. Драко срывается и падает, падает, падает вниз… Земля словно уходит из-под ног, перед глазами все расплывается. Он не видит. Он не слышит. Все мысли напрочь вымело из головы. И неожиданно волшебная палочка выскакивает из руки Малфоя. Его пальцы теперь сжимают лишь воздух. Оглушающее заклятье Поттера, нацеленное на Крэбба, попало в него. Палочка скрылась из глаз в груде хлама на полу. Драко почувствовал себя рыбой, выброшенной на берег. Что теперь он может? Что он может сделать без волшебной палочки?.. Крэбб и Гойл нацелились на Поттера. Нет, нет, НЕТ! - Не убивайте его! НЕ УБИВАЙТЕ ЕГО! – кричит он, надрываясь на всю мощь своих легких, слепо надеясь на то, что его слова будут такими же мощными, как заклятья. Мерлин, разве он не видит?.. Не понимает, ни черта не понимает?! - Экспеллиармус! – выкрикивает Поттер, и палочка Гойла выскакивает из рук хозяина. На миг Малфою становится легче. Теперь их трое с палочками против одного. Но бешенство Крэбба нельзя было недооценивать. Грейнджер пустила Оглушающее заклятье прямо в Драко. Он едва успел от него увернуться. Если бы только она знала, сколько раз он спасал ее шкуру, если бы она знала, что он пытается сделать сейчас, пытался всегда, но… Но сейчас было не время для этого. Ни сейчас, никогда. Рон пытается пустить в Крэбба Заклятье окаменения, но промахивается, и тот снова выкрикивает: - Авада Кедавра! Страх почти сводит Малфоя с ума. Ему кажется, что он вот-вот сломается, сдастся, не выдержит. Его силы были на пределе, он больше не мог, он… Всему остальному миру не было до него никакого дела. Он не может. Зарываясь пальцами в волосы, он прячется за гардеробом, желая укрыться от всего этого безумного хаоса, от боли, от ужаса, от самого себя. Мысленно он уже на пороге того, чтобы сделать этот шаг, перейти за черту безумия. Он не в силах сражаться. Даже за нее. Словно из-под земли он слышит голос Гермионы, насылающей на Гойла Оглушающее, крик Поттера, пытающегося отыскать диадему… - ГАРРИ! Ее вопль, полный дикого, девственного ужаса. Каким-то невероятным образом ее слова приводят Драко в чувства. Он распахивает глаза. Сжимает трясущееся руки, утирает со лба пот. Снова ее крик у него в ушах. Один из сотни, из тысячи таких же, как и по ту сторону Выручай-комнаты. Встать на ноги стоит ему титанических усилий. Он не сдастся. Он пойдет до самого конца. - А горяченького не хочешь, тварь? – ревет Крэбб, подбегая к Малфою. Драко оглядывается, и в его глазах застывает страх, граничащий с безумием. За спиной Крэбба он видит бушующие языки Адского пламени. - Агуаменти! – выкрикивает Поттер, но его усилия тщетны – тоненькая струйка воды тут же обращается паром и растворяется в воздухе. Малфой знает – Адское пламя не сбить ничем. - БЕЖИМ! – что есть мочи кричит он, подхватывая Гойла и волоча его за собой. И они слышат его. Подчиняются. Впервые в жизни делают то, что он говорит. Впереди всех – до смерти испуганный Крэбб. Они несутся к выходу что есть силы, но пламя, сжирающее все на своем пути, едва не лижет им пятки. Клубы дыма заволокли комнату, и Малфой потерял из виду Поттера и остальных. Он споткнулся о какой-то предмет, валяющийся в проходе, и упал на пол. Закашлялся, прижимая край мантии ко рту, пытаясь закрыть лицо от сажи, пепла и удушающего дыма. Кажется, это конец. Драко пытается ползти по полу вперед, но понимает – идти некуда. Он не знает, где выход. Но, видит Салазар, все, о чем он мог думать сейчас, так это о том, что Поттеру удалось выбраться, и он сумел спасти и себя, и… Малфой подполз к Гойлу. - Гойл, - прошептал он, задыхаясь от удушливого дыма. – Гойл… Но тот не двигался, он был без сознания. Нет, нет, нет… Драко обхватил его руками, закинул его неподъемную руку себе на плечо и попытался поднять. Они оба были на пирамиде из какой-то кучи хлама. Малфой поднял голову вверх, моля о спасении. Он не был верующим, но сейчас только это давало ему силы стоять на ногах – эта сумбурная, невнятная мольба о помощи. И высшие силы словно услышали его. Черт знает откуда появился Поттер, летящий на метле, протягивающий ему руку. Малфой протянул руку в ответ, и Поттер сжал его ладонь, пытаясь потянуть его на себя. Однако тело Гойла было слишком тяжело, а влажная от пота рука Малфоя выскользнула из хватки Поттера. - ЕСЛИ МЫ ПОГИБНЕМ ИЗ-ЗА НИХ, Я УБЬЮ ТЕБЯ, ГАРРИ! – краем уха услышал Малфой вопль Рона. А, быть может, это ему только послышалось. Он не понимал, что происходит. Краем глаза заметил, как Рон и Гермиона вытащили Гойла. Руки Малфоя работали сами, без его ведома. Он уцепился за хвост метлы Поттера и из последних сил вскарабкался на нее. - Дверь! Скорее к двери! – простонал он. Сейчас он заботился не о своей жизни, не о своем спасении. Он бы понял, если бы Поттер бросил его здесь умирать. Он был бы даже этому рад. Ведь тогда бы все его страдания вмиг закончились. Его жизнь давно уже потеряла цену, потеряла смысл. Поттер неожиданно сделал резкий крюк и свернул в противоположную от двери сторону. - Что ты делаешь? Что ты делаешь, дверь там! – кричит Малфой, пытаясь воззвать к благоразумию этого ненормального. Но тот не слышит. И неожиданно Малфой понимает. Замечает тускло блеснувшую где-то диадему, падающую вниз. Поттер резко спикировал и пошел на снижение. Драко зажмурился. Падение закончилось так же быстро, как и началось. Они снова набирали высоту и летели вперед, навстречу спасению. Малфой что было сил вцепился в Поттера. Они оказались на свободе. Драко упал с метлы прямо на пол, скрючился у стены и, задыхаясь, закашлялся, чуть ли не выворачиваясь наизнанку. Его губы произносили что-то, но он не понимал. - К-крэбб… К-крэбб… - Его больше нет, - жестко бросил чей-то голос сверху. Но Малфоя это не волновало. Он взглянул вверх и увидел Грейнджер. Потную, красную, до смерти испуганную, но живую. Хвала Мерлину***. Драко открыл глаза. По его спине, по лбу, скатывались капельки холодного пота. Он задыхался. А голос с экрана говорил: Ну, а после, семи сотням человек в шлюпках осталось только одно — ждать конца, молиться, ждать отпущения грехов, которого они никогда не получат...