Надежда умирает последней

      С раннего утра шел дождь. На улице было пасмурно, холодно и довольно мерзко… Казалось, будто на дворе не весна, а самая настоящая осень. В такую погоду хотелось укутаться в теплый плед, пить горячий шоколад с зефиром и целый день валяться в кровати.       Обитатели «Логоса» еще не проснулись. Вся школа была погружена во тьму и лишь в медкабинете горел свет, освещая комнату, в которой лежала Кравцова. Вид девушки оставлял желать лучшего: окровавленная майка, многочисленные ушибы и синяки, перебинтованная голова. Саша лежала неподвижно, ее грудь еле вздымалась, могло показаться, что она и вовсе не дышит.       Неожиданно Александра пошевелила рукой, реснички задергались быстрее и глаза начали медленно открываться. Но сфокусировать взгляд ей не удалась, так как перед глазами все плыло, а голова безумно кружилась. Девушка не чувствовала своего тела, казалось, что она парит в невесомости, любая попытка пошевелиться отдавалась ноющей болью во всех конечностях.       – Что... Что со мной происходит? – едва слышно прошептала Саша, но ответа не последовало. В помещении, где она лежала, было ужасно тихо, что очень настораживало. Кравцова чувствовала себя беспомощной, непонимание того, что же с ней случилось, наводило страх и отчаяние одновременно. Неожиданно тишину нарушили голоса. Они были совсем рядом, но различить их было довольно трудно, поэтому девушка решила прислушаться.       – Я ничего не понимаю… Как такое могло произойти?       – Виктор, я сама не знаю, как это случилось… Петр Алексеевич принес ее ночью, сказал, что нашел лежащей без сознания в холле. Нам очень повезло, что он очутился рядом, иначе бы Саша потеряла много крови и все закончилось бы плачевно.       – Ну что ж, скажем дружно «спасибо» нашему герою, хотя уверен, он оказался там не случайно и, возможно, даже приложил к произошедшему руку. Эта сволочь еще...       – Паш, хватит! – перебил лучшего друга Поляков. – Я понимаю, у тебя с Морозовым личные счеты, впрочем, как и у нас всех, но обвинять его в случившемся глупо… У нас нет доказательств, что это сделал именно он. К тому же Лариса права: если бы не он, Сашу нашли бы только утром и наверняка уже мертвой.       – А может быть он не хотел ее смерти, поэтому и пришлось выходить из положения… Если бы Сашу нашел кто-то другой, я бы поверил в то, что она упала случайно, а так как ее сюда принесла эта гнида, то… – повысил голос Павел.       – Так, – прервала перепалку Лариса. – Я, конечно, все понимаю, но давайте вы будете выяснять кто виноват за дверью, хорошо? Саше нужен покой.       – Хорошо, мы зайдем позже. Если вдруг она очнется, сразу дай знать.       – Обязательно, – заверила Одинцова и закрыла за мужчинами дверь. Вид у Ларисы был не очень. Синяки под глазами, впалые скулы, никакой косметики и небрежный хвостик на голове говорили о неимоверной усталости. Она еле держалась ногах. Ночью ее разбудил Морозов, который принес истекающую кровью Александру. По словам мужчины, он нашел ее, лежащую без сознания в холле, и тотчас принес в медкабинет. Ларисе ничего не оставалось, как оказать первую помощь и проследить за состоянием девушки до самого утра. Как Саша могла упасть никто не понимал. Этот вопрос мучил всех, и единственной, кто мог пролить на это свет, была сама Кравцова, еще не пришедшая в себя. Все это время Саша внимательно слушала разговор, и как только голоса стихли еще раз попыталась заговорить.       – Где я? – тихим, севшим голосом прошептала она. Зрение девушки уже более-менее восстановилось, и она могла различать предметы. Оглядевшись вокруг, Саша узнала в комнате медкабинет. «Но как я тут оказалась? Что произошло?» – проносилось у нее в голове.       – Саш, все хорошо, ты в моем кабинете, – тут же подскочила к кровати Одинцова.       – Что произошло? – не унималась Александра, пробуя приподняться на локти, что ей не удалось; в следующий момент перед ее глазами все поплыло и она снова рухнула на постель.       – Тише, лежи спокойно, тебе нежелательно делать резкие движения. Ночью ты свалилась с лестницы и получила сотрясение. Петр Алексеевич принес тебя, он, можно сказать, спас твою жизнь.       – Что?! Но я не помню, чтобы падала, и Мороз… – вдруг Кравцова замолчала. В ее мыслях всплыли события вчерашней ночи: вот она сидит в своей комнате, к ней приходит Морозов, она от него убегает и благодаря ему же летит с лестницы…       – Я не сама… – начала было Саша, однако снова остановилась. Сказать правду было бы глупо. Морозов снабжает их антидотом, и если сейчас все узнают, что из-за него она оказалась на больничной койке, то его точно убьют, и тогда вместе с ним без лекарства умрут и все остальные…       – Я… не помню, как упала, – скомкано закончила девушка.       – Что ж, возможно, так сказывается сотрясение и чуть позже ты все вспомнишь. А сейчас тебе лучше поспать, я зайду позже, отдыхай.       – Ладно, – с трудом выдавила из себя улыбку Александра.       Как только Одинцова покинула Сашу, та погрузились в свои мысли. Для начала она жива и это уже хорошо. «Почему Морозов не убил меня? Почему оставил в живых и принес к Ларисе? Так много вопросов и ни одного ответа. О том, что случилось, лучше пока никому не рассказывать, у всех и так достаточно проблем. Разбираться с Петром не лучшее время, тем более, от него зависят жизни десятков человек. Сейчас главное поправиться, набраться сил, а потом решить, что со всем этим делать». Все же сотрясение давало о себе знать, голова начинала ныть, и, больше ни о чем не думая, девушка прикрыла веки и погрузилась в сон. ***       Прошла неделя после последних событий. Кравцова поправилась и снова принялась за работу. Попытки создать вакцину или антидот она решила оставить, этим занималась Лариса, а Саша большую часть времени проводила в изоляторе, следя за состоянием зараженных детей. Другую же часть времени она проводила с Крыловой и Игорьком. Они вместе ходили в лес, к озеру, гуляли и разговаривали.       Разбор завалов продолжался полным ходом. Все работали на износ, без отдыха. Если кто-то трудился плохо или вовсе не хотел, Морозов грозился перестать давать антидот. Он и так стал выдавать его только Ларисе, под запись и роспись. Что, кстати, касается самого Петра, то после случившего он не искал встречи с Сашей. Виктор, Павел и другие считали его виновным в произошедшем с Сашей несчастье, и, чтобы снять с себя ненужные подозрения, мужчина делал вид, что ее не существует вовсе. Кравцова же просто избегала встречи; как только Морозов появлялся в школе, она немедля уходила либо в изолятор, либо на прогулку с Еленой. Рассказать правду о том, что с ней стряслось на самом деле, девушка не спешила, решив, что так будет лучше. Незачем лишний раз выводить Морозова из себя, поскольку на кону стоят жизни детей. Если бы Виктор узнал, что Петр все же виноват в том, что Саша упала с лестницы, он бы так просто это не оставил, и могло произойти непоправимое. Поэтому пусть пока все идет свои чередом. Ведь все, что не делается, делается к лучшему. Но сама девушка очень часто задавала себе вопросы. Почему Морозов не добил ее, когда была возможность, почему оставил в живых и сейчас так спокойно себя ведет? Это было похоже на затишье перед бурей. ***       Сумерки медленно сгущались, опускаясь на землю. Кровавые полосы заката побледнели, небо становилось пепельно-серым, переходя в синеватый цвет, по мере того, как уходило солнце.       Александра возвращались к себе в комнату после очередного тяжелого дня. Как всегда уставшая и измученная, она проходила мимо кабинета директора, где сейчас обосновался Морозов. Обычно в это время он уже покидал школу, но сегодня Кравцова услышала доносящийся из кабинета голос. Любопытство, хоть Саша и пообещала сама себе больше не влезать в неприятности, все-таки взяло верх, и она подошла ближе к приоткрытой двери.       – Нет, мы еще не нашли, они и так работают без отдыха, у них уже не остается сил. Я не знаю, как долго еще ждать, я делаю все, что в моих силах. Вы точно уверены, что «Доминус» там? – послышался недовольный мужской голос. «Доминус» – в момент пронеслось в голове у девушки. «Неужели они ищут именно его? Как я раньше об этом не догадалась!». «Доминус» – проект, созданный Колчиным, или, если быть точнее, это его клон. Он был сделан с целью сохранения информации, проектов и разработок. Внутри «Доминуса» находился чип, скорее всего, именно он и нужен Морозову. Ведь клон – это просто оболочка, и только чип содержит информацию… Саша настолько погрузились в свои размышления, что не заметила, как голос Морозова стих, и только она собралась отойти, как дверь резко распахнулась перед ее лицом.       – Так-так… кого это сюда занесло? Опять ты! Я смотрю, тебе нравится испытывать мое терпение, да?!       Кравцова замерла, не зная, что сказать. Как можно было так нелепо попасться? Лицо мужчины с каждым словом выражало все большую злобу. Было видно, что он готов убить Сашу на месте.       – Петр Алексеевич, я… я просто шла мимо, – до чего глупый ответ! Кто же поверит в эту чушь?       – Что, правда? Просто шла мимо и решила послушать, о чем это я говорю! Значит так, милочка, ты меня окончательно задолбала. Похоже, тебе все мало и мало. Если хочешь подохнуть раньше времени, можешь так и сказать, я тебе все устрою!       – Я правда шла мимо, – постаралась сказать девушка как можно более уверенно. – А сейчас мне пора, доброй ночи, – развернувшись, она направилась было прочь, но тут Морозов схватил ее выше локтя и, сильно дернув на себя, впечатал в стенку.       – Разве я разрешил тебе уходить?       – Я не обязана спрашивать! Отпусти меня немедленно! – принялась вырваться Кравцова. Но силы были неравны, и мужчина больно схватил ее за горло.       – Да что ты! Я смотрю, ты в себя поверила! Ты такая же, как мой непутевый сын, вечно суешься туда, куда не следует! Я устал делать предупреждения, пора переходить к действиям более серьезным! Думаю, ты понимаешь, что услышала то, чего не должна была слышать, а?!       – Я ничего не слышала! Отпустите меня, – страх окутывал с ног до головы. Сейчас Саша находилась в безвыходном положении. Она и в правду узнала много лишнего, и Морозов это понял. Теперь ей точно не уйти отсюда живой. Мужчина начал сильнее сдавливать горло Саши. Почувствовав нехватку кислорода, она начала впиваться ногтями в руку Морозова, но ему, видимо, это не мешало; он был серьезно настроен убить девушку или же заставить ее молчать.       – Что тут происходит? – загремел в конце коридора властный голос. – Живо отпусти ее, Морозов!       – О, Виктор Николаевич, какими судьбами? Тоже решили поиграть в детектива? –обратился мужчина к подошедшему Полякову.       – Понятия не имею, о чем ты говоришь. Немедленно отпусти Сашу! Ситуация накалялась. Морозов гневно посмотрел в сторону Полякова, и все же убрал руки от девушки.       – Я с тобой еще не закончил! Только попробуй хоть слово сказать о том, что слышала, и завтра утром ты не проснешься! – процедил Петр на ухо Саше и, поправив пиджак, вернулся в свой кабинет, не забыв громко хлопнуть дверью.       – Спасибо, Виктор ты меня спас… – обратилась Александра к мужчине. Поляков как нельзя кстати оказался здесь. Если бы не он, неизвестно, что могло бы произойти дальше.       – Не благодари. Что произошло? О чем он говорил?       Кравцова не знала, что ответить. Морозов сейчас мог слышать их разговор. Ему на самом деле ничего не мешало прийти ночью и убить ее. Лучше подождать до утра и потом все рассказать, так будет безопаснее.       – Я шла мимо и встретила его, ну, слово за слово, он и сорвался. Ты же знаешь Морозова.       – Я серьезно, Саш! Скажи уже правду, в конце концов! Что произошло?! Сначала он приложил руку к тому, что ты упала с лестницы… и не надо врать, я знаю, так и было, а сейчас он и вовсе чуть не придушил тебя!       – Вить! Давай не будем об этом, хорошо? Я уже все сказала по этому поводу и повторяться не хочу! Спасибо, что помог мне и извини, я пойду спать. Сегодня был тяжелый день, спокойной ночи, – развернувшись, она направилась в свою комнату, а Виктор так и остался растерянно смотреть вслед удаляющейся девушке. Конечно, он видел по ее глазам, что она обманывает его, видел в них страх… Но что он мог сделать, чем помочь? Он, как и все остальные, зависит от Морозова, ему также нужен антидот, чтобы не умереть. Ведь у Андрея и Игорька остался лишь он, и покидать их Виктор не собирался. Сжав кулаки и гневно посмотрев на кабинет, в котором сейчас сидел его лютый враг, он быстрым шагом пошел прочь, от греха подальше …       Тем временем, спешно зайдя в свою комнату, Александра сразу закрыла дверь на ключ. Все ее тело трясло, на глаза наворачивались слезы. Теперь она ходячая мишень. Каждый раз ее некому будет спасать, и однажды Морозов убьет ее. Он так просто этого не оставит, особенно после сегодняшнего. Как можно было так по-идиотски облажаться? Да, хорошо, она теперь знает, что ищет Морозов, но чего ей это стоило? Да и что это дало? Ну скажет Саша об этом Виктору, и что? Где находится «Доминус» никто, кроме Морозова, не знает. И все равно так нельзя… нужно рассказать. Как надоело жить и постоянно чего-то бояться, бояться ходить, спать, дышать… Сколько можно? Пора заканчивать. Если суждено умереть, то пусть так оно и будет. Все равно больше нечего терять. Близкие люди мертвы, по школе ходит вирус, зараженные висят на волоске от смерти и помощи ждать не от кого. Как бы то ни было, рассказать о «Доминусе» необходимо и плевать на последствия. ***       Утро началось не очень хорошо. Девушка не смогла найти ни Виктора, ни Павла, чтобы поделиться услышанными вчера новостями. Сегодня все на редкость рано решили начать работать, коридоры «Логоса» были пусты. Большая часть людей сейчас разбирала завалы, а остальные готовили еду либо убирались на этажах выше. Александра решила дождаться обеда, а пока было время надумала прогуляться. Только девушка собиралась выйти, как ее окликнул женский голос.       – Саш! Привет! – обратилась к ней Одинцова. – Слушай, у меня к тебе просьба. Мне нужно к военным, забрать медикаменты и кое-какое оборудование, ты не могла бы взять ампулы с антидотом и отнести их в изолятор? Я просто боюсь, что не успею.       Саша опешила от услышанного. Ампулы ведь находятся у Морозова, только этого ей не хватало! Вчера он хотел ее убить, а сегодня она сама к нему придет?..       – Ларис, может быть, давай я съезжу? – начала выкручиваться из ситуации Кравцова. Она же не может сказать Ларисе, что Морозов хочет ее убить… Или о том, что она вчера слышала.       – Я бы с радостью, Саш, но только я имею права забирать и получать груз, там везде ставится моя подпись, без этого они ничего не отдадут. Ты прости, если навязываюсь, но мне больше некого попросить…       Что ж, особого выбора не было. Лариса права. Антидот может получить либо она, либо Саша… Если Одинцова уедет, то вернется нескоро, а дети без лекарства долго не протянут.       – Ничего страшного, я возьму его, не переживай.       – Спасибо, Саш, я постараюсь не долго, ведь нам еще сегодня надо сделать тест незараженным детям, не забудь, – и Одинцова скрылась за дверью. «Просто замечательно, – подумала Саша. – Что может быть приятнее, чем с утра пораньше пойти к человеку, который хочет тебя убить. Видимо, сама судьба издевается надо мной», – усмехнувшись, девушка направилась к кабинету Морозова. Подходя к цели, она остановилась. Опять страх, опять паника. К горлу подскочил ком; хотелось развернуться и убежать, но нельзя. Как же все это надоело! Будь что будет… Набравшись смелости и вдохнув поглубже, Кравцова открыла дверь. Морозов как обычно сидел за своим кожаным креслом и разбирал какие-то бумаги. Справа от него стояли колбы с антидотом. Услышав звук открывающийся двери, мужчина поднял глаза и тут же на его лице появилось удивление вперемешку с ехидством.       – Ничего себе, кто решил почтить меня свои присутствием! Это очень хорошо, что Вы зашли, мы как раз вчера не договорили, – он положил свои бумаги и, поднявшись, подошел к Александре.       – Лариса Андреевна сегодня попросила меня забрать антидот, – как можно увереннее произнесла девушка.       – Что ж, это хорошо. Я думаю, ты понимаешь, что в свете последних событий кому-то из детей придется остаться без лекарства, – сказал мужчина и демонстративно скривил лицо.       – А я думаю, Вы совершаете большую ошибку! Дети ни в чем не виноваты…       – Серьезно? Но я же предупреждал, не нужно было вчера играть в сыщика и вынюхивать…       – Петр Алексеевич, а Вам не кажется, что вы уж слишком перегибаете палку?       – Совершенно нет, это еще малая часть наказания, самое веселое впереди, – злобно улыбнулся Морозов. – Ты что, думаешь, как только я найду «Доминус», все вернутся к нормальной жизни и будут жить долго и счастливо, да? Нееет… Ты же знаешь, что слабые должны умереть, поэтому какая разница, как они подохнут: по три человека в день или все сразу.       – Какая же ты сволочь! И как тебя еще земля носит?! Я просто поражаюсь, как Раубер или Вульф не убили тебя, ты же просто ничтожество. Но ничего, знаешь, я тебе обещаю, когда-нибудь ты получишь свое, не сомневайся!       – Да? Тогда не раньше, чем ты! – в одну секунду Петр накинулся на перепуганную девушку и повалил ее на стол. Руки Морозова мгновенно накрыли хрупкую шею Саши. Вечерняя история словно повторялась, только теперь помощи уж точно ждать не приходилось. Все разбирают завалы, и лишь одна Лариса знает, где Саша, но и та вернется не раньше вечера, а к этому времени Морозов уже успеет десять раз убить ее...       Воздуха становилось меньше, в глазах начало темнеть. Александра не оставляла попыток вырваться. Она пиналась, царапала ногтями руку мужчины, но все было тщетно. Казалось, еще минута и наступит конец. И когда девушка уже было приготовилась к худшему и прикрыла глаза, Морозов резко оторвался от нее и отлетел в другой конец комнаты, врезавшись в шкаф и рухнув на пол.       Саша моментально вскочила со стола, жадно глотая воздух и потирая руками шею. Девушка выглядела до жути испуганной. В глазах застыли слезы, на горле красовались синяки, волосы немного растрепались. Она затравленно смотрела на мужчину, который лежал на полу. Видно, он ударился головой и еще не мог подняться на ноги. Но что произошло? Кравцова подняла взгляд с Морозова, и ее сердце замерло. Руки предательски задрожали, как и все тело. Рот было приоткрылся, чтобы произнести хоть слово, но ничего не вышло. Из глаз уже начали скатываться слезы, дыхание перехватило. Перед ней стоял он, Вадим Уваров, здоровый, живой и все такой же обворожительный и прекрасный. Облаченный в черный спортивный костюм, он, скрестив руки на груди, смотрел прямо в глаза Александры. В его взгляде читалось множество непонятных эмоций. Страх, непонимание, злость, некая жалость и другие чувства, все это смешалось воедино. Вадим просто смотрел, затем в его глазах появились непонятные огоньки, а лицо озарила такая родная улыбка.       – Соскучились? – произнес он, улыбаясь.