Надежда умирает последней

      В кабинете повисла тишина. Саша продолжала растерянно смотреть на стоящего перед ней Уварова. Ей не верилось, что это он. Казалось, будто все происходит не по-настоящему, и он исчезнет, стоит пошевелиться. Кравцова не могла понять, как Вадим оказался здесь. Что вообще происходит? Столько мыслей зародилось у нее в голове, но она не смогла вымолвить ни слова. Просто стояла и смотрела, стараясь даже не моргать, а слезы все также скатывались по ее щекам. В этот момент Саше захотелось обнять возлюбленного, прижаться к нему и не отпускать от себя, захотелось вдохнуть его запах, ощутить его прикосновения. Как же она скучала по нему, как же переживала... Все время девушка думала, что он мертв, каждый день боялась услышать от Виктора, что они нашли его труп, разбирая завалы… Наконец, из раздумий девушку вывел голос Вадима:       – Я надеюсь мне объяснят, что тут происходит? – поинтересовался он, и, обойдя Сашу, присел на кресло. Его взгляд не предвещал ничего хорошего, а на лице так и было написано, что он чертовски зол.       Уваров оглядел присутствующих. Кравцова стояла вполоборота к нему, а Морозов уже успел подняться с пола и, держась за дверной косяк, прожигал сидящего на его месте Вадима ненавидящим взглядом. Не дождавшись ответа, парень решил продолжить сам.       – Петр Алексеевич, может, Вы просветите меня? Хотя нет, сначала… – Вадим посмотрел в сторону Александры. – Саш, кажется, ты пришла за антидотом? Можешь взять сколько нужно и идти, я с тобой позже поговорю, – пока он говорил с ней, его взгляд не был таким злым, как до этого, а на последних словах он даже еле заметно улыбнулся, что немного насторожило Сашу. Все же девушка, ничего не ответив, подошла к столу и начала было брать ампулы, как Вадим резко накрыл своей ладонью ее руку. Она подняла на него испуганные глаза.       – Я зайду вечером, поговорим, – улыбнулся он и убрал руку, давая Саше взять лекарство и уйти.       Кравцова хотела было ответить, но почему-то не смогла. Ничего не лезло ей в голову, она лишь посмотрела на Уварова, который сверлил ее игривым взглядом и улыбался, и, сама немного улыбнувшись, покинула кабинет. Ей вовсе не хотелось оставаться тут и наблюдать за тем, что случится дальше. Ведь не просто так Уваров сначала выпроводил ее, решив поговорить с Морозовым, как говорится, наедине. Как только за Александрой закрылась дверь, Морозов, который все это время наблюдал за происходящим в углу, быстро оживился.       – Я что-то не пойму, какого черта ты тут делаешь? – обратился он к Вадиму.       – А какого черта делаешь ты? Ты стал слишком много себе позволять! Кто разрешил тебе набрасываться на беззащитную девушку, а?! – перешел на крик тот.       – Тебе не все ли равно на нее? И какого хрена ты раскомандовался?       – Оо … – заулыбался Вадим, – тебе еще не сказали, да? В тебе разочаровались. Ты слишком плохо выполняешь свою работу, или, можно сказать, вообще ее не выполняешь, так что твоих услугах больше не нуждаются. Теперь главный я! Собирай свои манатки, и чтоб я тебя здесь не видел! Понял?       Морозов опешил от услышанного. Второй раз его вот так просто смещают и оставляют в полных дураках. Однако он не так прост, как кажется, и не зря до сих пор жив.       – Хм, – усмехнулся мужчина. – Что ж, я смотрю, после смерти Колчина ты хорошо поднялся… Стал, небось, правой рукой Раубер? А теперь еще и героем в глазах девушки… Молодец! Но вот незадача: знает ли твоя Сашенька, что ты вовсе не герой, а человек, который вместе с Вульфом убил самое ценное, что у нее было? Уваров нахмурил брови; он явно не понял, о чем говорил Морозов.       – Аааа, – снова состроил рожицу Петр. – Тебе, видимо, не сказали. Хотя странно, даже я об этом знаю, а вот ты правая рука и не в курсе.       – Что ты несешь? – сжал кулаки Вадим.       – Видишь ли, ты, наверное, помнишь, что перед балом, который состоялся в усадьбе, Саше не здоровилось? Она себя очень плохо чувствовала, поэтому обратилась к Тамаре. Та провела анализы и выяснилось, что твоя Кравцова беременна! Странно, что она сама этого не поняла. И отцом был ты, дорогой Вадим Юрьевич.       Уваров побледнел. Вряд ли он ослышался – Морозов действительно сказал «беременна».       – Тамара не стала ей говорить, – продолжал Петр, – но зато сказала Колчину. Он долго думал, не зная, что предпринять. Но все пошло как нельзя лучше, когда Саша нас предала, и ты, кстати, сам приволок ее к Вульфу. Там ей сделали аборт и продолжили ставить опыты, – закончил он и, ухмыляясь, посмотрел на Вадима, на котором лица не было.       Что ж, Петр умел вывести из себя и задеть за живое кого угодно. Пусть Вадим и убийца, но чувства у него есть. Это ведь был ребенок… ни в чем не повинный ребенок. ЕГО ребенок! Как он сразу не понял, Саше ведь и вправду было плохо тогда, она чуть не теряла сознание несколько дней подряд… Как можно было даже не догадаться?..       В груди Уварова предательски защемило. Так мерзко ему еще никогда не было. Почему ему об этом не сказали?! Он как никто другой был предан Вульфу, он был его правой рукой, сколько он убил людей, скольким разрушил жизнь из-за этого проекта… из-за чьей-то мечты. А с ним так предательски поступили. В этот момент в Вадиме проснулась самая настоящая злость и ненависть ко всем, кто его окружал. Он понял, что его брат, Полина и многие другие погибли напрасно. Что-то щелкнуло у него в голове… Мир будто бы изменился. Он сам изменился.       – Пошел вон! – сквозь зубы и по слогам процедил Уваров. Не дожидаясь реакции Морозова, он схватил вазу, стоящую на столе, и кинул прямо в мужчину. Тот едва успел пригнуться, прежде чем ваза встретилась со стеной и разбилась.       – Я сказал, пошел вон! – уже заорал Вадим.       – Я-то уйду, но мы еще встретимся! – выплюнул Петр и скрылся за дверью. Оставаться, чтобы выяснять отношения, было бы не самым разумным решением: Вадим был вне себя от ярости и запросто мог убить.       Уваров посмотрел вслед Морозову, и ему до ужаса захотелось догнать его. Как эта тварь смеет так разговаривать с ним, угрожать… Как же хочется убить его, убить их всех, всех до единого! Парень развернулся и впечатал кулак в стену, затем еще, еще и еще, пока на костяшках не выступила кровь.       «Это мог быть мой сын… или дочь», – подумалось ему. ***       После произошедшего утром Вадим все никак не мог прийти в себя. Слова Морозова не давали ему покоя, разные мысли лезли в голову. Откуда ему знать, что это правда?.. Что, если все это для того, чтобы настроить его против «Ингрид»? Ведь он и действительно стал их ненавидеть. Но с другой стороны, Саша и правда была не в порядке. Тогда в подземелье она почти упала в обморок, а на утро вообще не выходила из комнаты... Да и на балу ее состояние было далеко от нормального. В любом случае, правду уже не узнать, она похоронена вместе с Вульфом. Тем не менее Вадим почему-то верил, что сказанное Морозовым не было ложью. Какое-то необъяснимое чувство не давало ему покоя. Ведь с самого детства ему промывали мозги, настроили против Антона, против друзей… Он собственноручно убил родного брата, из-за него умерла Полина… и, наконец, он столько времени мучил Сашу... Наверное, этот день стал переломным в его жизни, настолько, что Вадим Уваров решил сменить сторону, решил оставить прошлое и попытаться изменить свою жизнь в лучшую сторону, пока не поздно.       Для начала нужно было поговорить с Александрой. Быстро поднявшись с кровати, парень направился к ней, попутно думая, как начать разговор, как все рассказать, объяснить, но только не говоря о ребенке. Саше незачем знать такое, она и так многое пережила, а эта новость вовсе добьет ее… К тому же изменить уже ничего нельзя. ***       Кравцова сидела перед зеркалом и расчесывала мокрые волосы. Ее мысли были заняты Вадимом. После утреннего инцидента она не видела его, да и сама старалась не искать встречи. Уваров сказал, что поговорит с ней вечером, зачем торопить события? Конечно, девушке было интересно, как он оказался в «Логосе» и зачем спас ее…Также было множество вопросов, которые требовали ответов: где он пропадал все это время? Что с ним произошло? Единственный ответ, который крутился в голове Саши, был не очень приятным. Если Колчин мертв, Вадим, скорее всего, теперь работает на Теодору, значит, появился в школе не просто так и не из благих намерений. В любом случае, это лишь догадки. Чтобы узнать истину, нужно ждать...       Неожиданно в дверь постучали. Как по инерции девушку передернуло, ведь последний вечерний визит закончился для нее не очень хорошо. Все же любопытство и интерес сыграли свою роль, и Кравцова, поднявшись со стула, решила открыть. Перед ней предстал Вадим Уваров, на вид какой-то подавленный и уставший.       – Можно? – поинтересовался он.       – Да, проходи, – Саша отошла в сторону, пропуская Вадима внутрь.       – Я рад, что ты смогла спастись и выжить после взрывов. Честно признаться, я думал, мы больше не увидимся, – начал разговор Вадим, как только за ним закрылась дверь.       – Что ж, извини, что разочаровала тебя.       – Хм, а ты не изменилась, все так же любишь язвить, – улыбнулся Уваров.       – Ты хотел о чем-то поговорить? Внимательно слушаю, – скрестила руки на груди Саша.       «Дура, почему ты так с ним разговариваешь, ты ведь не этого хотела! Посмотри правде в глаза, ты мечтаешь обнять его… Ты рада, что он пришел к тебе, ты ждала его, зачем же тогда хамить и язвить?», – отчитывал ее внутренний голос.       – Ты совсем не рада меня видеть?       – Почему же? Просто хочу знать, зачем ты снова появился в моей жизни.       – Ну как я могу оставить тебя одну, а?       – Я серьезно, Вадим! Хватит издеваться! – не выдержала Кравцова.       – Если серьезно, то в школе теперь главный я. Морозова ты больше не увидишь, поэтому ты в безопасности. Он никогда больше не притронется к тебе, я обещаю.       – Ого, что за благородство, ты прямо-таки рыцарь на белом коне!       – Саш, хватит язвить…       – А что мне еще делать? – сорвалась на крик девушка. – Я как дура переживала за тебя, думала, ты умер, и это после всего, что ты мне сделал! После того, что тут произошло, я многое переосмыслила и поняла, что люблю тебя.. Все это время мне было очень тяжело… А сегодня ты заявляешься как ни в чем не бывало, как будто все хорошо и ничего не был… – не успела Саша закончить фразу, как парень впился в ее губы страстным поцелуем. От неожиданности она опешила, но на поцелуй ответила.       – Я тоже люблю тебя, – сказал Вадим, оторвавшись от губ девушки и взяв ее лицо в свои руки. – Сегодня я тоже многое переосмыслил и понял, что был полным козлом, когда так поступал с тобой. Я знаю, что много раз говорил это, но сегодня все по-другому. Я хочу все исправить, изменить свою жизнь. Мне очень жаль, жаль, что так получилось с Антоном, Полиной… Мне нет оправдания за это, но все же я хочу, чтобы мы попробовали начать сначала. Я хочу, чтобы ты поверила мне, Саш… Я знаю, что многого прошу, но это чистая правда. Теперь я, как и ты, как и все, кто тут находятся, ненавижу «Ингрид» и все, что с ними связано, теперь у меня с ними личные счеты, и однажды я уничтожу их всех до единого! Саша не верила своим глазам. Перед ней и правда стоит Вадим Уваров? Тот, который убил брата, кучу друзей, и из-за которого, можно сказать, начался весь этот кошмар? Однако сейчас он был другим, совсем другим человеком. Это было видно по глазам, все говорило о том, что это теперь и правда другой человек. И она поверила ему. Непонятно по какой причине, но Кравцова верила каждому его слову.       – Как, Вадим? Как? Как можно начать все сначала, если школа на карантине, вакцины нет, вокруг военные, да и ты пришел сюда не просто так. Теперь ты вместо Морозова, и, если не достанешь «Доминус», тебя убьют, – дрожащим голосом проговорила девушка, заплакав.       – Никто меня не убьет, слышишь? Все будет хорошо. Нам нужно лишь найти его, и тогда мы покончим с ними раз и навсегда. Я уничтожу «Ингрид» и все, что с ними связано. Они заплатят за все, что сделали. Я обещаю тебе, – Вадим крепко притянул Сашу к себе. Ему не хотелось ее отпускать. Она прижилась к нему ближе. От нее исходило невероятное тепло и любовь. Впервые за долгое время им обоим было хорошо. Хотелось, чтобы это мгновение никогда не кончилось, чтобы длилось вечность…       – Я люблю тебя, Вадим...       – И я люблю тебя, – парень еще раз впился страстным поцелуем в губы возлюбленной и потянул ее на кровать. Руки Уварова забрались под легкий халатик, который был на Александре, и стали блуждать по прекрасному телу. От прикосновений Вадима, казалось, горит кожа, внизу живота начало приятно ныть, словно бабочки затрепетали внутри. С губ девушки начали срываться стоны и, больше не медля, распрощавшись с одеждой, разгоряченные тела слились воедино. Комната наполнилась стонами.       Сегодня они наслаждаются друг другом… Сегодня они забыли про окружающий мир. Он просто перестал существовать. Хотя нет, он существовал, но только для них одних.