Пересчитать веснушки

Кто же знал, что после недели мучений ноги сами приведут его к этому месту. Бакугоу Катсуки стоял на выложенной камнем дорожке, ведущей к небольшому опрятному домику. Блондин замер на месте и вот уже 5 минут во все глаза пялился на дом Мидории. Дом, знакомый ему с детства, сейчас казался чем-то совершенно чужим, неизвестным. Раньше Каччан частенько наведывался к ним в гости после совместных прогулок с Деку. Мальчики приходили уставшие и голодные, а мама друга всегда готовила обед на три порции и вела себя с Бакугоу так, будто он был её собственным сыном. Воспоминания заставили Катсуки вздрогнуть и сглотнуть ком, застрявший в горле. Парень сжал трясущиеся руки в кулаки и пошёл по каменной тропинке по направлению к двери. Помявшись на крыльце, он вытер вспотевшие руки о свои джинсы, ещё раз судорожно сглотнул и нажал кнопку звонка так сильно, будто хотел продавить её насквозь. Хорошо, что не сжёг от волнения. За дверью послышался грохот посуды, а затем торопливые, мелкие шажки, по которым можно было понять, что человек явно спешил открыть незваному гостю. Входная дверь отворилась и на пороге показалась пухлая женщина средних лет, на её добром лице светилась искренняя улыбка. Как же они с Мидорией похожи. Бакугоу посмотрел на неё, поклонился, неловко поприветствовав, а затем быстро отвёл взгляд, пытаясь пробубнить извинения за внезапный визит. Мама Деку лишь шире улыбнулась мальчику и приветственно похлопала его по плечу, затаскивая в дом. Оказавшись в прихожей, Катсуки произнёс привычное «извините за вторжение», после чего был заключён в тёплые и крепкие объятия. Мидория-сан не стала задавать ему лишние вопросы, лишь потрепала по волосам. — Катсуки, дорогой, я так рада тебя видеть, очень жаль, что ты так давно не заглядывал к нам. Комната Изуку наверху, поднимайся, не стесняйся. И со словами «не буду вам мешать» мама Деку удалилась на кухню, не заметив отчаянно краснеющего Бакугоу. Парень преодолел лестничный пролёт в два длинных прыжка, в одну секунду пересёк небольшой коридор и замер у двери с табличкой «Мидория Изуку», оформленной в стиле любимого героя Деку— Всемогущего. Помедлив секунду, Каччан дёрнул ручку. Дверь оказалась не заперта, поэтому Катсуки смело шагнул внутрь. В комнате совершенно ничего не изменилось. Стены, как и много лет назад, были обклеены плакатами, вырезками из газет и журналов. На всех них красовался Всемогущий. Бакугоу ухмыльнулся и скользнул взглядом по комнате, заметив Деку, лежащего на кровати с закрытыми глазами, качающего головой в такт музыке, доносившейся из наушников. Одет Мидория был лишь в тёмно-зелёные шорты. От вида расслабленного пресса друга, его мускулистых, но тонких плеч, выступающих ключиц, а самое главное, веснушек, разбросанных по всему телу, сердце блондина сделало громкое «ту-дум». Катсуки шагнул к кровати, протянул руку и потянул за наушники, снимая их. Деку дернулся, распахнув глаза, и схватил друга за руку. Поняв, кто перед ним, Мидория, не говоря ни слова, перехватил наушники, выключил музыку в плеере и, свернув шнур, положил всё на тумбу, стоявшую неподалёку. Сев обратно на кровать, Изуку указал на место рядом с собой, приглашая друга сесть. Бакугоу, не долго думая, плюхнулся рядом, положив руки на колени и уставившись в пол. Воцарилось молчание, которое первым прервал Катсуки. — Извини за внезапное появление… Мидория лишь улыбнулся. — Не переживай на счёт этого. Мама всегда рада тебе. — А ты? — после недолгой паузы спросил Бакугоу, тут же залившись краской. Такого вопроса Мидория явно не ожидал. Это было заметно по ярко алеющим ушам парня. Он поднял на блондина свой взгляд, коротко кивнул и для уверенности постарался произнести это вслух. — Ты можешь не сомневаться в этом, Каччан. — Даже после всего дерьма, что я ежедневно на тебя выливал? Ты совсем дурак, Деку. Бакугоу затих, что-то усердно обдумывая, а затем исправился. —Мидория… Голос парня дрогнул, когда он попытался исправиться ещё раз. — Изуку. То, как его имя прозвучало из уст Бакугоу, показалось Мидории непривычным, но безумно приятным. — Надеюсь, ты сможешь простить меня, Из- Изуку. За всё. Деку не смог ничего ответить на это, лишь потянулся к руке Бакугоу, грубо сжимавшей ткань джинсов так, что костяшки побелели. Почувствовав жар чужой руки, Катсуки вздрогнул и заглянул в яркие глаза Изуку. В следующий момент их губы нашли друг друга. Нашли, после такого долгого ожидания, Сначала поцелуй был осторожным, губы парней словно спрашивали разрешения. Это было нежно. А потом всё более страстно и ненасытно. Они так долго ждали этого, так долго шли к этому моменту. Со временем их поцелуй становился всё яростнее и грубее, но при этом не переставал терять нежность. Дыхание парней сбилось, они раскраснелись от духоты, воцарившейся в комнате, а также от непривычной близости, но лишь теснее прижимались друг к другу. Бакугоу кусал губы Мидории, скользил языком по ним, засовывал его глубже. Его руки лежали на голове Изуку, цепляя его волосы. Он тянул за них, прижимая парня всё ближе и ближе, вжимая его в себя. Вторая рука спускалась к шее, скользила по спине Мидории, заставляя того выгибаться от заполняющего его удовольствия. Мурашки бегали по местам прикосновения их рук и тел. Бакугоу первый разорвал их влажный поцелуй, но лишь затем, чтобы опустить свои губы на шею Изуку, заставляя его дышать более рвано. Окончательно сбивая дыхание парня, Блондин потянул его на себя, сажая Деку к себе на колени лицом к лицу. Он покрывал шею Мидории поцелуями, то спускаясь к плечам и ключицам, то поднимаясь обратно. Сильно потянув за вьющиеся волосы, Бакугоу заставил Изуку закинуть голову назад, а затем нежно провёл языком по его сильно выступающему кадыку. Деку впился пальцами левой руки в спину Бакугоу, правой рукой скользя по спине под футболкой парня. Схватив край футболки, Мидория потянул её вверх, обнажая торс Бакугоу. Тот продолжал покрывать плечи Изуку поцелуями, иногда прикусывая нежную кожу, но потом целуя покрасневшее место. Он ещё раз прикусил кожу у основания шеи, издав приглушённый рык. В этот раз укус был намного грубее и больнее прежних, что заставило Мидорию резко и громко выдохнуть, зажмурившись от сладкой боли. Сжав зеленоглазого в грубых объятиях, Бакугоу уткнулся в его шею, что-то тихо бормоча. —К-К-Каччан, я не понимаю, что ты говоришь. Мидория всё ещё сидел на коленях Бакугоу, прижатый к нему всем телом, и тяжело дышал. Он чувствовал на своих плечах и шее много больных, ноющих мест, видимо, следов от укусов. Но в этот момент всё внимание парня было сконцентрировано на шее, где ощущалось обжигающее дыхание Катсуки. — Скажи… Бакугоу выдохнул это слово в шею Изуку, затем поднял голову, встретившись взглядом с Мидорией. Одна рука блондина обвивала талию парня, а другая нежно легла на его подбородке. —Скажи, ты позволишь мне рассмотреть все твои веснушки? Я так давно хочу сосчитать их все, поцеловав каждую… Это признание далось ему ещё тяжелее, чем поход сюда или поцелуй. Бакугоу запнулся, покраснев ещё сильнее, и лишь выжидающе посмотрел на Деку. Губы Мидории очень нежно и чувственно накрыли чужие. Этим поцелуем Мидория выражал все свои чувства, скопившиеся за долгое время. Его руки обвили шею блондина так крепко, как только могли. Он углубил поцелуй, зарываясь пальцами в светлые волосы, лаская спину и плечи партнёра. Это и послужило ответом. Немым, но в то же время таким громким, таким кричащим и таким…долгожданным.