Девушка для лучшего друга

— Ты что, с ума сошел? Да тут же предки Никиты, они могут тебя увидеть! — я осторожно чуть прикрыла дверь, теперь наблюдая за этой странной картиной сквозь небольшую щель. — Да наплевать мне на это, если честно, — абсолютно серьезно заявил Леша, чуть потоптавшись на месте. — Я пришел пригласить тебя погулять, а остальное меня мало интересует. Ваши с Ником проблемы — это ваши проблемы. Меня они никак не касаются, поэтому мне все равно, — пояснил в довольно грубой, но при этом доступной и справедливой форме парень.       Мне так хотелось рассмеяться прямо Лехе в лицо: где ж вся эта прыткость, такой боевой настрой и решительность прятались все то время, что я убивалась по нему? Где ж Леша был, когда мне было плохо без него? Ситуация казалась мне тогда столь нелепой, что даже комментировать ее не имело для меня смысла. Признаюсь, мне было приятно от такого внимания со стороны того, кто сам же меня и бросил. Но это не отменяло факта, что все эти цветы, неожиданный порыв — это все было ненужным и глупым, совсем не своевременным. — И куда мы пойдем, если я соглашусь? — я окинула собеседника скептическим взором, чуть нахмурившись. Не очень-то мне и нравилось, что данный индивид вновь рушит мое спокойствие, непонятно еще по каким причинам и с какой именно целью. Да, я чувствовала свой триумф, но при этом отчасти боялась, что меня снова приманят, раздобрят, а после кинут, как ненужного щенка, оставив с вновь разбитыми надеждами наедине. — Не знаю, — Леша пожал плечами, — Можно просто в кафе посидеть или, если хочешь, фильм какой в кино глянуть. Мне не принципиально, так что решай сама, — на несколько секунд он замолчал, а позже решил-таки добавить, слегка неуверенно и, видимо, не особо надеясь на мое одобрение: — Можешь уже взять эти цветы? Они тяжелее, чем я думал. Поставишь в вазу, что ли, я хз. — Никуда я не буду их ставить, — решительно отозвалась я, осмотрев все то великолепие, что Леха держал в руках. — Как я объясню всей семейке Улбановых, откуда и от кого я притащила этот огромный веник, Леш? Нет, ты уж извини, но в дом занести я его никак не могу. Да и вообще, — пожала плечами я, — Ты слишком резво и не очень вовремя активничать начал. Так что, на себя пеняй, а.       Пару секунд мне довелось видеть на лице собеседника какой-то мыслительный процесс, сопровождавшийся слегка нахмуренными бровями и плоской линией губ. Видимо, я слегка озадачила Лешу тогда… — Окей. Понял, — согласно кивнул Леха и, спокойно развернувшись (честное слово, я тогда надеялась, что он собрался уходить), спустился на пол-этажа ниже, к мусоропроводу, и, ни секунды не колеблясь, выбросил все розы. После чего с совершенной невозмутимостью парень вернулся назад, остановившись напротив меня в ожидании. Наверное, в моих глазах настолько отчетливо читался невысказанный вопрос, что Леша и сам догадался мне все обьяснить: — Я жду, пока ты оденешься, — сказал он как само собой разумеющееся. — Что? Прямо сейчас? — я оглянулась назад, вдруг вспомнив, что в любую минуту нас могут запалить. Хотелось избежать любых вопросов, которые могли бы возникнуть у родителей Никиты (да и у него самого), если бы меня и бывшего парня заметили за непонятным шушуканьем под дверью. — Ну да. Не люблю ждать, ты же знаешь, кис.       Я скривилась: — Не называй меня так. Даже в отношениях это терпеть не могла, и это ты уж точно помнить должен. Даже несмотря на то, что внимательностью иногда и не блистаешь, — скрестила руки на груди, морщась.       И с чего вдруг внезапный порыв у этого идиота редкостного случился? Можно подумать, мне делать больше нечего, как с ним тусоваться да букетики его принимать. Мне еще кучу долгов наверняка в универе закрывать придется… Не говоря уже об олимпиаде, о которой так «кстати» напомнила мне Ирка пару дней назад. Оказалось, по какой-то необъяснимой причине это глупое соревнование, всегда проходившее в конце сентября, именно в этот раз (когда я, черт возьми, могла преспокойно слиться и не писать ничего) было перенесено на первую неделю октября. Как раз к моменту моего возвращения, представляете! Вот так везение, не правда ли? — Ну так что, сколько примерно ты будешь собираться? — явно не намереваясь сдаваться так просто, все же вновь принялся за свое Леха. Он умоляюще посмотрел мне прямо в глаза (зная, разумеется, что это, как и обычно, сработает). А в следующую секунду я уже была готова ответить на его вопрос… Но так и застыла на месте, услышав позади себя сначала только шаги, а после и сам голос человека, подошедшего ко мне со спины. — Чего ты тут застряла? — Никита все еще был недоволен, но, похоже, постепенно начинал остывать — вопрос был задан нормальным, обычным тоном, а не таким, после которого я была бы готова переехать на Северный Полюс со страху. — Э-э… — я неловко переминалась с ноги на ногу, не зная, сказать правду или попытаться как-то выкрутиться. Однако, к моей досаде, второй вариант слишком быстро улетел в Тартарары, стоило Нику, резко двинувшись в сторону двери, потянуть ее на себя.       Ровно десяти секунд хватило на то, чтобы лицо Никиты сменило сразу три эмоции попеременно: удивление, непонимание и раздражение. Не узнай я Ника получше за эти пару недель, столь быстрая перемена настроения осталась бы совершенно незаметной для меня. Но я таки сумела уловить все то, что успел испытать молодой человек за этот короткий промежуток времени. И потому не была так радужно настроена, как, наверняка, был настроен Леша. — А, теперь понятно, — с усмешкой констатировал Улбанов, мельком глянув на своего друга, который, нервно пожав плечами, выдавил из себя улыбку. Да уж, весельем тут и не пахло ни для кого из всех нас троих. Даже несмотря на то, что бывший явно не чувствовал никакой угрозы со стороны приятеля. — Любовь всей жизни пожаловала. Так бы и сказала, че замялась-то, — Никита скрестил руки на груди, вторя мне, и облокотился о дверной косяк. Я еле слышно выдохнула из-за напряжения, чувствуя, как сердце забилось чуть быстрее от тревоги перед неведомо чем. — Глупостей не говори… — сконфуженно протянула в ответ, чувствуя, как между нами нарастает неловкость, а тишина, пусть и недолгая, уже начинает сильно давить по мозгам. Воздух вокруг был настолько наэлектризован, что мне было дико некомфортно даже стоять. Я буквально кожей ощущала недовольство каждого, участвующего в разговоре. — Зачем пришел-то? — Ник сощурил глаза и вновь вперил взор в Леху, который до этого будто пытался сделать вид, что ничего не происходит да и вообще его тут рядом вовсе и нет. «Что ж, видимо, не прокатило», — мысленно отметила я, чуть было вслух не усмехнувшись. — Леру хочу сводить куда-нибудь. Вместе вас увидел и чет так неприятно стало на душе, — почесав затылок, честно признался бывший. Я закатила глаза: слышала я уже это, проходила до этого разок-другой. Никита же сжал губы в тонкую прямую линию, слушая Леху. — Приревновал и решил, что зря порвал с ней. Ты ж, брат, не против, что я тут бабу твою отбиваю? — хохотнул он одновременно и нервно, и весело. Смешно ему, видите ли, было. Не то что мне.       Наверное, тогда только я чувствовала себя максимально неловко, некомфортно и нелепо. Мне хотелось прибить Лешу за то, что так неожиданно решил вновь ворваться в мою только устаканившуюся жизнь. В то же время хотелось провалиться сквозь землю под огнестрельными взорами Никиты, которые он то и дело бросал в мою сторону, хотя и велся разговор только между парнями. — А, да нет. Разумеется, не против. Почему меня вообще это должно волновать? — Никита вмиг переменился в лице. Не то что бы до этого он выглядел очень уж довольным, но на этот раз, посмотрев на него, я осознала, что сейчас может произойти что-то довольно страховое. Разумеется, это не укрылось и от Леши, который, в отличие от меня, совсем уж неотрывно наблюдал за другом. — Есть какие-то проблемы? — выдал очень интеллектуально-философскую мысль Леха, хотя, конечно, все мы тут понимали, что проблемы были. И, даже более того, осознавали, у кого именно эти самые проблемы имели место быть (в первую очередь). — Да нет, ты же просто собрался потусить с моей девушкой, — парировал Ник, сделав пару шагов в сторону собеседника. Я невольно бросила взгляд на сжатые кулаки парня, понимая прекрасно, что, если все пойдет так и дальше, то одному из приятелей явно не поздоровится. Мальчики же, в отличие от девочек, гораздо чаще прибегают к рукоприкладству, к сожалению моему или счастью. — Да вы даже не встречаетесь на самом деле, че за бред, — теперь и Леха злился, встав в оборонительную позу и исподлобья глядя на Улбанова. Да уж, атмосфера накалялась из-за какого-то пустяка. Все потому что мирно и спокойно решать вопросы — это дело второе. Сначала надо обозлиться, посраться, может быть еще и рожи друг другу набить. А со спокойствием всегда успеется, конечно же. — И? Ты вообще соображаешь, че творишь? За стенкой находятся мои предки, увереные в том, что эта, — Ник кивнул на меня, — моя девчонка. А тут приходишь ты, хрен знает с какого дуба рухнувший, и решаешь вдруг с ней погулять. Это типа норм, да? — Да будто надо обязательно твоим предкам об этом сообщать, бля, — Леха, по выражению его лица видела я, и сам, похоже, не был уверен, злиться ему или поражаться реакции Никиты на все творящееся. С одной стороны, да, наверняка вид неизвестно с чего обозлившегося Улбанова пугал не только меня одну. С другой же, ну… неожиданно это было весьма. В особенности для моего бывшего, который и близко не знал, что успело произойти за пару недель нашего с Никитой совместного проживания. — Окей, посрать, — спустя пару минут молчания подал голос Ник. — Пусть сама решает, идти ей с тобой или нет. Из-за девчонки сраться — такое себе удовольствие. Да и принуждать никого лично я уж точно не собираюсь, — изрек в конце концов он, таким образом возложив весь груз на мои хрупкие женские плечи.       В подъезде воцарилась полнейшая тишина, во время которой можно было услышать только еле слышное дыхание каждого из нас. Оба парня, как будто по команде, обратили свое внимание на мою скромную персону. И тогда я поняла, что лучше уж мне просто провалиться куда-нибудь поглубже, лишь бы избежать столь испытующих, пожирающих насквозь взоров.       Сказать, что я была тогда в дичайшем восторге — совсем уж нагло соврать. Опять я должна была отдуваться за всех, будто мне это было больше всех надо. Да, все время до этого я ощущала, что Леша все больше и больше начинает напоминать мне какую-то глупую, назойливую муху, все никак не отстающую от меня. Но это не отменяло того факта, что и его обидеть я не особо-то и хотела, даже беря во внимания то, как этот гад обошелся со мной всего месяц-другой назад.       Я даже не знала, на кого из всех нас троих я злюсь больше: на Ника за его непонятность, на себя за слабохарактерность или на Леху за его беспросветную тупость и надоедливость в самый неподходящий момент. Но одно я осознавала точно: моя жизнь вновь начинала походить на какую-то идиотскую американскую комедию с совершенно примитивным сюжетом и судьбой, что размазывает главную героиню по стенке (и с каждым разом все сильнее и сильнее).       Меня не устраивало, что я будто бы опять не могла сама решать, что именно мне делать. Да, формально право выбора было на мне, но однако каждый из ожидающих надеялся получить выгоду из моего решения, и это жутко давило на меня, потому что сукой, как бы ни хотела, быть у меня не получалось. Я теряла контроль над происходящим и мысленно истерично пыталась найти решение той головоломки, в которую сама же себя постепенно и загнала.       Прикрыв глаза, я досчитала мысленно до десяти. И внезапно даже для себя самой успокоилась, улыбнувшись. Решение, пусть глупое, пусть и совсем не вписывавшееся в ситуацию, пришло ни с того ни с сего. Но теперь именно оно казалось самым верным из всего, что я могла сделать конкретно в то время. Мне срочно нужно было поговорить с одним из самых близких мне людей. Чертовски не хватало ее тепла, ее заботы и понимания. Совершенно неожиданно я ощутила, что все, что мне было нужно — это просто встретиться с Иркой. Я просто хотела отдохнуть. Хотя нет. Мне требовался отдых: в особенности моим мозгам. — Мальчики, — я уперла руки в бока, глубоко вздохнув и выпрямившись во весь рост. — Надеюсь, вы не возражаете, если я сейчас отлучусь? Мне это просто необходимо. Вы же сможете решить свои проблемы и без моего участия, а? — миленьким голоском проговорила, так и чувствуя рвущуюся наружу улыбку и замечая неуверенные кивки со стороны Лехи и Никиты. — Вот и славненько, дорогие мои. Развлекайтесь!