непослушный

— Директор Ким, вот ваш кофе, — ставит секретарша чашку с блюдцем на столик и обращает взгляд на своего босса, который сидит на стуле, закинув ногу на ногу и облокотившись на столик, и читает документы. — Вам ещё что-то нужно? — Просто уйди, — полушепотом басит он, указывая пальцем на дверь и не отрываясь от бумаги. Секретарша кланяется и, топая по ровному полу на высоких каблуках и поправляя юбку, которая словно специально задиралась, оголяя аппетитные участки бедер и привлекая внимание босса, покидает кабинет. Ким берет другую бумагу и быстро пробегает по ней глазами. Насыщенный аромат кофе быстро ударил в его голову и живым ручьем распространился по всему телу, помогая расслабиться и на время забыть о работе. Его можно с гордостью назвать настоящим успокоительным, которое Тэхён готов употреблять каждые сутки. Особенно сейчас. Ночью. Вид из окна кабинета Кима был одним из самых великолепных зрелищ, которым не каждый жилец дома мог похвастаться. Яркие огни на домах, как далекие звезды, начинали по очереди зажигаться, делая ночь по-настоящему загадочной и привлекательной. А вечное движение машин по орбиталям улиц создавало некую живую гирлянду. Тэхён делает глоток дурманящего напитка и отводит взгляд на ночную красоту. Все дела и прочие бумаги мигом вылетают из головы, расположив на своё место минутный отдых. Стрелки настенных часов нависают над двенадцатью, а Тэхёна это совсем не колышет. Для него уже привычно сидеть в своем кабинете до ночи и копаться в бумагах. Шла вторая неделя усердного труда. Ким совсем позабыл о доме, о друзьях и о личной жизни тоже. Можно сказать, вся его жизнь протекает в этих четырех стенах. Все же это работа директора, на плечах которого грузом лежат обязанности и ответственность в одном флаконе. Осталось всего чуть-чуть: почитать и расписаться кое-где. После этого можно с легкостью поехать домой и завалиться спать. Но без усталости и сонного состояния никак. Пока Ким крутился в кресле, на его рабочий телефон позвонили, права на звонок которого есть только у работников фирмы. Уже глубокая ночь, и кроме него и двух охранников у входа никого нет. — Да? — сразу спрашивает Ким в трубку и ждет быстрого ответа. — Директор Ким, прошу прощения за беспокойство, — басит на том конце провода охранник, голос которого Тэхён узнал сразу. — У нас тут как бы проблемка. — Что случилось? — Мы поймали одного парнишку, который тайно забрался в наше здание. Говорит, что хочет к вам. Как с ним поступить? — Как его зовут? — Говорит, что вы знаете его. — Хорошо. Приведите его ко мне. И поживее. Ким кладет трубку и раскидывается на спинке кресла. Значит, парнишка. Значит, он хочет к нему. Губы Тэхёна искривляются в улыбке, и он тут же освобождается от туго завязанного галстука. Он сразу догадался, что за неназванный гость забрел на его территорию. Вот же засранец! Ручка двери дергается, и тут же сама дверь распахивается, впустив внутрь двоих охранников, в руках которых брыкался тот самый парнишка, пытаясь освободиться от них. Мужчины уходят, и только тогда Тэхён поворачивается к гостю. — Ай-ай-ай, малыш, опять ты шалишь? — лукаво проговаривает Тэхён, встав с места и шагая к пареньку. Тот с жадностью глотал куски воздуха и не сводил глаз от приближающейся к нему фигуры. — Хён, я скучал, — делает он рывок к Киму и, встав на цыпочки, делает ребяческое лицо. — Ты куда-то пропал, не звонишь мне, не зовешь гулять. — Просто у твоего хёна сейчас много дел, — большим пальцем Тэхён гладит подбородок младшего и, облизывая губы, смотрит на его губы. — А на меня, значит, наплевать? Так? — резко убирает он руку хёна и отходит назад. — Чонгук-и, не злись. — Я с тобой больше не разговариваю. Иди и занимайся со своими делами, — отвернувшись, Чонгук направляется в другой конец комнаты, в углу которой стоял небольшой диван, и плюхается на него, тут же скрещивает руки на груди, показывая этим свое недовольство. Ким лишь ухмыляется глупому поведению своего мальчика, аж улыбка не сходит с лица, и желание взять его и, прижав к стеночке, впиться губами в его губы, только нарастает. Чонгук вытворял с его разумом неимоверно страшные вещи. Он напрочь охватил его своей аурой, разжигал самые холодные места на теле, он просто управлял им, полностью. Тэхён с щекочущим теплом вспоминает знакомство с Чонгуком и прикусывает нижнюю губу. Он и представить не мог, что влюбится в школьника, наглого, вредного, но в то же время жутко милого. Чон был колючим мальчиком. Ему нравится жить по своим правилам и везде быть победителем. И даже сейчас он умудрился залезть в здание и попытался тайно пробраться в кабинет директора. Он просто неисправимый. Тэхёну нравится всё, что есть в нем. Нравится его присутствие, его запах со сладким ароматом жвачки; нравятся его вечные капризы; нравится Тэхёну целовать его юные губы, нравится трогать его, заниматься сексом. Список был огромным, Тэхён мог вечно цитировать это вслух. Ему даже было наплевать, что Чонгук несовершеннолетний и всего лишь школьник, каждый день таскающий портфель в школу, а он взрослый мужчина, директор крупной компании и просто глупыш, который сходит с ума от мальчика, который сейчас лежал на диване и смотрел на потолок, играя с волосами на затылке и маня к себе со страшной силой. Тэхён всё это время наблюдал за ним, сидя за столом, и совсем не притронулся к бумагам. Присутствие Чона в кабинете сильно выбило его. Он не видел его почти неделю, не трогал его, не вдыхал родного аромата, не целовал. Ким сжимает обе руки в кулаки и, закрыв глаза, пытается освежить голову. А на том конце комнаты Чонгук поднимает одну ногу в воздух и качает ею вправо-влево. Ему было скучно и нечего делать. Он и вправду обиделся на своего хёна, который даже сейчас забил на него и вернулся к своему делу. Чон фыркает и продолжает бездельничать, свистеть какую-то непонятную мелодию, назло мешая этим Киму работать. И кажется, его метод подействовал. Ким резко задвигает стул и идет в сторону дивана, на котором всё же лежал Чонгук и испуганно смотрел, как он надвигается на него. Взяв за руку, Тэхён поднимает младшего на ноги и вдавливает его тело в стену, сразу приступая целовать его страстно и развязно. Он кусает столь любимые губы, пробует их на вкус и не может насладиться. Чон сначала не понял, он вовсе испугался, что старший подаст ему жару в прямом смысле и выгонит из кабинета. Но нет, он сейчас тянет его к рабочему столу, грубо толкает на деревянную поверхность и сразу раздвигает ноги. — Знаешь, что? Твой хён тоже соскучился по маленькому Чонгуку. Малыш, только не смей больше обижаться на него. Он тебя очень любит, — начинает Тэхён расстегивать пуговицы на рубашке, а Чонгук дышит с трудом, чувствуя, как все тело наполняется жаром. — Хён? — Что, малыш? — Не бросай меня. — О чем ты говоришь? — наклоняется Ким к лицу младшего и, гладя тыльной стороной руки его по щеке, продолжает. — Не смей такое больше говорить. Ты мой. Навсегда, — и целует он на этот раз нежно, без похоти, попутно опуская замок кофты Чонгука, а затем приступая расстегивать ремень на его штанах. — Я тоже тебя люблю, хён, — шепотом говорит Чон, кусая пальцы от прикосновений Кима. С ремнем покончено и с застежками тоже. Тэхён умело избавляется от ненужных штанов и располагается между ног младшего, критически близко касаясь его. — Это в первый раз, когда мы занимаемся сексом у меня в кабинете. Ничего лучшего я ещё не пробовал, — приподнимает Ким футболку Чона и оголяет его живот, грудь, а потом целует нежную кожу, слегка прикусывая и облизывая. Чону не терпится, он чувствует себя выжатой тряпкой в его руках. Его распирало желание побыстрее почувствовать Кима внутри себя, а Тэхён забавлялся и дразнил, чтобы помучить его, как следует. — Ты специально? — каждый поцелуй Кима отдавался вибрацией по всему телу, вызывая приятное покалывание в области паха. Тэхён доходит до желанных губ и снова пробует их на вкус, мнет и сквозь поцелуй шепчет: — Мне же как-то нужно наказывать тебя, — и Тэхён получает кулаком в плечо и ахает от удара. — Люблю тебя дразнить, малыш… Подожди. Выпрямившись, а затем обогнув стол, Ким подходит к шкафчику, открывает самый последний ящик и достает оттуда тюбик крема. Чон с неимоверным желанием следит за действиями старшего и с трудом глотает скопившуюся слюну у себя во рту. — Хэй, малыш, сегодня ты разбудил во мне настоящего зверя. У тебя есть право на последнее слово, пока Ким Тэхён не взялся за свое любимое дело. — Ким Тэхён, трахни меня уже! — крикнул Чонгук на весь кабинет, вызвав у старшего огромный поток желания поистине трахнуть его и насладиться громкими стонами. Смотря Чону в глаза, Ким стаскивает с него боксеры и хватает его твердый член. Задевает большим пальцем головку, водит то вверх, то вниз, и ловит от Чона тихие «ах». Взяв крем, он открывает крышку и выдавливает на палец немалое количество белого содержимого тюбика. Проводит тем же пальцем между двумя половинками и вводит сразу два пальца внутрь, скользя по горячим стенкам и заставляя Чона выгибаться и шипеть сквозь зубы. В штанах Тэхёна давно тесно, и он побыстрее спешит освободить своего спрятанного дружка и проникнуть в младшего, как в первый раз, дарить ему незабываемые ощущения и доказать, что для полета в космос, ракета не нужна. Помазав набухший член остатками крема, Тэхён подставляет головку к проходу и смотрит на Чона, обвивает руками его бедра и, закрыв глаза, проникает в жаркую узость. Глубоко и до образования звездочек на глазах. Из горла Чона вырывается первый стон наслаждения, и Тэхён набирает обороты, вдалбливаясь в юное тело своего мальчика. В скором времени боль сменяется на привычное приятное скольжение, и Чонгук чувствует, как внутренний комочек, несколько раз задетый членом Тэхёна, вот-вот взорвется. Подняв Чона со стола, Ким наоборот садится на него и усаживает младшего на свои бедра. И тот насаживается на горячий ствол и начинает плавно двигаться, прижимаясь грудью к груди старшего и чувствуя, как истерично бьется его сердце. Чон находит в темноте губы Кима и неумело касается их, но от глубоких проникновений перед глазами всё начинает плыть, и он тут же теряет над собой контроль и сходит с ума. Ким убирает промокшую челку Чона на бок и вытирает капли пота на висках, целуя каждые участки лица. — Тшш, малыш, — затыкает он его поцелуем и глубже насаживает младшего на себя, придерживая за ягодицы и чувствуя, что разрядка очень близка, а внутри младшего по-адски приятно и мокро. — Хороший мальчик. Тело Чонгука содрогается и теплая жидкость пачкает живот Кима, и он тут же ощущает, как его член вибрирует внутри и вскоре извергает магму, от чего младший томно выдыхает в губы старшего и целует их, взяв инициативу на себя. Мокро и страстно. Как они оба и любят.

***

В здании давно кипит работа. Кто-то печатает, кто-то читает документы, кто-то увлеченно разговаривает, а секретарша директора Кима спешит к нему в кабинет, чтобы удостовериться, пришел ли он на работу или нет. И будет ли он кофе? Подойдя к двери, она поправляет огромные очки с черной оправой, расстегивает верхнюю пуговицу блузки и спешит постучать в дверь. Было тщетно. Дверь никто не открывал. И лишь тогда, когда она развернулась, чтобы уйти, дверь открылась и перед ней появился незнакомый сонный парнишка с голым торсом и с торчащими туда-сюда волосами. — Ммм, простите, могу я узнать, директор Ким у себя? — её щёки мигом стали пунцовыми, а глаза хаотично забегали по мальчишке. — Я его секретарша. — Чего тебе надо? — сразу грубо спрашивает Чонгук, забив на то, что он сейчас в кабинете начальника практически голый, а за этими стенами полно народу. — Чай? Кофе? — виновато улыбается она. — Для директора кофе, а мне банку колы, кусочек торта. А ещё мороженое. Вопросы есть? — Нет. — Тогда иди. Секретарша кивает и убирается прочь, поглаживая горячие щёки и не отходя от шока, а Чон закрывает дверь и смотрит на спящего Тэхена. Всё же ему вчера удалось пробраться сюда и узнать, в каком месте работает старший и что он делает здесь. Теперь он знает о нем чуточку больше.