непослушный

Во рту терпкий вкус свежего кофе, а в руке недочитанная книга «Портрет Дориана Грея», которую Тэхен сейчас пролистывал, считая, сколько страниц осталось ещё прочитать. На улице ночь, а спать совсем не хочется. Ким редко чувствует себя бодро в темное время суток, да ещё после работы. Хочется сидеть вот так в теплой квартирке, укутаться в плед и пить кофе с зефиром. Тэхён это и делает. И как только он начал читать верхний абзац, раздался звонок в дверь, что и заставило его сердце вздрогнуть. Кто бы мог пожаловать к нему так поздно? Кто-то из друзей? Сосед? Или же кто-то ошибся квартирой? Если последний вариант, радости Кима не будет предела. Лишнее внимание сейчас ни к чему. Положив книгу в сторонку, он встает и направляется открыть дверь. — Твою мать! — взглянул Ким в глазок и, ударив себя по лбу, поспешил отворить дверь. На пороге стоял радостный Хосок с поднятыми в сторону руками и явно ждал, когда хозяин дома крепко обнимет его. Все же он не видел своего друга почти неделю и очень соскучился по нему. — Что, не рад видеть своего друга, мистер-куда-то-пропал- и-совсем-позабыл-о-Чон-Хосоке? — ребячески проговорил Хосок, скривив смешную рожицу, что у него хорошо получается. А Тэхён скрещивает руки на груди и стучит головой по стене, думая, что привело его неугомонного дружка сюда. Хосок не просто так заходит к нему. Каждый его визит никогда не обходился важной новостью или неким предложением. Тэхен помнит, как однажды Хосок примчался к нему посреди ночи без предупреждения, чтобы позвать в сауну. Мол, одному скучно, а с другом веселее. А Тэхен не мог отказаться, всё же он лучший друг. — Скажи, что соскучился по мне, — шагал Хосок в гостиную, попутно снимая с себя пиджак и ботинки. А Тэхён, ничего не ответив, удалился на кухню, чтобы проверить холодильник с винами. И всё же он находит свое любимое Dominus, протирает бутылку, которая была холодная до мурашек на кончиках пальцев, и идет к другу, развалившемуся на кресле и осматривающему хоромы Кима. — Ммм, я прям чувствую запах этого идеального напитка. Всё же, Тэхен, ты разбираешься в винах. За это я тебя и люблю, — смеется Хосок, следя, как Ким разливает красную жидкость в бокалы. — Ты что-то мрачный какой-то. Трудности на работе? — Всё нормально, — качал бокал Тэхён в руке, смотря на одну точку в стене и словно удаляясь от мира иного. — Так, с тобой нужно что-то делать. И я придумал! Сегодня я устрою вечеринку у себя дома. Мне понадобится всего минут пятнадцать, чтобы всё это свершить. И ты поедешь. Понял? Повеселишься, расслабишься, а то сдохнешь тут. — Я занят. — Чем это? И тут в другой части квартиры слышится хлопок двери, а вскоре и шаги, которые приближались в гостиную. Взгляд Хосока застывает на проеме двери. Ему не терпится поскорее узнать, кто же это может быть. И вот к ним выходит парнишка в домашней одежде и тапочках, и в руке у него книга с тетрадью. Сначала он смотрит на Хосока, а затем протягивает тетрадь Тэхену. — Я всё выполнил, — говорит Чонгук, сжимая книгу в руках и почесывая затылок, а Тэхен сосредоточенно пробегает глазами по странице, следя по ней пальчиком. — Вижу ошибку. Найди и исправь. — Ну-у, хён. Я не хочу больше. Я устал. У меня уже голова болит от этих уроков! — капризничал Чон, топчась на месте, а у Хосока глаза, как копейки, и он даже подумал, что сошел с ума. Какой хён? Уроки? И кто этот мальчишка? Что здесь вообще происходит? — Чонгук, я повторять не буду. Иди, — дал Ким тетрадку обратно, и тогда младший вялой походкой тем же путем поплелся в комнату. Хосок открывает рот, чтобы начать допрос, но от случившегося шока молчит и смотрит на Кима, который сидит, как ни в чем не бывало и пьет вино. — Не смотри на него больше так, а то глаза выколю. Ты меня понял? — цедит Ким, пугая своим тоном Хосока, который удивился сейчас вдвойне. — Ты мне ничего рассказать не хочешь? — А что? Мы делаем уроки. — Ладно, спрошу вот так: ты его трахаешь? Ким даже не шелохнулся, ни одна мышца на его лице не содрогнулась. Хосок внимательно следит за его реакцией и ловит его на моменте, когда он, словно нервничая, вытирает лоб краем рукава и опустошает бокал одним большим глотком. — Всё же ты его трахаешь. Я угадал? Конечно я давно в курсе, что ты перешел на эту сторону. Но всё же. Этот мальчишка совсем юный. Да ещё школьник. Сколько ему лет? — Неважно. — Значит, совращаешь малолетних? Извращуга ты, Тэхён. Не боишься, что у тебя могут быть проблемы? — Знаешь, а мне пофиг. — А у вас-то всё серьезно? Или же он только на время? — Чон Хосок, запомни. Я люблю этого мальчика. Держись от него на дистанции, не смей прикасаться и не пялься на него, а то получишь от меня. — Черт, да ты и вправду втюрился в него. Да не бойся ты. Не трону я его. Опять щелчок двери в соседней комнате, и к ним выходит довольный Чонгук с улыбкой на лице и протягивает тетрадь Тэхену. Ким начинает внимательно читать выполненное упражнение, не отвлекаясь и гладя Чона по голове, пальчиками играя с мягкими волосами и улыбаясь. Всё же его мальчик справился, нашел ошибку и исправил её. — Завтра ты непременно получишь пятерку. Молодчина, — целует Ким Чона в лоб, но когда младший собрался уйти, дергает его за руку и усаживает рядом с собой на диване. — Чонгук, познакомься. Это мой друг, Чон Хосок. — Очень приятно, Гуки. Можно мне тебя так звать? Чонгук слабо кивает, и Тэхен замечает, что он слегка зажался и немного растерялся. Взяв его руку в свою, он начинает поглаживать её, сжимая холодные пальчики. — Гуки, а хочешь сегодня повеселиться? Хосок-хён, устроит супер вечеринку у себя дома. Ты все уроки сделал? — Да. Но завтра в школу и… — Ничего страшного. Просто приедете, повеселитесь и поедете потом домой. Хоть на часок, ммм? Тэхен, соглашайся. Там будут все наши друзья. — Ладно-ладно. Только на час, и мы едем домой. Чон, иди, одевайся. Хорошо? Старшие заметили, что Чонгуку понравилась эта новость, и он обрадовался, аж глаза засияли с новой искрой. Он поднимается на ноги и, шлепая по паркету, убегает в комнату. — Проверяешь его уроки, заботишься о нём, проявляешь внимание. Ты словно его папочка. Это очень трогательно и мило, — улыбается Хосок во все тридцать два зуба и получает от Кима подушкой прямо в лицо.

***

Дом Хосока был забит кучкой народа, а столы разной едой и напитками. Играет громкая музыка, разноцветные огни ударяются в глаза. Чон плелся за Тэхеном и с интересом рассматривал обстановку и людей. Он никогда не был в подобных местах. Для него было всё чуждо, но присутствие хёна успокаивало и вселяло уверенность. Хосок ввел их внутрь дома и махал практически всем гостям в знак приветствия. Где-то в углу за столом сидели парни, увлеченно играя в карты, покуривая сигареты с ментолом и похлебывая дорогой виски. — Тэхен, хочешь сыграть партию? Покажи свой мастер-класс. Порви всех на части, — шептал Хосок ему на ухо, ведь он знал, что Тэхён любит подобные игры, а в картах он высший класс. — Не бойся за Чонгука. Я погляжу за ним. Доверься мне. — Не упускай его из виду, — тыкая пальцем Хосока в лоб, процедил Ким и посмотрел на Чонгука. — Я чуточку поиграю и вернусь к тебе. Хорошо? Веди себя хорошо, малыш. Чонгук кивает, и тогда Хосок, приобняв его за плечи, завлекает за собой в сторону танцующих гостей, и вскоре они теряются в толпе. Тэхен с некой опаской провожает их взглядом, а потом садится за стол. Мысли о Чонгуке никак не давали покоя и вовсе отвлекали от игры. Взяв себя в руки, Ким мысленно дает себе пощечину и погружается в суть игры. Всё же с Чонгуком Хосок, и Тэхен ему, действительно, доверяет. Не прошло наверное и полчаса, как к Тэхену подходит чуть встревоженный Хосок и, наклонившись к его уху, произносит: — Тэхен, там как бы Чонгук… — Что с ним? — бросает он карты на стол и поворачивается лицом к другу. — Один мой друг попросил, чтобы я отвез его домой. Я и согласился. Это всего заняло десять минут, не больше. Я оставил Чонгука с моей сестрой. Впрочем, пойдем, сам увидишь. В Кима словно вселился яростный бык, извергающий языки пламени. Он чуть ли не швырнул стол, когда вставал, и не сокрушил все вещи, попадающиеся на пути, когда Хосок вел его за собой. — Не убивайся ты. Ничего с ним страшного не случилось. Просто мальчик слегка выпил и… — Что, и? Говори, мать твою, Хосок! — Смотри, — кивает тот в сторону скопившихся людей, и Тэхен смотрит в нужную сторону и видит пьяного, еле стоящего на ногах Чонгука. Он стоял на грязном от остатков еды столе и двигался под музыку, а вокруг собралась кучка зрителей, которые что-то кричали ему, аплодировали и свистели. — Вот чёрт! — чертыхнувшись про себя, Тэхен проталкивается сквозь толпу, забирается на стол и, обняв Чона сзади за спину, опускается с ним на пол. — Хён? — узнал Чонгук Кима. Он был в ужасном состоянии. И вопрос, который мучил Тэхена, это: «Какого хера он мог так напиться?» — Ты зачем так много выпил? — Тэхен был зол, не то слово. Его мальчик напился в хлам, танцевал чуть ли не развратный танец на столе для всех гостей, среди которых были и представители любителей мальчишеского тела. А что было бы, если бы он опоздал, а Чонгук уже лежит где-то в комнате хосоковского дома с другим, и он насильно трахает его пьяное тело. От этих мыслей Киму сносит крышу, и в нем начинает бушевать ярость. Но он пытается сдерживать её, чтобы не вылить наружу. Здесь должно быть хоть какое-нибудь объяснение. — Чонгук, рассказывай. — Мы поспорили с одним чуваком. Кто выпьет десять рюмок, тот и победит, а с проигравшего танец. Я и проиграл. Ненавижу проигрывать, — Чону с трудом давался монолог, но Тэхен смог понять его слова. — Какой же ты глупый, — прижал Ким младшего к себе и, попридерживая, начал гладить по волосам. Слава богу с ним всё в порядке. — Мне так плохо, хён. Хочу домой. — Конечно. Сейчас поедем. Хосок пожимает Киму руку, и тот садится в машину, заводит ее и выезжает на проезжую часть. Уже поздняя ночь, улицы города пусты, в салоне играет песня «Whereʼs My Love» в исполнении SYML, а рядом спит любимый Чонгук. Тэхён берет его ладонь, преподносит к своим губам и целует. Долго и мучительно. Он уже в тысячный раз убеждается, что не может жить без этого маленького чуда. Глаза наполняются жгучей влагой, но Тэхен не дает волю слезам. Он просто улыбается и прислушивается к словам песни. Так прекрасно, так просто. Хочется жить. Вот и всё. Повернув на нужную улицу, Ким прибавляет скорость, чтобы побыстрее очутиться дома и уложить Чонгука спать, который спал крепко, и только тогда, когда машина остановилась у гаража, он задергался и проснулся. Тэхен выходит наружу, открывает дверцу и помогает младшему встать. — Никогда не думал, что быть пьяным так прикольно, — буркнул Чон, не отпуская рукав Кима и тянувшись к нему на ватных ногах. Тэхен успевает прихватить его на руки, до тех пор, пока он не треснулся вниз. Открывает входную дверь и сразу направляется в сторону ванной комнаты. — Чонгук-и, тебе нужно освежиться. Давай я тебя искупаю. — Не хочу купаться, хён. — Если не послушаешь меня, будешь спать один на диване. Ты меня понял? — Не хочу спать один. Так не честно… Ла-а-адно, буду я купаться. — Умничка, — начинает Тэхен снимать с него одежду по очереди, а Чон витает в полусне и слегка подрагивает от частых касаний старшего. Смотрит на него пьяным взглядом и улыбается, как сумасшедший. От алкоголя кипит кровь в венах, и Чонгуку приятно. До безумия. — Хён? — Ммм? — Давай вдвоем купаться. — Не сегодня, малыш, — открывает Тэхен дверь душевой кабинки и пускает туда Чона, а затем заходит и сам. Включает прохладную воду и начинает поливать лицо младшего. — Холодно, хён! — кричит Чонгук, смеясь, а Тэхена это наоборот забавляет. Ему начинало нравиться, скажем так, играть в поливалки. — Хён, ты весь промок. — Пустяки. Ким проводит рукой по животу младшего, по груди и останавливается на голове, ерошит волосы, и Чонгук морщится от стекающих капель по лицу. Тэхен не отпускает Чона от себя, прижимает к себе, чтобы тот не поскользнулся, и ощущает, как вся его мокрая одежда прилипла к коже. — Как себя чувствуешь? — спрашивает он, носом касаясь носа младшего. — Прекрасно, — дышит Чон прямо в губы старшего и гладит холодными пальчиками его шею, слегка задевая опухшие вены. А Тэхен медленно теряет контроль. Пьяный Чонгук сделал свое дело. И Тэхену ни за что не выкарабкаться из его пут. Он толкает его к холодной стене кабинки, обвивает одной рукой талию, прижимает к себе как можно ближе и касается мокрых губ. Целует их, чувствует слабый вкус алкоголя, который завел его ещё больше, и другой рукой сжимает ягодицы, а Чонгук еле как успевает отвечать на поцелуй. Властный язык старшего изучает каждый участок его рта, и он неумело трется об него своим и делает паузы, чтобы запасаться воздухом. Пальцы Кима уже заняты на собственных штанах и быстро управляются с застежками. Грубо развернув Чонгука к себе спиной и прижав его тело к холодному железу, Ким начинает целовать плечи и шею, чуть ли не крикнув от нахлынувшего возбуждения. — Кто сегодня вел себя плохо? — массируя ягодицы младшего и кусая кожу в области лопаток, спрашивает он. — Ты знаешь… Хён, пожалуйста, не тяни… Ненавижу тебя! — Ах, ты, плохиш, — и Тэхен без подготовки входит в него наполовину, сжимая пальцами участки кожи на ребрах до покраснения и тянет Чона за волосы назад. А Чон стонет в ритм проникновения и чувствует жар, обволакивающий стенки прохода сумасшедшим азартом. Тэхен двигается медленно, следя, как подрагивают губы младшего и как морщится его нос. И вот он заходит на всю длину, заставляя Чона стонать до образования слез на глазах. — Хён, мне больно, — слышит Тэхен и проникает в Чона резко, затыкая рукой его рот и содрогаясь от жгучего наслаждения. Он чувствует, как его член пульсировал внутри него и готов был вот-вот взорваться. — Хё-ён! — Потерпи, малыш, — тянет Ким задницу младшего к себе, заставляя его выгнуться в спине и встать раком. Чонгук кусает губу чуть ли не до крови от нового проникновения и трется щекой об холодную стену. Проникновения такие грубые и сжигающие, и Чон ощущает, что вот-вот кончит и рассыплется на части. — Хён! — взвыл он, и Тэхен толкает его спиной к стене, засовывает два пальца в его горячий рот и начинает медленно трахать его ими в буквальном смысле. А Чон сосет их, смачивает слюной и давится блаженным скольжением. — Чёрт, сосешь великолепно, — басит Ким и, высунув пальцы из его рта, берет в свой. Пробует их и облизывает губы. — Ты меня просто плохо знаешь, хён. — Тогда в следующий раз я узнаю, на что ты ещё способен.