непослушный

— Сынок, вставай, а то в школу опоздаешь, — открыла госпожа Чон дверь чонгуковской комнаты и пошла дальше по коридору, попутно завязывая шарф на шею. Чонгук просыпается и уплывает внутрь одеяла, прижав вторую подушку к себе и завернувшись в калачик. Можно еще подремать, минут десять, но ему не дали. Госпожа Чон опять появилась у комнаты и на этот раз постучала кулаком по двери: — Там Намджун приехал, он хочет отвезти тебя в школу. А ну, вставай. Что? Намджун? Чонгук сбрасывает одеяло в сторону и смотрит на маму, потирая сонные глаза. Женщина улыбается и удаляется, оставив Чонгука, у которого взгляд застывает на настенных часах. Он слышит голос Намджуна, доносящийся с кухни, и чувствует, как мелкая дрожь пробежала по всему телу, образуя в груди ноющий комок: мелкое волнение захватило его, и встретиться с Намджуном сейчас явно не входило в планы. После вчерашнего случая, когда он оставил его одного в булочной и без предупреждения исчез с Тэхеном, да еще нагло соврал в телефон, что он уже дома, и сейчас Чонгук чувствует себя очень виноватым перед ним. Он поступил с Намджуном слишком некрасиво. И теперь совесть пожирает его. Чонгук подходит к шкафу за школьной формой и не обнаруживает свою любимую белую рубашку, которая всегда висела в одном и том же месте с галстуком. Он помнит точно, что повесил ее сюда, значит взяла мама. Постирать. — Мам?! — Чонгук выходит из комнаты и направляется на поиски матери, успев столкнуться на дороге с Намджуном, который неловко и широко улыбается при встрече с ним. — О, хён. — А я к тебе как раз шел. Доброе утро, — треплет Намджун парня по волосам, — идем завтракать. Чонгук послушно кивает, почесав волосы на затылке, и идет следом за Намджуном. Щеки начали гореть от неловкости и от вчерашних воспоминаний, о которых сейчас Намджун стопроцентно начнет разговор, и Чонгук очень боялся этого. Ему опять придется врать и притворяться хорошеньким мальчиком, от всего этого злость прикипает в жилах и в тот же момент хочется признаться Намджуну во всем. Но Чонгук не силен для этого, он просто не готов. Стол уже был накрыт, на кухне стоял запах свежезаваренного зеленого чая с щепоткой лимонного аромата. Госпожа Чон мазала на тосты малиновый джем, за делом которой следили две пары глаз, и предложила парням сесть за стол. Чонгук садится на свое место и тут же ловит на себе странный взгляд Намджуна, точнее взгляд на своей шее. Его рука тянется к пижамной кофте у шеи, которая сползла к плечу, оголив небольшой участок шеи и ключиц, и Намджун поднимает кусок ткани вверх, будто стараясь что-то скрыть там. Чонгук не понимает этого неожиданного жеста со стороны хёна и спешит удалиться отсюда, чтобы убедиться, зачем Намджун сделал это. Чонгук заходит в ванную комнату и подходит к зеркалу, тут же увидев в его отражении на коже внизу шеи небольшой темно-красный след, а еще ниже на ключицах были еще мелкие красноватые пятна. Чонгук сжимает губы в тонкую полоску и кусает их с силой, почувствовав самый большой стыд в своей жизни. На языке вертится одно лишь имя: Ким Тэхен. И Чон был сейчас очень зол, ну очень. На хёна. Который вчера совершал все эти дела, и результат которых сейчас оценил впервые Намджун, а не он сам. Вчера Тэхен был сам не свой. Он был чересчур страстным, дерзким и слишком любвеобильным. И секс на неудобных сидениях машины около дома был самым прекрасным и запоминающимся для Чонгука, и всё благодаря Тэхену. До сих пор Чонгук ощущает на шее и на животе оставленные Тэхеном следы от поцелуев, чувствует его касания пальцами на спине и на ребрах, его горячее дыхание на ушах, он просто чувствует его присутствие прямо здесь. Чонгук проводит пальцами по красным пятнам от укусов на шее и улыбается. Улыбается как сумасшедший, но улыбка тут же сползает с лица, когда он возвращается к реальности и вспоминает о Намджуне, который, наверное, ждет его сейчас, и время поджимает: надо собираться в школу. — Ким Тэхен, ты труп. На кухне сидел только Намджун, попивая чай, который даже не притронулся к тостам и просто застыл взглядом на кубиках сахара на столе. Госпожа Чон уже ушла на работу: вторых ключей на кухонном ящике не было. Чонгук заходит внутрь, разбудив своим присутствием Намджуна и уловив на себе его обеспокоенный и отчуждающий на этот раз взгляд. Чонгук смачивает губы слюной и садится за стол. — Как ты? — Намджун подается телом вперед, сложив руки на столе, и смотрит Чонгуку в глаза. — Прости, не хотел тебя смущать. Я подумал, что тебе будет неловко, если твоя мама увидит эти пятна. — Спасибо, хён. Намджун улыбается. — Кто-то вчера тебя украл и доказал, как сильно любит? — Намджун делает один глоток и усмехается от сказанной своей фразы. — Ты так покраснел, Чонгук-а. Кто она? И как ты вчера успел найти для нее время? Или постой. Ты специально сбежал домой, оставив меня в булочной, чтобы встретиться с ней. Я угадал? Чонгук раскрывает широко глаза, и воздух будто застывает в легких, не давая сделать больше вздохов. Чонгук чувствует себя мышью, которую поймали в мышеловке. Стыдно и страшно одновременно. Намджун мило улыбается, ожидающе смотря на него, а Чонгуку хочется провалиться сквозь землю. «Ким Тэхен, ты точно труп» — Хён, мне неловко с тобой об этом говорить, — Чонгук притворяется смущенным и потерянным, но на самом деле ему очень страшно, и в мыслях он успел надрать Ким Тэхену задницу. — В этом нет ничего плохого. Я же твой хён, и ты мне можешь доверять. — Это слишком личное, хён. Прости, я не могу. — Хорошо, — глаза Намджуна угасают, и он спешит сделать другой глоток чая, а Чонгук чувствует себя противно и мерзко, и мрачное состояние хёна сейчас разбивает ему сердце. Но он всё правильно сделал, всё правильно, хоть это утешает Чонгука, и плохие мысли потихоньку вылетают из головы. — Какие планы на вечер? — Я буду готовиться к экзаменам, — опять врет Чонгук. — Тебе помочь? Я не плох в английском, математике и в корейском. — Не стоит, хён. Не хочу тебя обременять. — Придет тот репетитор? — О чем ты? — Я о Тэхене. Он придет к тебе сегодня заниматься? Чонгук замирает, прокручивая последние фразы Намджуна, и теряется в реальности. Что за репетитор? И откуда Намджун знает Тэхена? Тревога стала расти, и ладони предательски потеть. — Да, придет репетитор. У меня скоро экзамен по английскому, — смог выдавить из себя это Чонгук, дрожа голосом. Намджун улыбается, и Чонгук в ответ тоже. Сколько ему придется еще врать Намджуну? Это уже слишком. Намджун этого не заслуживает. Или Чонгук не заслуживает его? Намджун слишком хороший и добрый для него. Он готов на всё ради него, готов быть щитом и крепкими воротами, он как старший брат для него, оберегавший с самого детства. А что делает Чонгук? Он нагло врет ему в глаза. — Я пошел одеваться. Подожди меня. Я скоро.

***

У Тэхена наконец-то сегодня и еще следующие два дня долгожданные выходные, и душа рвется к приключениям. Водитель подогнал сейчас к зданию офиса любимое его черное ауди, которое он приобрел неделю назад, и Тэхен отправил его домой без завершения рабочего дня, как и секретаршу, сидящую около его кабинета. Сегодня у Ким Тэхена слишком хорошее настроение, и послужило всему этому мысли о свидании с Чонгуком, которые с самого утра преследовали его и вселяли самые теплые и нежные ощущения, от чего даже аппетит резко пропал, и договоры подписывались легко и без колебания. Тэхен просто очень соскучился по свиданиям с Чонгуком. Он просто соскучился по нему. Безумно. Надев солнцезащитные очки и опустив стекло автомобиля около себя, Тэхен завернул в нужную улицу, и поехал по оживленной дороге. Конечная остановка — дом моды его старого друга Ким Тана, который только вчера приехал из Парижа, проведя там очередной показ своей мужской коллекции, которая славится большой популярностью не только в Корее, но и за рубежом. Тан написал ему вчера, что для него он приберег отличный костюм нового дизайна, и Тэхен спешит дегустировать его творение. Всё же Тан долгие годы выручал его одеждой для походов на разные корпоративы и на важные встречи, заканчивая ужинами в домах глав крупных компаний, и Тан на этот раз, словно предвидя свидание Тэхена, написал ему, сделав этим ему небольшой, но очень приятный подарок. — Хосок, на сегодня я занят, если тебе приспичит устроить очередную вечеринку, то считай, меня похитили инопланетяне, или я уехал в другой конец света в командировку. Меня сегодня просто нет. Хорошо? До связи, — оставил Тэхен голосовое сообщение Хосоку и, напевая песенку из радио, припарковался около дома моды, к которому он очень быстро так приехал. Перед Тэхеном высокое стеклянное здание, сверкающее на солнце золотистым оттенком и съедающий глаза, и он спешит зайти внутрь. Всё же надо добираться до сорок второго этажа, а еще вечер близится, свидание не за горами. Лифт привозит Кима на нужный этаж, и его тут же встречают две ассистентки Тана, которые завели его в нужный зал, где его встретил сам хозяин дома. — А вот и сам Ким Тэхен пришел проведать своего старого друга, — мужчина крепко обнимает парня и, хлопая рукой по плечу, просит присесть. — Ты когда сделаешь меня лицом своей коллекции? Ты же сам говорил, что у меня прекрасные модельные черты лица. — Могу сделать лицом мужского нижнего белья. Устроит? — Тан, ты издеваешься? — Ничуть. Мне звонить в фотостудию? — Я сейчас врежу тебе. — А попробуй. Ты спешишь? Может, кофе или чай? — Спешу. Очень. — Ты же сказал, что у тебя сегодня выходной. Может, в боулинг вечером сгоняем? — Сегодня я занят. — А я хотел познакомить тебя со своим парнем. — Постой, что? С парнем? — Тэхен выпадает из реальности и пытается всё сопоставить по местам. Ким Тан, который всё время говорил о свадьбе со своей подругой еще с детства, а тут он говорит, что хочет познакомить с парнем. Какого черта?! — Ты шутишь, Тан? — Мы встречаемся уже три месяца, он оканчивает институт и потом хочет поехать учиться дальше в Германию. А ты знаешь, что я собираюсь открыть филиал в Германии. Думаю, я там же и останусь. На долгое время. — Почему Германия? В Корее же много хороших университетов и… — Тэхен, дело не только в этом, — мужчина замялся, и лицо моментально побледнело. — Он очень стесняется наших отношений здесь. Дальше поцелуя у нас дело не заходит. Он боится моих прикосновений даже когда мы одни. Ему всё время кажется, что за нами следят, что кто-то наблюдает. Думаю, в Германии нам будет легче. Я так этого хочу. Хочу, чтобы он любил меня открыто, без стеснения. — Если ты считаешь это правильным, то я полностью поддерживаю твое решение. У вас всё будет хорошо. Вы справитесь. — Спасибо большое, Тэхен. А ты случаем не собираешься жениться? Давно пора. — Не скоро. — А кому-то повезло быть рядом с тобой. Счастливчик по жизни. — Ты покажешь мне мой костюм или мне поехать обратно? — Тэхен быстро меняет тему, сжимая и разжимая пальцы в кулаки, и встает с дивана. — Как насчет строгого черного костюма в винтажном стиле? — Мне уже нравится. Показывай.

***

Чонгук надевает белую футболку и тут же ее снимает. Он сменил, наверное, уже десятую футболку, начиная с белой и заканчивая черной, но никакая не впадает в душу. — Я сейчас возьму и пойду без ничего, — цедит Чонгук себе в зеркало и закрывает дверцу шкафа. Тэхен вот-вот приедет за ним, точнее через пять минут, а тут перед ним лежит целая куча футболок, да еще обувь не подобрана. Чонгук не знает, что делать, вся эта ситуация начинает нервировать, и стрелки часов будто предательски быстро идут. На улице слышится звук подъехавшей машины, и Чонгук вылетает из своей комнаты с голым торсом, бежит по лестнице вниз и встречает только что вошедшего Тэхена там. — Хён! — Чонгук замирает на ступеньках, испугавшись от неожиданного появления Тэхена. — Ты очень быстро. — Знаю, — Ким складывает руки на груди, наклонив голову на бок, следит за каждым движением парня напротив и улыбается как сумасшедший. — Я не готов. — Вижу, — шагает он к лестнице, а Чонгук пятится назад. — А ну, стой на месте. Чонгук замирает. А Тэхен уже близок. Критически. — Ты сейчас быстро бежишь к себе в комнату, одеваешься, или я возьму тебя прямо здесь. На лестнице, — шепчет Тэхен Гуку на ухо, стараясь не сорваться. Чонгук кивает и быстро убегает от хена. Тэхен лукаво ухмыляется и, посмотрев на наручные часы, спускается обратно по ступенькам и становится у двери. Ждать пришлось недолго. Чонгук спускался вниз, застегивая пуговицы на рубашке, и Тэхен встречает его с улыбкой на лице. — Всё, можем ехать, — Чонгук тянется к дверной ручке, но его тут же останавливает Тэхен, прижав его тело к двери. — Малыш, ты ничего не забыл? — Я на тебя зол. — А что же я такого сделал, м? — Тэхен близится к чонгуковскому лицу, касается носом его носа и горячо дышит в губы. Черт! — Вот это, — Чонгук оголяет участок шеи с теми красными пятнами и чувствует на этом же участке кожи теплые губы хена, а потом и его влажный язык, который рисовал мокрые невидимые узоры на ней, дурманя этим Чонгука и крадя кислород из легких. — Ах, хён… — Ты такой чувствительный. Мне это нравится, — Тэхен оставляет легкий чмок на коже и смотрит Гуку в глаза. — Мой Чонгук. — Хён? — Что? — У тебя сегодня красивый костюм. — Спасибо, — Чонгук встает на цыпочки, положив ручки на щеки хёна, тянет его голову к себе и целует в губы, и как только он почувствовал его язык во рту, то тут же освобождается из кольца его рук и выскакивает на улицу. И Тэхен, облизав губы, выходит за ним следом. Приезжают они к одному маленькому дому, где вокруг не было больше застроек и вообще ни одной живой души. Выехали они очень далеко от города, и Чонгук с интересом осматривает через окно всю округу. Уже прилично так стемнело, пока они добирались сюда, и мелкая паника пробирается в тело, отчего Чонгук сжимает тэхеновскую руку в своей и смотрит на того испуганными глазами. — Хён, куда мы приехали? — В место, где будем только я и ты, — касается он указательным пальцем носа Чонгука и собирается выходить из машины, но Гук дергает его к себе и обнимает за шею. — Хэй, малыш? — Я просто захотел обнять тебя. Ты такой теплый. Тэхен сгребает мальчишеское тело в свои объятия и запускает пальцы в его волосы, замерев поцелуем на его виске. Чонгук тянется к хёну, сжимая в руках ткань его пиджака на спине, ищет носом его шею и кладет свою голову на его плечо. Так тепло и спокойно. — Чонгук-а, ты проголодался? — Очень. — Я купил рамен. — Хён? — Что? — У нас свидание? — А не похоже? Чонгук мило хихикает под ухом Тэхена, отчего у Кима пробегает волна мурашек по спине и приятное тепло разливается по всему телу. Он уже пьян. Одним Чонгуком. Внутри домик был таким милым и уютным. Тут так много мебели, старинных вещей, и всё в одной большой комнате. Чонгук снимает обувь и проходит внутрь, пока Тэхен загружал некоторые вещи из машины. Что это за место, интересно? Чонгук не успевает всё посмотреть, как к нему сзади подходит Тэхен и обнимает за талию, положив свой подбородок на его плечо. — Тебе нравится тут? — шепчет он, играя с пуговицами на рубашке Чонгука. — Да. — Это летний домик моих родителей. В детстве мы часто приезжали сюда на каникулах, но сейчас он пустует. Иногда я приезжаю сюда, когда мне плохо или когда хочу побыть один. И сейчас я привез тебя сюда, чтобы побыть с тобой наедине. Только я и ты, — Тэхен льнется к чонгуковской шее, начинает расстегивать пуговицы рубашки, но голос Чонгука останавливает его: — Хён, рамен! — Ах, да! Располагайся, я пошел готовить. Чонгук кивает и потирает горящие щеки, чувствуя всё же взгляд Тэхена на себе. Становится слишком жарко, и сердце на грани вот-вот выскочит из груди. Через пять минут в комнате нависает запах только что приготовленного рамена, и Тэхен спешит к Чонгуку с двумя порциями. — Ура! Рамен! — Чонгук начинает подпрыгивать от радости и чмокает хена в щеку. — Спасибо, хён.

***

Тэхен тянется к чонгуковским пальцам, касается их, играя то указательным, то средним пальцами, словно изучая их, а потом приближает его ладонь к своим губам и целует каждый палец. Медленно, будто они самое хрупкое в нем, что может сломаться. Чонгук будто под гипнозом следит за поцелуями хёна и давится этим волшебным моментом. — Как же я тебя люблю, — шепчет Тэхен сквозь поцелуи и нежно улыбается. — Люблю всё в тебе. — Хён, почему я? Тэхен ухмыляется и кладет свою ладонь на щеку парня, большим пальцем аккуратно касаясь кожи. Он долго смотрит на Чонгука, и в глазах начинает предательски щипать. — Потому что это ты. Мой Чон Чонгук. Человек, который изменил всю мою жизнь, — и Тэхен плачет. Слезы катятся по щеке, и он дерзко вытирает их краем рукава, но эмоции полностью охватили его: присутствие Чонгука делает из него самого хрупкого и нежного человека. — Хён, не плачь, — Чонгук тоже чувствует, как слезы подступают к глазам, и он спешит обнять хёна, так сильно, как в последний раз. — Пожалуйста, не оставляй меня. Я не могу без тебя. — Никогда, хён. Никогда.