Ты
Оттолкнув тебя к краю моста, Исин стремительно приближался. В голове пролетел сотни идей как спастись, как и сотни мыслей о том, что последует за падением. Ты лишь тешила себя, что он ни разу не ударил – только толкал. Да, впрочем, сил к тебе много и не надо было применять, ведь нога была твоя ахиллесова пята. Машины стояли брошенными на мосту, словно декорации к фильму-катастрофе. Людей не наблюдалось, а значит, ждать помощи не от кого. Внизу была ещё одна дорога, где машины, на удивление, без перерыва ездили туда-сюда так, словно ничего не происходит. Здесь же – дым, огонь и он, что стремительно приближался к тебе. Тёплый ветер трепал волосы, свисавшие с края дороги, откуда недавно вылетела машина и теперь не было ограждения. Сердце, что на удивление, билось спокойно. И ты не боялась. Совсем. Тебе все это казалось игрой. Постановкой. Сейчас мигнет свет, камера прекратит съёмку, а режиссёр скажет «снято». Но съёмка не оканчивалась. Несмотря на спокойствие, слезы текли по щекам, а сил подняться совершенно не было. Когда ваши силы столкнулись, все кругом превратилось в развалины, а боль в ноге прошла. Неожиданно... –Исин... – прохрипела ты и, застрявшая на щечке слезинка покатилась вниз, упав где-то на асфальт снизу. Любимый запах, запах его одеколона приближался и носок ботинка коснулся твоего тела. Ты словно ожила, издав громкий вдох. Нежная рука коснулась твоей щёки, стирая слёзы. Эта же рука пробежалась по волнам волос, но резко дернула их и тебя медленно стало поднимать в воздух. Ты впилась пальцами ему в плечи и распахнув широко глаза, в ответном ударе, отдала в пальцы всю силу, что имелась, и ты ощутила поток. Поток боли, поток силы, поток гнева... Что-то поменялось во взгляде любимого и ты, теряя силы, отдаваясь потоку, возгоравшемуся с новыми силами, стала падать. Падение было внезапно лёгким, а удар о землю больным. Несмотря на боль, теряя крупицы своего спокойствия в сердце и теряя то, единственное, что держало тебя – надежду – ты стала задыхаться. – Любовь отравляет, – перешагивая через тебя, сказал Исин. Хватаясь за сердце и ощущая пальцами, как холодна кожа даже под одеждой, ты посмотрела на спину Исина. Истина его слов буквально доходила до тебя через твое замерзающее сердце. – Она... - попыталась ты встать, но ноги пошатнулись на высоких каблуках, – никогда... – но ты все равно не сдавалась, откидывая длинный подол платья в сторону, – не была более... – ты медленно выпрямилась в весь свой рост, хватая рукой за запястье с браслетом, – правильной, – окончила ты и ринулась вперёд. «Помнишь, ты обещал мне, что однажды, когда звёздного неба станет мало, мы встретим закат. Я и ты. На тебе будет тёмный костюм, настоящий джентльмен-обольститель. А я, я надену то платье, то жемчужное платье, которое так нравится тебе. И каблуки. Обязательно... Ты же помнишь? Тогда почему я в этом платье?» Ты влетела в его грудь головой вперед, и он схватил твои запястья, заставляя сесть на колени. «Помнишь?..» –Исин, сделай для меня одолжение, – начала ты, закрыв глаз. – Сделай это быстро. Сердце пропустил удар и замерло. Глаза закрылись. Любовь уходит так... «Помнишь?..» Рука Исина внезапно легла на твою щеку. – Мне правда мало одних лишь звёзд с тобой, – сказал он. Ты распахнула широко глаза, готовая к полёту в бездну смерти, но тут... – Закат кажется более надёжным. Ты кивнула. Улыбнулась и снова разревелась, но продолжала кивать. Вторая рука легла на твою щеку. – Как? – Просто твой удар дошёл только сейчас, – он расстегнул пиджак, затем рубашку и указал на место на коже, где было красное пятно в виде сердца. Ты рассмеялась, а слёзы все не прекращались. – Это пройдёт, – пообещала ты, приложив к отметке пальцы. – Обязательно. – Ой ли? – улыбнулся Исин и его губы нашли твои.Тао
Шипастая палка влетела в стену у открытого окна, глубоко в ней устроившись. – Ты уверен, что мы точно не упадем? – спросил в десятый раз Кенсу, смотря прямо вниз с края крыши. Проверив на прочность верёвку, Тао кивнул. – И мы точно не расшибемся? – спросил Сехун, опасливо поглядывая на верёвку. Тао закатил глаза. – Если не хотите это делать, то вперёд, бегите туда, – указал он на здание напротив. – Глядишь, когда все кончится, вы и придете. Сехуну и Кенсу ничего не оставалось, как просто промолчать. – Я все равно этого не понимаю,– добавил в конце Кенсу. Не выдержав, Тао дал ему обломок трубы, подставил его к верёвке и толкнул. Кенсу и одуматься не успел, как летел на всех порах в окно предпоследнего этажа. Тао обернулся на Сехуна. Тот выставил перед собой руки. Мол, проблем нет. Тао кивнул, взял свой кусок трубы и встал у края, глубоко вздохнул и шагнул в пустоту. Что-то тяжёлое прицепилось к нему, громко вереща. – Привет, Сех. Тао смеялся, летя на скорости в разбитое Кенсу окно. Сехун продолжал верещать, руками и ногами вцепившись в Тао. Секунда, и вот они лежат друг на друге на полу. Сехун тут же поднялся и отряхнулся с обычным выражением лица. – Кажется, без истерик. Тао издав нечленораздельный звук, лёг назад на пол.Чонин
Послышался грохот. Парни обернулись на дверь двадцать восьмого этажа. – Что это? – спросил Чондэ, но Чонин пожал лишь плечами. – Давайте узнаем? – спросил Минсок. Чонину ничего не оставалось, как первым войти на этаж. Там, оглядывая ущерб, стояли Тао, Кенсу и Сехун. –Сехун? – спросил Чонин. Тот резко обернулся, увидел Минсока и полез обниматься. – Я так рад, хен. Так рад. Я чуть не умер! Тао прошёл мимо них, закатив глаза. – Вы целы? – спросил он у Чена и Ифаня. – У нас есть разговор, – взял он Ифаня без возможности возразить и стал ему лепетать на китайском. КенсупомахалЧондэ и Чонину. – Мы это, прыгали с того здания... Глупая идея. Чонин и Чондэ подошли к разбитому окну и внимательно осмотрели место «преступления». Ничего, кроме торчащей из стены палки с верёвкой около окна они не увидели. – По верёвке? – Верёвке? – хором сказали они. – Кстати, – внезапно сказал Тао уже по-корейски. - Призраки умеют принимать наши обличье. Стоит придумать кодовое слово... – Что насчёт гарпун? – вставил Чондэ. – И верёвка! – добавил Чонин. Мальчишки расхохотались. – Идиоты что ли? – спросил Тао, но те все хохотали и хохотали, давая друг другу пять.Бэкхён
Выбравшись из обломков, Бэкхён, кашляя, стал лихорадочно разгребать людей, ища в обломках Чунмена и тебя – но те были мертвы. Все до единого. Он не мог поверить в это. Смерч... последнее что он помнил. А потом то, как ты хватаешься за Исина и вы исчезаете. Серена, крики. –Бэкхён, беги! – поднялась перед ним тогда стена воды. И он увидел сквозь прозрачную гладь невыразимых словами, опасных, близнецов. Смерч. Два смерча. И оба, танцуя меж собой, стремились сюда. Серена вернула его в реальность, а вода остудила разгорячившуюся голову. –Чунмён! – понял Бэкхен. –Чунмен-хён! Хён! – стал кричать тогда он, ища хёна в развалинах больницы. –Чунмён! Сзади раздался кашель и Бэкхён резко развернулся. – Да? - спросил хён, кашляя в ладонь. Он был насквозь мокрый и грязный. –Хён! - прижался к тому Бэкхён. – Ты жив! - Ещё бы нет, – усмехнулся тот. – И, к счастью, все те люди тоже, – указал он пальцем назад и Бэкхён, выглянув, увидел, как много там людей. – Но... – обернулся он на тех, что нашёл в развалинах. – Им уже не поможешь, – лишь прошептал Чунмён. – Ладно, нам надо идти. – Куда? Мы потеряли СоХи, что мы теперь делать будем? Исина мы тоже не поймали... Лишь больницу превратили в развалины, – внезапно высказался Бэкхён в сердцах. Мы бесполезны. Чунмен покачал головой. – Мне что-то говорит, что с СоХи и Исином все хорошо, – протянул руку БэкхёнуЧунмен. – Но нашим другим друзьям нужна помощь. Эти братья идут к ним. Бэкхён посмотрел на небо. – Но чем мы им поможем? – принял руку хенаБэкхён и тот его поднял. – Не поверишь, - усмехнулся Чунмён. – Отвлечем. – Тебе не надоело улыбаться!? - внезапно спросил Бэк. –Это как бы моя привилегия. Чунмён закатил лишь глаза. – Пошли.Чанёль
– И что ты находишь забавного в этой игре? – держа на моём плече свою голову и поглядывая на экран моего телефона, пробурчал Чанни. Я лишь фыркнула. – Нет, ну правда... Ты час уже в них играешь, не надоело? – Господи, перестань мне под руку бурчать, – дернула я плечом. – Не даёшь расслабиться. – Это ты называешь – расслабиться? Гонять по однотипным уровням миньоном? – Ну да, лучше снимать путешествие кроссовка 1 и 2 по крыше. Чанни снова фыркнул и защелкал кнопками, набирая сообщение. У меня завибрировал телефон и появилось наверху оповещение о сообщение от Чанёля. Тот довольно улыбался. – И что это? – показала я ему его сообщение. –Удали это фото. Сейчас же! Чанни резко встал и на одной ноге поскакал от меня. – Вот же ш идиот! Отдай телефон! Ну же! Пока добрая! Чанни показал язык и заскакал дальше. Положив свой телефон на землю, я побежала за Чанёлем и уронила его на гальку крыши, выхватывая телефон и победоносно восседала на нём, показывая язык. – Лежащих не бьют! – заметил он, но тут же получил удар. – Вот же ш заладил, а фотографий... Так это ещё и не одна была! – снова ударила его я, пролистывая альбом. Как много фото. Разных. Офигеть. Эта задница весь день фоткал! – Стоп, – внезапно крикнула я, снова возвращаясь к первым фотографиям – тем, что он сделал сейчас и вскочила с него как ошпаренная. Приблизила на фото задний план за собой и побежала к краю крыши. Чанни, не успевший разглядеть, что же я там смогла разглядеть, медленно поднялся, похлопала руками по гальке, озадаченный произошедшим лежанием на крыше – уж странное значение этому придавала его голова, но всё-таки, он встал и пошёл за мной следом. Затем он увидел то, что меня так напугало на фото – там было две воронки за моей смешной физиономией, что были тонкими линиями на фоне, но, отвлекая взгляд от фото, можно было увидеть,как воронки стремительно шли в нашу сторону, ничего хорошего не предвещая. – Выглядит симпатично, да? – спросил нас Чонин. –Чонин! – обрадованно подбежала я к тому и повисла на шее. От внезапной проявлении эмоций, Чонин весь сжался, но потом все же обнял в ответ. – Неужели, вы тут? Чонин кивнул, в глазах светилось наслаждение того, что ему рады. – Но что мы делать будем? – тут же спросил Чанёль, немного ощетинившись и хватая меня за руку. Я глянула на Чонина, затем руку Чанёля и покраснела – сама даже не поняла почему. – Ну, есть две идеи, – без колебания сказал Чонин, словно не заметив того, как Чанёль притягивает меня к себе и обнимает за талию, прижимая к себе. – Мы с Ифанем решили, что первая нам подходит, если мы успеем. – Да? – обрадовалась я, еле находя силы чтобы говорить – я совсем растерялась от внезапного прилива нежности от Чанни и к тому же, испугалась его. – Вы же успели? –Чонин кивнул. – И что это? Чанёль неожиданно дёрнул меня за спину и стал пятиться к нашему месту у выхода с крыши, где стоял портал, готовый к использованию. –Чанни? – не поняла я. Попыталась выдернуть руку из его хватки, но он лишь сильнее сжал мои пальцы. – И что это за идея? – спросил он строго у Чонина, продолжая меня тянуть на себя. Чонин посмотрел на наши руки, а потом зло заулыбался. – Убить источник, – в его руке появился кинжал. –Чонин! – в шоке замерла я. –Лин А! – толкнул меня Чанёль, загораживая собой. Я упала лицом в землю, а когда обернулась, то меня ожидало увидеть двоих Чанёлей с правой рукой в огне. –Чанни! – крикнула я, а потом растерянно взирала на них. – Ну же, Лин А, найди настоящего! – сказал один, а глаза такие искренние, просящие. – Лин А, не слушай его, я настоящий! – сказал второй. – Ты умная, беги,– сказал первый и ударил огнём в соперника. Я в ужасе закрыла глаза руками. Чанни, который и сам уже не знал, настоящий он или нет, ударил огнём в соперника и резко присел от ответной атаки. И внезапно увидел интересный факт, у призрака, принявшего его облик, не было тени. – Лин А, когда есть солнце, что мы видим на земле? – спросил тут же Чанёль, уворачиваясь от нового удара. Но я продолжала прятаться за руками. – Лин А-щи, ты нужна мне. Что отражается. Давай. Ты знаешь... Очень нерешительно, я посмотрела на Чанёлей и, также нерешительно, подняла руку и из неё вылетела искра.Чондэ
Они выбежали на крышу как раз тогда, когда разряд тока поразил одного из Чанёлей. Но беда была в том, что на крыше тут же появились новые двойники. Их двойники. – Этого нам как раз и не хватало,– прошептал Чондэ и увидел, как вместо одной меня сидит целях четыре. – И что теперь? – крикнул Тао. Ответил Ифань: – Доберись до того места, где на земле чёрное пятно. – Всем? – крикнул настоящий Чонин, поглядывая на четырех меня. – Остальные должны сразиться с собственным я,Чонин, ты должен один,– ответил Минсок. – А главное, мы должны защитить Ифаня. Он человек. Парни кивнули, крикнули кто «гарпун», кто «веревка» и нанесли удары двойникам, при этом помогая друг другу, менясь и вальсируя между двойниками и, если, встречаясь, продолжая выкрикивать свои «гарпун» и «веревка» в ответ. Тао, внезапно встретивший на своём пути четырёх меня, упал и те напали на него, не подпуская к последней, сжавшейся в клубок за ними у края крыши. –Сехун!– крикнул Чондэ. – Не дай им побить Тао! Сехун кивнул и через минуту уже сражался с двумя двойниками на меня. Чондэ, наконец увидевший, где оригинал, стал медленно приближаться. Но рядом со мной появился двойник. Новый. На него. В этот момент Чондэ ударил двойник Чонина. –Бэкхён! – крикнул Чонин и всех в его радиусе положения ослепило. –Чондэ, беги! – встал перед ним Кенсу и под его ногой образовалась трещина. Чондэ кивнул, кувыркнулся через голову и, уворачиваясь, выскочил ко мне. В этот самый момент, его двойник загнал меня на край крыши, держа за шею над пустотой. Чондэ схватил того за живот и резко дёрнул на себя. Мы кулем упали на него. – Беги! – крикнул мне Чондэ и я побежала. Тело двойника трансформировалось и вот, перевернувшись, на Чондэ смотрели мои глаза. – Знаешь, в чем плюс быть призраком в мире людей? Мы можем трансформироваться кем и как пожелаем, – клон встал и ударил Чондэ по животу. – А теперь я займусь собой, – улыбнулся клон, когда в его руке появился кинжал. Клон вытер с губы кровь и побежал за мной, стремившейся к выходу. Кое-как встав, Чондэ помчался следом. Но то, что его ожидало увидеть, было выше его понимания. Обе девушки, клон и я, были с кинжалами. У обеих растрепанные волосы. На губе кровь. Но, самое главное, одна из представших неожиданно достала из-под футболки уж очень знакомый кулон на цепочке и резко убрала. Чондэ побежал к ней, понимая, что эта девушка и есть его любимая, но, вторая, выиграв от этой махинации с кулоном время, сделала мне подножку, ударила ногой в живот и уже занесла кинжал для удара. Чондэ оттолкнул меня и кинжал полоснул по нему. Издав возглас удивления, Чондэ упал, а клон-призрак растворился туманом, неожиданно обнаружив в животе дыру размером в энергетический шар.Чонин
Он прыгнул от очередного призрака с его лицом, неудачно приземлившись на гальку. Упав на пятую точку, Чонин стал оглядываться. Все сражались. Никто не стоял без дела. Вон там, Кенсу пытается довести Ифаня до портала, вон тут Чанёль сжигает всех огнем, повторяя: гарпун, но не получая ответа. Чуть поодаль Минсок и Сехун, зажатые в углу, скидывают с крыши замороженных призраков с лицами нашкодивших мальчишек. Потом Чонин увидел и Чунмёна с Бэкхёном. Странно, но он не помнил, как они пришли! Помнил лишь как кричал и свет… А где же... Исин? Чондэ? Девочки-то где? И тут перед ним пробежал Тао, махая палкой и кувыркаясь в воздухе – он чистил себе ход. Чистил... Себе... Ход... –Тао! – закричал Чонин что есть мочи, вставая с бедной и болящей пятой точки. –Тао! – Он не слышит,–- сказал Ифань, появившись вместе с Кенсу и удержал Чонина. – Он свободен. Он жив. «Жив». Но ведь... Ведь... Совсем не соображая, что делает и почему ему страшно, Чонин выскользнул из рук Ифаня, оказавшись за пару шагов от друга. – Но что с ним? Тао!!! – снова закричал Чонин, когда его друг падал, меняясь в лице. В эту же секунду к порталу коснулся и Ифань, поднимая на нём второй рычаг и также падая. – Они... Он... – заплакал Кенсу, когда тени, окружившие их, рассыпались. – Он спас нас. Он закрыл портал. Они оба… – О чем ты? О чем ты? – не мог поверить Сехун, толкая Кенсу. – Нет, нет! Тао! – Портал, ворота в портал. Он сделал это. – перевёл Бэкхён и тут же вцепился в руку Чонина, не давая тому вырваться, чтобы тот не навредил ни себе, ни им. Ведь портал пока работал, заставляя тени исчезать, затягивая их назад, на Вторую луну и теперь навечно, отделяя Землю от их ада. –Чонин, Чонин! – дергал его Минсок. – Посмотри на меня! –Ифань, Тао... – вмешался в недобрые мысли Чонина голос Чунмёна. – Если мы их не оттащим, мы все погибнем. – Ты должен забрать Тао, – вздохнул Кенсу, пытаясь содержаться от нового приступа слез. – Ну же. – Я... Я заберу, он свободен... – поднялся с коленей Сехун и пошатываясь, направился к порталу. – Но он был твоим близким другом! – крикнул Чонин. – Ты можешь отпустить его? –Чонин, очнись. Прошу тебя, – это был Минсок. Он держал Чонина за плечи и тряс. –Исин. Где Исин? –внезапно переключился Чонин, вскочил и побежал прочь с крыши.–Исин!!!! Мальчики лишь могли смотреть ему вслед, зная, что Чонин пытается сбежать от правды.Чунмён
– Просто обещай мне, что, когда я забуду снова всё это, мы будем общаться, – попросил Ифань, прийдя в себя и прижимаясь спиной к стене и стараясь не отрубится. Чунмён кивнул, держа лежащего без сознания Тао за руку. Тот спал. И выглядел таким умиротворенным. Впервые за многие дни. Ифань, который изначально тоже упал, очнулся и сказал при этом, что должен закрыть последний рычаг. – Думаю, он справится, – улыбнулся Чунмён. Ифань похлопал Чунмёна по плечу, потом поочерёдно обнялсяс оставшимися на крыше Бэкхёном и Минсоком, медленно, ченрез боль, поднялся и двинулся к искрившемуся порталу. – Передайте Чондэ и Исину, что я сожалею и передаю привет, –Ифань помахал Чунмёну и прошёл сквозь пространство между двумя мирами, оказался на мгновение на Второй луне и небо той пустой планеты осветило солнце, и застывшихто тут, то там призраков размыло тёплым ветром, удалив тени под лучами солнца. Планета очистилась, готовая к возвращению истинных жителей. Удар, еще удар и вот у коленей Чунмёна второй друг без сознания. И теперь и без памяти... –Тао... – прошептало три голоса, как один. И слезы катились по их щекам. Небо наконец окрасилось новыми цветами. То были глубокие красные, рыжие и молочные оттенки. Оттенки заката и приближающихся сумерек. Но длился закат недолго, через пару минут небо потемнело и звезды, созвездия – стали украшением этого мира. Мира без призраков Второй луны. Планеты Земля. Люди эксо планеты спасли планету…Ты
– Как думаешь, если поторопимся, то, что нас ожидает? – спросила ты шепотом, хоть на сердце и скребли кошки. Вы сидели на краю дороги, спустив ноги в пустоту. Пальцы переплетены, мысли на одной волне. Давно такого не было. Исин молча смотрел на закат. – А ты как думаешь? – также шёпотом все ж спросил он через некоторое время. –Тао! - внезапно появились позади вас Чанёль, Чонин и Сехун. –Тао... Они подбежали к вам и Исин стал задавать вопросы. Ты молчала, но по твоим щекам неосознанно текли слёзы, хотя никто не говорил, что же произошло с Тао. Ты чувствовала, что что-то не хорошее. – Но... – попытался Исин, когда ребята все-все рассказали. – Он не мог... Это... Почему он? – Я знаю лишь то, что он хотел так сам, – прошептал Чонин. И Исин крепко обнял этого раненного в самое сердце юношу. Слезы текли по щекам его, а теплые объятья Исина спасали от боли, готовой вот-вот вырваться из глубин его темных недр. Именно тех, что некогда изменили Ифаня с Лу Ханем. Но сила исцеления Исина и его тепло, поддержка остальных мальчишек, что бережно положили свои руки ему на плечи, помогли сделать того демона, захлопнув внезапно открывшуюся дверь. – Время, – внезапно сказала ты, догадавшись. –Чтобы закрыть портал, нужно было время. Тао управляет временем, а время можно поменять... – Он знал это, знал уже и на крыше и?.. - вставил Чанёль, поймав твои мысли. – Полагаю, да, – ответила ты на его немой вопрос. Вы между собой переглянулись. И поняв взгляд Чанни, ты крепко обняла Чонина со спины, и тот, продолжая плакать, прикрыл глаза. – Я не хотел этого. Если бы я знал, понимал... – Щ-ш-ш, – шептала лишь ты, пока по щекам самой текли слёзы. Оказывается, единственный из нас, кто мог уничтожить все, а также спасти, решил пожертвовать всем, скрыв эту жертву от нас и потом стать одним из тех, кто больше никогда не вспомнит о том, каким был героем и что за предназначение у того было. Но истинный ли такой финал для героя?Я
Чондэ падал. Падал на моих глазах. Кровь... Последнее, что встало и замерло перед глазами, это удар и то, как вместо меня удар в спину получает он. А потом клон разлетелся в пыль. Упал. Он упал. Я вскочила с земли, царапая ладони и подбежала к нему. Дрожа, испачканные кровью и грязью руками прикоснулась к любимому. А слёзы? Слёзы капали ручьём. И хотя тело дрожало, руки держали родное лицо, словно бы убеждаясь – он не потерян. Он здесь. Боль и воспоминание последних четырёх месяцев были ничем, по сравнению с тем, что именно в моих руках он сделал вдох. «Спаси». Я издала всхлип и с новой силой слёзы покатились по щекам. И хотя он не знал, не понимал, но все, что я видела, что ощущала в тот момент – стало настоящим ничто. Уж лучше боль, лучше холод и огонь, но никак ни пустота. Пока я бежала к нему, единственным желанием было умереть здесь. Рядом. Только бы успеть... Только бы... Кровь, стекающая по лбу, не казалась сейчас проблемой. Кажется, у меня бывали травмы и поинтереснее за последние три года. Так что я даже не обращала внимание – продолжала плакать, держа головуЧондэ на своих коленях, пока он взирал на небо. Затем его рука взметнулась вверх, и он пальцами рук вытер мне слёзы. Его тёмные, такие выразительные глаза смотрели в мои, полные слёз. «Сохрани». На его губах заиграла улыбка. Как странно, из-за особенности его губ иногда кажется, что он всегда улыбается, но я видела, когда точно он улыбался, словно бы незаметно, как полуулыбка и я была свидетелем тех чудесных тайных посланий. Я издала смешок, откидывая голову назад, но слезы все не уходили. Глаза уставились в серое небо, ожидая дождя. Это было бы сейчас кстати. И он, и я – мы были в крови. Я знала это. Ощущала. И дождь с неба был бы гуманнее. Я медленно вернула голову в правильное расположение, и рука Чондэ погладила мою щеку. Я прикрыла глаза. Начала успокаиваться. – Ты нашла его? – спросил Чондэ. Первый вопрос. Первый в новом дне, в новой жизни... – Да. Но только зачем тебе мой кулон? Я убрала руки с его лица и достала цепочку из-под толстовки. Сняла ее и положила ту на его ладонь. Чондэ опрокинул кулон на грудь. Нашёл замочек и расстегнул его. Взял один конец, а под второй выставил руку.Кулончик скатился в его ладошку. Затем он спрятал его в карман брюк, а оттуда достал другой – в виде разбитого сердца и надел на цепь. Я все ещё шмыгала носом, стараясь так сдерживать слёзы, которые все никак не хотели уходить. –Надень его, пожалуйста. Я осторожно приняла назад цепочку и дрожащими руками, кое-как застегнула цепочку на шее. Кулон упал в ложбинку между моих грудей, приятно охлождая металлом кожу. – Но к чему этот подарок? Перед глазами всплыли чеки, бумаги из ювелирного. Кольца, браслеты… Я вытащила кулон на свет и заметила, что сердце состоит из разных частей… – Почему он такой? – Кулон состоит из разных украшений, которые я покупал… – он как-то стих к концу. – И все не мог подарить тебе, потому что все это казалось… не твоим. Не для тебя. Пока они не стали единым целом… Кольца, браслет, сережки… Указательный палец пробежался по правой стороне сердца, от округления которого бежали маленькие камушки на тонких стебельках. Я улыбнулась. А потом сердце сжало в тиски. Я такая дурочка! Чондэ нежно улыбался мне, наслаждаясь тем, с каким удивлением и интересом я рассматриваю кулон. – Он прекрасен, Чондэ. Это чудесный подарок… – с губ хотело слететь «но», только я вовремя промолчала и наклонилась поцеловать его в щеку. – Спасибо. – Пожалуйста, никогда не отказывайся от него, несмотря ни на что. Я знаю, что у нас все сейчас улетело в Тартары. Но этот кулон – это я сам, я буду любить тебя все равно. Я спрятала кулон, кивнула и потом сказала: – Обещай мне, что однажды мы встретимся, спустя сто лет и мы узнаем друг друга и будем очень-очень счастливы в той жизни. Чондэ кивнул, сжимая мою руку. – Обещай мне, что в той жизни ты будешь только для меня. Моя любовь. Любовь всех моих воплощений. – Обещаю. Наши пальцы заискрились, и по рукам пробежались искорки. А с неба, словно нас лишь ожидая, посыпались капли. Я захихикала. Подставляя под те лицо.Несколько дней спустя
После сражения с призраками прошло не так уж и много времени, оставивших в наших сердцах одни лишь глубокий раны. Город все еще не мог прийти в себя после случившейся катастрофы, каждый новый день начинался со сводок новостей о жертвах стихии. Казалось бы, не будет конца жертв трагедии и небо было лишь серым. Но долго так длиться не могло. Мальчики продолжали жить с тяжелыми ранами утраты Тао. Видели, как он уходит, притворяясь, что он не был частью самого важного, самого главного – они дали ему уйти без скандала, тихо, как он и хотел. Чонин практически ни с кем не разговаривал. Часто уходил в тренажерный зал и танцевал. Танцевал. Иногда с ним были Исин и ты, а иногда приходила я. Чаще всего незаметно, когда Чондэ нужно было сосредоточиться на чем-то в вокальном классе и внимательно смотрела, как тот отдавал всего себя танцу, движениям – жил тем, что было у него на душе. Мне казалось, что меня-то он не замечал, но на самом деле, кого он хорошо и видел – была лишь я, особенно, когда уходила и не прощалась. Лишь на те мгновения, когда я смотрела за тем, как он движется, когда сидела там в темени и могла ни о чем не думать, мне казалось, что я дышала. С момента того, когда все кончилось на той крыше, каждому из нас пришлось выбрать свой путь дальше. Кто-то через смех, кто-то через грусть, кто-то через себя – но в какой-то момент, мир возвращал свои краски и каждый смело шел дальше. Сказанные тогда на обломках моста слова Исина казались лишь сном, но те были сказаны в сердцах на глазах у всех и стали самым главным событием для всех нас. Он встал на одно колено, когда все ваши слезы высохли, а в сердцах закрылись темные двери и ты могла видеть лишь его – и он правда встал на колено и сделал тебе предложение. Спустя пару недель он объявит о вашей помолвке всему миру, но пока вы стояли в обломках, такие красивые, среди близких и ты конечно же сказала ему «да». Мир через счастье начинался с вас двоих. Чонину, что удавалось справиться со своей болью утраты посредством танца и тихой компанией в углу комнаты, мира в душе поможет настигнуть через грусть. И была я. Моя боль, мои потери и ошибки – я не могла больше скрываться, радоваться и просто хотела домой. Я выбрала самый сложный путь, путь к миру через себя. И мой поезд вот-вот уедет, а мальчики, так крепко обнимавшие меня, обещали меня обязательно встретить, когда я буду готова вернуться домой. И хотя я очень хотела признаться Чондэ, что бегу я не от него, а ищу себя, я не смогла. Последним я обняла Чонина и быстро чмокнула его в щеку. Глаза наши встретились, он крепче схватился за мою талию, готовый сорваться с губ вопрос так и не слетел, и я легко выбралась из его охапки, махая всем остальным на прощание. И пока это был поезд домой… Пока он двигал прочь… Я еще не знала, к чему меня приведут поиски, но я точно знала – дом я сейчас покинула, но я обязательно вернусь. К ним.Продолжение следует.
ИЩУ ТЕБЯ,
та самая песня с концерта мальчишек
(Исин) Помнишь, ту ночь...
Ту лунную ночь?
А слёзы капали с твоих щёк,
А любовь уходила за пределы восприятия?
Ты сказала тогда: понимаю~ю
А~а~ах, а~а~ах!
(Чондэ) Возможно, н-е-б-о
В огненной печали однажды напомнит тебе обо мне.
Когда на миг,
Всего лишь краткий миг, посмотришь ты вперёд, –
Дорога, разорвавшая мечты,
Однажды, словно в сказке – станет моей.
И словно дуновение, закрыв глаза
– ты упадешь, забыв о нас.
(Исин) Упав, подняться будет сложно.
И слёзы не откроют двери,
Оставшись на дороге впереди, –
Ты обернись, прошу, родная. Обе~е~рнись!
Припев:
И тогда, поднявшись в небо,
На разодранных крыльях,
Я возвышусь, улечу за горизонт –
Найду тебя, а сердце подведет,
Ведь ты скажешь, падая в обрыв:
«Я люблю».
Но солнце, ставшее луной,
Мне подскажет, мне покажет (2х)
Где искать тебя всегда.
(Исин) И тогда, и тогда,
Я открою дверь рукой
И тогда ~тогда~ (Чанёль)
Я возьму тебя с собой –
Сквозь туманы, сквозь дороги из дождей...
И возможно, завтра, окружу тебя созвездием любви.
И поверь,
Совсем скоро –
Ты забудешь о печали,
И наступит новый день.
(Чондэ) О~о~у! Но ведь помнишь? Помнишь ты меня?
Прошу, протяни мне руку,
Дай мне шанс взлететь с тобой.
Малышка, не падай вниз –
Лишь вместе, рядом...
Ведь это наша с тобой –
Любовь (Вместе)
(Чанёль, рэп)
Тот звон,
Помнишь ли ты тот звон, малыш?
То созвездие?
А тот удар, что принял я на себя?
Ты забыла? Ты готова все простить?
Неужели, чувства стали так неважны?
(Чанёль, поёт) И тогда,
Как в сказочном сне,
Лунный свет настигнет сердце,
И объятья, что покинула ты тогда,
Заполнятся теплом моей любви к тебе.
Ты же помнишь, помнишь ту любовь?
Так ответь, ответь –
Почему готова так просто броситься с обрыва?
О~о~оу
(Чанёль и Чондэ) Сердце разбивая на осколки,
Падая все ниже,
Я возвышу это чувство.
(Исин) Помни: я люблю.
Припев:
И тогда, поднявшись в небо,
На разодранных крыльях,
Я возвышусь, улечу за горизонт –
Найду тебя, а сердце подведет,
Ведь ты скажешь, падая в обрыв:
«Я люблю».
Но солнце, ставшее луной,
Мне подскажет, мне покажет (2х)
Где искать тебя всегда.
(Исин) И тогда, поднявшись в небо,
(Чанёль) На разодранных крыльях, –
(Чондэ) Я лю~ю~юблю~ю~ю...
(Чондэ) Разорвать крылья! Улететь за горизонт!
Забыть о боли! (Исин: но лишь бы ты была целая.)
В чем же дело?
В чем же дело?
Где же здесь любо~о~овь?
Но солнце, ставшее луной,
Мне подскажет, мне покажет (2х)
Где искать тебя всегда.
В с е г д а. Да.