***
Когда дверь палаты захлопнулась, он откинулся на спинку стула, хохоча. Да, руководство «Аркхема» всегда забавляло его, но сейчас оно перешло все границы дозволенного. Дать ему в качестве врача неопытную девчонку-интерна, которая боится его, как огня! А впрочем… Это может сыграть ему на руку. Он едва попал в эту лечебницу, а уже начал разрабатывать новый план побега. Он не собирался задерживаться здесь надолго. Его ждали куда более интересные и захватывающие дела, чем сеансы психотерапии, которые якобы должны были излечить его от безумия. И ему предоставили отличный шанс быстро сбежать отсюда. Он не мог не заметить, что его глупая шутка по поводу цвета глаз вогнала Харлин Квинзель в краску. Это значит, что девчонка легко может попасться на его удочку. Она-то и поможет ему выбраться из этого проклятого места. Ему всего-то нужно проявить немного своего обаяния, чтобы она сделала все, что он ей скажет. Молоденькие наивные девчонки, вроде нее, всегда такие доверчивые, легко поддаются… Она и не заметит, как будет относиться к нему не к как обычному пациенту. И тогда у него будут развязаны руки. Да, сегодня явно его день.Глава I
6 августа 2016 г. в 22:44
Утро… Я всегда любила это время суток. Не знаю, чем оно меня так привлекает, быть может, оно означает начало нового дня, а, быть может, и новой жизни…я никогда не задумывалась об этом. Мне это казалось странным. Не нравится мне думать о столь обыденных и, возможно, глупых вещах. Я тут же подлетела к окну и распахнула шторы, чтобы хоть краем глаза увидеть рассвет. Каждый день я завороженно смотрю за тем, как солнце встает и садится на закате. В эти моменты мне кажется, что я живу в какой-то волшебной сказке, я героиня из маминых историй, которые я так любила, будучи еще совсем маленькой девочкой. Иногда я часами наблюдаю за тем, как небо окрашивается во всевозможные оттенки: от нежно-розового, с нотками персикового и лимонного, до лазурно-голубого, переходящего в сиреневый, а затем в ультрамариновый, — наблюдаю, сидя на стуле у себя на балконе, и мечтаю о своем будущем. Порой я ощущаю себя ребенком, который слишком быстро вырос. Я до сих пор не могу поверить в то, что хожу на работу, мне это почему-то кажется абсурдом. Еще недавно я была наивной школьницей, свято верящей в то, что она станет олимпийской чемпионкой по спортивной гимнастике. А буквально вчера я стала студенткой медицинского колледжа, мечтающей о блестящей карьере психиатра. Что ж…годы мои, как говорится, бегут. Так и до пенсии рукой подать… Зазвонил будильник. Это значит, что пора собираться.
Каждый день я с некоторым трепетом и одновременно ужасом гляжу на то здание, в котором я работаю. «Аркхем» имеет дурную славу. Здесь пребывают в заключении самые опасные маньяки-убийцы, или, проще говоря, те злодеи, которых признали сумасшедшими. Я попала сюда в интернатуру к доктору Веронике Хупер, одной из самых известных врачей больницы. Мне пришлось изрядно попотеть, чтобы заполучить это место, они брали только лучших из лучших… Но мне улыбнулась удача. Я поймала ее за хвост и не собиралась отпускать. У меня была мечта, которую я собиралась осуществить, и ничто не могло мне помешать. Я хотела стать знаменитой, впрочем, как и многие. Я должна была выпустить свою серию книг. Но для книг нужен интересный и захватывающий материал. А как насчет сложнейших случаев с пациентами «Аркхема»? Именно это и было моей целью: заработать себе имя, проводя сеансы с опаснейшими убийцами, сошедшими с ума. Неплохая мечта для хрупкой, но умной девушки, не правда ли? Уверенным шагом я иду ко входу. Я всегда вхожу с высоко поднятой головой, чтобы все видели, что я не глупый неопытный интерн, а высококвалифицированный специалист, знающий свое дело как свои пять пальцев. Я непременно здороваюсь с коллегами, и они с улыбкой отвечают мне. Я быстро влилась в их коллектив, для меня это было очень важно. Их уважение мне сослужит хорошую службу и поможет мне с подъемом по карьерной лестнице. Я стремительно поднимаюсь на третий этаж и вхожу в кабинет. Вероники еще нет, ее, видимо, вызвали на очередное утреннее совещание. Это хорошо, мне до смерти надоело выслушивать ее замечания по поводу того, что она приходит раньше, чем я. На столе нет новых папок, это значит, что ночью «Аркхем» не пополнился очередным ненормальным пациентом. За все три месяца, что я здесь работаю, кого я только не встречала. Помню, как в мой первый день меня знакомили с «обитателями» этой лечебницы. Я едва в обморок не падала при виде каждого из них. Убийца Крок с его страшным, покрытым чешуей лицом… Мистер Фриз в камере, похожей на огромную глыбу льда… Безумный Шляпник, беспрестанно пытающийся найти свою Алису… Их было сотни, сотни выживших из ума, сотни серийных убийц, сотни… Этих воспоминаний мне хватит на всю жизнь. Я испытала тогда сильнейший шок, я боялась, что сама свихнусь от страха. Но спустя некоторое время я привыкла ко всем, я даже перестала бояться их. Будто это были мои очень странные знакомые. Я никогда еще лично ни с кем из них не работала, новичкам не доверяют проводить с ними сеансы психотерапии. Все эти месяцы я отчаянно просила руководство дать мне шанс, но вместо этого я слышала постоянное «Нет, у вас мало опыта, вы не готовы». А откуда у меня опыт появится, ежели вы не доверяете мне?!
Мои размышления были прерваны появлением Вероники Хупер, которая довольно громко пожелала мне доброго утра. Эта женщина была уже в преклонном возрасте, однако мне все время казалось, что она меня переживет. Она была довольно энергична и бодра для своих шестидесяти с копейками лет. По лечебнице она порой бегала быстрее молоденьких студентов! А уж расположение всех кабинетов и палат-камер так и вовсе знала наизусть. А я до сих пор с первой попытки не могу найти нужную мне лестницу, все время забредаю не туда… Еще меня поражает внешний вид Вероники. Я осмелюсь сказать, что она выглядит моложе и привлекательнее моих бывших одногруппников! Мне всегда нравились ее строгие деловые костюмы и каштановые волосы, вечно заплетенные в тугой пучок. Очки на носу придавали ей некий шарм. Она никогда не позволяла себе вольностей в одежде, однако почему-то она была похожа на студентку, а не я. Рядом с ней я всегда выглядела зашуганной серой мышкой… Что поделать, она одна из главнейших врачей клиники, а я — всего-лишь неопытный интерн. По сравнению с ней я — несносный несмышлёный малыш, если можно так выразиться.
— Ага, Харлин, вижу, ты уже здесь, — приветливо сказала она мне. — Что ж, это хорошо, у меня как раз к тебе есть дело.
— Снова идти в архив? — поинтересовалась я. Меня туда посылают чуть ли не каждый божий день, я успела привыкнуть. И пусть это не доставляло мне абсолютно никакого удовольствия…
— Нет-нет. У меня для тебя хорошие новости, — Вероника достала из-за пазухи объемную синюю папку. — Сегодня в четыре утра к нам поступил очередной пациент.
— Вы ведь всегда кладете папки новичков на стол, — удивилась я.
— А кто сказал, что он новичок? — усмехнулась Вероника. — Он у нас был здесь столько раз, что и не пересчесть…
— Кто был? Он что, сбегал?
— Да, — доктор Хупер горько засмеялась. — Несколько раз…и из-за нашей же глупости…но не будем об этом. Руководство посчитало, что пора тебе окунуться с головой в работу психиатра, ты ведь мечтаешь им стать. А архив этому вряд ли поспособствует, правда? — вновь усмешка. — В общем, тебе поручено взяться за него.
— Правда?! — я даже вскочила со своего стула. — Ой, неужели?! У меня первый пациент?! Вот здорово! — я едва не заскакала на месте от радости. Я не могла поверить, что спустя столько времени мне наконец-то доверят серьезное дело. Не зря утро мне показалось таким хорошим!
— Харлин, веди себя в соответствии своему положению! — сурово поглядела на меня Вероника. Ей отчего-то не хотелось радоваться за меня, хотя она сама просила за меня руководство.
— Ой, вы всегда слишком серьезная, — беспечно заметила я. — Ну же, улыбнитесь!
Вероника, видно, начала выходить из себя. Она молча швырнула папку на стол перед моим носом. Большими буквами на ней было написано: «Джокер». Мне теперь ясно, почему на ее лице даже проблеска радости нельзя было увидеть. Даже мне стало не до смеха. Я наслышана об этом Джокере достаточно, чтобы слегка прийти в ужас. Я мечтала о том, чтобы мне разрешили проводить сеансы психотерапии с пациентами «Аркхем», но почему мне достался именно он?! А действительно. Почему?
— А вам...мм...не кажется нецелесообразным поручать столь опасного преступника неопытному интерну? — тихо поинтересовалась я, опасаясь вызвать своими словами вспышку гнева.
— Кажется, — кивнула Вероника. — Скажу честно, я была в шоке, когда мне сообщили, я была против этого назначения. Однако затем я была вынуждена согласиться. Харлин, видишь ли, Джокер знает всех врачей, все наши слабые места, он изучил нас слишком хорошо. А ты у нас новенькая. О тебе ему ничего не известно. Мы должны использовать это в своих целях. Другого шанса не будет.
Я внезапно вспомнила одну вещь, которая почему-то пришла мне в голову только сейчас.
— Вы ведь были его лечащим врачом, — сказала я, внимательно смотря на Веронику. Мне коллеги часто рассказывали об этом. Перед очередным побегом Джокера именно доктору Хупер было поручено следить за ним. — Так почему бы вам не…
— Милая моя Харлин, мне пока что дорога моя жизнь, — Вероника вновь горько усмехнулась. — В прошлый раз я легко отделалась переломом шейных позвонков и ключицы, не говоря уж о том, что он довел меня до нервного срыва, я перестала контролировать себя и много чего наговорила ему…
— А вдруг со мной случится то же самое?! — вскрикнула я, прижимая руки ко рту. — Если у вас, врача со стажем в более чем тридцать лет, не вышло, то что говорить обо мне?!
— Тебе придется взять себя в руки, — обреченно сказала Вероника. — Джокер не знаком с тобой, он будет в легком замешательстве от того, что ему подсунули интерна, а ты тем временем вытащишь из него столько информации, сколько сможешь. Это будет ключом к его спасению. Ты меня поняла?
— Но…
— Не позволь ему залезть в твой мозг, Харлин, иначе ты обречена. Он нашел все наши самые уязвимые и слабые места, надавил на самое больное, и это позволило ему сбежать в который раз. Это приказ начальства, ты должна слушаться. А теперь идем.
— Куда?
— Как куда? — Вероника не смогла сдержаться от хохота. — К твоему пациенту.
— Я должна провести с ним сеанс психотерапии прямо сейчас?!
— Пока нет, занятия начнешь с завтрашнего дня. А сейчас просто познакомься с ним, изучи его, так сказать.
Усилием воли я заставила себя не паниковать и рассуждать здраво. Однако удалось мне это с огромным трудом. Я мечтала об этом дне несколько месяцев. Черт, ну почему он настал именно сегодня?! Почему мне вручили именно Джокера?! У меня нет опыта, а мне подсунули максимально сложного пациента! Тут я начала немного успокаиваться, вспоминая, зачем я здесь. В лечебнице «Аркхем» нет больных по-проще и по-сложнее. Здесь все одинаковы. Одинаково безумны и опасны. Что бы я говорила, если б мне точно так же дали, скажем, Убийцу Крока? А ведь он мог сожрать меня заживо. Джокер — не самый худший вариант, я была вынуждена это признать. К тому же, разве я не была лучшей на курсе? Эти мысли уже было вселили в меня надежду, как в голове зазвенел непрошенный колокольчик: «Не была! У тебя хорошие отметки в аттестате, потому что кто-то ходил и соблазнял преподавателей, по чьим предметам не успевал!». Я тут же сникла. Надо было браться за учебу… Кто ж знал, что я буду лечить Джокера и ему подобных?! Ох, Харли, Харли, ты еще такая маленькая и глупенькая… Ты ведь знала, кем ты собираешься стать, куда ты идешь работать. Ты хочешь писать книги, беря за основу заключенных «Аркхема». Неужели ты думала, что все будет так просто? Ты должна взять себя в руки и доказать, что ты чего-то стоишь, что ты действительно хороший специалист. Я глубоко вздохнула и удовлетворительно кивнула Веронике. Та улыбнулась мне и пропустила меня вперед.
Мы поднялись на несколько этажей. Я тут же предположила, что палата Джокера специально расположена так высоко: чтобы не выпрыгнул. Несколько поворотов направо и налево, пару шагов прямо, снова повороты… Я пыталась запомнить дорогу, но совсем скоро я сбилась, мне оставалось лишь обреченно двигаться вслед за доктором Хупер. В следующий раз придется спрашивать дорогу…опять… Надо мной уже все смеются, потому что только и делаю, что спрашиваю, как пройти туда-то, туда-то. Надоело. Когда-нибудь я обязательно выучу эту лечебницу изнутри наизусть. Когда-нибудь… Мои мысли прервало огромное количество народу, состоящее из персонала, столпившееся возле какой-то палаты. Нас радушно поприветствовал санитар Стив.
— Что за сборище? — недовольно спросила Вероника.
— Любуемся на нашего питомца-беглеца, — весело заметил Стив. — Я соскучиться по нему не успел, как он уже здесь. А прошло-то всего три с половиной месяца! Помните, как он сбежал в последний раз?
— А как же, — мрачно фыркнул его товарищ Боб, что стоял неподалеку. — Он спер ключи из кармана бедной Хупер, пока она лежала в отключке после полученного сотрясения. Помнишь, Хупер?
— Меня потом премии лишили, — поджала губы Вероника. — А еще две недели пролежала в госпитале. После в первый же день работы мне вручили интерна, — она положила мне руку на плечо. — Кстати, а при каких обстоятельствах он на сей раз к нам попал?
— А! Кажется, он собирался отравить воду в водохранилище, — сказал Боб, глядя в окно. — Но, слава богу, Бэтмен подсуетился вовремя. Говорят, у них там была нехилая схватка, даже Бэтмен получил серьезные раны. Но он все же смог притащить Джокера сюда.
— Жаль, что ты пропустила все шоу, — Стив подмигнул мне. — Ну, ничего, сейчас все наверстаешь. Наш клоун еще и не такое вытворять может. Кстати, Хупер, тебе опять его подсунули? Мне нести тебе листок, чтобы быстро накалякать завещание? Вызывать священника?
— Заботишься же ты о старушке, — усмехнулась Вероника. — Нет, я отстранена от его лечения. Лучше приготовьте коробку с антидепрессантами, они очень пригодятся, — она сочувственно поглядела на меня.
— И кого же на сей раз пустят в клетку зверя? — Боб даже перестал пытаться заглянуть в окно.
— Харлин Квинзель теперь будет проводить с ним сеансы психотерапии.
Доктор Хупер вроде сказала это тихо, однако вся очередь моментально повернулась ко мне. Смех и веселье тотчас же прекратились. Я знаю, всем это назначение показалось глупым и до ужаса нелепым, кто-то наверняка счел это неуместной шуткой. Однако затем Вероника объяснила причины, по которым именно мне предстояло заняться этим пациентом. Все почему-то вдруг вздохнули и покачали головами. Стив сочувственно положил мне руку на плечо. «Загрызет он тебя, бедняжка, — пробормотал он, — как пить дать, загрызет. Ему это раз плюнуть. Сколько людей он уже убил…что ему стоит расправиться с тобой, маленькой беззащитной пташкой?».
— Вы лучше не нагнетайте, — сказала я. Я знала, что меня может ожидать, но я твердо решила взять себя в руки, я как психиатр должна быть готова ко всему. Я уверено поглядела на окружающих, демонстрируя свою храбрость и готовность ступить в бой. — Расскажите, в каких условиях он здесь живет.
— Палату оборудовали так, чтобы ни одного несчастного случая не было, — живо откликнулась Вероника. — Мы предусмотрели все. Стол, стулья и кровать надежно прикреплены к полу, он не сможет сдвинуть их с места. Мы позволили себе вольность в виде телевизора…но он показывает исключительно детские каналы. В окна вставили пуленепробиваемое стекло, его даже мощной бомбардировкой будет трудно разбить. Замок на двери мы убрали, теперь в палату можно войти только введя специальный код. В палате повсюду висят скрытые камеры, так что мы будем видеть абсолютно все, что он делает. Шансы сбежать отсюда у Джокера практически равны нулю.
— Мм…вроде как все надежно, — проговорила я спустя пару секунд, неуверенно глядя на дверь. — А что если он...нападет на меня?
— Под столом спрятана кнопка вызова. Если почувствуешь угрозу, жми на нее, не раздумывая. Поняла?
— Кажется, да… А мм… В каком виде сейчас пациент?
— Его ноги прикованы к стулу наручниками, — злорадно ухмыльнулся Боб. — А сам он в смирительной рубашке. Он уже отошел от действия сильного снотворного, но в голове его наверняка еще остался туман. Это твой шанс, девочка.
— Сколько ампул вы ему вкололи?
— Не знаю, я потерял счет после пятой.
— Какой ужас! А если б случилась передозировка?!
— Глядите, она еще и беспокоится за него, — захохотал Стив. — Неженка. Ты что, думаешь, что мы приковали к стулу очаровательного котенка, больного бешенством? Если развязать ему руки, ты увидишь, какой он милый и пушистый. Правда, боюсь, тогда из нас не выживет никто.
— Очень смешно, — саркастично отозвалась я. Мне надоело топтаться на месте возле этой злополучной двери, я как врач должна зайти в палату и увидеть своего пациента, которого, кстати, я не должна бояться, это будет показателем непрофессионализма. — А теперь можете мне дать код?
— Ишь ты, торопится на встречу своей смерти, — рассмеялась толпа. Вероника, сердито глянув на всех, передала мне бумажку с цифрами, наказав никому более не показывать ее. Я могла поручиться, что ее никто не увидит. Я спрятала ее в свой внутренний карман и уверенно кивнула.
— У меня просьба, — произнесла я, подходя к двери. — Все должны уйти.
— В смысле? Хочешь испортить нам веселье? — искренне изумился Стив.
— Нет. Большое количество народу может привести моего пациента в шоковое состояние, близкое к панике, а это пагубно повлияет на здоровье его психики, — спокойно объяснила я.
— Пагубно повлияет? Куда уж пагубней? — проворчал Стив, глядя на меня. — Ладно, она права. Не будем давать этому клоуну слишком много поводов для смеха, ему Харлин за глаза хватит.
Меня оставили возле палаты одну, не раз пожелав вернуться целой и невредимой. Звучало это очень обнадеживающе, я испугалась еще сильнее. Но я не должна показывать, что боюсь Джокера, он наверняка почует мой страх, и тогда мне явно не поздоровится. Кто знает, что у психов в голове? Я в нерешительности топталась на месте, недоверчиво косясь на дверь, будто бы она и была моим пациентом. «Возьми себя в руки, возьми себя в руки…- думала я. — Это твоя работа, ты знала, на что шла… Не будь трусихой, войди в эту чертову палату… Ты должна помочь своему пациенту…войди, войди же, ну!» Я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Никогда не думала, что окажусь такой слабой. На долю секунды я даже пожалела, что пошла в психиатры. Как только я подумала об этом, я очень рассердилась на саму себя. Неужели я разрушу все свои мечты и надежды, испугавшись своего первого пациента?! Я же знала, что в «Аркхеме» все такие, я же специально пошла сюда работать! Все, хватит, я врач или кто?! Я быстро набрала код для входа и уверенно толкнула дверь.
Сначала я увидела лишь пустую кровать и подумала, что зашла не туда. Мой взгляд проскользил по белым стенам и лампам на потолке, прежде чем я наконец-то заметила стол, за которым сидел человек. Голова его была опущена вниз, а глаза закрыты, будто он слишком устал, чтобы с кем-то вести беседу. Меня не мог не поразить облик Джокера. Я видела его на многих фотографиях и карикатурах, но ни у кого не вышло полностью передать, как же он выглядит. Я некоторое время шокировано глядела на его зеленые волосы и мертвенно-бледную кожу, у меня почему-то сразу возникли ассоциации с ядохимикатами. Говорят, что он стал таким после того, как упал в кислоту… Но даже сейчас на его лице застыла непонятная улыбка. Странно, мне говорили, что он дикий, неуравновешенный и опасный, а он в данный момент кажется таким…спокойным. Я осторожно подошла к столу, боясь потревожить моего пациента. Он неожиданно улыбнулся еще шире.
— Мы давно не виделись…- хрипло произнес он. — Думаю, вы успели соскучиться по мне, — он открыл глаза и поднял голову. — Доктор Хуп… Вы не доктор Хупер, — он ошарашено поглядел на меня. — Мой лечащий врач доктор Хупер.
— Нет, уже нет, — сказала я, садясь на стул напротив него.
— Вот как? — Джокер обвел глазами комнату. — Значит, она все-таки обиделась на меня? А она говорила, что не держит обиды…
— Вы ей сломали шею и ключицу.
— Ну, не позвоночник же. Да ладно вам, я же просто играл, — он состроил грустное лицо.
— Простите, руководство больницы посчитало нецелесообразным дозволить ей долечивать вас, — ответила я, кладя на стол синюю папку. — Теперь я занимаюсь вашим лечением.
— Вы кто у нас будете? Мисс или миссис? — Джокер уже вновь улыбался. Мне стало не по себе от его улыбки, я даже содрогнулась. — Я же должен как-то обращаться к вам.
— Мисс. Мисс Харлин Квинзель.
— Боже, — Джокер покачал головой. — Ужас какой. Ха-арли-ин Кви-инзе-ель… Звучит кошмарно. Ха-арлин Кви-и-инзе-ель… Ваша фамилия идеально подходит для злодейского прозвища. Кви-и-инзель… Ваши родители настоящие изверги, произнести это нереально. Ха-арли-и-ин Кви-и-инзе-е-ель…
Я едва сохранила серьезное выражение лица. Он довольно смешно пытался произнести мое имя и фамилию правильно, он всячески коверкал их и говорил с разными интонациями, будто ему и впрямь трудно называть их. Однако я здесь не для того, чтобы развлекаться. Я раскрыла папку и бегло просмотрела историю болезни и биографию. Здесь я наткнулась на нечто странное.
— Мм, а вот ваши имя и фамилия не указаны, напротив них стоит прочерк. Не могли бы вы объяснить, почему? — спросила я.
— Не нужно тебе знать мое имя, куколка, — Джокер слегка наклонил голову.
— Вы не хотите мне говорить или же не помните его?
— Не хочу говорить или же не помню его, — кивнул Джокер, опять улыбаясь. Мне в который раз стало не по себе. Я решила пока не вдаваться в подробности. Мне везло, что у него хорошее настроение, ни к чему провоцировать его.
— Как же мне обращаться к вам? — слегка озадачилась я.
— Зови меня мистер Джей. Ко мне так мои люди обращаются. И психиатры, — он вновь кивнул мне. — Что ж, доктор Ха-арлин Кви-инзе-ель, надеюсь, нам с вами будет весело. Веселее, чем с миссис Хупер. В прошлый раз она мне наговорила столько проклятий, сколько мне не говорили все жители Готэма. Я и вправду начал верить, что я чудовище, — Джокер обидчиво скривил губы. — Неужели я такой плохой? — он грустно поглядел на меня.
— Ну…вы убили тысячи человек…- неуверенно произнесла я. Я не знала, что ему ответить. Хорошим его точно не назовешь, но можно ли ему говорить, что он плохой? Джокер вдруг хрипло расхохотался. От его смеха у меня волосы на голове встали дыбом.
— Харлин Квинзель, какая же ты все-таки наивная, — сказал он, дико хохоча. — Хороший я или плохой, не имеет значения, важно лишь то, что ты думаешь обо мне. А ты думаешь обо мне, как все.
— Мистер Джей, простите, я не хотела вас обидеть, — сразу же засуетилась я. — Это было очень бестактно с моей стороны говорить такое…
Джокер засмеялся еще сильнее.
— Право же, доктор Харлин, мы с вами изрядно повеселимся! — воскликнул он. — Давно меня никто так не развлекал!
Я чувствовала себя до ужаса неловко, я с трудом старалась не показывать этого, но мое лицо всегда выдавало меня в самый неудачный момент. Впрочем, Джокер был слишком занят смехом, чтобы замечать это. Я попыталась перевести разговор в другое русло.
— Скажите, у вас есть какие-то жалобы? — тихо спросила я. — Вас что-нибудь беспокоит?
— Да. Есть одна жалоба, — Джокер прервал свой дикий смех. — На руководство больницы, — он вдруг перестал улыбаться.
— В смысле? — насторожилась я.
— На излишнюю непредсказуемость в работе. Послушай меня, куколка, ты можешь строить из себя крутого врача, но ты вряд ли таковым являешься, — он наклонился ближе ко мне. — Я-то думал, что после миссис Хупер мне подсунут…я не знаю…огромного мужлана ростом под два метра, который чуть что сразу размажет меня по стенке. Я б тогда повеселился на славу! А мне дали тебя. Ты ведь даже не док, ты интерн, я прав?
Взгляд его внезапно стал каким-то суровым, даже хищным. Вот они, глаза сумасшедшего. Огонь безумия так и горел в них. Я сглотнула. Мне стало как-то не по себе. Я знала, что он не может встать со своего места, но я почему-то испугалась, что он может наброситься на меня. Я растерялась и не нашла, что ответить ему.
— После того, что вы сделали с доктором Хупер…- неуверенно начала я.
— Будешь мне читать нотации и говорить мне, какое я чудовище? — Джокер перебил меня и пристально поглядел на меня. Сердце мое учащенно забилось, я явно начала бояться его.
— Нет, я просто…
— О-о-о, да ты испугалась меня, — Джокер неожиданно вновь захохотал, как помешанный. — Я испугал тебя, куколка? Ну, не надо меня бояться, тебе же еще лечить меня.
Я в искреннем недоумении поглядела на него. Как быстро у него меняется настроение! Никогда не знаешь, какое оно будет в следующую секунду.
— Наши мм…сеансы психотерапии начнутся с завтрашнего дня, — еле выдавила я из себя. — На сегодня я узнала все, что мне нужно…
— Да ты вся побледнела. Скажи мне, Харли Квинзель, я вправду такой страшный, что ты дрожишь вся? — Джокер улыбнулся во все лицо.
— Нет, просто…- я не знала, что ответить. Больше всего мне сейчас хотелось покинуть эту палату. — Просто…вы слишком быстро переключаете свои эмоции…
— Так ведь все психи делают, разве нет? — он уже вновь смеется. — Видимо, ты совсем еще не работала с такими, как я. Скажи, я твой первый пациент?
— Да, — вырвалось из меня, когда я в который раз поглядела на него и испугалась его взгляда.
— Что ж ты сразу не сказала, — Джокер ласково улыбнулся. — Извини, я что-то совсем позабыл о манерах. Надо быть помягче с тобой, тебе ведь всю жизнь психиатром работать, — он не смог удержаться от смешка.
У меня голова так и шла кругом. Я не могла сохранять спокойствие, глядя на его безумный взгляд и улыбку и слыша его смех. Я встала из-за стола.
— Я вынуждена покинуть вас, меня ждут другие дела, — как можно сдержанней произнесла я. — Завтра я зайду к вам.
— Только пришла, а уже уходишь, — хмыкнул Джокер. — Харлин Квинзель, все же мне кажется, что ты тоже считаешь меня чудовищем. Я же вижу, как ты боишься меня, словно я зверь, в клетку которого тебя поместили в качестве жертвы, — я попыталась возразить ему, но он вновь не дал мне договорить. — Я не такой уж и плохой человек. К примеру, я могу сказать, что у тебя красивые глаза. Голубые, верно?
Я была слегка ошарашена его словами. Я даже не знала, как мне на них среагировать. Странно, что он вообще заметил это, ему это было ни к чему. Я все же не смогла сдержаться и слегка покраснела.
— Верно, — кивнула я у выхода.
— Тогда, может, улыбнешься на прощание? — он склонил голову на бок и состроил милую мордочку. Ну как такому не улыбнуться? Мои губы расползись в легкой улыбке, когда я открывала дверь. Я попрощалась и вышла из палаты. Странное чувство я испытывала при этом. Вроде я и побаивалась Джокера, а вроде вышла от него с невероятно прекрасным настроением. Он явно хорошо умеет манипулировать людьми. Надо быть с ним поосторожнее… Кто знает, что у психов на уме?