***
Яркий свет ослепил мои глаза, когда я открыла их. Голова сильно кружилась, слегка подташнивало, вдобавок я чувствовала такую усталость, что тотчас же пожалела, что проснулась. Мне б вздремнуть еще… До моего мозга медленно дошло, что мне светят фонариком в лицо, проверяя, реагируют ли мои зрачки или нет. Смутное изображение человека передо мной начало приобретать ясные очертания. Женщина средних лет с каштановыми волосами, карими глазами и длинными умелыми руками. Я уже поняла, что это врач, я просто с любопытством смотрела на нее. Мне нравилось, что она не сюсюкается со мной, а ведет себя здраво и рассудительно. Мне смутно припомнился образ Вероники Хупер, чем-то напоминавшей эту женщину. Нет, нельзя о ней вспоминать, нельзя… Иначе слезы сами собой просятся наружу. Я ведь иногда скучаю по ней…сильно скучаю… — О, вы уже очнулись, Харли? — сразу же послышался очевидный по своей природе вопрос. — Я Алиса, ваш врач на сегодня. — Доброе утро, — проговорила я, приподнимаясь. — Сейчас вечер, милая, — усмехнулась Алиса. — Вы не сильно пострадали, у вас всего лишь сотрясение и мелкие ушибы, через пару дней восстановитесь. Как ваше самочувствие? Сейчас что-то беспокоит? — Все хорошо, ничего не болит, кроме головы. — Голова пройдет. Еще жалобы есть? — Да вроде нет… А где он? — я вдруг внезапно вспомнила мистера Джея и глазами поискала его. Мне казалось, что он должен сидеть рядом с моей кроватью и ждать, когда я очнусь, чтобы затем улыбнуться и пошутить о том, что я выгляжу, как зомби. Глупая, глупая Харли! Как ты можешь надеяться на это?! Но мои губы сами произносили эти слова: — Где мой Пудинг?! Где?! — Что-что? — удивленно переспросила Алиса. — Я думала, он здесь… Пудинга нет, — я покачала головой. — Конечно, нет… После того, что он сделал со мной… — слезы неожиданно навернулись на глаза. — Что такое? — заботливый голос смутно доходил до моего мозга. — Что случилось с вами, мисс? — Доктор, — я подняла на нее глаза. — Случился он. Не знаю, зачем я все рассказала ей. Обычно про подобные вещи не говорят, стараются забыть их, скрыть тот факт, что с тобой это случилось… А меня просто прорвало на откровенность. И мне это не казалось странным, я думала, что раз она врач, то должна слушать все мои жалобы. Правда, этот рассказ скоро вылился в истерику… Мне нравилось, что Алиса молча внимательно слушает меня, не задавая идиотских вопросов и не поминутно охая или ахая. Ее эмоции можно было увидеть в ее взгляде, но никак не в восклицаниях или жестах. Я сразу же почувствовала себя так, словно я сижу на сеансе психотерапии. Меня это почему-то успокаивало. Я знала, что мне нужно выговориться и поделиться с кем-то своими опасениями или страхами, мне становилось легче, когда я рассказывала ей все. Под конец я, вытерев слезы, выдохнула и, к изумлению моего врача, улыбнулась. — Харли, вы же только что плакали, — удивленно заметила Алиса. — А! Просто полегчало на душе, — хихикнула я. — Фу-ух, наконец-то высказалась, а то невыносимо было держать это в себе, — моя улыбка исчезла с лица, будто ее и не было. — Что ж, физически вы не пострадали, — сказала Алиса, с состраданием глядя на меня. — Но вы испытали сильный шок. Харли, я ничем не могу вам помочь, хоть и жалею вас, — она положила мне руку на плечо. — Вы знаете, что он за человек. Вы знаете, что ему все равно на вас. Вы не нужны ему, перестаньте терзать себя ложными надеждами. Вы должны жить своей жизнью. Мне больно смотреть на ваши страдания, вы ведь еще слишком молоды, вы не ощутили по-настоящему вкус жизни. Вы погибнете, если останетесь с ним. — Он может обращаться со мной, как хочет, но я люблю его, — сказала я медленно. — Однако зачем он спас мне жизнь, если ему плевать на меня? Алиса еще с большим удивлением поглядела на меня. — Он спас вас? — проговорила она, явно не веря своим ушам. — Он бросился на Супермена, когда тот собирался меня прикончить, — пожала я плечами. — С раной в животе, причиняющей боль. Нет, я знаю, что вы хотите сказать, — я перебила Алису, когда она открыла рот для реплики. — Нет. Вы умная женщина, вы понимаете, что это не так. Он не любит никого, кроме себя. Он не способен на любовь. Лишь на ненависть… — в который раз слезы просятся наружу. Я легла обратно на кровать, судорожно вздохнув. — Он спас меня, потому что перед этим я заступилась за него. Услуга за услугу, так сказать… Он бы никогда не пожертвовал собой ради моей жалкой жизни, — я горько усмехнулась. — Не хочу больше об этом говорить, — я отвернулась к стене. — Харли, но ведь… — Я сказала, что не хочу говорить об этом, — мой взгляд запылал гневом, когда я поглядела на Алису. Та вздрогнула и сочувственно улыбнулась. — Хорошо, — с пониманием произнесла она. — Отдыхайте. Она ушла, оставив меня наедине с моими невеселыми мыслями. Я была рада одиночеству. Лишь в этот момент я могла быть самой собой. Жалкой слабенькой девочкой, плачущей от неразделенный любви. Аж противно. До смерти надоело быть плаксой. Чтобы успокоиться, я начала напевать тихую мелодию, от чего-то сейчас застрявшую в моей голове. Ла-ла-ла-ла… Внезапно дверь в мою комнату открылась. Я подумала, что это опять зашла Алиса, но все же приподнялась со своего места. Боже мой… Пудинг! Ты пришел ко мне! Я знала, я знала, что ты навестишь меня! Я улыбнулась ему и едва не протянула руки на встречу. Однако резко в моей памяти всплыло воспоминание о том, что он сделал со мной. Улыбка сразу же пропала. Я вновь почувствовала всю боль и ярость, что так недавно терзали меня изнутри. Я не хотела его видеть. Не знаю, что ему еще нужно от меня, он уже много чего сделал со мной, ожидать можно чего угодно. Я отодвинулась от него, когда он сел на край кровати. Настало тягостное молчание. Я не могла посмотреть ему в лицо, мне было невыносимо его видеть. Еще немного, и у меня начнется истерика. Почему-то для меня стали характерны слишком резкие смены настроения. Даже сейчас я разрывалась между желанием плакать и смеяться. Ну, не молчи же, говори, зачем пришел! Или иначе я тебя как-нибудь ударю… И можешь после этого убивать меня. Мне хотя б легче станет… Спустя несколько минут Джокер медленно произнес: «Извини. Думаю, я слегка переборщил с жестокостью на сей раз. Не бери в голову». Мне еще в начале не понравился его тон… А к концу реплики меня всю трясло от гнева. Я резко развернулась к нему и истерично выкрикнула: «Извини?! Извини?! Не бери в голову?! Переборщил?! Ты хоть понимаешь, что ты сделал?!» Он мог не отвечать. Все было очевидно. Ему все равно. Он не мог понять, почему я так себя веду. Для него это обычное дело. Всего лишь поиграл со своей игрушкой. Я отвернулась от него, чтобы он не видел мои слезы. Меня буквально прорвало. Я ему высказала все, что думаю, будучи в приступе истерии. Я едва ли могла говорить, то и дело глотала слова, но я заставила себя сказать все. Пусть он знает, каково мне сейчас. Пусть хоть немного задумается о содеянном (это вряд ли…). Я в конце не выдержала и попросила его убить меня. Мне и так слишком больно, хуже уже точно не сделаешь. Однако затем я уже кричала, чтобы он ушел и оставил меня в покое. Хочу побыть одна. Его присутствие для меня невыносимо. Хватит с меня издевательств, я устала… Как я и ожидала, Джокера абсолютно не смутили мои слова. Он лишь усмехнулся, мол, ладно, девочка, в другой раз зайду, и только попробуй так орать на меня, тебе это дорого обойдется. Он спокойно направился к двери, даже не обернувшись на меня. Я уже перестала что-либо соображать от истерики, в очередной раз у меня случился нервный срыв. Харли, держи себя в руках, ты же не маленький ребенок… Если так реветь будешь, то голова еще сильнее разболится… Ты совсем спятила, раз позволяешь так вести себя перед мистером Джеем, которому явно до лампочки на твои слезы и страдания. Однако в эту же секунду чьи-то руки развернули меня и отвели мои ладони в сторону от лица. Все произошло так внезапно, что я и ахнуть не успела. Джокер вдруг поцеловал меня в лоб и поспешил уйти из комнаты. Я в шоке поглядела на дверь. Так странно было понимать, что этот человек способен на нечто хорошее и теплое. Не знаю, зачем он это сделал. Быть может, ему надоели мои слезы… Но мой рот уже сам собой расплылся в улыбке. Ночью мне не спалось. На меня иногда находят приступы внезапной бессонницы, и тогда я молча лежу в своей постели с закрытыми глазами, переворачиваясь с боку на бок в надежде наконец-то заснуть. Но нет, мне это никак не удавалось. Из объятий долгожданной сладкой дремы меня мог вывести любой шорох. Пару раз мне показалось, что в моей комнате кто-то крадется. Это раздражало. Когда же я, наконец, усну?! Я перевернулась на бок. Если б я могла избавиться от всех своих мыслей, чтобы заснуть! Но это было невозможно. Вдобавок, в моей голове застряла одна и та же мелодия. Ла-ла-ла-ла… Не знаю, откуда она взялась, но она ужасно приставучая. И ужасно раздражает. Однако вдруг по моей кровати чем-то ударили. Я резко повернулась и увидела перед собой Джокера. Он явно не ожидал, что я проснусь, потому как первые несколько секунд в его глазах мелькал ужас. Затем он все же взял себя в руки и невозмутимо выпрямился. — Что ты здесь делаешь? — спросила я. — Стою возле твоей кровати, что, не видно? — усмехнулся Джокер. — Зачем ты стоишь? — За тем, что мы, люди, все на двух ногах ходим. Меня его шутки начинали выводить из себя. — Говори правду! — я метнула в него злой взгляд. — Гнев до добра не доводит, Тыковка, — сказал мистер Джей, опять смеясь. — Что ж. Раз ты так властно требуешь… Пришел навестить. — Зачем? — За тем, что мне на тебя гораздо приятнее смотреть, когда ты спишь и молчишь, потому что тогда ты не раздражаешь своими слезами или смехом. Я едва не ударила его после этих слов. И он смеет издеваться надо мной! После всего, что он сделал! Опять пришел глумиться и упиваться моей беспомощностью и слабостью! Наконец-то я поняла, каков этот мерзавец на самом деле. Лживый, безжалостный, бессердечный… Я у него не первая и не последняя, я была уверена в этом. Он не мог без усмешки смотреть на меня. И даже его следующие слова вызвали у меня только гнев. «Скорее поправляйся» — в его голосе не прозвучало ни капли сочувствия, опять один сплошной смех… Не знаю, что нашло на меня. Еще несколько секунд назад я ненавидела его, я подвинулась к нему, чтобы ударить, чтобы стереть с лица дурацкую ухмылку. Но взглянув в его глаза, я растеряла весь свой гнев. Сердце мое застучало быстрее. Нет, эта любовь убьет меня… Я не могу спокойно смотреть в его зеленые глаза… Мой взгляд скользнул вниз и остановился на его рте. В его поцелуях отсутствовала и толика нежности, они были властными и требовательными, они зажигали огонь во мне, сводили с ума… Я неожиданно схватила руками его лицо и прижалась губами к его губам. Пусть делает, что хочет. Пусть отталкивает и бьет. Пусть убивает. Я больше не могу, это выше моих сил! Он сводит меня с ума! Я едва не простонала от безысходности. Однако Джокер неожиданно обхватил меня за талию и подвинул к себе. Он, видимо, вначале сопротивлялся самому себе, но на эту борьбу ушли всего пара секунд. Он ответил на мой поцелуй со всей своей горячностью, которая так манила меня. Я хотела, чтобы этот момент продлился подольше, я не выдержу, если он отпустит меня… Глупая, глупая Харли! Это погубит тебя! Очнись, ты не нужна ему, он просто играет с тобой! Джокер так же внезапно отодвинулся от меня, от удивления приподнимая бровь. — Извини…не удержалась…- пролепетала я, испугавшись его возможного гнева. В ответ он ударил меня по щеке. Однако я почувствовала, что он не сердится на меня. — Очнись, — сказал он. — Тебе не идет роль влюбленной дурочки. Поправляйся, у меня на тебя еще много планов. Он вышел из комнаты, оставив меня в полном недоумении. Краем глаза я заметила, что он прячет пистолет в пиджаке. Что это значит? Зачем он доставал оружие? Неужели он действительно хотел убить меня? Но тогда почему он этого не сделал? Что ему еще нужно от меня?***
Я думала, что после всего того, что произошло, мистер Джей будет по-другому относиться ко мне. Хоть немного лучше… Мои надежды с крахом разрушились. Он почти не навещал меня все те несколько дней, что я лежала, он заходил лишь за тем, чтобы поторопить Тома и остальных, по его мнению, слишком засидевшихся у меня. Он ни намека не давал на то, что он продемонстрировал мне свою слабость. Более того, он не позволял мне напоминать ему об этом, он разговаривал со мной в обычной для него манере: жестко, с черным юмором и насмешками. В конце-концов, я убедилась в том, что я так и осталась для него всего лишь игрушкой… Он обожал невинные розыгрыши для своей команды. Он постоянно подсовывал всем дохлых крыс (а иногда и живых), змей, пауков… Однажды Чарли с криком ужаса заметил у себя в супе настоящий человеческий глаз. Но больше всего Джокер любил смеяться надо мной. Он хотел вызвать у меня гнев или слезы, чтобы в сотый раз насладиться моей беспомощностью и слабостью, моими страданиями. Помню, как я проходила по коридору после первой своей тренировки после болезни, и вдруг кто-то схватил меня и оттащил в сторону, после чего мне к носу прижали платок с сладким приторным запахом. Я успела заметить лицо мистера Джея и услышать его смех, прежде чем я отключилась. Очнулась я уже в темной комнате, которая оказалась его кабинетом, только очень темно, я лишь по некоторым признакам поняла, где я. Наверху зажглась одна лампочка. Джокер специально сделал освещение таким, чтобы можно было настраивать его яркость. Я чувствовала себя так, будто меня сейчас начнут допрашивать, а то и пытать. Я была привязана к стулу и не могла пошевелить ни пальцем. Более того, я была обнаженной, что пугало еще больше. Джокер спокойно смотрел на меня, ожидая, когда я очнусь. Ему было абсолютно все равно на то, что я без одежды, у него даже ни один мускул не дрогнул. Обидно, знаете ли… Он, заметив, как я пошевелилась, радостно потер руки в предвкушении. — Просыпайся, соня, настало время поиграть, — сказал он, хихикая. — Что, будешь мучить меня в очередной раз? Ты не посмеешь, дорогой, — невозмутимо произнесла я. — С чего ты взяла? Гляди, здесь никого нет, только ты и я. Я могу сделать все, что сочту нужным, и никто меня не остановит. — И что с того? — я попыталась высвободить свои руки. Веревка терлась о мою кожу, я была вынуждена оставить свои попытки. — Не думала, что твой кабинет окажется по совместительству комнатой пыток. — С чего ты это взяла? — усмехнулся Джокер. — Это место, где нет свидетелей. — Что? Я не пойму тебя и твоих жалких намеков, — мне ничего не оставалось, как начать злить его. Пусть он быстрее завершит задуманное и оставит меня в покое. — Что тебе нужно? — Харли, Харли, — он обошел стол и приблизился к моему стулу. Он наклонился к моему уху. — Я возьму либо тебя, либо твою душу. Он рассмеялся дьявольским смехом, от которого у меня порой волосы дыбом вставали. Он попытался нанести испуг, но я была не из пугливых. — Бери то, что тебе нужнее, — устало отозвалась я. Я знала, что он сейчас скажет, это было на удивление предсказуемо. Он любил доказывать мне, что я для него не более чем марионетка, за ниточки которой он дергает в свое удовольствие. И сейчас он произнес очень похожую речь. — Чтобы взять твою душу, я должен полюбить тебя, как ты любишь меня. Но я этого никогда не сделаю, я ведь чужд к проявлениям человеческой слабости, — захохотал он. — От тебя мне нужно лишь одно, и ты знаешь, что. Он провел рукой от моей шеи до моего живота, вызвав у меня дрожь по всему телу. Он подошел ко мне сзади, тихо смеясь мне в ухо. На мгновение сжав мне грудь руками, он развязал меня и швырнул на пол, после чего кинулся сверху… В другой раз он отправил мне многообещающую смс-ку: «Тыковка, иди в спальню, папочка хочет поиграть». Разумеется, я пошла. Как я могла не идти?! Все же он был чертовски хорош в этих делах. Однако меня ждал неприятный сюрприз. Мистер Джей был там…не один. Три хищные львицы буквально впились в меня взглядом. Джокер злорадно ухмыльнулся. Он был в центре, они обвивались вокруг него, как змеи. Меня чуть не вырвало от этого зрелища. — Знакомься, это Ванесса, Глория и Никки, — сказал мистер Джей, хмыкнув. — Оо, она еще лучше, чем ты описывал, — хихикнули девушки. — Подойдет для нашей компании, мм? — Да, и еще как, — они, злорадно ухмыляясь, подмигнули мне. Это было выше моих сил. Это уже слишком! Зачем он так поступает со мной?! Что ему еще нужно от меня?! Я затряслась от едва сдержимого гнева. — Думаешь, это смешно? — прошипела я. — Думаешь, что я соглашусь на это? Ты действительно садист, раз так издеваешься над моими чувствами. Извини, Пудинг, развлекайся без меня. Я кинула на него последний взгляд, полный боли и гнева, и захлопнула за собой дверь. Ненавижу его… Слезы так и просились наружу. Я поспешила уйти прочь, на улицу, чтобы не слышать, как он…с ними… Я в злости ударила по гаражу и тут же запрыгала на месте от боли. Однако было с ним и весело. Я помню, как впервые встретилась с его заклятым врагом, о котором он думает каждую свободную секунду. Это было воскресенье. Стояла дивная прохладная ясная ночь. У Джокера по расписанию ограбление банка. Он выбрал один из самых крупных банков Готэма — «Роял стэйт бэнк». Все проходило по строго отлаженной схеме: с огромным количеством пушек и гранат разрушить вход, взять охранников в заложники, пробраться во все сейфы и обчистить их с верху до низу. Этим занялась наша команда с превеликим удовольствием. Джокер неожиданно поманил меня за ним. Я подумала, что ему нужна помощь со взломом, поэтому пошла, не раздумывая. Я слегка удивилась, когда он открыл передо мной дверь. Более того, он зашел за мной следом и запер ее. Я в растерянности огляделась вокруг. Это был самый обычный офис, тут красть было нечего: компьютеры были старых моделей, как и принтеры… Больше ничего ценного здесь не было. — Что мы тут делаем? — спросила я. — Проводим время с пользой для обоих, — шепнул мне на ухо Джокер. — Чарли отключил все камеры. Команда задержится еще на час, пока перетащит все деньги. А мне, признаюсь, скучно. Тут убивать некого. К тому же… — его взгляд скользнул по мне. — Тебе определенно идет образ плохой девочки. Ты стала моим идеальным ручным монстриком. И дьяволицей во плоти. Чего еще желать? Только тебя саму, — он усмехнулся. — Хочешь меня? — игриво произнесла я. Мне нравился он в такие моменты. Такой дерзкий, самоуверенный, горячий… Я закусила губу в предвкушении. — Иди к папочке, — он поманил меня пальцем. Я немедленно кинулась к нему в объятия, и он тут же впечатал меня в стену, хохоча. Его губы опять сводили меня с ума. Сначала они коснулись моих губ, потом начали блуждать по моей шее, плечам, груди… Его руки небрежно смахнули с меня майку и швырнули ее на пол, после чего мои ноги оказались у него на бедрах. Я помогла ему сбросить дурацкую рубашку, едва не разорвав ее. Он усмехнулся. «Кто-то хочет поиграть», — сказал он, едва не хохоча во все горло. «Да, я такая. Плохая девочка», — улыбнулась я, облизывая свои губы. «Плохая Харли… А что, звучит. Мне нравится» — вновь фыркнул он. Я не смогла сдержать стона, когда он провел рукой по моей обнаженной груди, будто бы изучая ее. Он хитро улыбнулся. Ему нравилось доводить меня в такие моменты и слушать мои крики, он это называл «бесплатным концертом, на котором он присутствует в качестве постоянного зрителя». Он вновь поцеловал меня, усадив на ближайший стол. Я рассмеялась, ложась на холодную поверхность, я очень надеялась, что не упаду, как в предыдущие разы… Он кинулся на меня сверху, хохоча, как я. «Быть сумасшедшей — твое призвание, Тыковка, — шепнул он мне на ухо. — Тебе не хватало этой страсти в первый раз. Но теперь в тебе всего достаточно». «Мм ты определенно умеешь заводить женщин, Пудинг», — сказала я, все так же улыбаясь. «Иначе и быть не могло. А теперь хватит лишних слов, надо проводить время с пользой», — он закрыл мне рот поцелуем. В этот момент в дверь ударили несколько раз и буквально снесли ее с петель. В комнату ворвался Бэтмен и с искренним изумлением уставился на нас.