Дорога домой (в процессе редактирования)

Очередное утро, которое должно было быть спокойным, началось с пролитого на меня Боромиром чая и моих криков. Намеренно или нет он это сделал - не знаю, но мне было больно, я была зла на гондорца уже несколько месяцев как, и всё накопившееся вылилось в громкое: - Идиот криворукий! Как ты вообще до своих лет дожил и сам себя случайно не зарубил? - Не ори, женщина, - спокойно ответил тот и протянул мне чашку. - Лучше налей мне нового чаю. - Ты охренел? - пуще прежнего разозлилась и кинула в него этой треклятой чашкой. Тут уже сын наместника сжал кулаки от злости, готовый убить меня на месте. В Братстве все уже привыкли слышать наши вопли, поэтому никто даже не пытался нас останавливать. Рядом на камне, покуривая трубку, сидел Арагорн. Гэндальф как всегда ушел думать "подальше от криков, которые даже в Мордоре слышно". Ник стоял, прислонившись к дереву и скрестив руки на груди, и так же не пытался нас разнять. Он наверняка до сих пор помнит, как получил пощечину, предназначавшуюся гондорцу. Гимли и Леголаса вся эта ситуация жутко забавляла. Они тоже были зрителями словесной баталии. Хоббиты, испугавшись за свой слух, поодаль завтракали. И вообще, хорошо еще, что мы не притронулись к оружию. А то было бы много крови. Я краем глаза заметила, что оно охраняется Странником, так что убийства сегодня не будет. Мы весьма страстно и увлечённо поливали друг друга грязью, не жалея голосов, неприличных слов и жестов. Но было заметно, что мы выдохлись: нет больше сил просто стоять и кричать какой-то абсурд. Оскорбления становились всё глупее и глупее. Запал, который был ещё неделю назад, абсолютно пропал. Закопался вместе с остроумием. - Да ты на мужика похожа со своим гонором, - выдал очередной "шедевр" Боромир. - И внешностью тоже. - А ты на вечно ноющую бабу, - парировала я. Оба "комплимента" были очень далеки от правды. - Ты неженка! Ни на что не способная неженка! Как хоть тебя папаша за порог пустил? - А как тебя твой господин за порог пустил? - не преминул ответить гондорец. - Кто ему удовольствие доставлять-то будет? - Что ты так на этом зациклился, умник? Ревнуешь, что ли? - Было бы кого. Я просто не могу уяснить, почему никто вокруг не понимает, что ты обычная мордорская шлюха, которая продастся тому, кто больше заплатит, - выплюнул он. Это было словно удар под дых. Я согнулась пополам, тяжело дыша, вперив взгляд в колени. Злость настолько сильно кипела во мне, что руки тряслись, а глаза предательски слезились. - Что он предложил тебе? И что предложить нам, чтоб ты помогла его уничтожить? Ты... Я прервала его глупую, оскорбительную речь одним резким движением. Схватив камешек с земли, я кинула его в гондорца. Он вскрикнул и прижал руки к лицу. На его пальцах показалась кровь. Но я не обратила внимания. Внутри меня бушевала буря эмоций, и главной была ненависть. - Я и так помогаю вам! - прокричала я. - И ни у кого в этом мире нет того, что можно мне предложить! Я подняла с земли ещё один камень и уже было замахнулась, но Арагорн остановил мою руку. Он выразительно посмотрел на меня. Я расслабила пальцы и камень упал обратно. Я развернулась и просто ушла быстрым шагом, не глядя ни на кого и стараясь не разреветься. Я шла вперёд, пока не споткнулась почти на ровном месте и тут же громко закричала от злости и накопившейся обиды. Опустилась на холодную землю, обняв колени и сжав зубы. Неужели я заслужила такое откровенно свинское отношение? За весь поход я не подала ни единого повода усомниться во мне. Но этот дурак до сих пор считает, что я приспешница Саурона. Дышать спокойно было тяжело. Я зажмурилась, чтобы не плакать, но слёзы всё равно текли по щекам. Неужели слова гондорца настолько ранили меня? Как такое вообще могло произойти? Я пыталась разобраться в этой дурацкой мешанине чувств. Прежде всего мне было обидно. Я ведь ничего плохого с момента моего пребывания в Ривенделл не сделала, но меня всё равно несправедливо оскорбляют. А ещё я злилась. На него злилась. И на себя - за то, что принимаю всё близко к сердцу. Всегда так было, все оскорбления меня задевали, хоть иногда я могла не показывать виду. Я ненавидела эту свою зависимость от мнения окружающих, хоть и пыталась хотя бы частично от неё избавиться. И сейчас я рыдала, закрыв лицо руками. Я издала судорожный всхлип. Надо успокоиться. Просто взять себя в руки и успокоиться. Я ещё раз всхлипнула и вытерла глаза. Подняла голову и посмотрела на высокие кроны деревьев. Мне хватило нескольких минут, чтобы привести эмоции в порядок. Но не полностью: я всё ещё была расстроена и зла. Я прикрыла глаза. Стало немного легче. - Таня? Я открыла глаза и увидела перед собой Ника. Он был обеспокоен. - Ты плачешь? - он присел рядом и положил руку мне на плечо. - Нет, что ты, - мотнула головой я и постаралась прикрыть часть лица волосами, чтоб не было заметно опухших глаз. - Просто что-то в глаз попало. - Конечно, - кивнул Васильев, не пытаясь что-то разузнать. - По тебе видно. - Что тебе ещё видно? - я не выдержала и повернулась к нему, нахмурив брови. - Что ты зачастую врёшь, - широко улыбнулся он. Его улыбка на мгновение вызвала раздражение. А затем я успокоилась. Покачала головой и вздохнула. Теперь я даже была готова вернуться в лагерь. - Тоже мне новость, - фыркнула я. - Скажи лучше, о чём там был ваш мужской консилиум. Не молча же вы сидели. - Конечно, нет, - улыбнулся Ник. - Я пытался убедить Боромира в том, что ты не такая уж и плохая. - И как успехи? - Весьма высоки, - кивнул Васильев. - У меня получилось. - Да неужели, - хмыкнула я. - Да ужели, - поднявшись, Ник протянул мне руку. Я приняла помощь и встала. - Сама увидишь. Мы за несколько минут дошли до лагеря. Я, гордо задрав голову, прошла мимо гондорца. Но он меня не заметил. Боромир устало смотрел на огонь: он о чем-то думал. Его брови были сведены на переносице, взгляд отстранённый. - Ты его гипнозом, что ли, добил? - шепнула я другу на ухо. - Разговорами. - Кажется, ты себе не ту профессию в жизни выбрал. - Ты сама мне подарила книжку по психологии. - Больше так не буду, - хлопнула я его по плечу. И всё-таки я была поражена: за один разговор Ник достиг того, чего я не смогла за несколько месяцев. - Обещай, что поговоришь с ним, - в который раз попросил Ник. - Проведу агрессивные переговоры, - усмехнулась я. - Сойдет? - Нет, - мотнул головой Васильев. - Давай без агрессии, ладно? Всем уже надоели наши вопли, так что помиритесь наконец. - С чего ты вообще взял, что он собирается со мной мириться? Боромир ненавидит меня. Он мог согласиться с тобой для вида. - Не думаю, - покачал головой он. - Своими словами я посеял в нём сомнения, а это уже половина успеха. Может, вы даже подружитесь. - Вообще не смешно. - Просто поговори, и всё. Я больше ничего не прошу. - Ладно, - фыркнула я и ушла собирать свои вещи. Боромир и правда вёл себя очень странно. Хотя не то чтобы очень. Обычно он каждый раз провожал меня полным ненависти взглядом, хмурясь и поджимая губы. Теперь же он выглядел озадаченным, не более того. И меня это настораживало. Не хотела я с ним разговаривать. Мало ли, к чему приведет эта абсурдная беседа. Я снова сидела у костра на дежурстве и ждала своего, так сказать, напарника, которого должен был разбудить Леголас. Я боялась услышать за спиной тяжелые шаги гондорца. Ник сказал: "Просто поговори и всё". Как будто это так легко. Если он снова начнет меня в чём-то обвинять, то опять будет скандал. И вообще это "недопримирение" может весьма быстро пойти не по плану. Не нравится мне ни эта идея, ни всё происходящее. Тихо трещал костер. Я время от времени подбрасывала ветви в огонь и ёжилась от холода. Дул ветер. Глядя на тёмное небо и кутаясь в плащ, я напевала себе под нос песенку, чтоб хотя бы качаться в такт. Я бы не отказалась сейчас от каких-нибудь личных покоев, большого толстого одеяла и горячего чая. Вот это было бы прекрасно. Ночь постепенно подошла к середине, и меня начал одолевать сон. Казалось, лишь на секунду прикрыла глаза, положив голову на лицо, но времени прошло больше. Тяжелая рука аккуратно легла на моё плечо, и я вздрогнула. - Нехорошо спать на дежурстве, - сказал Боромир. Он сел рядом, а я резко отодвинулась. Не люблю прикосновения незнакомых людей. - Я не сплю. Тебе показалось, - я провела рукой по лицу и отвернулась. - И не трогай меня больше. Я не люблю это. - Прикосновений? - Именно. Молчание. Кажется, не так должно начинаться примирение. Вообще не так. Мы сидели и молчали каждый на своём крае импровизированной лавочки. Я подперла подбородок кулаком и снова прикрыла глаза. Неосознанно. - Я хотел попросить прощения, - вдруг заявил он. - Сегодня утром я вёл себя недопустимо. - Только утром? - я повернулась к нему и приподняла брови. Гондорец немного смутился. Кажется, к извинениям он не привык. - Нет, - собравшись с мыслями, продолжил он. - С момента нашего знакомства я вёл себя не так, как подобает князю Гондора. И за это я хочу попросить прощения. Надеюсь, мы сможем преодолеть наше недопонимание и выстроить нормальные отношения. - Это твои искренние слова или слова Ника? - усмехнулась я. - Мои искренние, - со всей серьезностью заявил он. Я ещё раз взглянула на его лицо. И поняла, что не могу ни съязвить, ни нагрубить, ни просто отвернуться и уйти. И как мне теперь быть? Ник говорит, что время от времени меня ослепляет гордыня и злость. Он прав. Надо бы с этим бороться. Я отвернулась к костру. Надо оценить ситуацию трезво, без эмоций. Спокойно разложить все по полочкам, а точнее, посчитать плюсы и минусы нашего примирения. Итак, плюсы: во-первых, мир - это всегда хорошо; во-вторых, никому больше не придется терпеть наши вопли; в-третьих, мне самой не очень-то нравится кричать; в-четвертых, если честно, то лучше, чтобы гондорец прикрывал меня во время боя, а не спокойно ждал моей смерти. С минусами труднее. Кроме моей неприязни к гондорцу, их нет. А значит, я должна забыть про это и принять единственно верное решение. - Тогда ты тоже прости меня, - проговорила я, поджав губы. - За всё. В том числе за это, - я указала на его лоб. - Как вообще? Не болит? - Это не самое большое ранение, которое я получал, - фыркнул тот. - Будь у меня в руках что-то внушительнее камня, нож, например, мы бы с тобой сейчас вряд ли разговаривали, - улыбнулась я. - Ты бы вообще больше не разговаривал. - Конечно, - съязвил Боромир. - Не веришь? Так проверь. - Завтра утром, после еды. Дружеский поединок. - Договорились, - я хлопнула мужчину по плечу и улыбнулась ему. Раз уж мир, то надо надеть дружественную маску и не снимать ее. Гондорец поступит абсолютно так же, я была в этом уверена. Но все же как же приятно засыпать не в обнимку с мечом, а спокойно, не опасаясь нападения со стороны сына наместника Гондора.