❄
Зима в этом году теплая, поэтому первый снег приходит почти перед самыми праздниками. Кенсу прячет нос в высоком воротнике свитера и смотрит на пушистые хлопья, падающие с неба. Чонин безмолвно идет рядом, одним своим присутствием вселяя спокойствие. Кенсу после слов друзей невольно задерживается дольше взглядом на чужом профиле. Чонин был рядом с детства, и Кенсу не представляет себе, как может быть иначе. Для всех они — друзья, которые приехали учиться вместе в Сеул, изредка уезжая к родителям. Небольшая съемная квартира недалеко от университета, где они бывают чаще с кем-то еще, — это ли не самая большая ложь в жизни Кенсу? — Что-то случилось? — мягко спрашивает Чонин, замечая пристальный взгляд старшего. И в темных глазах мгновенно загорается беспокойство, когда Кенсу ничего не отвечает, а просто останавливается посреди тротуара. — Если бы ты знал, что какое-то одно твое желание действительно сбудется в этом году, что бы ты загадал? Кенсу сам не ожидает от себя вопроса, но смотрит пытливо, вглядываясь в чужие черты. Чонин сглатывает, а потом отводит взгляд, будто запрещая себе вдруг смотреть дольше положенного. У Кенсу все внутри сжимается, когда он делает шаг, вставая прямо напротив. Практически заставляет посмотреть на себя, поджимая губы от того, что видит (на самом деле, очень хочет увидеть) в темных глазах. Он нерешительно прикасается к ладони Чонина, цепляясь лишь за кончики дрогнувших пальцев. — А я бы загадал избавиться от всей этой лжи. Потому что за столько лет они ведь действительно нам стали дороги, потому что они заслуживают знать правду. И я бы действительно им сказал, наверное, если бы... — Если бы не боялся, — хрипло заканчивает за него Чонин, а потом выдыхает и смело переплетает их пальцы. До Кенсу — не обычный студент, приехавший со своим другом детства из маленького городка. До Кенсу — сын одного из самых влиятельных людей в Азии с верной тенью в лице наследника семьи Ким, и с этим всегда было жить сложнее, чем может подумать большинство. Хотя бы потому, что именно этот факт когда-то отнял у Кенсу маму. — Так что бы ты загадал? — повторяет Кенсу. Чонин бегает глазами по его лицу, а потом придвигается ближе, соприкасаясь лбами. У Кенсу сбивается дыхание от этого жеста больше, чем от теплой ладони, держащей его замерзшие пальцы. — То же, что загадываю вот уже который год, — на грани шепота то, о чем всегда хочется кричать. Кенсу чуть отстраняется, чтобы запустить ладони в широкие карманы чужого пальто и забраться пальцами в длинные рукава теплого свитера, просто пытаясь быть везде и сразу. Чонин улыбается тепло и позволяет прильнуть ближе — настолько, что становится жарко в этот зимний вечер. — Обещай мне, — хрипло просит Кенсу. — Обещай, что никогда не будешь мне лгать. Чонин молчит несколько мгновений, а потом уверенно отвечает: — Обещаю. С этого момента и впредь. Кенсу не дурак, он улавливает аккуратность формулировки. Но лишь улыбается и позволяет себе сцеловывать снежинки с чужих губ. Потому что Чонин никогда не дает пустых обещаний. Потому что до этого он уже пообещал иное кому-то еще.❄
— Вы должны быть благодарны, дети мои. Бэкхен делает самый надменный вид, на какой только способен, но тут же тянет губы в счастливой улыбке. Кенсу закатывает глаза и усмехается, удобно устроившись в объятьях Чонина. Смешки и комментарии друзей не прекращаются весь последний день учебы перед праздниками, стоит им только появиться в университете вместе. Изменения, пусть и не слишком заметные, первым улавливает Хань, натыкаясь на них перед парами: «Да не может быть». Кенсу не хотелось отрицать. — Теперь мы просто обязаны сойтись, — вставляет Чанель, протягивая загребущие руки к Бэкхену. Последний только отбивается и цокает: «Не в этой жизни». — Кажется, у кого-то все еще ничего не ладится в личной жизни. Вчерашнее свидание вышло отстойным? — ухмыляется Чондэ. Над кислым лицом Пака позволяет себе засмеяться даже миролюбивый Минсок. А разговоры, перетекающие в обсуждение совместных выходных, пресекает громкий крик, ставящий жирную точку в уходящем году. — До Кенсу! Все оборачиваются к несущемуся через всю столовую студенту. Кенсу узнает в нем Ли Джихуна, что совсем недавно, кажется, перевелся в другой университет. И никто в эту секунду не подозревает, что именно эта ситуация изменит абсолютно все. Чонин реагирует быстрее всех: он вскакивает с места, не позволяя замахнувшемуся Джихуну ударить Кенсу. Скрученный парень, придавленный сверху заломившим ему руки Чонином, кричит последними словами в абсолютной тишине студенческой столовой. Кенсу чувствует, что не может пошевелиться, распахнутыми глазами смотря на человека, с которым разговаривал всего несколько раз в своей жизни. Даже болтливый Бэкхен лишь шокированно смотрит на происходящее, пока обезвреженный парень не затихает, утыкаясь лбом в пол и громко всхлипывая. — Ненавижу... Как же ненавижу... — За что ненавидишь? — неожиданно твердо спрашивает Кенсу. Джихун поднимает на него глаза, насколько позволяет Чонин, и Кенсу сглатывает от чужой ненависти во взгляде. — Это все семейка ваша! Ненавижу! И ты такой же! Из-за вас отец... Он снова задыхается от всхлипов, и Кенсу видит, как Чонин ослабляет хватку. Джихун остается лежать на полу даже поле того, как Чонин окончательно его отпускает и поднимается на ноги, напряженно смотря на Кенсу. — Кенсу, что он вообще несет? — оглушающе шепчет Хань. И Кенсу будто отмирает, быстро собирая свои вещи и направляясь к выходу. Горячая ладонь Чонина на плече позволяет стойко покинуть стены университета, сжимая до боли зубы.❄
Кабинет отца всегда был для Кенсу чем-то сродни двери в другой мир. Потому что с самого детства это было единственное место, куда запрещено входить без приглашения. Но только не в этот раз. Кенсу коротко сжимает ладонь Чонина, показывая, что окончательно успокоился, и уверенно открывает дверь, заставая старшего До за просмотром каких-то бумаг. Отец смотрит на него сквозь очки. — Что-то случилось, Кенсу? — Да, кое-что произошло. — Кенсу присаживается в кожаное кресло, сжимая и разжимая пальцы, и ждет, пока отец снимет очки и обратит все свое внимание на него. — Сегодня в столовой ко мне подлетел Ли Джихун. Мы с ним учились какое-то время, однако в прошлом году он перевелся в другой университет, как говорят, по семейным обстоятельствам. Он был настроен… не очень дружелюбно. Оказывается, он перевелся потому, что их семья не могла больше позволить себе обучение. История почти банальна:сначала дела шли в гору, а потом они подписали контракт с одним из новых партнеров — и бизнеса как не бывало. Фирма, вдруг погоревшая, обваливает цены на акции Ли, а потом и вовсе исчезает. Большая рыба ест маленькую, верно? Совсем недавно, когда средств почти не осталось, а новый застройщик ничего не оставил на месте их фирмы, отец Ли Джихуна попытался покончить с собой. Сын вернулся домой раньше и спас, но вторая попытка была успешной. Вчера. Кенсу замолкает, хваля себя за то, что голос ни разу не дрогнул во время рассказа. Отец пытливо смотрит на него, пытаясь, видно, прочитать эмоции. И Кенсу не видит ни капли удивления в родных глазах. — И что ты обо всем этом думаешь? — наконец, спрашивает старший. — Лишь то, что я также не знал, кто мой отец, все это время, пока мне приходилось врать моим друзьям. — А ты бы хотел? — Кенсу видит сожаление в схожих чертах, но ответ на этот вопрос он нашел еще по пути домой. Во время длинного разговора с Чонином и просмотра всей найденной информации в Интернете. — Я в курсе, что после смерти мамы ты сделал меня совладельцем компании. Мое имя стоит на всех документах в твоем столе, так разве я не имею права знать? — Хорошо, как много ты хочешь знать? — Все, отец, — уверенно отвечает Кенсу. — Я хочу знать абсолютно все о том, что у нас происходит. Даже то, что Чонину приходилось скрывать от меня. Он дал мне обещание больше никогда не лгать, а семья Ким не бросает слов на ветер, ты знаешь это лучше меня. Кенсу видит во взгляде отца то, чего никогда не было до этого: это взгляд равного. С этого самого мгновения Кенсу больше не просто любимый и оберегаемый сын, с этого момента он готов разочароваться даже в самом себе. Чтобы взглянуть на все другими глазами. — Что ж, это будет длинный разговор.❄
— Ты как? — Чонин переплетает их пальцы и оставляет теплый поцелуй на виске. — В порядке, — шепчет Кенсу, хотя все совсем не так. — Как теперь смотреть им в глаза? — Они поймут, Кенсу. Иначе они не были бы нашими друзьями. Кенсу выдыхает и кладет голову Чонину на плечо, пока стюардесса проводит инструктаж. «Тебе лучше уехать, пока все не уляжется», — так сказал отец, и Кенсу было все равно, куда именно. Главное, что второй билет был для Чонина. Он надеется, что в новом году дорогие люди все еще будут с ним. Пусть им и придется познакомиться заново.