Танец на стеклах.

Я проснулся от звона будильника, который этим надоевшим звуком пытался взорвать мою голову. Недовольно застонав, я все-таки выключаю его. Он был побежден, но обещал вернуться следующим утром. Среда. Сегодня среда. И сегодня надо в школу. После вчерашнего головы просто нет. Иду на кухню, нахожу таблетку, кладу ее в рот и запиваю половиной графина воды. Становится легче. Душ. Мне нужен душ. Иду в ванную, скидываю помятые вещи в корзину и встаю под душ. Прохладные струи бьют по лицу, приводя мысли в ясность. В голову ударяют воспоминания прошлой ночи. Бар, «фиолетовый» зал, музыка, Антон… — Вот же! Я чуть не падаю, когда перед все еще расфокусированными глазами возникает образ Призрака. Меня бросает в дрожь. Вот что это вчера было, а? Выключаю душ, в одном полотенце иду на кухню, делаю себе кофе и бутерброд. Все по давно выверенной схеме. После завтрака перемещаюсь в свою комнату, надеваю то, что обычно выдаю за школьную форму. Черные джинсы и белая рубашка, рукава которой я уже привык закатывать. Закалываю челку, обещая себе, что скоро пойду ее отстригать. Кидаю учебники и тетради в сумку, беру телефон, ключи, кошелек и выхожу из дома. На наручных часах только 8:20. И зачем вскочил в такую рань? Дорога до школы отняла у меня двадцать минут и все это время мои мысли возвращались к Призраку. Что это было? Ну почему это оказался именно он? И почему он танцует именно в «Перекрестке»? Хотя да, глупый вопрос. Интересно, что у него с руками? Или это, чтобы мозолей не было? Да, не стану отрицать, что там, на сцене, он смотрелся очень круто. Ни одного неверного движения. Наверное, многие видят в нем идеал. А кого вижу в нем я? Понимаю, что даже в мыслях не могу назвать его «стриптизером». Он скорее…танцор, артист, актер… Да, именно так. Сам не понял, как начал улыбаться, уже подходя к зданию школы. История, сегодня первым уроком история. Благо, насчет этого предмета мне можно не переживать. Нашей историчке главное, чтобы хоть что-то отложилось в наших головах, а для этого можно было просто читать учебники. Так что на истории большинство предпочитало отсыпаться. Не зря же она первым уроком. Кабинет на первом этаже. За двадцать минут до начала урока у кабинета еще никого не было. Ну, если не считать двух девушек, Настю и Леру. Вот же. Приходят в школу минут за сорок до уроков. Что творится в их головах? Это еще одна загадка. Я с этими двумя не общаюсь, хоть и учусь в одном классе. Они просто есть. Настя иногда помогает на биологии, но это — если я вообще до этого учебник не открывал. Она добрая, хоть и странная. Совсем немного. Лера, что можно сказать о Лере? У нее красивый и очень заразительный смех. Она всегда готова помочь. Ну и в принципе все. Сажусь на скамейку недалеко от девочек и открываю первый параграф учебника истории. Пытаясь загнать хоть что-то полезное в свою голову, не замечаю, как летит время. До урока пять минут. К кабинету начинают подтягиваться мои одноклассники, и я ловлю себя на том, что ищу в этой общей массе Его. Мотаю головой, отгоняя назойливые мысли. Только спустя время понимаю, что меня кто-то зовет. — Макс! — А? Надо мной стоял Андрей. Он, судя по всему, спал от силы часа два. Такой растрепанный и бледный, что хочется отправить его в медпункт. — Я спрашиваю, ты почему вчера так рано ушел? — Испугался, что с утра буду выглядеть как ты. Все, кто это слышал, залились громким смехом. — Иди ты далеко и подальше. Не представляешь, как мне хреново. Двигайся. Стоило Андрею приземлиться на скамью рядом со мной, как раздался звонок, приказывая парню поднять свою задницу и идти на урок. Андрей обреченно вздохнул. — Убей меня, Макс. — А вот и нет. Давай, на урок идти надо, вставай. Я сам поднял эту слабо сопротивляющуюся тушку и поставил на ноги, подталкивая в сторону двери в класс. Урок протекал привычно скучно. — Прочитайте первый и второй параграфы и готовьтесь к тесту по ним на следующем уроке. Охренеть. Второй урок только будет, а она уже проверочную работу назначает. Ну что за человек? Разумеется, на параграф все забили. Я прочитал первый еще перед уроком, а второй могу и дома просмотреть. Моя соседка по парте, Даша, думая, что этого никто не заметит, рылась в своем телефоне, на парте сзади Глеб клевал носом, а его соседка, та самая странная Настя, что-то рисовала на полях тетради по истории. Неплохо кстати получалось. За последней партой соседнего ряда было пусто. Он не пришел. Наверняка отсыпается после вчерашнего. Вопреки моим, отчего-то грустным мыслям, в дверях кабинета появился Антон собственной персоной. — Извините, не мог кабинет найти, — его голос звучал бодро. — Конечно. Ты новенький? Проходи, садись. Читаем параграфы один и два. Парень упал за последнюю парту и открыл учебник. Он читает. Реально читает. Он не перестает меня удивлять. Да даже отличники забили большой болт на этот параграф, а он… Передо мной на парту упала записка. Почерк мелкий и ровный. Настя. « Хватит залипать на новенького. Думаешь, он ничего не замечает? » Я обернулся. Девушка смотрела на меня с легким укором, а на самом дне ее карих глаз зажигались подозрительные искорки. « Не твое дело » Она надула губы, но ответ все же написала. Я уже ждал какую-нибудь колкость, но это был всего лишь вопрос. « Что, понравился? » Я подавился воздухом, подавляя приступ нервного кашля. Понравился?! И как прикажете это понимать? Это же глупо! « Совсем с катушек съехала?! Я не из этих! » Но что-то мне подсказывает, что так просто от нее теперь не отвязаться. Если подумать, то на кой-черт я вообще на него смотрю? Потому что знаю его секрет и хочу узнать еще что-нибудь? Это просто интерес, вот и все. Так я успокаивал себя следующие четыре урока. Почему этот разговор не выходит у меня из головы? Понравился? Нет. А если подумать? Нет. Ни в одной из вселенных. Никогда. И даже думать об этом забудь! Стоя у зеркала туалета в раздевалке перед физрой, я бил себя по щекам, пытаясь отвлечься. И вроде у меня это получилось. Убрав мешающие волосы в хвостик на затылке, я вышел из туалета в раздевалку. Все уже переоделись, и в раздевалке был только новенький, как раз надевающий кроссовки. На нем были серые шорты, а майка ждала, когда ее наденут, лежа на скамейке рядом с парнем. Я, впавший в секундный ступор, все же нашел в себе силы сделать шаг к двери. — Ты как после вчерашнего? — полетел в мою сторону вопрос, снова заставивший остановиться. — Ты о чем? — Ну, Андрей сказал, что вы пили вчера ночью. И много. Вот я и… — Да, все нормально. Я в порядке. Ты бы поторопился, скоро звонок. Я повернулся к нему спиной и вышел из раздевалки. Отлично. Теперь только от его голоса меня в дрожь бросает. Все уже привыкли, что физкультуру должен вести неспортивного вида полноватый мужчина лет сорока-сорока пяти, но только не в нашей школе. Здесь физру преподавала приятная женщина средних лет, с короткой стрижкой и в неменяющемся с годами зеленом спортивном костюме. — Ну что, надеюсь, вы не совсем обленились за лето. Сегодня будет небольшая разминка, а потом сдаем норматив. Канат. Так, что за грустные лица? Давайте для начала шесть кругов по залу. Канат. Мы еще ни разу не лазали по канату. Он бесцельно висел в углу зала целых десять лет, и вот, наконец, настал его звездный час. Хоть бы не оторвался. Когда строй пробегал мимо раздевалки, оттуда выскользнул новенький и незаметно пристроился между мной и Арсом, ноги которого заплетались. Пробежав три круга, Антон остановился, отойдя в один из углов зала. Он шел медленно, чуть хромая, но уставшим не выглядел. — Новенький! Как тебя там… Антон! Вернись в строй, — подала голос Елизавета Павловна, негодуя. — Мне можно выполнять только половину от того, что делают остальные из-за травмы. Вас должны были предупредить, — пожал плечами парень, ничуть не смутившись. — А, да. Извини. Весь класс обратил взгляды на новенького. Так вот почему он хромает. У него что-то с левой ногой. Пробежка, разминка, растяжка и вот мы уже готовы лезть по канату вверх. К сдаче этого норматива подготовились основательно, обложив канат матами в два слоя. Просто потолки в зале очень высокие, а канат прикреплен точненько к ним. — Чтобы не больно было падать, — подмигнула нам Елизавета Павловна. — Сдавать будем по списку. Так, — она открыла толстую тетрадь и прошлась глазами по списку на нужной странице, — Ирина, вперед. — Ха, давайте на это посмотрим. Жаль, попкорна нет, — за моей спиной возник Андрей, отчаянно пытаясь подавить приступ истеричного смеха. Ира, ну просто очень бесящая особа, важным надменным тоном объясняла учителю, что из-за чего-то там со здоровьем ей нельзя нагружать руки. Ага, как же. Она десять лет подряд пыталась доказать, что она круто танцует, что на руках у нее мозоли, что она, бедненькая, стирает ноги в кровь и прочее. — Ира, мне очень интересно слушать, но справки о твоем физическом состоянии у меня нет, так что-либо ты лезешь, либо я ставлю два. — Блин, кайф обломала, — продолжал распинаться Андрей, немного успокоившись. — Она же не полезет. Блондинка пожала плечами и отошла, освобождая канат для следующего в списке. — Дарья? Даша, что сидела передо мной на всех уроках, без лишних слов подошла к канату и залезла на самый верх, стукнув рукой по потолку. Ну, а чего можно ожидать от спортсменки? — Отлично. Варвара. — Да мне как-то влом. Можно потом пересдать? — Нет, нельзя, лезь. Да, Варя, не прокатило. Лезь. Но девушка поднялась только чуть выше, чем до середины. А что? Четыре — тоже оценка. Очередь дошла до Тима, но тот лишь поморщился от боли в руке, попросив разрешить ему пересдать позже, сославшись на потянутую мышцу. Ха-ха, так мы тебе и поверили. А теперь должен лезть Антон. Все, в особенности девочки, хотели посмотреть, насколько этот новенький…даже не хочу об этом думать. Парень подошел к канату и уже хотел начать, как его одернула учительница. — Что у тебя с руками? — Ничего, — он едва ощутимо вздрогнул. — Тогда развязывай. Новенький пожал плечами, снимая повязки с рук. Бросив бинты на пол, он поднял руки. У меня внутри что-то оборвалось. На ладонях, запястьях и локтях парня белели десятки тонких шрамов. Какие-то получены давно, а некоторые — совсем недавно. Какой ужас. Пусть на бледной коже они были не так сильно заметны, но их количество вызывало страх. — Воу! — чуть ли не проорал Андрей у меня над ухом, ероша и без того растрепанный ежик коротких каштановых волос. — Это насколько надо быть двинутым, чтобы так себя… Продолжением его возмущенного монолога был его же возмущенный вскрик. Я наступил ему на ногу. Разумеется, случайно. — Заткнись, ему еще с каната грохнуться не хватало, — прошипел я, ловя на себе подозрительный взгляд Насти. А новенький тем временем был уже под самым потолком, стуча по нему кулаком. — Молодец, спускайся. Ни от кого не укрылось, что парень лез вверх, используя для этого только руки. Ноги парня просто волочились за ним, словно были ненужным грузом. Ну, даешь, Призрак. Просто нет слов. Но парню таких восторгов было явно мало. Там, всего в метре от потолка, он повис на одной руке, приняв горизонтальное положение, и рухнул вниз, но руку с каната не убрал, благополучно остановившись в трех метрах от земли. Мое сердце пропустило удар, потом еще один. Я не мог сказать наверняка, что чувствовал, страх или восторг. Скорее всего, и то, и другое. Девочки закрыли руками лица, парни раскрыли рты, а у Елизаветы Павловны наверное случился нервный срыв. Сильный такой. — Антон, быстро спускайся! — она сорвалась на крик. Губы парня растянулись в улыбке сумасшедшего, а ресницы опустились. Еще один рывок, и наш новенький уже в полуметре от земли, его глаза закрыты, а тело расслаблено. Он висит так, словно его рука — продолжение каната, ему на нее словно плевать. И все-таки он ненормальный, двинутый, больной на голову.  — Испугались? — произносит тихий голос в наступившей на секунду тишине. Никто еще не успел отойти от шока, а Антон уже отходил от каната, уступая его следующему в списке. — Ты…после урока уберешь маты на место, — вот она, природа нашего учителя физкультуры, если кто-то где-то накосячил, то он обязан сделать что-нибудь сверх нормы. Отжаться сорок раз, подтянуться двадцать раз, ну или маты на место убрать. — Продолжим в следующий раз, переодевайтесь. Она все же взяла себя в руки и на радость нам, не стала читать лекцию по безопасности, а просто кивнула в сторону матов, укоризненно смотря на Антона. Парень закатил глаза, отправляясь выполнять задание. Черт, он эти маты таскает, будто они невесомые. Между прочим, мы с парнями до восьмого класса втроем их таскали, а сейчас уже вполне справляемся вдвоем. А с виду вроде такой хрупкий… Так, о чем я вообще думаю? И какого хрена я до сих пор в раздевалку не ушел? Я стою посреди пустого зала, тупо пялясь на своего одноклассника. Что за бред?! Разворачиваюсь и иду, наконец в раздевалку, откуда как раз, пытаясь догнать ушедшего Глеба, выбегает Виталик. Хах, всегда веселился, когда он бегал. От такого движения челка парня подпрыгивала, что просто не могло не вызвать улыбку. В раздевалке никого не было. Все разбежались, оставив после себя запах пота и пару разных забытых благоухающих носков. Картина маслом. Я привык не обращать на такое внимания и просто переодевался. Хотелось поскорее уйти домой, сделать домашку, что-нибудь съесть и досмотреть первый сезон начатого вчера сериала. Он, сволочь, интересным оказался. Я уже надел джинсы и хотел уже натянуть рубашку, как дверь раздевалки открылась, впуская Призрака. Если бы я не стоял к ней лицом, то и не понял бы, что кто-то вошел. А он, правда, как привидение. Теперь понятно, почему он именно Призрак. Сказать. Нужно что-то сказать. Эта мирная тишина уж слишком давила. — Ну ты отжег, — тихо начал я. — Скажи честно, ты нормальный, или только прикидываешься? Просто если правильным окажется второй вариант, то боюсь тебя огорчить, у тебя не очень хорошо получается. Он улыбнулся, стаскивая майку и расшнуровывая кроссовки. — Все так рты раскрыли, словно привидение увидели. — Точнее Призрака. И часто ты такие трюки выписываешь? — Ты вчера был в «Перекрестке»? Отвечает вопросом на вопрос. — Был. — Смотрел мое выступление? — Смотрел. — И понравилось? — Н…наверное да. Было как-то…странно. Он застегивал пуговицы рубашки и неотрывно смотрел на меня. Это напрягает. — А я и не думал, что ты будешь…ну…и по мальчикам тоже. Блондин натянул джинсы, обулся и сложил форму в рюкзак. Я подавился воздухом, а он только улыбался. Если задуматься, то что я там вообще делал? — Да я просто за тобой пошел и вообще, я…я не из этих! Ну вы что, все сговорились?! Что же за день сегодня такой?! — Ты не волнуйся, я лучше многих умею хранить секреты. Он махнул рукой и вышел из раздевалки, оставляя меня на растерзание моим же мыслям. Неожиданно для себя понимаю, что хочу знать все его секреты. Все. Все до последней маленькой тайны. Он необъясним сам по себе, и с ним тяжело общаться, не то, что дружить. Но разве опасность неудачи меня когда-нибудь останавливала? Ответ на этот вопрос я не найду, пока не попробую.