Ssamgray's stories.

Кисок обещает не пить даже в присутствии ребят, особенно Джея, потому что «сегодня я за рулем и вообще это в мои планы не входит». Он затягивает себе галстук и боковым зрением следит за вечерними новостями. Уже через час Кисок не сводит глаз с мутной зеленой жидкости в стакане и громко безбожно смеется. Сонхва сидит поодаль, у стойки, одиноко помешивая яблочный сок и наблюдая за всеми любителями клуба. — Отвратительная идея праздновать годовщину компании здесь. — бармен, не впервые видевший Сонхву и остальных ребят, встал напротив него. — Слишком много бесплатного алкоголя для этих двоих. Сонхва обращает внимание на Джея и Саймона, которые залпом выпивают содержимое и начинают дергаться в такт нелепым битам новенького диджея. — Что они пьют? — Немецкий абсент с высокой добавкой туйона и синтетики. Сонхве это особо ничего не говорит, но по поджатым губам бармена он понимает, что это настоящий алкогольный пиздец. — Это сейчас они веселые, а завтра стопроцентно будут блевать и стонать от боли. Сонхва приходит в легкие ужас и раздражение, потому что завтра — долгожданный совместный концерт с другими исполнителями. Он смотрит на экран телефона, где миллион уведомлений и ровно полночь, и решает возвращаться домой: смотреть на пьянющего Кисока стыдно и одновременно тошно. Ли спрыгивает с высокого (для него) стула, расплачивается (только за сок) и спешит к оставшимся ребятам, из которых Хёку больше всех похож на трезвого. Но подойдя ближе, Сонхва понимает, что парень уткнулся лицом в стол и отрубился. Просто и удобно. Ему не составляет труда найти в толпе Саймона и вытащить его за рукав в более свободное пространство. Галстука почему-то на нём нет (неудивительно) и волосы, которые он так старательно укладывал, растрепаны. — Хватит, пошли. — Куда? — Кисок пятится, словно танк, и слегка шатается. — Домой, черт возьми! — Ли подхватывает его и морщится от перегара. — Ты снова напился и вести машину придется мне! Ты ведь знаешь, что это значит? Кисок отчаянно мотает головой. — Мы будем ехать очень медленно, потому что у меня нет прав. В ответ слышится неразборчивое мычание, пока Сонхва, собрав все силы, тащит почти безвольное тело на выход и садит в машину. Пьяный Саймон выглядит как желеобразная масса, готовая растаять в любой момент. — Я ненавижу тебя, слышишь? Ненавижу. — Сонхва заводит двигатель. — Ты тяжелый, противный и тупой как дерево. С третьего раза он трогается с места и выезжает на безлюдную трассу. — А ты такой красивый… в свете этих фонарей. — нечленораздельно отвечает Чон. — Такая душка. — Твоя душка завтра даст тебе по роже, если не встанешь. Всё, не мешай. Сонхва мимолетно отвлекается от дороги на спидометр, где стрелка застыла на пятидесяти, и не замечает, что Кисок и не смотрит в его сторону — он уснул, свесив голову и покачиваясь в такт дороги. Просто и удобно.