Edge of the Blade

- Лан, мы не можем соглашаться на такие условия. - Я знаю. Но мы сейчас не можем позволить себе войну. - Война все равно будет. - Хотя бы не на два фланга. - Но это безумие! - Я хочу переиграть наши позиции. Не мы должны ехать за милостью, а они просить этой милости у нас. Страна, к счастью, закрытая, так что про наши силы мало что известно. - Точнее говоря, про их отсутствие. - Рио, ты рискуешь горлом, - спокойный мужской голос превратился в сдавленное рычание. Ответом стало извиняющееся поскуливание. В комнате царила абсолютная темнота. Огромное окно было занавешено и не пропускало ни единого лучика лунного света. На полу вальяжно развалились двое. Странные силуэты людей, мягкий белый ковер, в длинном ворсе которого утопали их руки. Нет, даже не руки – лапы. Короткие пальцы с когтями нетерпеливо сжимались и разжимались, цепляя легчайший пух. Вдруг один из них поднялся на ноги. Второй лишь проводил его взглядом блестящих черных глаз. Занавес рванулся в сторону, впуская в комнату леденящий голубой свет полной луны. Длинная морда насмешливо скалила зубы, зеленые глаза уверенно смотрели вдаль. Грохот раскрываемого окна, и теплый ветер ворвался в комнату. Тяжелая черная грива на плечах оборотня лениво колыхнулась и вдруг встала дыбом, почувствовав грозное рычание своего хозяина. - Лан, это слишком опасно, - позволил себе повторить оборотень, что смиренно лежал на ковре. - Я знаю, Рио. Но больше сидеть здесь я не намерен, - прорычал Лан в ответ и выскочил в окно. *** - То есть как? – воскликнула женщина в тяжелом бархатном одеянии. – Оборотни? С каких пор? - Королева, я сам поражен сим известием, - с достоинством поклонился мужчина лет шестидесяти, облаченный в военную форму с многочисленными нашивками на правом рукаве, символизирующими сражения и подвиги. Это был Люгер Штейгер, генерал армии и трехкратный кавалер ордена Королевы, опора всего государства и собственно королевской семьи. - Как это им нужны наши земли? Мы не можем пустить их в Рэвэлию! – королева взволнованно поднялась из-за стола, рассыпав по полу любимые игральные карты. - Боюсь, что оборотни не примут отказа, - покачал головой Штейгер. – Если только мы не сможем предложить им что-нибудь равнозначное взамен. - Но взамен нам предлагать нечего! – женщина поспешно перебирала в голове возможные ресурсы. Золото? Его и в казне было маловато. Серебро? Слишком дешево для откупа. Гарнизон? Может, стоит предложить небольшой отряд хороших воинов? Но в атмосфере назревающей войны каждый человек на счету! Что же делать? - Может, Кову? – предложил Штейгер, и королева обратила к нему полный величественного негодования взор. – Ваше величество, он мог бы стать залогом мира между нашими государствами. Тем более что послужить отечеству он вряд ли сможет как-то по-другому. - Он – мой племянник, - с некоторым сомнением произнесла королева, подбирая карты с пола. Благо магическая бумага поспешно подлетала к пальцам своей хозяйки. - Тем ценнее он будет в политике. Мы оформим этот подарок куда дороже, нежели он есть на самом деле. Представьте: величественная церемония, огромное приданое, плачущие родственники. Это поднимет его цену и сбавит расход ресурсов. Подумайте над этим. - А Кову согласится? – женщина неуверенно вертела в руках карту бубнового валета. Шнейгер чуть слышно усмехнулся, но с достоинством ответил: - Я поговорю с ним, ваше величество, - королева согласно кивнула и жестом разрешила Люгу покинуть зал. Шнейгер поклонился и вышел. Он был уверен, что дело выгорело. Мальчишку нет нужды спрашивать, его нужно просто поставить перед фактом. Никуда этот бездарь не денется. Если, конечно, не хочет попасть в Храм Любви. А, судя по последним выходкам, Кову этого совсем не хотелось. *** - Эй, неудачник! Кову – неудачник!!! Высокий черноволосый парень не обратил внимания на оскорбительные выкрики. Его путь лежал в библиотеку, и он совершенно не собирался тратить свое драгоценное время на очередных обидчиков. Тем более что конца края им видно не было. На самом деле Кову резко отличался от всех своих сверстников. Длинные черные волосы, что отказывались становиться короче даже после стрижки, широкие плечи, крепкое мускулистое тело, едва помещающееся в узкие рубахи, принятые в семинарии, и совершенно отсутствующий уверенный взгляд, никак не вписывающийся в толпу внимательных, рыскающих глазок обучающихся здесь ребят. Впрочем, его можно было бы назвать ходячей насмешкой – с семи до двенадцати над ним издевались из-за волос, ведь ни у кого более в семинарии черного волоса не было. Позже к этому прибавилось его телосложение, не подходящее ни под какие каноны, а с введением сексуальной подготовки еще одним обязательным поводом издевательств стала его фригидность. Сам Кову делал вид, что все эти насмешки его не касаются. Увы, но сверстникам иногда удавалось раскусить его уловки, и чуть стихшее внимание вновь набирало свои обороты. Вот и сегодня он благополучно завалил очередной урок, так и не достигнув оргазма в опытных руках преподавателя. Впрочем, для себя Кову отметил пару улучшений – сегодня не тошнило и меньше тряслись руки. Уже почти пять лет, как он пытается изобразить послушную куклу – эталон сексуального счастья, а толку как с козла молока. Нет, как с двух козлов – усилий больше, молока столько же. На самом деле у его фригидности была вполне логичная причина, но о ней Кову предпочитал помалкивать. Чести бы это ни ему, ни его семье не прибавило, да и оценки бы не изменились. А пока магический аттестат в кармане неприятно жжет руку неудовлетворительной оценкой. В библиотеке тихо. Только у ее массивных дверей, вырезанных из цельного дуба, от Кову отстали его вечные мучители. Закрыв за собой дверь, Кову тяжело прислонился к ней спиной и глубоко вздохнул. Хуже быть не может. Хотя, нет, о чем это он? До совершеннолетия осталось меньше месяца, а супруга и на горизонте не предвидится. Необходимость искать себе столь нежеланную пару Кову совершенно не радовала, но перспектива оказаться в Храме Любви была еще хуже. Он бы хотел задаться вопросом, почему он не такой, как все, почему такой неправильный, но времени на это не было. Эти мысли вряд ли бы что-то изменили. Прошлого не исправить, себя не перестроить, в этом Кову уже убедился. Наконец он подошел к библиотекарю, взял припасенную для него книгу по истории и отправился в соседний зал читать. Здесь света было меньше, поддерживался он только немногочисленными свечами, что никогда не гасли и не сгорали. Другие ученики семинарии приходили сюда только когда в основном зале места не хватало и сразу же жаловались на нехватку света. Кову же этого было достаточно. Тяжелый фолиант мягко приземлился на гладкий стол и сразу же зашуршал своими старыми страницами. - Вижу, вы увлекаетесь историей, - Кову поспешно обернулся на голос и тут же столкнулся взглядом с пожилым человеком в тяжелом плаще. Тот лишь усмехнулся в ответ на удивление Кову: - Но я бы на вашем месте читал несколько другие книги. Кову вспыхнул от наглого намека. Уважение, этикет, принятые в этом государстве, в очередной раз колючими плетьми связали ему руки. Пришлось снова заставлять себя улыбаться: - Не понимаю, о чем вы говорите, - в голосе не прозвучало и нотки улыбки. Все-таки с актерским мастерством у Кову было плохо. - Вы ведь так и не нашли супруга? – с той же наглой усмешкой ответил незнакомец. - А вы хотите им быть? – изобразил интерес Кову, подперев подбородок ладонью. – Я вас внимательно слушаю. - Если вы также никчемны в постели, как в актерской стезе, то вы его и не найдете. Щеки Кову уже горели. Плохое качество – не уметь скрывать свои чувства, но сейчас было не до того. Все-таки больная тема, и контроль над собой был потерян: - Если вы пришли поиздеваться, сделайте милость – проваливайте отсюда, - процедил Кову. - Послушайте меня, молодой человек, если вам не интересен билет в один конец до Храма Любви, то советую прислушаться к моему совету. Через пару дней сюда приедет ваша тетушка с одним единственным вопросом. И вы обязаны согласиться. И начинайте уже подтягивать свои навыки в постели, свадьба будет назначена на конец луны. И даже не пытайтесь от нее отказываться. - Какого такого лешего? – Кову возмущенно отклонился назад. – Кто вам дал право за меня решать? Незнакомец довольно улыбнулся: - Я рад, что мы договорились. Кстати, меня просили писать перевод названия глав. Итак: Врата лабиринта