Дело № 673811

18 августа, день 7

      Придя на работу в 6 утра, с диким похмельем и опухшим лицом, Ребекка не обнаружила даже своего вечернего компаньона — они разминулись ближе к полуночи, потеряв ориентиры не только в чувствах, но и в коридоре клуба. Это показалось Ребби странным, ведь у Анджея не было даже дома. Если она приняла всякой химии до состояния эмоционального надрыва, которое не дало заснуть ночью, то что произошло с экспертом отдела? «Наверняка увязался за той длинноногой мадамой», — неприязненно подумала Ребекка, удостоверившись, что Анджей в кабинете не появлялся со вчерашнего вечера — вещи лежали в тех же местах, где она их видела, помогая коллеге собраться.       Ребекке нужно было обдумать дело об убийстве Малковичей на чистую голову в подходящей обстановке. Обстановка подходила; голова зверски болела, глаза закрывались, так что Ребекка наведалась к кофе-машине и прихватила со стола Шанин таблетки от головы, которые давно заметила. Она не видела таких таблеток в продаже, но решила рискнуть.       На удивление, голова очистилась за мгновение, еще в коридоре. Ребекка с уважением посмотрела на потрепанную упаковку с красными пилюлями. Шанин будет возмущаться? Ну и ладно…       Дверь архива успели поменять, поставив бронированную. Видимо, вера таинственного начальства в чары всемогущей Шанин иссякла. Агентству-филиалу пришлось обратиться за более банальным способом защиты. На двери стоял замок для считывания карт. Повертев в руках пропуск, отданный Лорианом еще в первый день, Ребекка не решилась им воспользоваться. Вдруг заверещит сирена, прибежит разгневанный начальник… И все планы накроются кофейной чашкой.       Забавная вещь: до сегодняшнего дня Ребекка не замечала, что Лориан сидит не в кабинете начальника. Он сидел в кабинете рядового детектива, как остальные. Почему? Он «и.о.»? «Врио»? Повертев в руках пропуск, Ребекка не нашла ответа. Чтобы его найти, требовался документ за подписью Лориана.       Оказавшись в своем кабинете, Ребекка неуверенно направилась к последней, самой свежей куче документов предыдущей владелицы кабинета — Индиры Вэрни. Без Анджея не очень хотелось разбирать их, но Ребби заверила себя, что уже выучила местное делопроизводство и даже выучила сроки хранения нарядов. Вчерашняя угроза Шанин была материальной: на столе, зазывая, лежала цыганская игла, катушка черных ниток и ножницы.       — Ну хорошо, — проворчала Ребекка. — Эта макулатура все равно не давала мне сосредоточиться.       Бледный Анджей застал ее в окружении отчетов по шестимесячному качеству годовой давности. Ребби добралась до победного «и.о. начальника агенства».       — Да как у тебя сил хватило?! — ужаснулся Анджей. — Ты пришла сюда в семь утра, чтобы шить наряды? Я едва разобрался, в каком районе города проснулся…       — Я пришла сюда в шесть утра! — гордо заявила Ребекка, пропустив его жалобу мимо ушей, как и потасканный внешний вид — мимо глаз. — Вижу, самые прекрасные показатели были у Индиры. На двести дел больше, чем у гиперзвукового Андре!       — Да, и поэтому ты шьешь ее отчетность, — проворчал Анджей, жадно присосавшись к чашке с кофе Ребекки. — Во всем нужно знать меру. Индира была хорошим детективом, но слишком много на себя взваливала. Она не успевала оформлять работу. Еще руководство постоянно выговаривало Блэкмуру, что остальные плохо работают, а дела долго доходят до суда. Блэкмур постоянно приходил с собраний злой как черт. А эти суды… Блэкмур же ходит на них один, позорится перед адвокатами и судьями…       Ребекка завязала последний узел на наряде, по аналогии с коробкой с пиццей.       — Я и не знала, что есть такие суды. Они закрытые?       — Да, — Анджей кивнул головой и поморщился. — Их мало. Большинство нечисти согласно с тем, что они натворили. Честно говоря, большинство дел — совершенно бестолковая трата времени. Настоящих, серьезных дел крайне мало. И за это Блэкмур тоже постоянно выслушивает — дескать, мы их не раскрываем, потому что занимаемся ерундой для отчетности! Руководству никак не угодишь. Твое дело об убийстве Малковичей нас спасет перед годовым отчетом. Правда, в общей статистике по раскрытым будет провал. Блэкмур ходит, клеит штрафы сам и костерит Индиру за прошлогодние цифры. Нам их не догнать, — Анджей вздохнул. — И все же мы скучаем по Индире, все мы. Тебе помочь?       От внезапной смены темы Ребекка не сразу поняла, что от нее хотят. После повторного вопроса Анджея она кивнула. Вдвоем они быстро перетаскали тома нарядов в архив — у эксперта отдела, разумеется, был пропуск. В заваленном бумагами помещении пахло дымом и химией, настенные лампы едва разгоняли темноту. Широкие полки уходили в никуда; Ребби решила, что здесь можно спрятать слона и заодно спрятаться самой, когда мама позвонит в следующий раз. Совесть окончательно умерла вчера вечером.       — Много сгорело? — из интереса спросила Ребекка.       — Нет, пожар быстро потушили. Сгорело старье, которое надо было списывать. Чему я рад, — Анджей улыбнулся, — ведь все списываю я, за подписью Блэкмура, а он до каждой запятой дотошный. Описи остались, составим по ним акт и поблагодарим поджигателя с ним вдвоем.       — Это неправильно, — пробурчала Ребекка. — Кто-то ведь их поджег, для чего-то! Тут ведь даже окон нет! Значит, зашли через дверь. Кто-то смотрел камеры?       — Вошла во вкус с камерами? — Ребби обиженно посмотрела на коллегу. — Да ее кто-то приподнял, она ничего не показывала, кроме потолка, — ответил Анджей. — Пошли, попьем еще кофе?       — Смотреть на него не могу. И я пришла сюда работать.       — Кабинет Индиры на тебя влияет? Рассуждай вслух, мне нравятся твои мысли.       Ребекка почувствовала, что розовеет. Одновременно она поняла, что действительно чересчур серьезно начала этот день. Милый Анджей не заслуживал такого обращения.       — Может быть, — неуверенно сказала Ребекка, — сегодня моя очередь помогать? Я могу помочь тебе в чем-то? Убраться в кабинете?       Анджей отступил на шаг назад, в его глазах мелькнуло что-то вроде ужаса, который тактично сменился расчетливостью.       — Выбери работу из числа тех, которые тебе меньше всего хочется делать, — подсказала Ребекка.       — Списание вещдоков! — выпалил Анджей, без раздумий.       — Отлично!       Энтузиазм Ребекки поутих, когда она оказалась в шатающихся колоннах из коробок и томов. В закутке удавалось стоять только боком; дневной свет мерк в пыли; он вообще с трудом проходил через наполовину заложенные мусором окна. Бесчисленные стеллажи взирали на Ребекку — она стиснула кулаки. Этот бой она не проиграет.       — Итак, каков план? Что ты должен был сделать?       Анджей со вздохом открыл первую попавшуюся коробку.       — Все вещдоки в чем-то запакованы, видишь? И на каждом сбоку приколот номер. Вооот… Надо их разложить по порядку и перенести в архив № 3 с описью. Блэкмур даст добро и утилизирует это все.       — Но ведь не по всем делам вышел срок хранения? Тут в полиэтилене глаз… прошлогодний… Фу!       — Да… В этом проблема.       — В коробках хотя бы один год?       Анджей помотал головой.       — Ну хотя бы плюс-минус?       Он снова отрицательно помотал головой.       — На вещдоках только номер дела? Нам придется еще и каждый номер пробивать по базе, смотреть, по какой статье оно возбуждено?       — Да.       — Анджей, — с чувством сказала Ребекка. — Ну и свинство же ты здесь развел!       — Это не я! То есть… — начал оправдываться он. — Сюда ходят все подряд! Ищут, меняют коробки местами! У меня и без них полно работы!       Ребекка запустила руку в первую коробку, подавив желание кинуть чем-нибудь в Анджея. На самом верху продолжал лежать заспиртованный глаз под номером 1-476/2011.       — Давай ты сядешь за компьютер и будешь мне называть статью по номеру? О, пустая коробка! Как удачно. С нее и начну.       Два часа пролетели незаметно. Ребекка начала с подоконника; ей повезло, на нем оказался сплошь 2021 год. Он спокойно уместился в двадцати коробках и пяти томах нарядов. Вдвоем они быстро вывезли разобранное в архив, разделив на списание и хранение. На стеллаже «хранение» Ребекка указала срок. Потомки будут ей благодарны.       На подоконнике обнаружилась каменнообразная заплесневелая пицца, мертвый кактус и коробка конфет. Поиграв коробкой, точно макарасами, Анджей выбросил все добро в мусорку. Ребекка протерла подоконник влажной тряпочкой и принялась за ближайший стеллаж, полный бумаг — явных отчетов. За этим занятием их застал Лориан.       — Я давно говорил, что тебе не хватает женской руки, — прокомментировал происходящее исполняющий обязанности начальника отдела.       — Шеф! — Анджей покраснел как вареный рак. Ребекка была рада, что ее лица не видит никто, кроме пауков — она залезла в коробку в поисках спасения, согнувшись в три погибели.       — На планерку можете не идти, — повелел Лориан. — Если вы, два алкаша, разберете хотя бы четверть этих авгиев конюшен, то сделаете больше, чем остальные лоботрясы за месяц. Но вряд ли вас хватит надолго… — задумчиво произнес шеф и, помолчав немного, добавил: — Как твое здоровье, Ребби? Рука, нога, голова?       Ребекка уверила начальника, что все в порядке.       — А совесть? — саркастически вопросил Лориан. — Я с таким трудом нашел твоего Джона Уилсона, а ты его отпустила. Ничего страшного, я не сержусь. Пойду, объявлю его опять в розыск, — Лориан, проворчав что-то себе под нос, вышел их кабинета в коридор.       — Какой-то он непривычно добрый, — заметил Анджей.       — Я направила утром кучу запросов о проживающих в доме людях, — поделилась с ним Ребекка. — Без ответов мне даже глупо продолжать расследование. Уилсон совершенно не при чем, а допрос Эванса я даже не буду читать… Он глуп, как винная пробка, и не смог бы провернуть такое убийство, — с этими словами Ребекка снова принялась за коробки. В них хранился вперемешку 2006, 2007, 2008 года. «Лучшие года», — ностальгически подумала Ребекка. Чтобы разложить их, требовалось место, и Ребекка все же потратила около полутора часов, чтобы разобрать отчеты. Избавившись от них с помощью Анджея, Ребби смогла стоять прямо в заваленном закутке. Она вернулась к коробкам.       — По-моему, их кто-то разбирал, — заметила Ребекка. — В некоторых все идеально, а в других — черт ногу сломит.       — Мы как-то лазили здесь с шефом, искали какую-то херню для передачи в суд — шеф заодно расскладывал. Он даже описи делал, но вряд ли в коробках все осталось по-прежнему.       К полудню Ребекка вылизала первый стеллаж и до того невидимый стул. Заинтригованный Андре притащил пиццу на обед. Ребекка проследила, чтобы коробка оказалась в мусорке. Блаженствуя от кофе, Ребекка делилась впечатлениями:       — Вяленые человеческие ноги, глаза в банках, каменные топоры и ведьминские котлы… Как вы их потом уничтожаете?       — Шеф уничтожает. Все проходит через него и Шанин. Они вдвоем сжигают.       — Я бы продавал, — встрял Анджей.       — Ага. И пошел бы туда же, куда предыдущий предприимчивый начальник, — сострил Андре. — А насчет ноги… Ты настолько привыкла к нашей работе?       — Я убедила себя, что нога не настоящая, — объяснила Ребекка. — Неужели эти суп-наборы относятся к делам?       Ответил Андре.       — Мы ради статистики занимаемся такой ерундой, что приходится пришивать к делам и вяленые ноги. Если я правильно помню, это контрабанда.       — А по-моему, ею кого-то убили, — усомнился Анджей.       — Неважно, — встряла Ребекка, почувствовал себя, наконец, в своей тарелке. — Сам факт, что она — человеческая…       — Скоро тебя перестанут удивлять и отрубленные головы, — заверил Анджей. — Через пару месяцев ты поймешь, как глупы большинство людей и как хитры остальные. И сколько среди них мелочных. Готовы сожрать друг друга за тюль, пережившую гражданскую войну. А эти семейные ссоры! За детей, свою гордость и за измены… Читаешь дела — и не хочешь жениться!..       — Не привыкнет, — уверенно сказал Андре, — Ребекка слишком добрая. Я-то до сих пор удивляюсь!.. Ты не женишься, потому что трус. Что ж, пицца закончилась. Мне тут больше делать нечего. Пойду работать. Вас не было, а шеф рвал и метал сегодня утром.       — Да? — удивилась Ребекка. — К нам он заходил вполне нормальным.       — Настроение любого шефа — вещь непредсказуемая, — напутствовал Андре, уходя. — Особенно с изобретением сотовой связи. Я знаю, многих повидал на своем веку… веках…       Ребекка быстро убрала со стола (она дома так не поддерживала порядок, как в кабинете Анджея) и вернулась к пыльным стеллажам.       — 2020 года точно так мало? — усомнилась она. — Или остальное где-то в углу?       — Была пандемия — все сидели по домам, — Андре вновь уткнулся в монитор. — По базе числится примерно 500 дел. В 2019 году уже больше, 700 дел. Среди них четверть будет оформлена, их направляли в суд. Очень надеюсь, что ты не найдешь ни одной запчасти к ним, иначе шеф меня сожрет.       Ребекка вгрызлась в 2019–2020 года. Ее уже не удивляли анатомические изыски или усохшие пауки в банках. Иногда попадалось что-то из тех лет, которые они уже разобрали — приходилось слать Анджея в архив. Иногда между номерами дел пропадали десяток или два — значит, где-то их ждала коробка. Ребби раскрывала пакеты около получаса, прежде чем заметила иссохшую змеиную кожу.       — Анджей?       — М? Какой номер?       — У вас когда-нибудь проходила вещдоком змея?       Повисла пауза. Ребекка боялась дышать и вслушивалась в каждый шорох и писк.       — Не помню, — сказал Анджей, подходя ближе. — О, чешуя… Езус-Мария! — воскликнул он, дернув Ребекку назад за руку, отчего девушка ударилась о стол и села на него. — Я же здесь спал!       Ребекка забралась на стол с ногами. Анджей побежал к Гринбергам с воплями, что им нужно лучше упаковывать вещдоки. На вопли вышел мрачный, как туча, Лориан. Он физически испускал холод и недовольство. Смерив взглядом размеры чистоты и соотнеся его с хаосом, кинув взгляд в самый дальний угол, где лежали вещи, повидавшие фараонов, он обратился в Ребекке:       — Вам нечем заняться? Отпустили Уилсона и довольны?       — Но вы же сами мне ска…       — А он пропал, скрывается от надзора. Еще один минус в нашу статистику, — с каждым словом голос Лориана звучал все выше и выше, а на последнем приобрел шипящие нотки. — Рекомендую вам проветриться и заняться штрафами, чтобы минимизировать недовольство начальства отчетом. Будете как Джуди Хоппс, героиней статистики.       — О, шеф, вы смотрели Зверополис? — заулыбалась Ребекка и сразу стихла под взглядом Лориана. — Ну, давайте… Люблю приносить пользу!