One For My Baby

      Она разговаривает очень редко, всё остальное время молчит, хмуро смотрит на людей, на трупы, на книги и еду, алкоголь и особенно на Буна. Бун наблюдает за ней. Она погружена с головой в свои мысли, задумчиво трёт еле-еле заживший шрам на лбу, хмурит брови, иногда прикладывается к бутылке виски. Курьер грызёт ногти и заусенцы, может долго смотреть в одну точку, качнуть головой и вздохнуть, а потом продолжить заниматься своими делами. Иногда у неё трясутся руки, но когда рядом враги, она очень уверенно держит в своих руках снайперскую винтовку или «Счастливчик».       Буну было тоже о чём размышлять или даже просто притупить взгляд и не о чём не думать. В эти моменты хмурая Курьер тычет локтем ему в бок, от чего он вздрагивает, смотрит вопросительно на Курьера, а она хрипло проговорит: — Не тормози, иначе получишь пулю в лоб. Не пугай меня подобными закидонами, лады?       Да, временами он действительно её пугал. Как он яростно убивает легионеров, особенно в ближнем бою. Если Курьер уверена, что легионер или рейдер не собирается убегать, стараясь спасти свою шкуру, то девушка решает всё одним выстрелом в голову. Иногда Бун казался ей садистом. Мужчину в один момент настолько сильно поддался безумию, что начал стрелять в уже мёртвого легионера, всадив в него все патроны. И Бун её иногда не понимал. Точнее, даже сейчас продолжает не понимать, но всё равно он следует за ней, в надежде отыскать смерть.       Она даёт им шанс убежать. Не важно, кто это: рейдеры из разных банд, легионеры или Черти. И этого он не понимает. Она стреляет по ногам и рукам, если ей очень повезет, то попадает в оружие или ладонь противника, из-за чего враг остается безоружным. Она перестает стрелять, даёт время убежать. Но враги поступали редко, а если и поступали, то Бун добивал их из своей снайперской винтовкой. В ответ Курьер лишь тяжко вздыхает и опять погружается в раздумья.       Однажды Бун чуть не убил Курьера. И он хотел это сделать.       Это была очередная ночь у костра. Они сидели друг напротив друга, Бун перевязывал свою руку, а Курьер виновато на него смотрела, но потом достала кусок мяса, который был завернут в какую-то тряпку и принялась обжаривать его на огне. — Прости, Бун, — тихо шепчет Курьер, открывает сумку и достает водку, нормальные, довоенные бинты и шприцы — стимулятор и мед-икс, протягивает Буну, — Ты, конечно, крутой мужик и всё такое, но этим дерьмом, которым ты перевязываешь рану, да ещё и не продезинфицировал, кровь уж точно не остановишь. Да и я сама виновата, что упустила этого геккона, да и ты в ближнем бою не особо хорош.       Бун хмурится, а потом отмахивается, продолжая перевязывать рану тряпкой, не желая принимать медикаменты с рук Курьера. Девушка хмыкает, пожимает плечами, бросает бинты и медикаменты обратно в сумку. Достает бутылку виски, вертит в левой руке, правой берет бутылку водки, рассматривает её и медленно переводит взгляд на виски, потом, вздыхая, положила бутылку с водкой обратно в сумку, а виски открыла и сделала несколько глотков. Она жмурится, алкоголь стекает по её губам и шее.       Бун продолжает внимательно следить за ней. Курьер облизывает свои тонкие, бледные и потрескавшиеся губы, утирает их ладонью. Прикрывает крышкой алкоголь, ставит бутыль на холодную землю и с помощью странного боевого ножа она переворачивает мясо. В воздухе витает аромат немного подгоревшего мяса, слышно, как трещат угли.       Она включила радио «Музыка Мохаве», настроила динамики на минимальную громкость, чтобы не привлекать ещё больше нежелательного внимания. Разводить ночью костер было и так рискованно, но ночью в Мохаве очень холодно, а когда теплая одежда отсутствует, то костёр является хорошим способом согреться и приготовить еду.       Курьер опёрлась спиной на холодный камень, вертит в руках нож, играется с ним, оставляя царапины на руках. Бун заметил, что на теле Курьера много ран и ссадин. На загорелой коже рук, лица и шеи видны царапины, большие синяки на шее, будто бы кто-то пытался раздавить её. На подбородке виднелся небольшой шрамик. Бун иногда видел ожоги на ногах своей спутницы. У неё был былой вид, возможно, обошла Мохаве в своё время вдоль и поперек, была и за её пределами.       Она ничего о себе не рассказывает. Бун, впрочем, тоже не желает говорить что-то о себе. У него нет особых причин доверять Курьеру, даже если она и нашла того, кто поспособствовал похищению Карлы. Он удивился, когда увидел в прицеле своей винтовки Дженни Мэй Крофорд, но не растерялся и нажал на спусковой крючок. Тогда Курьер вздрогнула, когда бездыханное тело женщины рухнуло на землю. Кровь немного попала на её одежу, но она вернулась на снайперскую позицию, вернула ему берет. Он хотел спросить, как она узнала про Дженни, а она уже протягивала листок с договором о купли-продажи. Бун читает, кивает, складывает лист и прячет к себе в карман, несмотря на изумленный взгляд Курьера.       Она предложила путешествовать вместе. Он отказывается, но она настаивает на своём, говоря, что здесь он скорее сойдёт с ума, а так они могут пострелять по легионерам. Даже напомнила, что снайперы работают вместе. Он согласился, но сказал, что это плохая затея.       И он это точно знал.       А сейчас Курьер почти допила бутылку виски, её лицо покрылось румянцем. Она закурила сигарету, не тратя спички, прямо от пламени костра. Пускает сигаретный дым, смотрит, как он кружится и растворяется в воздухе. Она докурила сигарету, бросила окурок в сторону, достала из сумки не самую чистую тарелку. Она явно не боится грязи. Переложила с помощью ножа кусок мяса в тарелку. Предлагает Буну, но он опять отказывается. Она хмурит брови и говорит: — Ну и хрен с тобой, только не говори потом, что хочешь жрать, ладно? А я утром с удовольствием послушаю, как урчит твой желудок, который изголодался по вкусной и питательной пище.       Она ест с ножа, не боится, что может порезать язык. Допивает виски, бросает бутыль как можно дальше, где-то в стороне послышалось, как она разбилась на мелкие осколки.       Бун задавал этот вопрос Курьеру много раз, а она ничего не отвечает или говорит невнятно, размыто, даёт скомканный ответ, но мужчина спрашивает опять: — Ты кто такая?       От этого вопроса Курьер замирает и молча смотрит на Буна, потом кивает головой, откладывает в сторону тарелку с мясом, но нож держит вертит в руках, ловит свое отражение в нём, вытирает об штанину и играется с ним. Она опять погрузилась в свои мысли, еле заметно вертит головой, смотрит на огонь, медленно переводит взгляд на Буна, который дырявил её своим взглядом сквозь очки, сложив мускулистые руки на груди. Она шмыгает носом, с досадой смотрит на нож, а потом говорит хрипло, из-за чего старается слушать её внимательнее. — Ты же наверняка слышал от Мистера Нью-Вегаса про раненого курьера из Гудспрингс, верно? И, как ты понимаешь, этим курьером являюсь я. И да, Курьер теперь с большой буквы для меня, это заменяет мне имя, которое я не помню. А может, у меня его и не было. Некоторых людей такие мелочи не волнуют, а вот я решила поквитаться с пижоном, который всадил мне в голову две пули, — девушка издаёт короткий смешок, ухмыляется, молчит несколько минут, но потом продолжила, — Хотя, ты это и так знаешь, я тебе сказала это в первый день знакомства. И ты продолжал меня спрашивать. И ты меня, если говорить честно, с этим откровенно зае… Неважно, однако, будет лучше, если я расскажу о своих целях, чтобы мы могли лучше понимать друг друга. Мы же вроде друзья, да? — Нет, — отвечает Бун, сжимая ладони в кулаки. — Ну и ладно, хотя, лично я надеюсь, что ты в меня не будешь тыкать винтовкой. Кстати, ты в спросил меня в очень удачное время. Quod in corde sobrii id in lingua ebrii, верно? Ну и короче, направилась я в Примм…       Бун напрягся, нахмурил брови ещё сильнее и злобно смотрит на Курьера. Он её теперь не слушает вообще, а тянет руку к винтовке. Курьер изогнула бровь и удивлённо поглядывает на Буна, потом резко достаёт «Счастливчик» из кобуры, встаёт и озирается по сторонам, высматривая опасность. — Ты чего, Бун? Тут же нет никого, — девушка пожимает плечами, поворачивается к Буну, а он уже целится её в голову из своей винтовки.       Глаза девушки на секунду расширяются от ужаса, но потом она смотрит на Крейга, хмуря брови и спрашивает спокойным голосом, без хрипа, достаточно громко и плавно: — Что ты творишь? — Ты говоришь на языке Легиона Цезаря, — совершенно спокойно говорит Бун на удивление Курьера.       Курьер ещё сильнее хмурит брови, складывает руки на груди и возмущённо говорит, немного сопя: — Когда латинский язык вдруг стал языком Легиона Цезаря? Вообще-то, очень давно на этом языке говорили мудрецы, поэты, врачи, даже простые люди, в основном в Италии и Европе, как, например, Гораций или Цицерон, но потом он как-то вышел из моды, изречения на этом языке можно было очень редко услышать в повседневной жизни. У меня очень много фраз в голове на латинском, однако, если ты считаешь меня человека, который работает на Второго Цезаря, то ты глубоко ошибаешься, моя друг. Ты сам знаешь, как к нам, бабам, обращаются в Легионе, верно? Да впрочем, как дерьму толсторога, только это дерьмо умеет детей извергать.       Пьяная девушка плюхнулась на землю, опять опёрлась на камень, смотрит на Буна, который всё ещё не собирался убирать винтовку. — Слушай, когда ты там сидел и урчал своим животом, ты мне больше нравился, а не когда ты мне тычешь в ебало винтовкой, ясно? Будь другом, сядь обратно. Мы с тобой сутки назад разгромили Коттонвуд-Коув, выпустили рабов. Будь бы я за Легион, я бы так поступила?       Бун кивает, убирает винтовку за спину, садится как можно дальше от девушки, которая уже собиралась заснуть на холодной земле.       Он мог её убить за то, что она знала пару фраз на латинском языке. Он зациклен лишь на мести, думает лишь о том, как он будет стрелять в легионеров и работорговцев, пытаясь отомстить за свою жену. Или, может, это он себя оправдывает? Может, он просто хочет умереть, а вместе с Курьером смерть он найдёт гораздо быстрее? Он бросается под пули, но чудом избегает смерти, когда Курьер его либо отпихивает, либо валит на землю, а сама еле-еле отстреливается. Спасает его задницу, прикрывая своей. И чудом они остаются живы, хотя, если подумать, он не мог понять, зачем Курьеру рисковать собой и как её удавалась выходить живой и почти невредимой из подобных ситуаций, да ещё успевает найти где-то новые стимуляторы, крышки или патроны? Она называет это чистой удачей. Но ведь однажды удача может отвернуться, не так ли?       После случая у костра Курьер долго не разговаривала с Буном. Точнее, она его игнорировала, делала вид, что его не существует. Она и так особо не болтала, той ночью она и так много чего успела наговорить, из-за чего чуть не получила пулю в голову. Молча шла, ела, стреляла, смотрела на всё с раздражением и злостью, начала больше пить больше, чем обычно, но даже если Бун изредка предлагал свою помощь, она всё равно отмалчивалась.       Опять ночь. Опять костёр. Они за всю неделю не прошли дальше 95 трассы, ходили вокруг Новака, познакомились с гулями в испытательном полигоне РЕПКОНН, даже помогли им совершить путешествие в Прекрасные Дали, удалось побывать в Гелиосе Один и равномерно распределили энергию, хотя, Бун бы хотел, чтобы Курьер выполнила поручение НКР и направила энергию на Стрип, но промолчал, посчитав, что поступок Курьера сам по себе неплохой.       Курьер грызёт яблоко, которое она недавно прикупила у торговцев. Бун сидел так же напротив, считал оставшиеся патроны для винтовки и прикидывал в уме, сколько нужно будет крышек, чтобы прикупить ещё несколько коробок. Он чувствует, как Курьер прожигает его взглядом, но продолжает считать патроны. И он удивляется, когда слышит её голос, в котором, кстати говоря, хрипа больше не было, зато стал более громче: — Я направилась в Примм. Там без перестрелок и крови не обошлось, да и потом меня заставили искать нового шерифа. Ну, я решила, что будет лучше, если Приммом будет заправлять бывший шериф, который почти отмотал срок в ИК НКР, да и сидел он, впрочем, только за преувеличение полномочий. Спросила про заказ у Джонсона Нэша, он там заведует Приммским отделением «Мохаве Экспресс», а мой пакет так и не дошёл до получателя. Ну, убью я этого мудака, а посылку доставлю получателю — зачем деньги терять? Направилась в Новак через Ниптом, а в Ниптоне…       Она запнулась, отвела взгляд в сторону и принялась усерднее грызть яблоко. Они молчали какое-то время, теперь Бун на неё, много что теперь напоминало о том вечере. — Продолжай, — неожиданно для себя сказал Бун, — Что случилось в Ниптоне? — Ниптон? Ниптон сгорел в очищающем пламени, ну, так считал Легион Цезаря. У входа в город был подвешен труп на кресте, повсюду горели покрышки, флаги Легиона, а встретил меня чудак, который болтал что-то про лотерею и воздух.Подумала, что он под винтом или гидрой, от страха я хотела его застрелить, — Курьер опять молчит, искоса смотрит на "Счастливчик", но после кривит лицо, собирается с мыслями и продолжает после тяжкого вздоха, — Понимаешь Бун, я трусиха. Я боюсь сдохнуть. Особенно от рук Легиона. Тогда вошла в город, везде были кресты, на которых были подвешены люди, запах жареного мяса, головы на палках. А у ратуши стояла куча легионеров и во главе был какой-то придурок в шапке из псины. Сказал, что не собирается меня вешать на крест, но хочет, чтобы я донесла в Мохавском Аванпосту о случившимся в городе. И я сделала это, потому что я боялась за свою шкуру. Я оправдывала себя тем, что одна против дюжины легионеров, имея «Счастливчик», старую винтовку ковбоя и ножом… Хотя верно, шансов у меня точно не было. Рассказала о произошедшем представителям НКР, а легионеров я просто назвала уродами, которые были не лучше тех жителей Ниптона. Они не восприняли эти слова серьёзно. Даже один из них сказал, что по-хорошему меня тоже нужно поднять на крест. Честно, лично я хочу отомстить им за смерть жителей. Да, может, там жили шлюхи, убийцы и наркоманы, но лучше бы они сдохли от голода, жажды или пуль, а не от жестоких рук Легиона, верно?       Бун молча кивает. Он испытывает смешанные чувства к девушке, которая сейчас рассказывала. Но Крейг смотрит на неё печальнее, когда он видит, как она взмахивает руками при разговоре. Не как Карла, как-то скованнее, по-своему изящно. Она тяжко вздыхает, бросает огрызок от яблока, который катился по склону и исчез из поля зрения. — Но зато я защитила караван, когда подходила к Новаку. Их там тоже поджидали легионеры, чуть не схлопотала пулю, но быстро с ними управилась. В знак некой благодарности попросила скидку за снайперскую винтовку и глушитель. Крышек у меня было предостаточно, было много времени распродать барахло, которое я собирала, пока путешествовала. И теперь я тут, узнала от Мэ… От дневного снайпера, куда направляется пижон, которого, кстати, зовут Бенни. Думаю, через день-другой направиться в Боулдер-Сити, перехвачу там Великих Ханов. Они были вместе с Бенни. Даже не знаю, убивать их или нет. Как карты лягут. Да, не самая душещипательная история, но теперь мы будем понимать друг друга. Надеюсь, что ты расскажешь о себе как-нибудь. А сейчас нам нужно поспать. Хочу заглянуть в Форлорн-Хоуп.       Она просто растягивается на земле, запрокинув голову. Некоторое время она смотрит на ночное небо, разглядывает звёзды и луну, слушает тихий треск костра, который скоро потухнет. Курьер насвистывает какую-то мелодию себе под нос, шмыгая иногда носом. — Прости, — говорит Бун, откладывает мешочек с патронами в сторону, который негромко звякнул. — Всё нормально, не парься, — немного раздражённо бросает Курьер, — У тебя были на то причины, верно? Раз были, то я не обижаюсь. Думаю, что на твоём месте я бы вряд ли сделала так же, но… Или же…       Девушка хмурит брови. Опять погружается в свои мысли, немного кривит лицо. Облизывает пересохшие губы, прочищает горло, опять витает в облаках. А Бун всё смотрел на неё сквозь очки и думал над тем что сказала девушка. «Или же…». Что это значит? Возможно, Курьер и сама не знала. Возможно, Курьер и не желает это знать. — Что ты тогда сказала? — подаёт голос Крейг, сложив руки на груди.       Курьер мотает головой, махнула ручкой, мол «неважно» и перевернулась на другой бок. Бун же ловит себя на мысли, что с этой ненормальной девчонкой они могут горы свернуть. Или голову Цезарю. Возможно, они смогут отбить Нельсон. Неважно, будут ли им помогать солдаты или же нет, но Курьер перебьет их с легкостью, достаточно наловчившись с обращением с оружием. Крейг думает, что они похожи чем-то с Курьером. Он думает о Биттер-Спрингс и Карле, а она о том, как бы отомстить пижону в клетчатом костюме. Мысли, впрочем, разные, но желание отомстить такое же страстное и яростное.       Бун опять не будет спать всю ночь. Будет сторожить сон Курьера, тихо считать те самые патроны, разбирать и собирать винтовку от скуки и думать о том, что происходило в прошлом и что происходит на данный момент. Он хочет убить ещё очень много легионеров. И желательно с Курьером, у которой в голове настоящий кавардак, у которой есть ужасные привычки и потрескавшиеся губы, тоже по-своему красивые, нет, не как у Карлы, но и они были красивыми.