Максвелл обхохочется

Не знаю, сколько конкретно времени я провела за сбором ягод. Отвлекаться, чтобы посмотреть на небо, не хотелось – каждый раз, когда я отвлекаюсь, я продлеваю своё не особо комфортное пребывание здесь, - а часами меня Максвелл обделил. Но к тому моменту, когда я ободрала больше половины кустов, свиньи немного привыкли ко мне и перестали убегать с воплями «Твоя должен уходить!», а особо любопытные даже топтались рядышком, рассматривая меня и порой с любопытством вопрошая «Твоя иметь мясо?» Не поймите неправильно, я не так уж плохо отношусь к свинам. Они полезные, очень полезные и в бою, и в миру, как говорится. Но когда эта дурнопахнущая, нет, просто ужасно вонючая розовая громадина переминается с копыта на копыто в шаге от тебя!.. Короче, двум свинам я закатила натуральную истерику на повышенных тонах и с кучей не особо обоснованных претензий. Самой неадекватной была, кажется – «Твоя не мыть копыто! Твоя быть плохой, твоя не мыть копыто!» Свины испугались, завопили «твоя страшный!» и убежали, оставляя за собой шлейф неповторимого свинского аромата. По-моему, один из них даже спрятался за домиком. Или просто так забавно остановился? Я остановилась, перевела дух и снова начала собирать ягоды. Больше свины не рисковали приближаться ко мне и воняли на расстоянии. Ургх. Максвелл, будь джентльменом, подари мне парфюм. Пару десятков литров. Не для себя прошу, для свинок! Интересно, а как они пахнут в состоянии оборотней?.. Я мысленно содрогнулась и начала обдирать ягоды быстрее. Хотя минут через пять мне всё равно пришлось оторваться от своего занятия и отойти в сторону. Здесь хотя бы немного воздух посвежее будет, продышусь нормально. Возвращаться в деревню свиней, к дурному запаху и бестолковым свинам, решительно не хотелось. Я поддалась сиюминутному желанию и немного продлила себе отдых, разглядывая домики свинов и деревья по краям поляны. От неудобной позы во время сбора ягод болела спина. Чёрт, чувствую себя старушкой подревнее миссис Уикерботтом! Кстати, а она мисс или миссис? Если миссис, то она замужняя. О да, представляю, какие стальные нервы у её мужа… Просто наша дорогая Уикерботтом – единственный персонаж, который зануда больше, чем Уилсон. А Уилсон настолько обожает науку, что живёт, точнее, жил где-то в попе мира, оградившись от всех и вся и поставив у дороги в свой дом табличку «гений за работой». Без шуток. В общем, Уикерботтом – страшная женщина. А мне пора обратно за работу. Возвращаться в свиное амбре… Первые минуты это невыносимо, потом более-менее смиряешься. Хотя есть вещи, к которым человек, похоже, не привыкает никогда. По-моему, у меня даже рассудок немного понизился. Закончу сбор ягод – обязательно проверю. В голову закралась корыстная мысль, что можно использовать этот аргумент (даже если рассудок не понизился, я – единственная, кто может это проверить) для освобождения от сбора ягод в свиной деревне. А что? Уилсон будет вынужден освободить меня от работы, понижающей мой рассудок, иначе он не напасётся на меня палаток. Но с другой стороны… По сути, чем я могу быть полезна, как старвер? Я могу собрать ягоды, траву и ветки. Сделать более-менее сносный венок и такого же качества ловушку для кроликов. При некоторой доле везения забью индейку. Что ещё? Ну, моя способность. Я могу получать некоторую информацию в обмен на свой рассудок. Вот только пользы от этой способности, на самом деле, совсем немного. Большую часть сведений об этом мире Уилсон знает и без меня, а Уинстон почти во всём может положиться на скорость своих ног. Если быть честной, то для парней я – балласт. Еды на меня надо не меньше, чем на Уинстона или Уилсона. Рубить деревья или ломать камни для меня будет тяжело, я быстро устану и буду лёгкой добычей даже для паука. Охотиться мне опасно, слишком слабая и медленная. И по этой же причине из всей троицы меня легче всего убить. А значит, скорее всего, если мы проиграем в игре Максвелла, то сделаем это по моей вине. Не хотелось бы признавать все эти пессимистичные вещи, но дела обстоят именно так. Я больше беру, чем даю. И буду делать так ещё довольно долго, пока не освоюсь в этом мире. В общем… Нет у меня права как-то лукавить перед другими старверами и отмазываться от работы. И вообще стоит благодарить, что при всех пришедших со мной неприятностях (та пляска на биффало среди гончих, мой обморок, да ещё и Максвелл следом за мной в лагерь припёрся) Уилсон и Уин ещё не выставили меня из лагеря куда подальше. В гордом одиночестве я помру. Без вариантов. В таком печальном осознании происходившего и происходящего, как ни странно, тоже есть свои плюсы. Во-первых, самый важный сейчас плюс – перестаёшь обращать внимание на запах свиней. Серьёзно, прямо сейчас мне это было очень полезно! Да и работа спорится быстрее. Во-вторых, начинаешь по-другому оценивать ситуацию, видишь больше, чем раньше. А для аналитика это чертовски важно. Примерно одновременно с потоком грустных мыслей в моей голове закончились и ягоды на кустах. Я поднялась с колен, отряхнула ноги, распрямилась и тут же выругалась от боли в спине. Похоже, тут мама права – виноват компьютер. А вернее, долгое сидение за ним, да ещё и ссутулившись. Да-да, осанка у девушки должна быть и всё такое. Но я геймер, писатель, и долбонавт. Чёрт, аж Дауни-младший в образе Железного человека вспомнился. Вроде у него там было «гений, плейбой, и филантроп»? Дожили, под Железного человека пытаюсь закосить. Остаётся только весело хмыкнуть, проверить мешочки с ягодами и бодрым шагом направиться в сторону базы. Честно говоря, я сейчас готова куда угодно отправиться бодрым шагом, лишь бы подальше от зловонной деревни свиней. Вот отойду метров на пятьсот и снова смогу обходиться более нейтральным «дурнопахнущие», а пока все свины, и их деревня заодно, для меня «зловонные»! Вернуться на базу оказалось не такой уж сложной задачей. Добраться до примечательной петли тропинки, оттуда пойти прямо и – вуаля! – я на базе. А Уинстон и Уилсон – нет. Блин. Я надеялась, мне кто-нибудь посоветует, как сбить этот отвратительный запах с одежды. Но раз никого нет на базе, придётся пока что побыть своеобразной палочкой благовоний. Ага, очень своеобразной. Желудок негодующе заурчал, напоминая о себе. Что ж, всё равно надо закинуть ягоды в холодильник, заодно и посмотрю, что у нас есть съестного. Я не ела с самого утра. Это не критично в мире «неголодайки», как бы иронично это не прозвучало, но всё-таки я бы не отказалась сейчас перекусить чем-нибудь. Открываю холодильник. А в холодильнике – целое ни-фи-га. Ребят, вы что, всё съели? Совсем всё?.. Я грустно вздохнула и выложила ягоды в холодильник. Честно говоря, я немного погорячилась с обвинениями Уинстона и Уилсона в обжорстве. В холодильнике было полно еды, вот только… всё это было ингредиентами. То есть мне предстояло самостоятельно сварганить что-нибудь съестное в казане. Ладно, попробуем. Хотя я и в своём-то мире великим кулинарным талантом не отличалась, но уж монстро-лазанью или кашицу я приготовить не должна, верно? У нас ещё есть немного мёда и мяса кроликов, но медовые наггетсы или рулеты мне сейчас не особо полезны. Они восстанавливают здоровье, а у меня хотя бы с этим параметром всё в порядке. Так что обойдусь тефтелями – ягод я принесла точно достаточно. А по рецепту… Хм, мясо монстра и три ягоды считается оптимальным рецептом. Но мясо монстра я в холодильнике не вижу, а живот уже сводит от голода. Кажется, я скоро привыкну к этому ощущению. Так, ладно, обойдёмся куском мяса кролика и тремя горстями ягод. По игре рецепт такой. Чёрт, если это не сработает, я точно буду ощущать себя последней идиоткой. То-то Максвелл обхохочется… Но пока что надо верить в лучшее и пробовать. Всё равно на базе никого нет, чтобы покрутить пальцем у виска и лишить меня доступа к казану. Хотя, наверно, последняя мера предосторожности не лишена смысла. Итак, понеслась. Не пытайтесь повторить дома. Кусочек мяса, три горсти ягод. Всё это в казан без какой-либо предварительной обработке. Только правила игры, только хардкор! Божечки, что я творю… Но отступать уже поздно. И даже здравая мысль, что стоило бы дождаться прихода мужской части лагеря и признаться, что никогда раньше с казаном не работала и не умею в нём варить, меня не остановила. Как говорится, умные мысли догоняют меня, но я быстрее! И вообще, я - экспериментатор. Вот такими нехитрыми утешениями и подбадриваниями я кормила себя, разводя огонь под казаном. Подумала, и кинула ещё один кусочек мяса в казан. Влез. Даже ещё место осталось. Догадываетесь, что произошло потом? Ладно, по порядку. Я сидела у нагревающегося казана, жадно пыталась унюхать запах горячих тефтелей и едва сдерживалась, чтобы не начать подвывать. Со стороны точно походила на очень голодную и дурно пахнущую бродячую собаку. Но никого рядом не было, и правила приличия меня волновали совсем никак по сравнению с тем, как волновала меня готовящаяся в казане еда. Горячая, вкусная еда… если я не облажалась и всё сделала правильно. Что очень сомнительно, но всё-таки возможно. А потом оно началось. Еда попёрла. Из казана. Буквально… Прямо как в детском рассказе «Мишкина каша». Я с истерическим смехом и отчаянными воплями собирала выпадающие из казана тефтели, а в самом казане поднималась внушительная шапка почти готовых тефтелей. Чёрт, когда я закидывала ингредиенты, они лежали жалкой кучкой на донышке казана! Мясо и ягоды, может быть, и впитывают в себя влагу, но они просто технически не могли разбухнуть до таких размеров! А два кусочка мяса?! По-моему, они там как-то расчленились, клонировались и стали шестью (не, больше, точно больше!) тефтелями аналогичных размеров, не меньше! Что за чертовщина?! - «Неголодайка», что ты, Матерь Небесная, твори-ишь?! – отчаянно возгласила я, отлавливая очередную выпадающую тефтелю в миску. Пара тефтель уже просвистела мимо меня на землю, и я не хотела упустить ещё больше еды. Блин, блин, блин-блин-блин, ну я просто не рассчитана на такое! Не рассчитана, у меня скорости реакции не хватает, чёрт, я вообще сейчас себя медленным и неуклюжим тюфяком чувствую, а у меня тут еда салютами и фейерверками летает по различным траекториям! Один, чтоб его, один кусочек мяса! Какого он дал такой результат?!.. Я продолжала ругаться, взывать к благоразумию Максвелла, душе мира, неадекватно смеяться и, чёрт возьми, пытаться поймать все эти тефтели. У меня заполнились все имеющиеся миски и пространство земли, прилегающее к казану, прежде чем этот рукотворный тефтелепад закончился. Теперь от меня пахло «восхитительной» смесью свинского амбре и запаха горячих тефтелей. Хотела перебить запах свинок? На! Спасибо, добрый дядя Максвелл… яду тебе в чай… Я вспомнила, что всё ещё ничего не поела, психанула, уселась на земле в шаге от казана и буквально вгрызлась в тефтели в своей миске. Они ещё не остыли и, надо признаться, по вкусу почти не отличались от тефтелей Уилсона. Хоть что-то хорошо. Сижу я, перемазанная в ягодно-мясном соусе тефтелей, жадно ем тефтели из миски; вокруг меня те тефтели, которые я не смогла спасти; в казане возвышается ещё одна гора тефтелей; на металлическом круглом боку научной машины прилепилась и осталась залётная тефтеля… И вот в таком образе королевы тефтельного королевства меня застают Уинстон и Уилсон. Немая сцена. Это просто закон подлости. Натуральный закон подлости. Я дожевала тефтелю под изумлёнными взглядами товарищей, отложила миску в сторону и приготовилась к граду не очень дружелюбных вопросов. Правда, Уилсона хватило только на один, но очень громкий и выразительный вопрос: - Что здесь произошло?! Ох, хотела бы я знать… Но пока что сама не очень поняла, как мне удалось добиться такого «потрясающего» во всех смыслах эффекта. - Я пыталась готовить в казане, - покаялась я. – Тефтели. Положила два кусочка кроличьего мяса и три горсти ягод. Закрыла крышкой, развела огонь… А потом казан решил, что он вулкан с тефтелями вместо лавы. И начал расшвыривать всюду еду. Я собрала, сколько успела. Джентльмены пребывали в настолько глубоком удивлении с увиденного, что меня даже никто не перебивал. Боюсь, для полного моего позора нужно ещё только присутствие Максвелла. Вот уж кто точно и обхохотался, и сигарету проглотил, наблюдая за чокнутым старвером в лице меня. Уилсон прокашлялся и довольно быстро совладал с собой. А вот Уин явно давился смехом, но опасался вызвать раздражение учёного. Я просто сидела с понурым видом виноватого щенка, который, судя по обстановке вокруг, растеребанил праздничный стол. - Этот беспорядок надо убрать, - в голосе Персиваля всё-таки ещё слышно, насколько потрясла его увиденная картина. - Я уберу, - покаянно согласилась я. Уилсон другого ответа и не ждал. - И, пожалуйста, больше не пытайся готовить в казане, если в этом нет критической необходимости, - фраза прозвучала удивительно спокойно, хотя, кажется, Хиггсбери ещё пробормотал себе под нос что-то вроде «два кусочка мяса, чёрт возьми, два кусочка». - С другой стороны, мы обеспечены едой на ближайшее время, - улыбнулся Уинстон. Похоже, его эта ситуация только позабавила. – Линда, давай помогу убрать? - Спасибо, - вдвоём всё-таки убирать и легче, и веселее. Уилсон глянул на напарника с лёгким неодобрением, но промолчал. Похоже, уборка была дана мне в наказание за необдуманность поступков. Но, погодите, этот учёный серьёзно собрался за каждую оплошность наказывать меня трудовыми мерами? Я так все дела на базе и в округе переделаю… Но поспорить я с ним всё равно не могу. За него – опыт старвера и авторитет лидера, а за меня – в сущности, ничего. Так что остаётся молчать в тряпочку и убирать эти тефтели. - Кстати, Уинстон, а можно как-то сбить запах свиней с одежды? – негромко поинтересовалась я, пока мы сгребали тефтели на наспех сооружённый поднос из досок. Потом часть этой еды будет использована для приручения свинов, а вторая часть – для получения гнили. Всё равно есть с земли опасно для пищеварения. - Лягушки спят днём, так что можешь воспользоваться прудом, - о, спасибо за мысль. По времени я ещё должна успеть сбегать туда и обратно до темноты… ага, если не считать, что я понятия не имею, где этот пруд. – Могу показать, где он. Только перекушу, хорошо? - Да, конечно, - с помощью Уинстона у меня гораздо больше шансов добраться до места назначения. Мне поручили ещё отнести поднос с тефтелями в сторонку от лагеря, дабы тухнущая еда не пахла на всю базу. Сказано – сделано. К моему возвращению Уин почти прикончил свою порцию тефтелей. Я пристроилась к своей миске, но, увы, тефтели безнадёжно остыли. Не так уж вкусно. Хотя это я придираюсь, потому что уже поела – голодным парням и холодные тефтели отлично зашли. Вон, Уинстон свою порцию уже умял и поднимается на ноги, так что мне стоит поторапливаться, доедая свои тефтели. Чувствую, ещё пару дней при слове «тефтели» или «казан» у меня будет нервно дёргаться глаз… - Вы куда-то идёте? – поинтересовался учёный, поглощая свои тефтели с истинно английской манерностью. Интересно, насколько он должен быть голодным, чтобы отбросить манеры в сторону? - Хочу показать Линде, где пруд, - отозвался Уинстон. Персиваль кивнул в ответ, давая своё благословление, и мы с бегуном дружно отправились к этому волшебному пруду. Ну, по крайней мере, я о возможности смыть с себя всю эту пыль, грязь и соус уже думала как о магии. А через пару часов начну думать как о несбыточном чуде, потому что начнёт темнеть, а купаться в незнакомом водоёме при свете костерка как-то мне не улыбается. Пруд оказался совсем недалеко, думаю, даже ближе, чем сенный биом, куда мы утром бегали за биффало. Матерь Небесная, это было всего лишь этим утром… А кажется, будто пару столетий назад. До чего же насыщенный денёк выдался. Чувствую, вернусь в лагерь – упаду на выстеленный чем-то мягким (всё никак не соберусь спросить, чем именно) пол палатки и забудусь полумёртвым сном. Это ж не день, это издевательство Максвелла какое-то… Гладкая поверхность пруда заманчиво поблёскивала, а вода оказалась удивительно чистой – я даже видела песчаное дно, к слову, тоже удивительно чистое. Но я совершенно не видела рыб, и это меня озадачило. А как же рыбалка, которая столько раз меня выручала в игре? - А разве рыба не во всех прудах водится? – не преминула поинтересоваться у Уина я. - В большинстве прудов рыба действительно есть, но вода там более мутная, - пояснил бегун. Надеюсь, я выглядела не очень по-дурацки с таким странным вопросом. А Вы представьте – девушка, которая полагает, что абсолютно во всех водоёмах (чуть ли не включая лужи) водится рыба. Правда, странно? - Вот как… - я уселась на корточки и потрогала рукой воду. Прохладная. Ну, русских, которым регулярно в холода вырубают горячую воду, таким не возьмёшь! – Думаю, обратно я сама доберусь. - Хорошо, - Уинстон прочитал лёгкий намёк в моей фразе и сообразил, что пора бы ему сматывать удочки. Не будет же он меня за деревом караулить. – У тебя есть с собой на факел? - Я вернусь до темноты. - Но у тебя нет часов, - резонно возразил бегун. – Если ты неправильно рассчитаешь время… - Моя способность позволяет мне предсказывать приход темноты, - блин, Уинстон, ну иди уже! Я дико хочу смыть с себя всю эту мерзость, но, что логично, не могу же я стянуть одежды в присутствии парня! Я едва сдерживалась, чтобы не послать бегуна в лагерь (и не только туда) уже прямым текстом. Брюнет явно это почувствовал и поспешил ретироваться, попрощавшись и свалив под моим взглядом, полным облегчения. Да неужто… Ни мыла, ни мочалки у меня в распоряжении не было. Но, откровенно говоря, не думаю, что в тщательном отдраивании был хоть какой-то смысл: буквально через день я вернусь в исходные грязь и голод. Таков уж этот мирок. Попытка смыть пыль, соус тефтелей и прочее – скорее поблажка психике. Я люблю воду, она замечательно успокаивает нервы и расправляет скомканное, спутанное полотно мыслей. Если смотреть объективно, то моё положение сложно назвать откровенно дрянным. Моя психика ещё не слетела к мистеру Хайду, я ни разу не знакомилась с Чарли за ручку, а ещё мой индикатор здоровья не понижался от пустоты в желудке. В общем-то, неплохое начало выживания. И это не говоря о том, что я пришла на готовую базу, да ещё и к неплохой команде. К слову о команде… Если Уилсон у меня вопросов не вызывает – да любой игрок «неголодайки» знает его историю, а кто не знает, тот может загуглить, - то вот к Уинстону вопросов бесчисленное множество. Он не помнит ни одного мира, кроме этого. Более-менее логичное объяснение этому только то, что при телепортации в этот мир Максвелл неудачно приложил парня головой о камень. И эта его схожесть с Уилсоном. Они чуть ли не двойники, но характеры у них довольно различны. Если честно, то по характеру уж скорее я на Уилсона похожа, чем Уинстон. Что за дурацкая головоломка. Все похожи на Уилсона. Максвелл, блин, если тебе одного Уилсона мало, просто клонируй, зачем ещё больше народу-то сюда таскать?! А, стоп. Он же не умеет клонировать. В теории… Хотя если посмотреть, как в мультиплеере на одном острове четыре Уилсона бегали, то, может, и умеет. Представила, что встречу своего клона. Потянуло перекреститься. Если я в одиночку ухитрилась чуть ли не взорвать казан с тефтелями и наорать на свиней, то что же тогда сделают две Линды?.. К слову об этом. Линда. В отличие от англичан, у меня не двойное имя. То есть Линда – и всё. Никаких Линда – Кэролин и так далее. Просто Линда. Так, спрашивается, чего я тут забыла? Давно выясненная забавная закономерность мира «неголодайки» заключается в том, что абсолютно все имена попавших сюда начинаются с английской «W». Максвелл – псевдоним, настоящее имя – Уильям. То есть в закономерность тоже вписывается. Уилсон, Уинстон – Wilson, Winston. Все вписываются. А я – нет. И я даже не могу сказать, как я сюда попала – я не помню последнего дня в своём мире, а Максвелл вряд ли растягивал уговоры на недельку-полторы. Если он даст жертве время подумать, жертва заподозрит неладное и одумается, а это ему не с руки. Поэтому он заключает сделки в течение суток. Хотя всё это – только предположения и гипотезы, у меня нет никаких достоверных фактов, кроме истории Уилсона... Стоп, а кто сказал, что известная нам история Уилсона – достоверная? Круто. Я теоретик с тягой к анализу, а у меня на руках ни одного факта. Того, как я сюда попала, я точно не помню. Вообще ничего, даже смазанных обрывочков нет. Уинстон или не знает никаких других миров, или зачем-то врёт нам об этом. Я не так уж хорошо его знаю, но судя по его поведению в эти дни, он довольно мягкий. В отличие от Уилсона. И если он нам врёт, на это должны быть веские причины. А история Уилсона, известная мне, может оказаться фальшивкой. И самое смешное в этой ситуации, что верить-то, по сути, можно только Максвеллу. Конечно, не факт, что я знаю его историю и его мотивы. Но он владеет информацией, особенной информацией. И понемногу её раскрывает. В принципе, ещё можно довериться Уилсону. Хотя не думаю, что в этом у меня есть выбор. Какой бы беспринципной сволочью и далее по тексту Хиггсбери не был, прямо сейчас он является моей непосредственной надеждой на выживание и более-менее нормальную жизнь в этом странном мире. А ещё есть шанс, что он может нас отсюда вывести. Но, зная концовку оригинальной игры… Шансов мало. Я отжала мокрую, но теперь не такую уж и грязную одежду. Как же здорово всё-таки смыть с себя слой всей этой мути, налипнувшей на тело и ткань за несколько дней выживания. Мне даже удалось с грехом пополам постирать одежду, что вообще предел мечтаний в нынешней обстановке. Мокрая, холодная, но довольная, я направилась в сторону лагеря. Солнце задумчиво висело вблизи горизонта, но не торопилось скрываться из виду, поэтому Чарли я не опасалась. Но всё равно решила пробежаться: во-первых, есть шанс согреться, во-вторых, не буду трепать нервы парням своим длительным отсутствием. Думаю, Уилсон уже прикинул тысячу и одну нелепую смерть, к которой я вполне могла создать все предпосылки. И он не так уж неправ, считая меня источником проблем, хех. Когда я добралась до лагеря, брюнет склонился над листком бумаги и что-то сосредоточенно рисовал там. Кострище всё ещё было заполнено лишь холодными углями, а бегом мне согреться не удалось, поэтому я подкинула дёрна в круг камней и начала разводить пламя. - А где Уилсон? – без всякой задней мысли поинтересовалась я у причёски-треуголки (лица мне не видно, зато эта шикарная причёска рискует быть спаленной огнём). Брюнет поднимает голову и на базе образуется очень неприятная тишина. Я лихорадочно пытаюсь хоть что-нибудь сообразить, брюнет пытается осознать ситуацию в целом. Передо мной сидел Уилсон.