Томиона навсегда

Кожа запястий горела в том месте, где Том связал их верёвкой, а о том, как затекла спина и ныла шея, Гермиона не хотела и думать. Не то чтобы она не ожидала такого исхода её маленькой авантюры с маховиком времени, но где-то в глубине души Гермиона всё же надеялась на более мирное решение ситуации. Она сплюнула кровь на пол и языком коснулась щеки в том месте, где её случайно прокусила. Усмехнулась, но Том и ухом не повёл — сидел в одной позе в противоположном углу до смешного маленькой комнаты, запустив руки в волосы, и чуть ли не качался взад-вперёд от отчаяния. Да, иногда узнавать правду… довольно неприятно. Ещё неприятно в точности знать когда, где и из-за чего ты умрёшь. И, конечно же, безумно неприятно узнавать, что потраченное на реализацию твоих идей время, силы и многое-многое другое по итогу ничего не стоило. — Всё зря, — озвучила Гермиона свои мысли. — Замолчи, — тихо отозвался Том. — Ты всё ещё думаешь, что весь мой рассказ о твоей, без сомнений, интересной жизни — выдумка? — Разумеется. — Том наконец-то пошевелился, размял шею и взглянул на Гермиону. — Я всё продумал. Моя победа — вопрос времени. Ты ошибаешься. Он говорил очень спокойно, но Гермионе почему-то казалось, что убеждал он себя, а не её. — Даже сломанные часы дважды в день бывают правы. Подумай логически… — Да ты совсем бодрячком, — перебил её Том и насмешливо фыркнул. — Даже после трёх Круциатусов. — Ага. Гематоген и аскорбинка. Гермиона шмыгнула носом. Вообще-то её до сих пор потряхивало, но бояться всё равно нечего. Хуже пережитого уже не будет. В лучшем случае Том одумается и махнёт рукой на свои планы, в худшем — повторится та же история с тем же несчастливым для Волдеморта финалом. — Или я просто не допущу тех же ошибок, — ответил он. Гермиона помянула Мерлина — она и не заметила, как озвучила последнюю мысль. — Я уже рассказывала тебе принцип действия усовершенствованного маховика? — едко поинтересовалась. — Да, точно. Кажется, раз сто. — Я всё равно тебе не верю. — И правильно, — Гермиона кивнула, — не верь. Не верь, не бойся, не проси. Том вздохнул, встал, потягиваясь. Его рубашка натянулась, плотно облегая тело, и Гермиона на секунду засмотрелась. Он был красивым, ещё не превратился в монстра и не вызывал такого ужаса и отвращения, как Волдеморт из её времени. Том подошёл к ней, развязал верёвки. Мог сделать это и с помощью магии, но почему-то решил руками — ну и ладно. Чёрт с ним. Белая ткань пачкалась её кровью, но он будто и не замечал. Он был бледнее обычного, смотрел как будто сквозь неё. Прекрасный, грустный и уже такой могущественный — хоть и младше её на добрых года два или три. Гермиона представила себе совсем другое будущее: такое, где не было и не будет никакого Волдеморта, будущее, в котором Том совершает невероятные открытия, совмещая знание маггловской физики и трансфигурации на таком тонком и глубоком уровне, что любой другой волшебник нащупает в себе сквиба. Будущее, в котором они могли быть вместе, восторгаясь и удивляясь, пробуя и открывая, — вместе во всех смыслах. В котором Том целовал бы её и прикасался к ней, не морщась и не называя её грязнокровкой. Том отошёл от неё, повернулся спиной, ясно давая понять, что теперь и за противника её не считает, и настоящее окатило Гермиону словно холодной водой из ведра. Вернуло в реальность, в которой Том на дух её не переносит, в которой никогда не прикоснётся к ней лишний раз и даже не взглянет в её сторону… Гермиона потрясла головой. Впрочем, плевать, не очень-то и хотелось, тем более она и сама ненавидела его, так что таким мыслям вообще не место в её голове. Ну и ладно. Пошёл к чёрту. Том взмахнул палочкой, и с её одежды пропали дыры и грязь. — Пора вернуться к Слагхорну, — процедил он, пожевав губы. — Нас слишком долго нет. Гермиона скривилась. Меньше всего на свете ей хотелось возвращаться на эту маленькую вечеринку к друзьям Тома — тёмным волшебникам, сексистам и просто отличным ребятам, — больше всего — напиться и сдохнуть. — Замечательно. Пусть этот день пройдёт под девизом: «Мне всё равно, что будет дальше». Она двинулась к двери, стараясь не хромать, но Том вдруг схватил её за локоть и, долго сомневаясь, наконец выдавил из себя: — Ты должна мне помочь. Гермиона фыркнула. — Кому должна — тому прощаю. — Она вырвала руку из его хватки и потянулась к двери. — Кошка бросила котят, пусть долбятся как хотят. — Гермиона… Она снова повернулась, решительно настроенная высказать ему всё, что думает о нём, о событиях сегодняшнего дня и о том, что бывает с людьми, которые становятся между ней и сладкими объятиями Морфея, но нацеленная ей в лоб палочка убедительно остановила поток ругательств. — Империо!