Скульптор. Перерождение.

— Салазар, я помогу. Я, закусив губу, опустил руки около раны Годрика, останавливая кровотечение. Салазар уже копался в сумке, выливая снадобья прямо на рану, что-то шепча и втирая прямо по мясу. Меня передёрнуло от столь варварского метода. Впрочем, думать я не стал — зелье начало подстегивать регенерацию, так что всё, что мне приходилось делать — это задавать ей направление. Сознание Годрик потерял от боли, а не от раны, хотя та и выглядела откровенно жутко. Я попытался усилить регенерацию, но тело неожиданно пронзило болью аж от живота до макушки. Пришлось прекратить, теперь лишь осторожненько направляя и так действующие зелья Салазара. Всё это я проделывал откровенно механически, мыслями я унёсся далеко. И даже не сразу понял, что картинка перед глазами начала расплываться. Когда под рукой не осталось раны, только гладкая кожа, перемазанная в крови, я вдруг пошатнулся. Почему-то почувствовав удивление, я рухнул на траву лицом. Уши словно набило ватой, я прикрыл глаза, провалившись в липкое, тягучее беспамятство. Просыпался я медленно. Толчками. Словно выплывал из дёгтя или смолы. Во рту было сухо. «Истощение», — мрачно определил симптомы мозг. Теперь понятна и моя заторможенность в бою, и то, что я потерял сознание, а нормальная чувствительность не восстановилась. Мой резерв был пуст. В горячке боя я этого не заметил, как и после, а на остатках адреналина, бросился лечить. Вот откуда взялась боль. Я тяжело вздохнул, не открывая глаза. После переноса в прошлое я был дезориентирован и просто не понял, что магии и реацу во мне осталось крайне мало. И тут же начал её тратить — на полёт тот же, на трансфигурацию одежды. Потом обнаружил отсутствие Шина и невозможность обратиться ко внутреннему миру, — в прямом смысле слова, сосредоточению всей моей реацу. Впервые в жизни я понял, почему человек, получивший зампакто, становится намного сильнее, даже не зная имени меча. Да ему просто оказывается доступен ещё один резерв реацу! Это как сумка. Буквально, синигами без меча — человек, несущий реацу только в руках. Меч — это небольшая сумка дополнительной реацу, так как он связан со внутренним миром. Соответственно, высвобождение зампакто увеличивает сумку в несколько раз и так далее. А теперь ситуация — я оказываюсь в прошлом, на грани истощения, без возможности пополнить свой собственный резерв, ни реацу, ни магией. Шина нет. Привычные объёмы реацу пропали, но на фоне адреналина я даже не заметил этого. Припомнив бой, я кое-что мрачно понял. По привычке в самом начале я пытался использовать ускорения восприятия. Полноценное сюнпо в гигае было нереально использовать, тело тупо разрушалось. И использовал-таки — тратя на это реацу, которой и так было на донце. Я застонал, схватившись за голову. Как хорошо, что я не вылез из гигая! Как хорошо! Вылези я из него, мало того, что я мог бы не вернуться обратно, свалившись от истощения на улице после первого же десятка шагов в сюнпо, вполне реально, что на несколько дней, естественно, не получая никакой помощи, маги всё же меня в виде духа не видят. Но ведь там бы осталось моё тело! И как бы я потом объяснял магам моё чудесное воскрешение из мёртвых, если бы они манекен нашли?! Нежить во все времена старались убить. Меня аж передёрнуло от того, стоило представить отношение ко мне людей, увидевших меня снова после моей «смерти». В лучшем случае, посчитали бы предателем и дезертиром, в худшем — нежитью. И у тех, и у других, дорога одна — смерть. А маги бы ещё и добавили, чтобы точно не воскрес. Я потёр лицо. Я правильно остался сражаться, не используя те же силы синигами. Если магические заклинания я не мог использовать из-за истощения, то от реацу отказался ещё по одной причине. Даже вылези я из гигая и вступи в бой так, моими соратниками были люди. На секундочку — ЛЮДИ. Не синигами с их сюнпо и реакцией… Да ещё и я был бы невидимым. Зацепить своих — раз плюнуть. Именно такие боевые действия опасны. Я припомнил мои предыдущие бои. Да. Я сражался с безумно сильными и опасными вастер-лордами, но на моей стороне всегда было одно преимущество. Я сражался с ними один на один или в паре с Шином. У нас всегда был запас энергии и пространство для манёвра. Даже в лесу меносов сражение с противником обычно сопровождалось разрушением деревьев и беготнёй, и вмешаться в это было некому. Как итог — я ослаб при переходе в прошлое, лишился почти восьми десятых своего резерва реацу, не следил за растратами остатков, а следом оказался в толпе. Толпе врагов вперемешку с союзниками. И одних надо было победить, а вторых — не задеть. Унизительно вспомнились пропущенные удары — видимо, именно тогда слабость дала о себе знать. Нет, это не должно быть оправданием… По отдельности, каждый из гоблинов был слабее меня, даже с ограниченным резервом, но моя самоуверенность и невозможность использовать все умения меня подвели. А потом ещё эта глупость с лечением, из-за которых я потерял сознание! А кстати… Я хоть где? С трудом удалось открыть глаза. Я осмотрелся. Полукруглая узкая комната. Крепкая деревянная дверь. Небольшая угольная жаровня, угли уже превратились наполовину в пепел. Везде шкуры — на полу, на стенах, я даже лежу на них. Под головой, правда, подушка, но сверху я тоже накрыт шкурой. А где Шин? А, всё, заметил, положили на сундук около кровати. Прямоугольный и огромный, даже за стол может сойти. Сквозь узкое окно пробивается свет. С трудом мне удалось сесть. Застонал, ухватившись за голову, которая тут же заныла в области затылка и висков. Мда, я себя так плохо чувствовал только после переноса в этот мир, когда остался почти без сил. И тогда мне, кстати говоря, помогали восстановиться Шин, коего сейчас у меня не было, и электростанция, которая давала преобразовать электричество в энергию. И такого сооружения тут тоже поблизости не наблюдалось. Внутренне я пришёл в ужас — это сколько ж мне придётся по времени восстанавливаться?! — Очнулся? Опа. Ну всё, Ханатаро, можешь списывать себя со счетов, уже ни шаги, ни открывшуюся дверь не услышал. — Ага… — я поднял взгляд. Мужчина, стоявший передо мной, был мне смутно знаком, но понять, чем, я не мог. Голова его была перевязана тряпкой, взгляд был цепким и строгим. Поднапрягшись, мне удалось его узнать. — Бернард Гриффиндор? В глазах промелькнула озадаченность. — Разве мы знакомы? — Н-нет… Я видел вас во время… Всего этого, — не стал я скрывать. Мужчина кивнул, глаза синего цвета впились в меня, словно выискивая подвох. — Ты провалялся без сознания три дня. Этот мальчишка, Салазар, чуть с ума не сошёл, носился вокруг тебя, хотя так и не объяснил толком, чем вы так связаны. Три дня… Я помрачнел — не имея доступа к энергии, удивительно, что я провалялся так мало. Мой резерв был большим, тело привыкло довольствоваться многим. — Истощение. — Что? — недоумённо спросил маг. — Это было магическое истощение, — повторил я. — Поэтому я потерял сознание. — Вот как… — Бернард помолчал. — Ты лечил сам себя, верно? — спросил он. Я поднял взгляд с лёгким недоумением. — А?.. — Бойцы видели, как с тобой что-то случилось. В начале боя ты был очень быстрым, но потом явно начал уставать. Твой меч, как я понял, потребляет магию, именно поэтому он не сломался, когда его несколько раз ударила гоблинская заговорённая сталь. Обычные мечи она ломает. А потом ты резко пропустил стрелу, потом ещё несколько ударов. Следом, как мальчишка сказал, почти убрал все последствия, которые должны были дать зелья. Когда ты свалился, воины отнесли тебя к лекарям. Но, не смотря на то, что воины видели, как тебя несколько раз ранило, на твоём теле не было ни царапины, да даже шрамов! Я обалдело хлопал глазами, кивая в такт. Не совсем так, как было на самом деле, но я что, дурак, отказываться от столь складной легенды, которую тут придумали за меня?! И истощение объяснили, и то, что на мне ран нет. Ну, да, манекен же поддерживает иллюзию, а та не отображает раны. — Да… Так и есть. Когда я начал уставать, я пропустил удары. Так что… Пришлось лечить себя на ходу, чтобы не превратиться в мясной гуляш. Бернард нахмурился, прикрыв глаза. — У моего младшего брата перед… Тобой и мальчишкой Долг Жизни. Гриффиндор долгов не забывает. — Меня зовут Ханатаро. Мужчина окинул меня взглядом. — Ряженый ты, Ханатаро, вот что я думаю. Непонятный, неизвестно откуда, лицо странное, как и имя. Не нравится мне твоя история… Но врагом я тебя не считаю. Пока что. Почему-то такой подход расставления всех точек сразу мне понравился. Я кивнул. — Могу понять. Мужчина фыркнул. — Мальчишку к тебе пустить? Пока ты… Гм… Виру не потребуешь, я, как Лорд Гриффиндор, приглашаю вас обоих быть у нас гостями. Оппа. Лорд Гриффиндор? Это значит, Годрик им не был? Хотя… Нигде не указано, что Годрик был именно лордом. — Благодарю вас и принимаю приглашение. Отрывистый кивок был мне ответом, и мужчина уже собирался уйти. — Эм… Лорд Гриффиндор? — я окликнул мужчину, тот обернулся уже на пороге. — Прошу прощения… Могу я попросить воды? В горле ужасно сухо. Тот фыркнул, но кивнул отрывисто, выходя за дверь. Я остался один, но на короткое время. Минуты через три в дверь зашла девочка лет восьми. Обычная такая девчушка, она принесла мне кувшин с водой и тарелку, на которой лежал хлеб и сыр. Выпорхнула она быстрее, чем я успел её остановить. Я потянулся к еде. Гм… Интересно, как Бернард узнал, что я очнулся? Какие-то заклинания? Вполне возможно. Только сейчас у меня нет никаких сил использовать даже Видение — перед глазами и так всё расплывалось. Ужасное чувство. И никакого источника энергии поблизости нет, чтобы быстро свою восполнить. Не присасываться же, как паразит, к живым людям. Это больше вреда, чем пользы принесёт. Доел я быстро, но встать не рискнул — голова закружилась, стоило мне только попробовать привстать с кровати, оперевшись на ноги. Забавно, я был здесь босиком… Интересно, а трансфигурация с одежды слетела? Так и есть. Своё кимоно я обнаружил в сундуке, крышку удалось поднять, не вставая с кровати. Гёте заприметил у двери. Не успел я попробовать встать второй раз, как дверь открылась. На пороге стоял запыхавшийся Салазар. Пару секунд он молча смотрел на меня, а потом влетел ко мне в руки, чуть не уронив. — Э? С-сал, ты чего? — Я волновался, — тихо пробурчало это чудо у меня в руках куда-то в уровень солнечного сплетения. — Волновался? Это почему же? Мы с тобой меньше суток были знакомы. Мальчишка оторвался от меня и нахмурился, а я чуть дёрнул уголком губ. Я же его надежда на то, чтобы основать род, да и в принципе не отказался помочь. Вот, небось, и заволновался парень. — Ладно, не злись. В порядке я теперь буду. — Что с тобой случилось? — Глупость моя случилась, вот что, — помрачнел я. — Истощение магическое. Не следил за растратами энергии, а ведь, когда меня перенесло к тебе, у меня и так сил на донце оставалось, да я не заметил… А потом — бой. Во время него вообще не думал. — Истощение — это надолго, — Салазар отлепился от меня, всё ещё хмурясь. — Тебе тогда ещё долго лежать придётся. — Ну, ходить-то я скоро смогу. Просто слабость сейчас мешает. Салазар посмотрел на меня внимательно, потом почесал затылок. Выглядело это презабавно, я не смог не улыбнуться. — Ты лучше расскажи, что с тем парнем, Годриком. — Да что этому сделается? — чуть заносчиво послышалось от подростка. — Ходит теперь, нос задрав, мол, посмотрите, какой я, вождя гоблинов прибил! А то, что он сам чуть не погиб, словно ничего страшного. — Ну, даже оказавшись раненым, он всё равно лишил гоблинов командира, — я покачал головой. — Но, да, мёртвым он бы мало что мог ещё сделать. Салазар чуть дёрнул уголком губ. — Прости, — вдруг тихо послышалось от него. — За что? — вот тут я удивился. — Ну… Я призвал тебя. Теперь ты не можешь вернуться обратно, пока я не стану лордом, ритуал не позволит. А тут ещё война и истощение твоё… Получается ведь, что это я виноват. Я выгнул бровь. — Салазар, веришь-нет, но я сам по себе постоянно влипаю в какие-то истории или неприятности. Уверен, не притащи ты меня сюда, мы бы на тех же гоблинов наткнулись где-нибудь в лесу. И не факт, что выжили бы. Так что не вини себя. А что до ритуала — как восстановлюсь, так помогу создать этот твой камень рода. — Я у рода Гриффиндор, как Виру, затребовал место, где смогу построить дом, — смутился парнишка. Я пожал плечами — если Салазар таким образом решил получить место поспокойнее — то почему нет? — Я пока не знаю, что потребовать. Вот восстановлюсь — и придумаю. — Хорошо. И тебе надо отдыхать. Вот… — мне протянули какой-то очищенный корень, размером с ладонь. — Это что? — Высушенный мадрогорум. Разжуй и кашицу держи во рту, помогает при усталости. — Спасибо, я лучше просто посплю… Салазар вышел за дверь, а я, отложив корешок в сторону, всё же лёг. Глаза закрылись сами собой. Всё потом. Сначала надо восстановиться. Надеюсь, пока я сплю, больше никакой пакости со мной не произойдёт.