POV Мария
Я боялась остаться с ним один на один. Боялась смотреть ему в глаза и двигаться. Всё, что я могла, — прижимать к себе одеяло и молиться, чтобы Микки, приставленная ко мне девушка, никуда не уходила. Но Шу заявился в спальню с подносом в руках и велел ей отнести моё платье на задний двор, что неизбежно вело к тому, что мы вот-вот останемся одни. Я попыталась схватить её за подол платья, но не успела, и неизбежное настало в ту секунду. Что может произойти сейчас? — Тебе лучше? — осторожно поинтересовался Шу, медленными шагами приближаясь ко мне. Я не отвечала, зато очень внимательно следила за каждым его передвижением исподлобья. — Тебе нужно поесть, — он сел на кровать рядом со мной, а я едва удержалась, чтобы не дёрнуться, поставил поднос на тумбочку, извлёк из кармана маленькую колбочку и вылил в суп. Это довело меня до крайней степени бешенства. Мои руки затряслись от злости и ненависти. Хотя, чего я ждала? Все вампиры одинаковые и если Кацура больше не имеют над нами власти, то её имеют Сакамаки. Шу взял поднос и протянул его мне. — Ты очень бледная. Тебе нужно скорее восстановиться, чтобы… Я ударила поднос ладонью и он, перевернувшись, упал на пол. — Чтобы что? — спрашиваю я, с вызовом смотря в его глаза. — Что?! Чтобы ты мог продолжить подсаживать меня на химию?! Чтобы ты смог продолжить делать из меня непонятно кого?! — больше сдерживаться я не могла, поэтому достаточно сильно толкнула его в грудь. Шу шокировано наблюдал за моими действиями и никак не мог понять что со мной происходит. Не удивительно, ведь раньше я никогда себя так не вела, никогда не кричала так, будто в меня вселились бесы, и никогда никого не била даже в шутку. — О чём ты говоришь? Я бы никогда этого не сделал! — он сделал попытку взять меня за руку, но я быстро переползла на другую часть кровати. — В чём дело? Почему ты избегаешь меня? — А ты как думаешь? — выкрикнула я, переводя дыхание. — Все вы мне отвратительны! Уже сейчас ты пытаешься влить в меня очередную дрянь и говоришь, что… — Это всего-лишь витамины. Я просто хочу, чтобы ты как можно скорее вернулась к нормальной жизни, — перебил меня Шу, вскочив с кровати. — К нормальной жизни? — я нервно рассмеялась. — К нормальной жизни?! Смешно., — сквозь зубы процедила я. — Внимательно посмотри на меня, Шу, и скажи, что ты чувствуешь сейчас, глядя на меня? — тихо, почти шёпотом спросила я, едва удерживая слёзы. — Что ты чувствуешь? Вампир молчал, продолжая делать ничтожные попытки поймать меня. Я ясно давала ему понять, что если он сейчас не ответит, то дальнейшего разговора между нами не будет. Наконец, он сдался и решил заговорить первым. — Ты ведь прекрасно знаешь о том, что я к тебе чувствую. И ты знаешь, что эти чувства взаимны… — Я говорю не об этом. Я спросила: что ты чувствуешь сейчас, глядя на меня? — я дала ему время, но он снова промолчал. Он смотрит на меня, пытаясь понять, что именно я хочу от него услышать, поэтому мне приходится спросить напрямик. — Тебе меня не жалко? — я шмыгаю носом и вытираю скатившуюся по щеке слезинку. — Тебе совсем меня не жалко? По-твоему, я смогу вернуться к нормальной жизни? — слёзы потекли сильнее. Шу сел на кровать и потянулся рукой к моему лицу, но я быстро вскочила на ноги и отвернулась к стене, вытирая слёзы. На несколько минут в комнате повисло молчание. Никто из нас не решался заговорить первым, вернее, Шу не решался, а мне больше не хотелось ни о чём с ним говорить, поэтому я просто ждала, когда он уйдёт и оставит меня одну. — Мне жаль, — тихо сказал вампир. Я едва смогла его расслышать. — Мне правда жаль тебя. Я не хотел, чтобы с тобой произошло всё это. Я хочу всё исправить. — Хочешь всё исправить? — я подняла голову и повернулась к нему. — Тогда отпусти меня, Шу, — с мольбой в голосе прошу я, присаживаясь на пол рядом с кроватью. — Отпусти меня домой. Я хочу домой, Шу. Отпусти меня, — сама не замечаю как глаза снова наполняются влагой, и слезинки тихо скатываются по щекам. Шу смотрит мне в глаза, до боли сжимая кулаки. Он ненавидит мои слёзы, но даже не знает о том сколько уже я их пролила. — Неужели ты не думаешь, что с меня уже хватит? — я сжимаю дрожащими руками одеяло и поджимаю губы, но мелкий писк отчаяния всё-таки вырывается наружу. — Пожалуйста, отпусти меня… — Я не могу, — шёпотом произносит он, отворачиваясь к окну и опуская голову. Я яростно ударяю ладонями по простыне и вскакиваю на ноги. — Почему ты не можешь? Неужели из меня ещё недостаточно крови выкачали? — озлобленно кричу я. — Если этого мало, то возьми столько сколько нужно, только выпусти меня отсюда! — я показательно закатала рукав фиолетового свитшота и вытянула руку. — Я не могу отпустить тебя! — крикнул Шу, подскакивая с места и разворачиваясь ко мне. — Да почему? Почему ты не можешь? — всё так же громко кричу я. — Да потому, что если отпущу тебя, то ты уже не вернёшься! — я вздрогнула, широко распахнув глаза, когда вампир вдруг оказался рядом со мной и крепко прижал меня к себе. — Я никогда не отпущу тебя. В тысячах сериалов, когда парень говорит, что никогда не отпустит свою любимую, они продолжают жить вместе в любви и счастье. Миллионы девчонок по всему свету мечтали бы о том, чтобы их парни, мужья или женихи произнесли эту заветную фразу, чтобы ощутить себя по-настоящему счастливыми. Но не в этом случае. Для меня это не слова любви, это приговор. Это значит, что я никогда не выйду за пределы этого особняка, никогда не смогу построить свою жизнь также, как делают это обычные люди, и никогда не смогу избавиться от него. Такой расклад меня не устраивает. — Уходи, — говорю я, отстраняя его от себя. — Я хочу, чтобы ты ушёл. Оставь меня одну. — Ладно. Тебе нужно отдохнуть. Я вернусь позже, — через пару секунд ответил Шу и направился к двери. — Кстати, их нет, — ледяным тоном проговорила я. — Что? — он остановился и оглянулся. Я озлобленно заглянула в его глаза. — Взаимные чувства, о которых ты говорил. Их нет. Это было последнее что я сказала прежде, чем запереться в ванной. В тот вечер Шу больше не приходил ко мне в комнату, а я не выходила из ванной, ограждая себя её стенами.***
За следующие два дня наши отношения с ним в конец испортились. Инициатором их разрыва была, конечно же, я сама. Я начинала злиться с той секунды, как он открывал дверь комнаты, и ровно до следующего дня. В общем, круглосуточно. Всю еду, что он приносил мне, я непременно опрокидывала на пол, это стало уже своеобразным ритуалом, который знаменует начало нового дня. Он не кричал на меня за мои психи и никак не осуждал, просто спокойно просил горничных убраться в комнате, а потом уходил, но не на долго, ровно на тот промежуток времени, в который Микки удавалось запихнуть в меня еду. Из-за того, что он вёл себя слишком спокойно, я злилась ещё больше: била вещи, опрокидывала стулья и полностью громила комнату. Срывалась на нём так, как только могла и не чувствовала себя виноватой. Мне было абсолютно наплевать. Я отвергала все его попытки поговорить и ни в коем случае не позволяла ему к себе прикасаться. Это уже давно была не я. Ровно с того момента, как Ватару впервые запустил во мне разрушительный механизм. Конечно же, я не упускала возможности, и, даже более того, считала своим долгом по двадцать раз на дню закидывать его различными колкостями и напоминаниями о том, что по его вине мне пришлось вытерпеть все эти издевательства, а он смотрел на меня виноватыми глазами и молчал. В тот момент во мне играла истерика, поэтому я немедленно хватала подушку и начинала бить его, постепенно двигаясь к выходу из комнаты. На долго этого не хватало, потому что ровно через час он снова возвращался и всё повторялось по кругу. Признаться честно, мне это уже порядком надоело, поэтому сегодня я решила поменять правила нашей «холодной войны». — Мари, доброе утро! — в комнату, как ни в чём не бывало, впорхнула Микки и поставила на тумбочку рядом со мной поднос с завтраком. По мне прошлась волна раздражения. Сколько можно называть меня Мари? Моё имя — Мария, к тому же мы с ней не подружки. Сколько можно быть такой счастливой? Кажется, что она специально показывает мне как ей хорошо, чтобы я ещё больше почувствовала свою ущербность. Ненавижу её. — Тебе хорошо спалось? На улице такая прекрасная погода, ты непременно должна это увидеть! — не дожидаясь моего ответа, она распахнула плотные тёмные шторы, сквозь которые в комнату не проникал ни единый лучик света, и тут же ворвавшийся в спальню свет буквально ослепил меня. — Сейчас же закрой! — озлобленно процедила я, яростно сжимая одеяло руками. — Почему? Тебе нужно просто выглянуть… — Мне повторить дважды?! — с нажимом спросила я, метая в неё убийственные молнии. Кажется, мой тон подействовал на неё, потому что она тут же стёрла свою гадкую улыбку и закрыла шторы. — Выметайся. Остаться одной мне было необходимо, чтобы никто не смог помешать мне сделать кое-что плохое, за что я никогда в своей жизни жалеть не буду. Микки вышла, а я, дико оглянувшись, всунула небольшой серебряный ножичек, лежавший на подносе, себе под рукав толстовки. Осталось только немного подождать.***
Завтрак был съеден, а я была готова. Сзади слышится скрип открывающейся двери, я даже не сомневаюсь в том, кто это. Тихий звук приближающихся шагов заставляет меня напрячься, но я держусь ради самой себя. — Ты поела? Хорошо себя чувствуешь? — я молчу, но он уже привык к моему игнору, поэтому отсутствие ответа на оба вопроса его ничуть не удивляет. — Я заберу посуду, — он наклоняется к тумбочке, и в моей голове раздаётся щелчок. «Сейчас!» Я с силой замахиваюсь, но он, почувствовав моё движение, отпрянул, поэтому я смогла оставить лишь небольшой порез на его шее. На этом всё не закончилось: я вскочила на ноги и попыталась ударить его ножом ещё раз, но он умело перехватил мои руки, прижал меня к себе и откинул средство самообороны в дальний угол комнаты. — Отпусти! — Маша, успокойся! Давай поговорим, я всё объясню тебе так, как есть! — Отпусти! Ты всё время врёшь! Как же я тебя ненавижу, мудак! — слова сами срывались с моих губ, я совершенно не могла контролировать свою речь и свои движения, будто кто-то управлял мной, как тряпичной куклой. В груди появилось ужасное жжение, как-будто меня подожгли изнутри, и я начала вырываться сильнее, чтобы прекратить этот ад. — Я никогда тебе не врал! Зачем мне это? — Шу держал меня слишком крепко, мои действия становились всё более слабыми, в голове мутнело, и я уже не могла самостоятельно стоять на ногах, было слишком жарко и тяжело.***
Всё это случилось слишком быстро, и Шу даже не мог понять, что именно вызвало обморочное состояние у его невесты. Причин для волнения в последнее время было куда больше, чем за всю жизнь вампира. Внезапное похищение, повторное обострение отношений с Кацура, проблемы с психическим и физическим здоровьем девушек — и всё это в достаточно короткий промежуток времени. А всё, казалось бы, только начало налаживаться. Шу быстро подхватил Машу на руки, положил на кровать и укрыл одеялом. Температура её тела даже через ткань толстовки была, пожалуй, слишком высокой и с эти срочно нужно было что-то делать. Через пару минут в комнате уже находился врач семьи Сакамаки и служанка Микки, которая бегала по всем поручениям доктора. — Температура тела значительно повысилась. После чего это началось? — мужчина взял нежную ручку девушки в свою и начал считать пульс, поглядывая на свои наручные часы. — Пульс учащённый, — задумчиво прибавил он. — Я просто обнял её, — сказав это, Шу немного слукавил, ведь он, скорее, настойчиво прижимал её к себе, но посвящать обыкновенного врача во все подробности его отношений с невестой он не собирался. Сказанного было более чем достаточно. — О диагнозе сказать с уверенностью будет сложно, ведь мы не знаем что именно им кололи, — мужчина выпрямился, достал блокнот и ручку и начал что-то торопливо записывать. — Я оставлю вам рецепт некоторых лекарственных препаратов. И ещё, — он оторвал листок и протянул его старшему Сакамаки. — На первое время попытайтесь ограничить физический контакт. Если состояние ухудшится, немедленно вызовите меня, — уже в дверях сказал он. В комнате на несколько секунд повисла гробовая тишина, которая вскоре была нарушена начальником службы охраны. — Господин, мы поймали Кацура! В голове, будто бы, щелчок раздался. Сейчас он сможет узнать обо всём и наверняка с этой информацией он найдёт объяснение всему. Всё что нужно сделать — заставить двух мерзавцев говорить. Шу прекрасно знал куда именно нужно надавить, чтобы они открыли рты и сами выложили ему всё. Место, в котором временно заключили двоих братьев, было пыточной камерой, которую лично оборудовал Аято. Этот парень точно знает толк в этом. Там было всё необходимое для удержания Кацура. Шу даже сам не помнил, как спустился на нулевой этаж особняка, на котором располагалась пыточная, и зашёл в неё. Всё было как в тумане, но мысли прояснились сразу же, как только он увидел два паршивых, знакомых ему уже давно, лица. Прямо сейчас ему хотелось разорвать их обоих в клочья, полностью уничтожить, но это подождёт. сначала нужно узнать всё необходимое. — Ва-а-ау! Какие люди и без охраны! Ах, да, это же не человек. Ты уж извини, всё никак не могу отвыкнуть от своих недавних гостей, — гадко ухмыляется Айсаку. Этого типа Шу всегда ненавидел вдвойне сильно из-за его длинного языка. В который раз Шу поймал себя на мысли о том, что его не мешало бы укоротить и проблем сразу стало бы меньше. Ладно, ему тоже есть, что сказать. — Ты прав, — вампир с наслаждением прикрыл глаза. — Прошло столько лет, но я до сих пор помню сладостные вопли твоей жены, — по лицу Сакамаки расплылась дьявольская улыбка. — Она так молила нас сохранить ей жизнь, там умоляла позволить жить хотя бы её ребёнку… м-м-м… незабываемо, — чем больше Шу говорил, тем сильнее закипала ярость в двух прикованных к стене братьях. — Закрой свой рот! — надрывно заорал Ватару. — Зачем так надрываться? — недовольно хмыкнул блондин. — К тому же, если бы не ваша глупость, ничего бы не произошло. Надеюсь, вы понимаете это, — вампир сделал пару шагов в сторону противников. — Если бы вы сами не надоумили их убить наших девушек, то у нас не было бы причин убивать ваших. Понимаете закономерность? Это месть. Вами началась эта игра, вами она и закончится, — ледяным тоном произнёс старший Сакамаки. — Какую дрянь вы им кололи? Почему Маша теряет сознание, как только я к ней прикасаюсь? — Ты сказал кодовое слово, — раздался тихий смешок из тёмного угла. — Ведь тебе её очень жа-а-аль, — буквально пропел Айсаку. Так вот что это было. Вот к чему были все эти внезапные разговоры про жалость. — Мы вкалывали им яд, который разрабатывали сами многие годы. Он будет медленно-медленно уничтожать её изнутри, убивать её мозг, а она всё больше будет ненавидеть тебя, и ты больше никогда не сможешь к ней прикоснуться, только если не захочешь прикончить её ещё раньше. Ты и сам не заметишь как быстро она превратится в совершенно иного человека, а затем мучительно умрёт, — хрипло, не без наслаждения проговорил Ватару. — Жаль, что я не смогу насладиться этим зрелищем, — он начинает издевательски смеяться. На этот раз Шу не смог терпеть, поэтому со всей силы ударил брюнета по лицу. — Подонок, — процедил вампир. — Чем это лечить? Быстро отвечай! — А ведь твою драгоценную Машеньку и правда можно вылечить, вот только ты никогда не узнаешь как. А, может, и узнаешь, но только после её смерти, — Ватару продолжает смеяться, иногда прерываясь, чтобы сплюнуть скопившуюся во рту кровь. Он прекрасно понимал, что это их ошибка сто лет назад, в конце концов, привела к такому исходу… Нет, вернее не их, а его брата. Ведь это Айсаку спланировал смерть пятерых невинных девушек только из-за собственной ненависти к семье Сакамаки. Это и стало причиной его ненависти к своему брату. Если бы не Айсаку, Ватару не потерял бы жену и ребёнка в этой глупой кровавой резне. Но отказаться от мести он никогда не сможет. Он хочет, чтобы и Сакамаки испытали то же самое, что и он когда-то.<center>***
</center> — Госпожа, вы очнулись? Ох, к счастью всё обошлось! — начала тараторить Микки, стоило мне только открыть глаза. — Что случилось? — хриплым голосом спрашиваю я, щурясь от яркого света настольной лампы. — Вы вдруг упали в обморок, семь часов уже прошло. Все о вас очень беспокоились, особенно старший господин, — я даже и не сомневалась. — Температура спала. Как вы себя чувствуете? — Микки убрала градусник в тумбочку и убрала прядь волос с моего лица. — Лучше всех, — с сарказмом отвечаю я. — Можешь уйти? — Госпожа, я не могу оставить вас одну… — Можешь идти, — вдруг прервал её голос Шу. Чёрт, зачем он опять пришёл? Могу я хоть на час остаться одна? Микки поспешно кивнула и покинула комнату, оставляя нас одних. Я продолжала лежать на левом боку спиной к нему и не собиралась поворачиваться или разговаривать с ним. Просто закуталась посильнее в одеяло и прикрыла глаза. Кровать рядом со мной медленно прогнулась и на талии поверх одеяла легла рука Шу. — Маленькая, что же они с тобой сделали? Я чуть не разрыдалась, оголив всю свою беспомощность. Перед глазами проплывали моменты, пережитые мною в том ужасном месте. Неужели я никогда этого не забуду? Неужели мне придётся жить с этой травмой всю оставшуюся жизнь? Я облегчённо вздыхаю каждый раз, когда понимаю, что всё это уже осталось позади, но этот груз мне никогда с себя не скинуть. Я буду просыпаться в холодном поту посреди ночи из-за кошмаров, рыдать до утра, а каждым вечером буду бояться уснуть. Сон будто бы переносит меня туда, заставляя пройти этот ад по второму кругу бесчисленное количество раз. Я буду бояться выходить на улицу и сидеть одна в комнате без света. Я уже не смогу жить нормальной жизнью, потому что так распорядилась судьба. И я никогда этого не изменю. — Я не хочу тебя видеть. Убирайся, — глотая слёзы произношу я и дёргаюсь, пытаясь скинуть его руку, но он только крепче сжимает меня в своих объятьях. Его тёплое дыхание опаляет мне шею, и я замираю не в силах пошевелиться. — Я ждал тебя больше века, грезил о встрече с тобой, мечтал к тебе прикоснуться и вдохнуть твой запах. Я знаю, ты ненавидишь меня и не веришь в мою любовь, потому что я вампир, но я обязательно докажу тебе, что мои чувства искренние. Я люблю тебя! — Замолчи… — Я не буду молчать. Я буду повторять эти слова до тех пор, пока ты не ответишь мне взаимностью, я сделаю для этого всё! Я никогда не смогу полюбить кого-то, кроме тебя. Ты — единственная девушка, в чьи глаза я готов смотреть вечно! — Ты мне никто! Я не хочу слушать этот бред. — Я знаю, что всё это ты говоришь под действием яда. Обещаю, я найду способ вылечить тебя. Я не позволю тебе умереть, — после этих слов он рывком встал с кровати и покинул комнату. Я прерывисто дышала, удерживая слёзы внутри себя и… ничего кроме обиды не чувствовала. Дверь снова скрипнула. Я за долю секунды приняла сидячее положение и метнула взглядом молнию в, как я думала, Шу, но вместо него увидела женщину лет шестидесяти в форме служанки. — Вы кто? — спрашиваю я, опасливо наблюдая за незнакомкой. — Тш, — она прикладывает палец к губам и беззвучными шагами приближается к кровати. — Я пришла, чтобы помочь тебе сбежать… Продолжение следует…