I just won't let go 'till we both see the light

С момента спасения Фазмы прошло почти полторы недели, но Кайло не пытался заговорить с Хаксом о поцелуе, который тот ему задолжал. Забот у них и без того хватало — опасная охота, на которую они всё-таки решились, завершилась полным успехом, хотя страшные когти зверя располосовали правую руку Кайло от плеча до локтя. И всё же, им удалось не только поймать и обездвижить добычу, чтобы затащить её на борт корабля, но и довольно быстро и выгодно продать её в один экзотический зверинец. Дополнительные средства пришлись весьма кстати. Капитан Фазма быстро шла на поправку, и скоро им предстояло либо устроить ей каюту где-нибудь на их маленьком звездолёте, либо, если подходящего места не найдётся — озаботиться приобретением большего судна. И всё-таки, мысли о возможном поцелуе с Хаксом не оставляли Кайло. В конце концов, если уж он целует всяких незнакомых типов в барах, то почему бы, действительно, не поцеловать и Кайло? На самом деле, Хакс даже должен был сделать это ещё раньше, когда передавал ему слова благодарности от Фазмы! Интересно, каково это — целоваться с Хаксом? Став контрабандистом и свободным человеком, Кайло определённо увеличил свой опыт по части поцелуев, но до искушенности ему было ещё далеко, и это вызывало беспокойство. Нет, Хакс вряд ли станет над ним подшучивать, и всё же… Решился Кайло, как ни странно, в совершенно не располагавший к поцелуям момент — они с Хаксом умудрились разозлить не тех людей, и потому застряли на огромном складе, окруженные вооруженными до зубов бандитами. Хакс уже успел сообщить об их бедственном положении Фазме, и она обещала прилететь за ними. Нескольких противников Кайло вывел из строя при помощи Силы, ещё парочку подстрелил из укрытия Хакс, так что у них были все шансы дождаться прибытия своего корабля. И Кайло, неожиданно для себя самого, выбрал краткий момент затишья для того, чтобы заговорить с Хаксом о давнем долге. — Фазма сказала, что просила тебя не только передать мне благодарность, но и поцеловать от неё. Ещё в тот день, когда мы вытащили её с рудника, помнишь? — придвинувшись ближе, проговорил Рен. Хакс посмотрел на него сначала непонимающе, потом — изумлённо. — Ну да, — наконец, подтвердил он, на секунду высовываясь из-за железных контейнеров, за которыми они спрятались, чтобы ответить на возобновившийся обстрел. — И что? За всё это время, Фазма могла бы поцеловать тебя и сама! — Она это сделала! — Кайло постарался перекричать грохочущие по металлу выстрелы и крики тех, кому уже досталось от Хакса. — Но ты должен мне поцелуй! — Сейчас?! — неверяще воскликнул Хакс, а Кайло пришлось отвлечься от спора и отбросить в другой конец склада слишком близко подобравшегося бандита. — Да! Возмущённо рыкнув, Хакс рывком подтянул к себе Кайло за воротник куртки. Целое мгновение они пристально смотрели друг другу в глаза, — неслыханное расточительство времени, которого и так было в обрез! — а потом Хакс первым подался вперёд и первым же коснулся губ Кайло, легко и быстро, так что тот и ответить-то не успел. К счастью, Хакс не собирался жульничать — он тут же поцеловал его снова, и ещё, по очереди прихватывая губы и проводя по ним языком. Кайло наконец-то отмер и с готовностью ответил. Он прижал Хакса к холодному металлическому борту контейнера, обхватил ладонями его худое лицо и самозабвенно целовал его, наплевав на грохочущие вокруг выстрелы и угрозы противника. Хакс не возражал, наоборот — углубил поцелуй и позволил бластеру выскользнуть из своей ладони, взамен переместив руки на затылок и шею Кайло. … Опомниться их заставило даже не то, что их укрытие практически превратилось в решето, и не тот факт, что кучка бандитов должна была вот-вот либо прикончить их, либо застать целующимися в разгар перестрелки, а внезапно оживший коммутатор на поясе Хакса — это Фазма сообщала о своём прибытии. Так Кайло узнал, что поцелуи могут быть отчаянными, немного злыми — Хакс не преминул больно прикусить его нижнюю губу, — и такими, которые заставляют забыть даже об угрозе собственной жизни. Это было невероятно — и этого определённо было недостаточно. Следующая возможность получить от Хакса поцелуй представилась только через несколько недель. Скрываясь от патруля, Кайло направил их корабль прямиком в астероидное поле. К счастью, они не стали менять свой маленький маневренный — криффовски ловкий, как с неуместной теплотой думал о нём Рен, — звездолёт на что-то более крупное, потому что Хаксу и так удалось расчистить и подготовить каюту для полностью оправившейся Фазмы. И теперь Кайло без колебаний доверил маневренности корабля и своему постепенно возраставшему мастерству пилота их жизни. Он уверенно продвигался всё дальше и дальше сквозь поле астероидов, а сверху, по бокам и за кормой звездолёта обманчиво легко и плавно скользили огромные каменные глыбы, время от времени сталкиваясь в безмолвии космоса с беззвучным грохотом. Отдельные обломки и астероиды поменьше частой капелью барабанили по их обшивке, но всерьёз навредить не могли — поднятые защитные щиты оберегали корабль от повреждений. Разумеется, никакие щиты не помогли бы в том случае, если бы им не посчастливилось столкнуться с большим астероидом, или оказаться расплющенными между двумя каменными исполинами — и тут всё зависело от умения Кайло. Это было пугающе — что ж, почему бы и не бояться ужасной перспективы быть бесславно раздавленным хаотично перемещающимся в пространстве гигантским булыжником? Кайло ощущал этот трепет всякий раз, когда им едва удавалось разминуться с каменным боком очередного астероида. Но руки его не дрогнули ни на дюйм, вот что самое главное. Возможно, определённый талант к пилотированию был у него в крови. Возможно, но Кайло категорически не допускал мыслей вроде: «Отец мог бы мною гордиться», — слишком уж болезненными и отвлекающими они были. Вместо этого он бросил короткий взгляд на Хакса, который следил за навигацией и вручную корректировал курс бортового компьютера, если это было необходимо. Он смотрел то на показания приборов, то в широкий обзорный иллюминатор, и, несмотря на сильнейшее напряжение, Кайло не чувствовал в нём ни капли страха. Наблюдать за Хаксом дольше в их положении было бы опасно, но это и не требовалось. Кайло уже успел прочитать в горящем взгляде, стальном развороте плеч и уверенным движениям изящных тонких пальцев, что опасность пьянила Хакса, наполняла его сердце восторгом и дерзостью — бросить вызов этим бесчувственным и безмозглым кускам камня, ввязаться в переделку и выйти победителем! Что-то похожее чувствовал и сам Кайло. Вот, за что он уважал и ценил Хакса — тот был умён и рассудителен, но не становился сухарём, он был отважен без лишнего безрассудства, в конце концов, он был слишком горд для того, чтобы позволить обстоятельствам сломать или запугать себя. Предложи Рен атаковать на их маленьком отчаянном судёнышке флот Новейшей Республики, и если бы это действительно было самым разумным и одновременно невероятным, что они могли бы сделать — Хакс без колебаний проложил бы нужный курс. За одни только эти железную решимость, верность и насмешливое пренебрежение к самым серьёзным жизненным вызовам, в Хакса можно было влюб… К счастью, тут мысль Кайло оборвал внезапно оказавшийся прямо по курсу астероид. Успешно обогнув его, они наконец-то увидели впереди просвет — а через несколько минут оставили позади и астероидное поле, и патруль, одинаково лишившиеся добычи. — Крифф побери, я сделал это! Мы это сделали, Хакс! — воскликнул Кайло, и даже стукнул кулаком по подлокотнику кресла, чтобы дать выход скопившемуся напряжению и не позволить ему перерасти в неконтролируемый всплеск Силы. — Ты молодец, Кайло. Это было здорово, — откликнулся мужчина, легко улыбаясь. — Здорово? Да это было невероятно! — возмутился Рен, которому, по правде, хотелось бы побольше потешить свое тщеславие. Он даже пожалел, что Фазма отправилась в инженерный отсек, чтобы быть готовой быстро устранить возможные неполадки — возможно, она не поскупилась бы на похвалы? — Верно. Ты заслужил награду, — полушутя-полусерьёзно согласился Хакс, потягиваясь и парой быстрых движений разминая затёкшую шею. И тут Кайло, сам от себя подобного не ожидавший, неожиданно потребовал: — Тогда поцелуй меня. Хакс замер, а потом медленно повернул голову в его сторону. Недоверчиво приподнятая бровь явно свидетельствовала о том, что он не был до конца уверен в том, что не ослышался. — Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал? — предельно серьёзно уточнил Хакс, а Кайло внимательно следил за тем, как двигались его красиво очерченные губы. — Да, — твёрдо повторил он. — В качестве заслуженной награды за то, что я провёл корабль через астероидное поле. Ему показалось, что в голубовато-зелёных глазах Хакса затаился смех, но тот невозмутимо пожал плечами и потянулся к Кайло, а он подался навстречу, и где-то на полпути их губы встретились. Губы Хакса были горячими и влажными, как если бы он часто облизывал их от волнения, пока их звездолёт раз за разом уходил от неминуемой гибели, но Кайло почему-то не хотелось смять их, подчинить себе этот так часто отпускавший меткие ироничные замечания рот — их второй поцелуй выходил каким-то медленным, вдумчивым и мягким, хотя грудь сдавливало точно так же, как тогда, на складе… Они остановились, оторвались друг от друга, но не отодвинулись, чтобы чувствовать на губах горячее дыхание и смотреть друг другу в глаза. Хакс смотрел прямо, пронзительно, и это по какой-то причине ощущалось даже откровенней поцелуя — быть может, из-за того, что совсем недавно их жизни могли оборваться в одно мгновение? Кайло не успел спросить — из коридора, который вёл в командную рубку, послышался бодрый голос Фазмы: «Поверить не могу, что мы все-таки выжили!», и они отпрянули друг от друга, будто обжегшись, а потом, кажется, оба избегали смотреть женщине в глаза. Вот так Кайло узнал, что поцелуи могут быть неторопливыми, нежными и очень-очень неловкими. После этого он уже намеренно искал повод для того, чтобы украсть у Хакса ещё один поцелуй, но в итоге, в третий раз они поцеловались совершенно незапланированно. Более того, учитывая обстоятельства, приведшие к третьему поцелую, Кайло, возможно, предпочёл бы, чтобы он не случался вовсе — ради душевного спокойствия Хакса. Они тогда как раз удачно завершили очередную сделку, но не спешили возвращаться на корабль — Кайло и Хакс продолжали расспрашивать о своих бывших подчинённых в надежде найти и освободить ещё кого-нибудь. И вот, когда они уже собирались покинуть запутанный лабиринт портовых складов, где, как водится, можно было найти знающих людей, какой-то неопрятного вида тип пренебрежительно выплюнул в спину Хаксу: — Посмотрите-ка, в какую дыру занесло приблудного сынка коменданта Хакса! Так и закончит на дне, как все ублюдки. Хакс никак не отреагировал — не сбился с шага и не обернулся, вот разве что его и без того идеально ровная спина будто закаменела, а губы сжались в тонкую линию. Однако он не позволил разъяренному Кайло прикончить гнусного оборванца Силой или одним взмахом лазерного меча. Они вернулись на корабль в полном молчании, и Хакс сразу направился к себе в каюту, оставив кипящего негодованием Рена в полном одиночестве — Фазма ушла ещё раньше, чтобы, по её словам, немного развеяться, и пока не возвращалась. Предоставленный самому себе, Кайло зверем метался по небольшому отсеку, служившему чем-то средним между столовой и комнатой отдыха, а Сила, реагируя на его гнев, заставляла окружающие предметы взмывать в воздух и с треском отбиваться от стен. В итоге, вконец измотав себя, Кайло обессиленно рухнул на полукруглый диван с низким столиком перед ним. Здесь они втроём, бывало, собирались в самое разное время суток, чтобы вместе перекусить, обсудить свои планы, а то и просто лениво поболтать ни о чём. Вопреки опасениям Рена, присутствие Фазмы не заставило Хакса замкнуться или стать более сухим и сдержанным — должно быть, в той, прежней жизни в Первом ордене, они довольно близко общались и доверяли друг другу. Хакс объявился только несколько часов спустя — неожиданно прошёл в отсек и опустился на своё обычное место на диване напротив Кайло. Он уже не был таким мертвенно-бледным, как тогда, когда они только вернулись на корабль — наоборот, на его высоких скулах горели пятна лихорадочного румянца. В руках Хакс держал наполовину опустевшую бутылку виски. Судя по всему, выпил он порядочно, но пьяным не казался — держался ровно, говорил чётко. Вот, наверное, только разговоры и выдавали в Хаксе некоторую степень алкогольного опьянения. Как правило, он предпочитал не распространяться на личные темы — теперь же, помолчав немного, вдруг начал рассказывать Кайло о своём прошлом. Говорил Хакс отстранённо, практически безэмоционально — голос изменил ему только раз или два, — и от этого становилось только хуже. Большую часть рассказа Кайло разрывался между жалостью к мальчишке, которого, по сути, принесли в жертву Первому ордену, и злостью на его отца, Брендола Хакса, сломавшего детство и юность своего незаконнорожденного сына ради собственных амбиций. Конечно, Кайло и раньше доводилось слышать кое-что о происхождении генерала, и он давно понял, что в отношениях Хакса и его отца не было душевного тепла и заботы — и вот теперь получил необходимые подтверждения всех своих догадок. Хакс не напрасно не любил говорить о своей семье — семьи, как таковой, у него и не было, как и причин вспоминать отца с любовью. Когда Хакс замолчал, Кайло не стал ещё больше портить минуту словами сочувствия. Он поднялся со своего места и обошел столик, чтобы сесть рядом с Хаксом, — тот проводил его тусклым, больным взглядом, — а потом обхватить ладонью его взъерошенный затылок и крепко поцеловать в губы. Это был первый раз, когда Кайло сам поцеловал Хакса. В тот вечер он узнал, что поцелуи могут быть горькими — и вовсе не от дешевого виски. Итак, Кайло получил их первый поцелуй в качестве долга, потребовал второй, как награду, и сам подарил третий в утешение, но этого было мало. До сих пор Хакс ни разу не отказал ему — но что, если однажды именно так он и поступит? А Кайло хотелось целовать Хакса — быстро и медленно, бережно и жёстко, страстно и нежно, — как угодно, не придумывая дурацкие причины и оправдания своим действиям. Он хотел получить определённые права на Хакса — права, которых у него пока не было. Что-то изменилось между ними, словно сломался некий невидимый барьер или исчезли остатки масок генерала Первого ордена и магистра ордена Рен, прятаться за которыми было легко и сложно одновременно. Мог ли Кайло всерьёз предполагать, что однажды будет без тени сомнения доверять Хаксу свою жизнь? Что станет скучать по нему в те вечера, когда Хакс по каким-либо причинам не сможет составить ему компанию за незатейливым ужином на борту их корабля? И что одно его присутствие будет делать Кайло более сильным, уверенным, цельным? Чего уж там, иногда Хакс бесил его неимоверно. Бывали моменты, когда Кайло не мог не вспоминать о том, каким невыносимым, высокомерным, хладнокровным мерзавцем казался ему Хакс во времена их совместной службы в Первом ордене. Однако, лишенные влияния Сноука, который, как Кайло понимал теперь, а Хакс, должно быть, понимал всегда, несомненно, нарочно стравливал их друг с другом, они довольно быстро усмиряли своё самолюбие и не позволяли минутному раздражению взять верх. О, Хакс мог быть совершенно несносным язвительным паршивцем! Но вот что странно — Кайло всё равно не представлял, как можно не полюбить его привычку теребить длинную прядь ярких рыжих волос во время разговора, или то, как Хакс, сам того не замечая, зябко натягивал чересчур длинные рукава куртки до самых пальцев, стоило им оказаться на какой-нибудь холодной планете. Как в принципе могли не нравиться хмурые морщинки, собиравшиеся на его переносице, пока Хакс напряжённо размышлял о чём-то — Кайло так и подмывало протянуть руку, чтобы разгладить их пальцами. С некоторых пор, он всё чаще засматривался на лицо Хакса, и особенно долго — на его губы. Красивые и чувственные губы, которые так здорово было целовать… Мысли Кайло всё чаще крутились на повторе, снова и снова по кругу возвращаясь к Хаксу, и это вовсе не помогало придумать, как именно стоит себя вести. Ясно же, что эта неопределённость между ними не может продолжаться вечно, и кому-то придётся-таки сделать решительный шаг. Кайло знал, чего хотел, но понятия не имел, как это получить. В тот день, когда всё сдвинулось, наконец, с мёртвой точки, Кайло сидел за штурвалом в мрачной задумчивости, не обращая внимания ни на что вокруг. Хакс с Фазмой в грузовом отсеке пытались совладать с ещё одной диковинной тварью, которую им удалось поймать на отдалённой планете — какой-нибудь чокнутый коллекционер вполне мог отвалить за неё кругленькую сумму. На случай же, если с продажей добычи ничего не выгорит, в надёжном тайнике на борту их корабля была припрятана партия первоклассного оружия — уж его-то расхватают в два счёта! Однако Кайло не радовали предстоящие выгодные сделки — наоборот, по мере приближения к космопорту, его настроение всё быстрее скатывалось к отметке «отвратительное». Разобравшись с делами, они будут предоставлены сами себе — Хакс и Фазма, скорей всего, отправятся в какой-нибудь местный бар, чтобы расслабиться и узнать последние новости. И Хакс, болтая с кем-нибудь у стойки, будет то и дело заправлять за ухо мешающуюся рыжую прядь, будет улыбаться этой своей особенной, чуть ироничной улыбкой, а может быть, даже смеяться и заигрывать с симпатичным собеседником. И может статься, что какой-то незнакомец поцелует Хакса, обхватит ладонями его тонкую талию, притягивая ближе, а потом, если он согласится, они вдвоём снимут комнату тут же, над баром, либо отправятся на ночь в ближайший отель… Кайло скрипнул зубами и стиснул штурвал подрагивающими от гнева пальцами. Он знал, что такой вариант развития событий возможен, хотя Хакс нечасто позволял себе подобные развлечения. Фазма не станет его удерживать — между ними всё ещё оставалась тень прежней субординации, да и с чего бы ей вмешиваться? А хуже всего то, что вмешаться не мог и Кайло — по какому, собственно, праву? Он надеялся, что они с Хаксом стали друзьями, но любовниками, парой они определённо не были — а значит, тот был совершенно свободен. Прибытие в космопорт означало для Кайло потерю покоя. Услышав доносившиеся из комнаты отдыха невнятные голоса, Рен, тяжело вздохнув, активировал автопилот и отправился узнать, как идут дела у его маленького экипажа. — Крифф! Эта гадина мне всю одежду испачкала! — рявкнул Хакс, стоило Кайло подойти поближе. Он развёл руки в стороны, демонстрируя покрытые мерзкой розоватой слизью куртку и рубашку. — Еле засунули её в клетку с силовым полем. Если никто не позарится на эту склизкую дрянь, я лично её пристрелю! — Надо было сразу в душ идти… Аааа, ты по-джентельменски пропустил вперёд Фазму? — хмыкнул Кайло, с весёлым сочувствием оглядывая негодующего мужчину. К сожалению, на их корабле имелся всего один душевой отсек и пользоваться им приходилось по очереди. — Да, но я надеюсь, что… Проклятье! — выругался Хакс, когда крупный комок слизи тягуче шлёпнулся прямо на полукруглый диванчик, перед которым он стоял. — Нет, я этого не выдержу! И он принялся с остервенением стаскивать с себя сначала куртку, а затем и неприятно липнущую к телу рубашку. Кайло с интересом скользнул взглядом по светлой коже, местами тронутой россыпью светло-золотистых веснушек, но стоило Хаксу неловко повернуться боком, стягивая с плеча испачканную ткань, как он увидел тот самый шрам, полученный в последнем сражении Первого ордена с повстанцами более года назад. Шрам неровной белесой полосой пересекал левый бок Хакса. Кайло доводилось видеть у него и другие отметины — следы былых и нынешних сражений, доказательства пережитой опасности. Но именно этот шрам Хакс получил, спасая жизнь Кайло. Он вспомнил их первые дни на далёком маленьком планетоиде, когда Хакс буквально сгорал в лихорадке, страшно ослабленный после тяжелого ранения, а Кайло опасался, что генерал и вправду может умереть. Тогда он банально боялся остаться один, но с тех пор многое изменилось. Хакс, почувствовав на себе напряжённый взгляд Рена, удивлённо обернулся к нему: — В чём дело? Только не говори, что из-за этой липкой розовой пакости у меня выросло что-то лишнее! — Мне не нравится этот шрам, — глухо откликнулся Кайло, указав на метку на боку Хакса. Тот только плечами пожал. — У тебя их тоже хватает. Это была чистая правда — взять хотя бы длинную полосу, пересекавшую его лицо или отметины на плечах и шее. Но Хакс, никогда не считавший их отталкивающими — Кайло почувствовал бы, — очевидно, понял его слова немного не так. — Это не потому, что я считаю его некрасивым или ещё каким, — поспешил оправдаться Кайло, хотя и не был уверен в том, что про шрамы вообще говорят «красивые». — Но он напоминает мне о том, что ты чуть не погиб из-за меня. — Я едва ли не ежедневно подвергаюсь смертельной опасности, стоит тебе только захотеть полихачить за штурвалом или втянуть нас в очередную безумную авантюру! — не преминул съехидничать Хакс, пытаясь чудом оставшимся незапачканным краем рубашки стереть слизь с волос и лба. — Как видишь, я не в обиде. Или ты хотел снова поцеловать меня в качестве извинения? — А ещё, если ты вечером пойдёшь в какое-нибудь злачное местечко, с тобой может что-нибудь случиться. Я не хочу, чтобы ты опять пострадал, — упрямо гнул своё Кайло, старательно игнорируя лукавый прищур Хакса. — Вот как? Тогда, возможно, лучше подойдёт поцелуй на удачу? Будет мне вместо талисмана. — Хватит ёрничать, Хакс, — скривился Кайло и присел на диван как можно ближе к Хаксу. Так близко, что он буквально чувствовал исходившее от стоящего рядом мужчины тепло, но тот и не подумал отодвинуться. — Прошу прощения, — несколько сухо ответил Хакс. — Но я не понимаю, чего ты добиваешься? Кайло помедлил, потому что признаться, открыться означало нырнуть в омут с головой, шагнуть в открытый космос безо всякой защиты — сдать свои позиции человеку, который всегда был лучшим его соперником, который стал для него отличным товарищем, а мог стать кем-то гораздо большим. Кайло помедлил, потому что никогда не делал ничего подобного. Наконец, он решился заговорить, но опустил голову, чтобы густые пряди скрыли его лицо — произносить задуманное, глядя в голубовато-зелёные проницательные глаза он был ещё не готов: — Я хочу защищать тебя. Хочу иметь на это право. — Я не нуждаюсь в защите, Кайло. Я и сам могу о себе позаботиться, — мягко возразил Хакс. Что-то в его голосе придало Рену смелости. — Знаю, — он подался вперёд и осторожно обхватил талию Хакса ладонями, прижимаясь лбом к его подтянутому животу. Тот вздрогнул, но не отпрянул, позволив Кайло поглаживать большим пальцем тот самый шрам на левом боку. — В таком случае, я буду защищать тебя и от себя самого. Чтобы тебе больше не пришлось рисковать ради меня жизнью. Кайло услышал, как тихо хмыкнул Хакс, а в следующее мгновение тонкая ладонь почти невесомо опустилась на его макушку. — Но мне будет ужасно скучно не рисковать ради тебя, — полушёпотом поделился он, бережно расчёсывая тёмные волосы пальцами. Даже не глядя на него, Кайло знал, что Хакс улыбается. — И всё же, позволь мне. Мужчина замер на мгновение, а потом глубоко вздохнул — когда он заговорил, в его голосе не осталось и следа от прежнего ласкового подшучивания. Хакс говорил предельно серьёзно: — Кайло, ты понимаешь, к чему всё это может привести? Если у нас ничего не выйдет — а шансы на это, учитывая наши с тобой характеры, весьма велики! — это может испортить и то подобие приятельских отношений, которое нам удалось построить. Возможно, мы даже не сможем больше работать вместе. Ты готов так рискнуть? — Я не боюсь рисковать, — пробурчал Кайло, слегка боднув Хакса в живот головой. — И ты, насколько мне помнится, тоже. Разве тебе не понравилось целоваться со мной? — Понравилось, — с явной неохотой признался Хакс. — И даже более того… — Что? — Кайло поднял голову и с интересом уставился на него. — Я мог бы поцеловать тебя значительно раньше… и целовать чаще… не тяни ты с просьбой так долго! — с донельзя лукавым видом протянул Хакс и рассмеялся, когда растерянный Кайло приоткрыл рот, да так и замер, не зная, что сказать. — Ты совершенно невозможный, невыносимый… — начал было Кайло, но замолчал на полуслове, потому что в глазах и улыбке Хакса теплоты было всё-таки больше, чем самодовольства. — Так может, поцелуешь меня прямо сейчас? — вкрадчиво спросил Кайло, потянувшись вверх и обхватив худые предплечья Хакса. Но тот со смешком вывернулся из рук Кайло и даже отступил на шаг: — Ну уж нет! Сначала я должен отмыться от этой гадости, иначе мы прилипнем друг к другу. Кайло смотрел на него — и казалось, видел впервые. Без вечного тяжёлого груза ответственности и долга, с улыбкой, едва наметившейся в уголках губ и с растрёпанными волосами, Хакс казался моложе и свободней, чем когда-либо. И даже красивей, чем обычно. Но сказать об этом Рен не успел — из расположенного рядом с комнатой отдыха душевого отсека послышался жалобный голос Фазмы: — Мне не хотелось бы опять прерывать вас в самый неподходящий момент, но я устала здесь торчать и хочу кушать. Могу я, наконец, выйти, или вам нужно побыть наедине ещё немного? Кайло, не удержавшись, расхохотался, представив, как бедная верная Фазма, уже вымывшись и одевшись в чистую одежду, терпеливо топчется в душевой кабинке, чтобы не спугнуть их с Хаксом в очередной раз. Хакс, фыркнув, поспешил вытолкать Кайло назад в коридор, ведущий в командную рубку. — Разумеется, Фазма, можешь выходить! Ты нам совершенно не помешала — Рен всё равно как раз хотел проверить, не рискуем ли мы столкнуться с каким-нибудь случайным астероидом, пока он бросил управление! — Или с другим кораблём, чей первый пилот тоже… — вклинился Кайло, перекрикивая Хакса. — Тоже безответственный болван? — самым вежливым образом осведомился тот. — Тоже решил поприставать к второму пилоту! Фазма что-то отвечала — они не слышали, увлечённые собственной перепалкой. Кайло с удовольствием продолжил бы в том же духе, — дразнить Хакса было ничуть не менее увлекательно, чем целовать, — но вынужден был всё-таки вернуться на своё место за штурвалом корабля. Уже проверяя показания бортового компьютера, он с удивлением осознал, что Хакс и впрямь впервые отказался с ним целоваться — как раз после того, как согласился начать настоящие отношения. Вот как можно было влюбиться в такого человека? Но Кайло отчего-то считал, что справится с этим. … Они стояли среди серо-стальных скал, и смотрели на темнеющее впереди море — оно тяжело, лениво накатывалось на пустынный берег, и тут же неохотно отступало назад. Ледяной, пронизывающий до костей ветер иногда бросал им в лицо мелкую водяную крошку и колкие снежинки — планета вступала в период зимы. Кайло искоса взглянул на стоявшего рядом Хакса. Тот нацепил на себя сразу несколько регланов — свой и одолженный у Кайло, — тёплый свитер и неизменную куртку, но всё равно мёрз. Нет, Хакс не притаптывал на месте и не пытался согреть озябшие пальцы дыханием, но то и дело ёжился от каждого нового порыва ветра, и глубже зарывался покрасневшим носом в поднятый воротник. Кайло даже пожалел, что давно избавился от своего облачения магистра ордена Рен — можно было бы завернуть Хакса в плотный объёмный плащ с капюшоном, это помогло бы ему согреться. Конечно, он мог бы согреть Хакса несколько иначе — да хотя бы спрятать его в кольце рук от ледяных клыков здешней суровой зимы! — но люди, с которыми они договорились о сделке, должны были вот-вот явиться на встречу. Поэтому Кайло решил отвлечь всё больше раздражающегося Хакса хотя бы болтовнёй. — Это место здорово похоже на тот планетоид, где мы скрывались от Сопротивления, правда? — он повысил голос, силясь перекричать завывания ветра, а потом и вовсе наклонился поближе к Хаксу. Тот зябко передёрнул плечами: — Пожалуй. Если кретины, назначившие нам встречу для завершения сделки в таком месте, в итоге не явятся, мы отыщем их звездолёт в любом уголке галактики и протараним! — Явятся. Им нужен товар, который мы можем предложить, — уверенно возразил Кайло, всё-таки придвигаясь чуть ближе, чтобы немного прикрыть Хакса от летящих с моря холодных брызг. — А нам нужны деньги, чтобы освободить из заключения лейтенанта Митаку и остальных, — подхватил Хакс. Недавно им удалось выяснить местонахождение нескольких бывших офицеров Первого ордена, служивших под началом Фазмы и Хакса, и даже найти людей, которые могли поспособствовать побегу из галактической тюрьмы, но их услуги стоили немало. — Если Митака или ещё кто захочет остаться с нами, тебе придётся переехать в мою каюту, чтобы освободить для них место, — самодовольно заметил Рен, однако смутить Хакса оказалось не так-то просто. — Не вижу в этом проблемы — я и так практически всё время провожу у тебя. — И ты… ты не жалеешь? — неуверенно пробормотал Кайло, уставившись себе под ноги. Год с лишним назад он мог потерять Хакса на планете, похожей на эту. Либо они могли бы застрять на ней и не пережить суровую зиму в маленькой заброшенной лачуге, с минимумом припасов. Хакс мог не предложить стать контрабандистами — или предложить, но Кайло мог бы не согласиться. Они могли бы так и не стать напарниками. Могли бы не спасти Фазму, которая сейчас прикрывала их на корабле, из заключения на руднике, и тогда она не стала бы членом их маленького экипажа. Год с лишним назад, на планете, похожей на эту, они с Хаксом не были любовниками. А когда Кайло предложил это пару месяцев назад, Хакс мог не согласиться — он ведь сомневался тогда. И Кайло мог бы никогда не узнать, на что похожи поцелуи с Хаксом, и никогда не понять, что можно отыскать равновесие между Светом и Тьмой в другом человеке — раз уж не получилось отыскать его в себе самом… — Неа, ничуть не жалею, — голос Хакса, приглушённый воротником куртки, прервал его размышления. — А вот о чём я жалею, так это о том, что встречу нам не назначили на какой-нибудь тропической планете с тёплым морем и песчаными пляжами! — мечтательно продолжил мужчина, а Кайло невольно усмехнулся, представив их в подобном месте. — И ещё жалею о том, что не обзавёлся тёплой курткой на меховой подкладке. И шарфом. И, наверное, перчатками. Да, перчатки были бы очень кстати, скажи? — Скажу, что заканчивай ворчать, как старик, Хакс! — Кайло рассмеялся и быстро коснулся его холодных волос губами. — Вон наши ребята прибыли, надо работать. — Да, иначе я, чего доброго, никогда не перееду в твою каюту! — иронично заметил Хакс, первым делая шаг навстречу новоприбывшим. Кайло не отставал. Они отлично справлялись.