Просто я Небо

      Тсуна открыла глаза и увидела перед собой почти все нужные ей лица. Интересно, сколько они её будили? Обычной сонливости не было, и она сразу бодро села.       Сообщила:       — Я была у Шахматноголового.       Лица вокруг мгновенно изменились, отнюдь не в более радостную сторону.       Девушка оглядела компанию и начала рассказывать свой план, попутно объясняя вообще всем, что всё будет хорошо, она в этом уверена, Шахматноголовый на неё никак не воздействовал, не угрожал, что ускорение не бесконечно, что гравитация Земли будет удерживать пустышки, что можно будет задавать курс, что она выживет, что абсолютно точно всё в порядке, что она не сошла с ума и что точно не очень сильно ударилась головой о дерево. Последнее подтвердили Спаннер и Шоичи, и даже Мукуро, заявившие, что тоже хотят быть Аркобалено. А уж они ни обо что не бились. Впрочем, Тсуна их обломала, ведь Шахматноголовый дал ей слово не трогать никого из её хранителей.       Тсунаёши была зла, как похмельный демон. Все, ну абсолютно все вокруг считали своим долгом от чего-то её отговорить, или на что-то уговорить, а работать никто не желал. В конце концов Колонелло получил Бермудой по башке, когда оба пытались ей что-то объяснить. Великий босс Вендиче намёк понял, пошёл с подчинёнными преступников ловить.       Колонелло же, со свойственной ему настойчивостью, честно попытался успокоить Тсуну транквилизирующим пламенем Дождя, и у него бы даже получилось, если бы их пламя не слилось. Теперь девушку всюду преследовали радостные вопли о том, что Луче когда-то предсказала, что у трёх из Аркобалено будет общее Небо, и что надо, кора, звать Фонга, ведь только его и не хватает. Чего этa Луче только не напредсказывала, однако! Наконец, самого громкого из Аркобалено удалось отправить подальше, но ненадолго: он пошёл всего-то собирать совет Аркобалено вместе с Верде и Лар. Заодно и Фонга «порадует».       Но на этом проблемы не кончились. Без Бермуды Вендиче осмелели, и один из них, самый настойчивый, по имени Алехандро, обзавёлся пламенем Солнца. Это было на самом деле не проблемой, ведь Тсуна в обморок снова не упала, да и вообще не упала, успев до этого полностью восстановиться. Вернее, это было бы не проблемой, если бы они с Джеком за компанию не потребовали бы пожрать. И Тсунаёши вспомнила, что сама бы и не против, и её хранители тоже это вспомнили.       Какие лица были у якудза и Базиля, когда к ним заявились Хроно-Трио, без масок и очков, зато с двумя Вендиче без бинтов! Все лица были никому не знакомы, но всё же. И все потребовали еды.       А какие лица у них были, когда к Тсуне, отправившей хранителей и Вендиче в лаборатории и оставшейся раздавать указания по поводу третьей битвы, заявился сам Шахматноголовый. Но его появление вызвало шок и у Тсуны тоже, ведь явился он в компании… Бутылки чего-то сильно алкогольного, и, видимо, не первой. Все мигом разбежались, и почему-то только Тсунаёши пришлось остаться выслушивать его пьяные бредни.       И почему на него вообще алкоголь действует? Он же сам сказал, что человеком не является.       Да он вообще всё рассказал, даже вопросов не надо было задавать. И про Шаманов, и про Три-Ни-Сетте, и, главное, про Сепиру. Про бедную, несчастную, его любимую Сепиру, счастливо ему улыбнувшуюся и рассказавшую, что она это тоже предвидела, и что она видит, что у Тсунаёши всё получится, и что Три-Ни-Сетте будет существовать без людских жертв, и что она этого всю жизнь ждала, и что она счастлива. Про Сепиру, сказавшую ему после потока его извинений и признании в любви, что она ему не изменяла и оттолкнула тогда Реборна, влюблённого в Луче. Про Сепиру, не ставшую слушать дальнейших его извинений, нежно поцеловавшую его, улыбнувшуюся ему. Про Сепиру, умершую у него на руках.       Но Тсуна на то и была зла. Она после очень корила себя за это, но не стала даже пытаться подарить ему тепло, и просто очень жестоко сказала:       — Я бы на её месте поступила так давным давно. Это не жизнь, это никчёмное и никому не нужное существование, и это жалко и противно. А ты — сволочь и последняя мразь, раз заставил её так существовать.       Шахматноголовый исчез, оставив Тсунаёши раскаиваться в своих словах и чувствовать себя совсем разбитой.       И только позже до них дошла информация о том, что Ария Джиглио Неро умерла, оставив пустышку Юни. Но девочка не смогла её зажечь.       И как Тсуна сразу не подумала?

***

      И вот.       Тсуну ощутимо трясло. Почти все окружающие странно на неё смотрели — видимо, её волнение было видно даже под мотоциклетным шлемом. И просто стояли, размышляя о новом странном задании от Шахматноголового. Очень странном — битва представителей ещё не закончилась, а от них снова чего-то хотят. К тому же сейчас участвовали и члены выбывших команд.       Все Аркобалено также были здесь.       Верде осторожно и робко погладил Тсуну по голове. Он понимал, что для Тсуны происходящее здесь — невыносимо и мерзко. Мерзко не только обрекать людей на проклятие, но и делать это без их ведома.       Небо — Тсунаёши.       Солнце — Луссурия.       А кого ещё? Шахматноголовый сказал, что выдержать пустышку может не каждый, а больше сильных Солнц в округе не наблюдалось.       Гроза — Гамма.       После смерти Арии он не хотел сам жить. Пришлось ему всё рассказать о Сепире, и попросить выполнить её последнее желание. Тсуна надеялась, что эта проблема его отвлечёт, и он перестанет об этом думать. Ну, или хотя бы пьянствовать вместе с Шахматноголовым, которого для работы над порталами приходилось отрезвлять чуть ли не силой.       Дождь — Скуало.       Почему он, Тсунаёши так и не поняла. Но уже размышляла, как и куда она будет драпать от Занзаса.       Туман — Анна.       Маленькая девочка, хранительница Тумана Бенвенуто Палетти. Самая младшая и самая сильная из его хранителей. Самая младшая из имеющихся Туманов, поэтому её и взяли.       Облако — Кикё.       Бьякуран с этим согласился, из параллельных миров узнав о готовящейся операции.       Ураган — Закуро.       Интересно, будет он после этого доверять Бьякурану? Тсуну сильно коробило такое отношение к подчинённым и их жизням. Хотя Реборн, кажется, говорил, что босс таким и должен быть.       Боли не было. Вообще ничего не было. Только вспышка, и мир вокруг кажется нереально большим по сравнению с собственной ладонью, на плечах лежит лёгкая накидка, издевательски заботливо созданная Шахматноголовым, а слёзы тихо катятся по щекам.