Настоящий шотландец

Вытянув ноги, Гермиона принялась рассматривать кеды, игнорируя окружающий мир. И только после того, как Хогвартс-экспресс покинул вокзал и набрал скорость, она сказала: – Хендри, ты был прав насчёт Локхарта. Я посмотрела справочники – он действительно пишет чушь. И очень похоже, что он просто берёт всякие байки, присочиняет подробности и всё это выдаёт за свои подвиги... И ведь ему верят! – Люди верят и в более странные вещи, – отозвался Хендри. – К тому же с культурой у магов дела обстоят не блестяще... Вот скажи, ты во «Флориш и Блотс» художественной литературы много видела? – Ну... – Маленькая полка за кассой, там максимум полторы дюжины книг... И это всё. Музыка... – Не надо про музыку! – взмолилась Гермиона. – Если Уорлок – это лучшее, что у вас есть... – Но она и правда лучшая! – неожиданно возмутился Рон, до того тихо дремавший в углу. – Только её уж очень много стало... – Вот и всё остальное точно также выглядит, – кивнул Хендри. – На этом фоне даже Локхарта можно за человека принять. Добавь к этому рекламу совершенно магловских масштабов – и всё, кумир готов. – А как он тогда попал в Хогвартс, если он такой бездарный? – Рон, даже среди маглов в такой ситуации в справочник полезет хорошо если один человек из дюжины. У магов дела и того хуже... А дальше всё просто – Локхарту нужны деньги и реклама, попечительскому совету нужны реклама и деньги, а Дамблдору приходится отдуваться за всех. Вот тебе и всё проклятие... И тут – как всегда неожиданно – к разговору подключилась Луна Лавгуд. Отложив «Придиру», она пристально посмотрела на Гермиону и сообщила: – У павлинов очень противный голос, но мозгошмыги его любят. – То есть, ничему нас не научат... – задумчиво протянула Гермиона. – Ладно, если что – попросим Сириуса. Он уж точно спец... Или Мэг – она тоже много знает. – Мэг в конце сентября уедет в ЮАР, – сообщил Хендри. – И проработает там до весны. Так что нам придётся ограничиться тем, что уже выучили... – А что вы такого изучили летом? – заинтересовалась Луна, отложив «Придиру» – Хендри успел заметить заголовок, утверждавший, что Драко Малфой – девочка. – Боевого – ничего, но для походов очень полезно, – ответила Гермиона. – Отпугивание насекомых, змей и прочей пакости, защита от непогоды, ну и всякое такое. Ну и ещё несколько заклинаний, но они уж очень специфические... – В смысле? – оказывается, Луна могла выражаться нормально... – Сугубо палеонтологические, – пояснила Гермиона. – Для всего остального бесполезно... – Хозяйка костей много знает, – согласилась Луна. – Если бы она вела защиту, мы бы тоже много узнали... – Кстати, а кто-нибудь видел Невилла? – неожиданно спросил Рон. – Я видела его на платформе, – ответила Гермиона. – С жабой на плече, естественно. Перекинулись с ним парой слов, да и всё. В Хогвартсе поговорим, если что... Первокурсники с шумом и суетой грузились в лодки, тогда как старшие неторопливо занимали кареты, не запряжённых никем... Ну или так казалось, поскольку Хендри прекрасно видел тварей, похожих на помесь лошади с драконом. – Фестралы, – рядом обнаружилась Луна Лавгуд, скармливающая твари морковку. – Наверняка Хагридова затея, – высунулась из кареты Гермиона. – Вот уж не было печали... – Вы там что, очередного мозгошмыга... – Рон осёкся, увидев исчезающую морковку. – Рон, – вздохнула Гермиона. – Достань Скамандера и найди у него главу про фестралов. Уже перед самым Хогвартсом Рон захлопнул книгу, подозрительно посмотрел на Гермиону и спросил: – Понятно, почему их видит Луна, да и Гарри тоже, но ты?.. – Квиррел, – ответила Гермиона. – Я тогда побежала вместе с Сириусом и директором – даже не знаю, зачем. Ну что бы я сделала?.. Но я была там и видела смерть Квиррела. Так что... – Извини, – смутился Рон. – Да ладно, ты же с сотрясением валялся... Так что тебе повезло. Разговор заглох, и Хендри, глядя на приближающийся Хогвартс, с головой ушёл в размышления о Локхарте. Локхарт должен был пасть – громко и наглядно, так, чтобы ни у кого не осталось сомнений в его идиотизме... Потому что Хендри ненавидел идиотов, а уж тем более – идиотов самовлюблённных. Да и слухи, по словам крёстного, о нём ходили не слишком приятные... – Хендри, ты о чём так задумался? – Что бы нам сделать с надутым учителем, раз уж у нас нет пьяного моряка? – А ты вспомни, что сказали Лавгуды в книжном, – посоветовала Гермиона. – О, точно, – немедленно оживился Хендри. – Рон, ты с нами? – Ты не Уизли, если не сорвал ни одного урока, – ухмыльнулся Рон, протянув руку. И три голоса зловеще произнесли: – Анархия!.. В Большом зале царил бардак. Галдели новички, шушукались школьники, Тревор с плеча Невилла грозно квакал на Малфоя, носился Пивз, декламируя самопальную «поэму» о галлюциногенной жабе... Какой-то мальчишка с фотокамерой попытался было пристать к Хендри, но тот закрыл лицо балморалом и на все вопросы голосом застуканного в борделе министра отвечал: «Без комментариев». Несколько минут Макгонагалл пыталась навести порядок, но затем, не выдержав, повернулась к Филчу и что-то сказала – видимо, попросила помочь. И старый солдат не подвёл... Филч поднялся, тихо кашлянул и неожиданно рявкнул: – Смирно! Равнение на Шляпу! По порядку номеров по одному шагом марш! Сработало – первоклашки угомонились и даже изобразили какое-то подобие строя. Филч отдал честь и вернулся за стол, а Макгонагалл развернула свиток и принялась вызывать новичков. Обошлось без неожиданностей – Астория Гринграсс закономерно попала на Слизерин, а Джинни Уизли – на Гриффиндор. Ну и разумеется... – Маклауд, Уллем! – Гриффиндор! Alba gu brath! Хендри встретил брата клановым маршем на волынке, а все остальные – радостными воплями и щёлканьем камеры новичка – Колина Криви. – Я в тебе не сомневался, братец! – заявил Хендри, хлопнув Уллема по спине. – А то! – ответил тот. – Порода! – Породу не пропьёшь, – глубокомысленно заметил Рон, вызвав всеобщий хохот. Развеселившиеся студенты начисто проигнорировали Локхарта, который явно остался недоволен, и незамедлительно приступили к ужину – завтрашний день обещал быть нервным. Правда, насколько – никто не предполагал... Первым уроком оказалась защита от тёмных искусств, и это было чудовищно. Весь класс был увешан портретами самого Локхарта, улыбающимися и подмигивающими. Сам Локхарт тоже улыбался и подмигивал с кафедры. – Доброе утро! – приветствовал он гриффиндорцев. – Меня всем видно? Меня всем слышно? Прекрасно! Разумеется, Хендри и не думал слушать бесконечные самовосхваления Локхарта – вместо этого он выпросил у Гермионы последний номер «Популярной механики» и читал. Гермиона, впрочем, тоже не слушала «преподавателя» – её куда больше занимал свежий выпуск «Придиры», ну а Рон что-то вычислял... И поэтому идиотский тест оказался для всех троих неожиданностью. – Это вообще что? – осведомилась Гермиона, изучая вопросы. – Какое отношение любимая туалетная бумага Локхарта имеет к ЗОТИ? – Справедливости ради, такого тут нет, – заметил Хендри, – но ты права. Что писать будем? – Лично я намерена на все вопросы отвечать одинаково: «Пенопласт», – фыркнула Гермиона. – А это мысль... – протянул Хендри. – Правда, я немного иначе сделаю... И принялся вместо ответов описывать сцены из второсортных ужастиков кузена Ангуса. – Это ужасно, – трагическим голосом объявил с кафедры Локхарт. – Ни один человек, не смог правильно ответить на всё вопросы – а ведь обо всём этом я писал в своих книгах... Ну как можно было не запомнить, что лучший подарок для меня – мир между всеми людьми и магическими существами, но я не откажусь и от бутылки доброго огденского?.. Разглагольствовал он довольно долго, так что все опять успели заскучать, но в итоге объявил, что устроит практику и поставил на стол накрытую тканью клетку. – Сегодня я вас научу, как обуздывать самые мерзкие создания, существующие в мире магов и волшебников. Предупреждаю: вы будете лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное... – заявил Локхарт. Класс насторожился, и Локхарт, наслаждаясь произведённым эффектом, сделал паузу, а затем продолжил: – Да, это они, – драматически произнёс он. – Только что пойманные корнуэльские пикси. – Пикси? Он что, серьёзно? – Рон даже оторвался от своих расчётов, услышав заявление профессора. – Да они же не страшнее садовых гномов! – Вот и посмотрим, как вы с ними справитесь, – Локхарт открыл клетку, и пикси вырвались на волю. И начался хаос... Пикси носились по классу, орали, громили всё подряд и кидались на учеников. Локхарт самодовольно взмахнул палочкой и произнёс: – Пескипикси пестерноми! Неизвестно, как должно было действовать это заклинание – но не подействовало оно никак. Пикси продолжали орать, беситься и громить класс, а один даже вырвал у Локхарта палочку и выкинул её в окно. Сам «преподаватель» при этом спрятался под стол, откуда принялся призывать учеников загнать пикси в клетку. Правда, как именно – не уточнил... И потому ученики – с подачи Хендри – колдовали кто во что горазд. По классу носились заклинания, попадая в пикси, детей и мебель с равным успехом. Иногда они даже срабатывали – правда, совсем не обязательно так, как задумано. Шеймас так и вовсе подпалил учительский стол – наверняка специально... К концу урока разница между учениками и пикси была минимальна, но крылатых вредителей всё-таки удалось загнать в клетку, а за бескрылыми явился Филч в сопровождении Макгонагалл. – Смирно! Гриффиндорцы замерли. Да что там, даже пикси в клетке притихли, а Филч, окинув класс свирепым командирским взглядом, обратился к Макгонагалл: – Ну вот, теперь они целиком ваши, профессор, а я подожду тут... Макгонагалл кивнула и осведомилась: – И что здесь произошло? – Профессор Локхарт напустил на нас пикси! – выкрикнула Лаванда. – Я не думаю, что это возможно, мисс Браун. – Но это именно так, мэм, – поднявшись, сообщила Гермиона. – Профессор Локхарт выпустил из клетки пикси, попытался их загнать обратно, не смог этого сделать, после чего потребовал, чтобы это сделали мы, а сам скрылся и до сих пор отсутствует. Локхарт, под шумок выскочивший из класса, не нашёл ничего лучше, чем именно в этот момент торжественно вернуться. – Итак, благодаря моим урокам вы... – начал он. – О, профессор Макгонагалл! Вам нужна моя помощь? – Помощь потребуется вам, – заявила Макгонагалл. – Возможно даже – медицинская... Идёмте, не стоит заставлять директора ждать. Остальные свободны! – Ну... Наверно, нельзя быть гениальным во всём... – вздохнула Лаванда. – Зато бездарью – легко и просто, – добавила Гермиона. – Гермиона! – Нет, а что? Как писателя его спасает только отсутствие конкурентов, как преподаватель он и вовсе отрицательная величина, все его якобы подвиги – полная чушь... Одни светящиеся вампиры чего стоят! Разумеется, Лаванда своей неправоты не признала. Она заявила, что Гермиона просто завидует и удалилась под жуткий хохот Маклауда. Более ничего интересного на уроках не было. Вот после... – У нас опять нет ловца! – страдальческим голосом объявил Вуд. – И что? – осведомился Хендри. – Ты должен им стать! – С чего бы? – Но ведь ты же Поттер! – Я Маклауд. И на квиддич я клал снейпову мешалку, ясно? – Но... – Чем тебя Шеймас не устраивает? – поинтересовался Хендри. – А вообще, вам год подождать – и будет вам отличный ловец. Джинни Уизли держится на метле, как приклеенная, а за год, глядишь, привыкнет и перестанет на меня глазеть из-за угла. Джинни, пристроившаяся в углу гостиной, вспыхнула и убежала в спальню девочек. Рон проводил сестру взглядом и тяжело вздохнул. Поведение сестры его изрядно раздражало – и не его одного – но поделать с ней ничего не мог. Детская влюбленность в героя, наложившаяся на весьма впечатляющие манеры Хендри... Жуткое сочетание, а к этому добавился явный интерес к Уллему Маклауду – и результаты Рона просто бесили. Если сестра так бестолково вела себя сейчас, то что же будет дальше?.. – Да исчезни уже из наблюдаемой вселенной! – перебил его размышления вопль Хендри. – Мне твой квиддич нужен, как крокодилу пропеллер! – Вот зачем ты это сказал? – фыркнула Гермиона. – Я же это представила!.. Вуд тем временем решил действительно исчезнуть – хотя бы из поля зрения Хендри. Правда, из-за угла он крикнул, что впишет Хендри запасным ловцом... – Как вписал, так и вычеркнет, – фыркнул Хендри. – На тренировки я ходить всё одно не собираюсь. Следующие несколько дней оказались на редкость скучными – единственным развлечением был Колин Криви. Конечно, сперва он раздражал ещё больше, чем мелкая Уизли – та хотя бы не выскакивала из-за угла со вспышкой наперевес. Но затем Хендри отловил его в гостиной и поинтересовался, почему бы не фотографировать что-нибудь ещё. Колин возмутился и выложил пачку фотографий... И Хендри задумался всерьёз. Колина почему-то упорно не замечали до последнего момента, а если он снимал без вспышки – не замечали вообще. И в кадр регулярно попадали весьма интересные вещи... Настолько интересные, что Хендри решил собрать компанию и обсудить нахального первокурсника. Квартет в полном составе, Невилл и незаметно появившаяся Луна Лавгуд собрались сразу после уроков в пустом классе, и Хендри молча выложил на стол снимки. – Убью, – сказала Гермиона, глядя на собственную отчаянно зевающую колдографию. – Но в проныливости ему не откажешь... – Именно, – поднял палец Хендри. – Поэтому выношу на голосование вопрос: берём? – Я за, – тут же поднял руку Рон. – Иначе он не отстанет, а мне и с сестрой проблем хватает. – Я тоже, – согласилась Гермиона. – Как говорится, не можешь предотвратить – возглавь. – Находящий пригодится нам. Вслед за Луной Хендри поддержали и все остальные. Участь Колина была решена... – Находящий, мы хотим говорить с тобой, – способность Луны неожиданно появляться за спиной изрядно нервировала. – А... – ничего более связного Колин выдать не смог – Луна схватила его за руку и потащила в пустой класс. Впрочем, пустым он уже не был – там имелся Хендри Маклауд, и не один. Там же были и Гермиона, и Рон, и Шеймас, и даже Невилл. – Это что, масонская ложа? – выдал Колин, вцепившись в камеру. – Вроде того, – согласился Хендри. – А может, подпольная организация. Ты как, вступаешь? – Э... Серьёзно?.. – Да нет, просто у нас тут собралась компания на почве любви ко всякой фигне, – отмахнулся Хендри. – Хочешь – можешь присоединиться... – А если не хочу? – Тогда не присоединяйся, проблем-то, – Хендри снова отмахнулся. – Просто компанией веселее, да и снимаешь ты здорово. И на этом вербовка Колина Криви закончилась полным успехом. Давно уже не квартет пополнился новым членом. Занятия же шли своим чередом, и вскоре у второго курса Гриффиндора снова случился урок ЗОТИ. На сей раз Локхарт решил не рисковать и ограничиться теорией... То есть представлением сценок из своих книг. Казалось бы, ну что может пойти не так? Как оказалось – абсолютно всё, если на роль монстра назначить Хендри Маклауда... Чего Локхарт хотел добиться, так и осталось загадкой, но не добился он ничего – играть роль Хендри не собирался. Вместо этого он извлёк волынку и принялся играть нечто невероятно занудное, да так громко, что Локхарту пришлось орать, чтобы его услышали. Отправив Хендри на место, Локхарт разразился речью на весь остаток урока. Речь была длинная, эмоциональная, переполненная всевозможными риторическими фигурами, но сводилась к одному: как плохо, когда прославиться желает кто-то, кроме него – великого и неповторимого Гилдероя Локхарта. – Смотри-ка, а он знает слово «экзистенциальный», – громким шёпотом сообщил Гермионе Хендри. – Ага, только больше он ничего не знает, – ответила она.