All The Drabbles

Дэнниса Северса на самом деле не существует. Он - плод воображения Кева. Или всё-таки нет..? Когда Кева выводят из искусственной комы, ощущение такое, словно бесчувственное тело поднимают со дна каньона. Летишь навстречу свету, а обещанный рай оказывается стандартной больничной палатой. Кев моргает, но восприятие скомкано, обрывочно, взгляд блуждает, покуда не цепляется за что-то знакомое. Парень в черной толстовке прислонился к стене и старается не отсвечивать в медицинской суматохе. Кев не может различить черты лица, как ни старается. На удивление это раздражает куда больше, чем боль, с изощренным садизмом терзающая каждую доступную клетку распластанного на койке тела. Парень ловит его измученный взгляд и словно скукоживается. От него неуловимо пахнет дымом. Кев вздрагивает от понимания. - Дракон, - шепчет он, еле выталкивая звуки по пересохшему горлу. Врачи глядят на него обеспокоенно. - Зачем… здесь? Парень пожимает плечами, словно через силу, а медперсонал уже торопится уколоть успокоительным. Кеву так обидно, что он не позвал Триш, не вспомнил про Мэла, а этот молчаливый ублюдок все не уходит, глядит на его развороченные останки, кто только пустил, пока лекарство окончательно не погрузит его в небытие. *** Когда они встречаются в следующий раз, Кев уже в состоянии ходить на интенсивную терапию. - Имей в виду, - морщась от едва уловимого дымного запаха, предупреждает Эллисон, - я рассказал полиции все про тебя. Эффект от этого заявления совсем не тот, что он ожидал. - И как, поверили они тебе? – Кев не понимает этот тон, то ли издевка, то ли равнодушие. Он медлит с ответом, вглядывается в лицо под капюшоном. Господи, какой он молодой. Бледный солнечный луч скользит по ресницам, по веснушкам, крупой разбросанным по коже, по стиснутым губам. Ему бы сил, разбил бы их в кровь. - Никаких чужих следов не обнаружено, - цедит Кев, подрагивая от усталости. Стоять еще тяжело, ноги подводят, ему бы присесть. Парень улыбается кособокой улыбкой, молча пихает Кева на сидение у стены. - Не надо так напрягаться, - советует он, морщась, словно боль Кевина отдается где-то в его суставах. - Я поймаю тебя, - угроза звучит довольно беспомощно даже на слух Эллисона. Парень устало прикрывает глаза и бормочет: - Да куда я денусь то. *** Когда Кеву было пять, ему впервые приснился живой сон. Вся красота в нем была оглушающей, вся жуть – смертельной. Он очнулся в объятиях отца, кровь хлестала из носа. В одном кулаке была зажата бабочка. Она вылетела сквозь его пальцы, как ветер. В другом был мертвый скорпион. Он выпал на пол с легким стуком, как арахис. - Пап, это было по-настоящему? – захлебываясь кровью, спросил Кев. Отец сжал его, словно хотел выдавить еще немного. - Ты вошел в сон и забрал оттуда то, что увидел, - глухо проговорил он. - Но это… живое? - Живое, - куда-то ему в макушку прозвучал ответ. – Живое, пока ты жив. *** Полицейские говорят ему: оставь. Психиатр говорит ему: отпусти. Триш умоляет: не надо больше. Кев кивает машинально, про себя строя планы поисков. Внешний и внутренний Кев не совпадают в этой точке почти полностью. Дайте только выбраться из больницы, я изображу, что надо. Но в его голове дым. Темные очертания, глухой голос. - Скоро увидимся. *** Это скоро наступает гораздо быстрее, чем Кев может приготовиться. Новичок на станции. Сутулая спина, незнакомое имя. Любезности застревают в голосе Кева, потому что это прозрачное лицо усыпано веснушками, а от волос тянет дымом. Он словно окунается в эти глаза, не зная, то ли бить тревогу, то ли сдаться. Утягивает новичка, Дэнниса, для разговора на лестницу. - Не лги мне, - не требует, просит. – Это ведь ты? Тот вжимается в перила спиной, смотрит одновременно с насмешкой и ужасом: - А если да, - будь проклят этот валлийский акцент и этот прищур, словно парень старается не заплакать, - сбросишь меня? Кев застывает. - Не стесняйся, - подбадривает Дэннис, перегибаясь через перила так, что Кеву приходится силой удерживать его на весу. – Станет легче, обещаю. Парень сжимает веки и зубы, готовясь. Кев выпускает его из рук, вполголоса матерясь. - За что ты на мою голову? - Ее и спроси, - Дэннис сползает на ступени, прислоняется к балясинам. – Ведь ты так хотел назначить кого-нибудь виноватым. Как настоящий герой, найти дракона и обезвредить. Кев не признает этот булькающий звук за смех, но как иначе, ведь этот парень совсем не похож на огнедышащее чудовище. И, тем не менее, он так долго за ним гонялся, словно победа могла вернуть его прежнее здоровое тело и разум. Но эта выдумка могла жить, лишь пока он дышал на нее в своих ладонях. - Знаешь, - садясь на ступени бок о бок, говорит Кев, - мне пришлось почти сгореть, чтобы придумать тебя. Дэннис глядит на него неуверенно, зеленые глаза теряются в темных впадинах усталого лица. Но потом улыбка скачет по нему солнечным зайчиком. - Тогда спасибо за веснушки.