Все лица Перси Джексона

Я упорно притворялась, что печатаю что-то в лэптопе. Причём так сосредоточенно, что со стороны, наверное, казалось, что сочиняю я речь для открытия какой-нибудь очень важной премии, не меньше. Сидящие на первых рядах влиятельные шишки одобрительно аплодировали бы, и все камеры оказались бы отвёрнутыми только ко мне – настолько умный я делала вид. Силена только со смеху не покатывалась, глядя на меня. - Он все ещё смотрит, - хихикая, сообщила мне она с крайне довольным видом. - Нет, глупенькая, не оглядывайся! Ситуация начинала меня порядком раздражать: Томас Майн беззастенчиво глазел на меня, а я понятия не имела, что мне с этим делать. Как главный сноб курса я нечасто попадала в подобные ситуации, а посему почти полностью полагалась на опыт всезнающей Силены. Та находила моё положение крайне забавным. Вчерашняя поездка в "Брайтмур" была свежа в воспоминаниях, и теперь она видела в каждом повернувшем голову в мою сторону парне потенциального бойфренда, причём доходила в этом до крайности. "Всё равно лучше Перси Джексона," - вроде так она говорила, что смешно, учитывая, что ближайшее время я в квартире Перси Джексона и живу. Так что Томас Майн, выходец из влиятельной интеллигентной семьи, казался ей просто идеальным выбором. Умом я это понимала, но на первый взгляд он показался таким… скучным. Очевидным. И то, что несмотря на его довольно успешную учёбу на факультете промышленной архитектуры, в будущем он займёт место отца в "Майн Индастриз", было тоже ясно. Полуденные субботние часы в «Старбакс» в компании орехово-карамельного латте были только мои. Обычно мозг в это время работал чётко и ясно, и все планы запросто осуществлялись, но сегодня… какое там. События ночи и похмельного утра рикошетом отлетали от стенок черепной коробки, красными тряпками перед глазами проносились все обидные фразы. Ещё я разом размышляла о целой куче нелепых и не очень обстоятельств, которые будут сопутствовать моему проживанию у Перси Джексона в квартире, параллельно пытаясь понять, как бетонное перекрытие толщиной в двести миллиметров должно ложиться на газобетонные стены, учитывая все нюансы, связанные с отделкой и шестидесятью миллиметрами утеплителя. Словом, мне было не до Томаса Майна и глупых подначиваний Силены. И вообще, на кой чёрт утеплять открытую веранду? Через какое-то время таких подглядываний на уровне второго класса начальной школы, я, зарычав от раздражения, решительно направилась к парню с целью узнать, что ему нужно, но сделать мне этого не удалось: Томас заговорил со мной первым, галантно склонив голову в приветствии. Улыбка у него была тёплая, а голос оказался бархатным. Я опешила от того, насколько это не вязалось с воинствующим бардаком в моей голове; грубые слова куда-то слетели с языка. Я улыбнулась, заключив с собой соглашение отвлечься на минутку. - Ты прости, если я уж очень докучал взглядами, - уголки его губ дёрнулись. – Понимаю, как это выглядело. Всё пытался вспомнить, с какого ты факультета. - С ЖОЗ, - усмехнувшись, я отпила кофе. – Жилые и общественные здания. А ты с промышленной архитектуры, вроде? Он снова улыбнулся, и на его мягких гладко выбритых щеках я заметила ямочки. Последние искры моего гнева на него утихли. -Ага. Страшное дело, так тебе скажу. Мат часть меня просто убивает. Томас хотел сказать ещё что-то, но тут затрещал его телефон и, дважды извинившись, он ответил на звонок. Говорил он как мог коротко, и потом шумно вздохнул в конце разговора. Оказалось, ему срочно надо ехать на встречу с другом отца. Он протянул мне свой телефон последней модели, вставленный в чехол тонкой телячьей кожи, чтобы я записала свой номер. - Надеюсь, ты согласишься встретиться ещё. Я наслышан и заинтригован, Аннабет. - Увидимся, Томас, - я вернула ему телефон с введёнными в него цифрами и улыбнулась. Силена, наблюдавшая всё это из-за нашего столика, игриво подвигала бровями, и я в шутку грозно замахнулась на неё кипой салфеток. - Ну что, Аннабет Майн, - протянула она. – Как он тебе? Я пожала плечами, снова открывая крышку лэптопа, хотя внутри мне было довольно радостно. На первый взгляд парень был так же хорошо воспитан, как и он был одет. Папе бы такой понравился. - Сейчас он спешит, но мы договорились встретиться, - доложила я ей. – Он взял мой номер. Силена с довольным видом скрестила руки на груди и загадочно глянула на меня из-под каскада блестящих тёмных прядей. Я порой поражалась её красоте. Моей подруге удавалось выглядеть так, словно она сошла с экрана красивого фильма про красивую жизнь красивых людей в любой момент. Причём она не заостряла на этом внимания: ей это было просто не нужно. Мне оставалось только вздыхать, вспоминая собственную физиономию, которая глядела на меня каждое утро из зеркала. - Мы едем выбирать одежду сразу ко мне или сначала попытаем счастья в общаге? – не терпящим возражений тоном весело осведомилась она. Я тут же сконфузилась, перед внутренним взором встали картины утренних событий. - М-м, насчёт общежития… У меня, кажется, проблемы. Взметнулась точёная тёмная бровь. - Всё затоплено. На ближайшее время пришлось бы искать, где перекантоваться, не предложи мне Перси пожить у них с Гровером. Ну-ну, не смотри на меня так! – запротестовала я, когда она упёрлась в меня одним из своих «страшных» взглядов. – Он помогал мне донести книги, увидел масштабы трагедии и просто предложил помощь, как и делают все хорошие друзья. - И ты, конечно согласилась. Спать-то у Перси Джексона под боком. Обниматься долгими ночами. Всякий бы хотел просыпаться с видом на его красивое… - она засмеялась, глядя на мои пунцовые от гнева и смущения щёки, - … глаза. На его красивые глаза. Чёрт возьми, у этого засранца и глаза красивые. Как ты вообще живёшь с этим, Аннабет? Меня пробрало на нервный смех, и я отставила бумажный стакан с кофе, чтобы не расплескать. - Нет, ты подумай только, - я хихикала, даже не пытаясь перестать. – Я буду жить в квартире у Перси Джексона, который станет возить меня до Эстейта на новеньком камаро, а вечерами встречаться с Томасом Майном. Боже мой. Силена рассмеялась, но в её красивых глазах мелькнуло беспокойство. Она стала бездумно играть с фурнитурой брендовой сумки. - Интересно, чем это всё обернётся, на самом деле. Безобидный богатенький Майн в сочетании с Перси Джексоном, - она поджала губы. – Я имею в виду, один бьёт морды в подвалах за деньги, а самое опасное, что делал второй – поездка на метро вечером. Но вообще серьёзно: Перси про Томаса говорить не стоит. Ну, ты сама знаешь его характер. Я повела плечами. Это как раз то, чего я не могла понять: про Перси много говорили, что у него дурной, взрывной характер, что он груб, замкнут, невежествен, но я этого не замечала. Он поддерживал разговоры о литературе и кинолентах Феллини, слушал качественную музыку и вообще-то знал толк в вине. Тяжёлых сумок в его присутствии я не таскала ни разу, двери всегда открывал он, и даже на сообщения отвечал сразу. Спорили мы часто, но он умел слушать чужое мнение и не сбиваться на грубый крик, когда заканчивались аргументы. Перси мог вести себя как угодно дерзко, развязно, непредсказуемо, но я знала, что у него были и принципы, и честь. Я понятия не имела о его прошлом, но почему-то была уверена, что подпольные бои и вся эта спесь в его жизни – не по его воле. Просто маска. Очередное лицо, чтобы скрыть истину. И я всё ещё не могла представить, чтобы он сумел кому-то досадить настолько, чтобы в него стреляли. Мы с Силеной взяли ещё по кофе и ещё просидели полтора часа, разговаривая обо всём на свете и лениво редактируя эссе по Истории Искусств, которая была у нас с ней общим курсом. - Но ты всё же подумай над тем, что надеть, - посоветовала она мне, укладывая лэптоп в чехол. – Я не помню, чтобы у тебя было что-то приличное настолько, чтобы провести вечер с Томасом Майном. - Денег нет, - вздохнула я. – Сборник энциклопедий, ну ты знаешь. У неё заиграли бесенята в глазах. - Так сделай ставку. Он никогда не проигрывает. Чарли говорит, что у Посейдона, - она подвигала бровями, - давно не было боя. С самого вашего знакомства. - Предлагаешь мне вернуться в то ужасное место и поставить пару сотен на то, что это Перси завалит кого-то, а не его завалят, чтобы прикупить одежды и впечатлить Томаса Майна? Вообще дело рисковое, я так тебе скажу. Я приехала в квартиру к Перси, чувствуя себя крайне необычно. Открыл мне Гровер, одарив тёплой улыбкой и запахом горячего шоколада из дымящейся чашки. Самого Перси ещё не было. На вопросы о его местонахождении Гровер пожал плечами. Я быстренько обдумала ситуацию: квартира была четырёхкомнатная. Две спальни занимали парни, плюс гостиная и еще комната, в которую они перенесли старую мебель и вообще заставили всяким хламом. В кладовке мне жить вряд ли предстояло, так что, видимо, спать я буду на огромных размеров диване в гостиной, что не так и плохо. Я мельком забежала в спальню Перси, чтобы кинуть сумку и лэптоп. Там царил знакомый мне армейский порядок и атмосфера необжитости. Это было крайне странно – учитывая его обычную неряшливость и наплевательское отношение к вещам. Парень весь был соткан из противоречий. В холодильнике, как я и ожидала, повесилась мышь. Выглядело всё довольно трагично: единственным, что не пустовало, была полка для алкоголя. Да ещё сиротливо перекатывались в нижнем ящике два авокадо. Вдохновлённая, я отправилась в ближайший супермаркет. Я, пусть и не была героиней кулинарного шоу, но всё же что-то приготовить была в состоянии. Мой взгляд удачно упал на мороженые морепродукты, и я радостно стала набивать тележку. Закончилось всё тем, что я шаталась под тяжестью пакетов, проклиная себя за энтузиазм. Когда я добралась то домофона, чувствовала себя так, что держу вес неба, не меньше. На мой отчаянный зов тут же спустился успевший вернуться Перси, и, закатив глаза, забрал у меня пакеты, да ещё и дверь умудрился придержать. - У тебя сломался телефон или что? Могла бы позвонить. Я насуплено жала на несчастную кнопку вызова лифта, про себя повторяя речь про гендерное равенство и прочее. Он только посмеивался. Взгляд бездумно блуждал по потёртым металлическим панелям кабины лифта, и тут в зеркале я разглядела вздувшиеся на его руках вены, татуировки на предплечьях, которые я всё никак не соберусь с духом рассмотреть. Я как могла гнала из своей шальной головы воспоминания о вечере в «Брайтмуре». Вроде разобрались же, что оба были подвыпившими. Вроде бьющая по мозгам музыка помутнила способность здраво расставлять рамки приличия. Всё было совершено в состоянии аффекта, прямо как самоубийства, про которые усталые репортёры рассказывают по новостным каналам. Так почему воспоминания такие чёткие? Как только дверь квартиры была отворена, я кинулась разбирать вещи, которых, по правде говоря, было не по-женски мало. Почему-то Перси отнёс их к себе в комнату, а не оставил у дивана в гостиной. Основную ценность для меня представляли подрамники и моя готовальня с антикварным набором циркулей и измерителей. Я украдкой оглядывалась, пока Перси под «Аэросмит» разбирал продукты. Гровер, по всей видимости, ушёл к Можжевелке, и мы с Перси остались вдвоём. На диване в гостиной аккуратной стопкой лежало постельное бельё, и я уже собралась начать устраивать себе спальное место, как Перси отобрал у меня наволочку и вытолкал на кухню. - Я в состоянии заправить себе постель, Юнга. Иди лучше займись ужином. Я в замешательстве приподняла бровь и вопросительно посмотрела на него. Неужели будет спать на диване ради меня? - Ты отдаёшь мне свою комнату? - Вроде того. На моей кровати в спальне ты будешь первой девушкой, - он с усмешкой ждал, пока до меня дойдёт весь смысл его слов. - Фу, - скривилась я, - мерзость какая. Ну и честь ты мне оказал! Знаешь ли ты, что… Он снова стал подталкивать меня в сторону кухни, не дав толком договорить, а сам отправился разбираться с наволочкой. Через высокие окна квартиры, выходившие на Гудзон, в гостиную прорывались первые закатные лучи, окрасившие белые стены в тёплый золотистый. При таком свете обычно иссиня-чёрные волосы Перси отливали шоколадным. Я как будто попала в инди-фильм, таким нереальным всё казалось в эту минуту. Потоки света всё превращали в произведение искусства. Вот они рассыпались по деревянной текстуре пола, красиво оттенив рисунок, а вот лучик солнца, отражённый от зеркала, застыл на пачке сигарет, брошенной на стол. Я всё спрашивала себя, как же смогу хладнокровно и с интересом смотреть на бой Перси после того, как увидела другую его сторону. Словно назло мне тут же зазвонил его телефон, и я всё поняла, как только увидела лицо, с которым он поднял трубку. Говорил он отрывисто, будто хотел сократить время разговора. - Да, Тревис. Сегодня? Позже совсем никак? Хорошо, я понял тебя. Где? Проход там же, где и в прошлый раз? Да. Потом он с минуту ничего не говорил, с напряжённым лицом слушая собеседника в трубке. Он будто постарел на пару лет. Наконец он заговорил, и его прокуренный голос звучал даже более хрипло, чем обычно. - Тревис, я не пойду на это. Ты идиот, если думал, что соглашусь. Возникнет слишком много вопросов, - он молчал ещё где-то с минуту, выслушивая аргументы, потом коротко сказал: - К чёрту, решим на месте. До связи. Вся моя волшебная атмосфера вечера разом рухнула, как замок из песка, на который нахлынула морская волна. Теперь лучи солнца превратились из золотистых в кровавые. - Мне через полтора часа надо ехать, Юнга. Счета сами себя не оплатят. Поедешь со мной? – он взглянул на меня, и тут же снова заговорил, увидев замешательство на моём лице. - Я позвоню Джейсону или Чарли, и они за тобой присмотрят. Всё будет безопасно. - Да я не из-за собственной безопасности волнуюсь, рыбьи же ты мозги! Он вмиг расхохотался. - Рыбьи Мозги? Это даже лучше, чем когда моя сестра говорит «блестит как сопля» по отношению к отполированному капоту. Я тут же оживилась, уцепившись за ещё один кусочек информации. Он и раньше упоминал сестру, ещё в первый наш с ним нормальный разговор. - И часто вы видитесь? Он напрягся. Видно было, что он жалел, что вот так просто проговорился уже во второй раз. - Не особо. Она здесь проездами. - Ясно, - я неловко потянулась, чтобы хоть как-то скрыть напряжённость, которую вызвала своим неожиданным вопросом. – Ну, так что с боем? Где и с кем? Он просиял от фальшивой весёлости моего тона. - Недалеко. Доедем минут за пять. Возьмём такси, хорошо? Не хочу светить тачку. Я, вроде бы, промычала что-то утвердительно-согласное, и вернулась к нарезанию спаржи. «Аэросмит» заменили «Рамонс». Весёлые напевы «Блицкриг Боп» казались почему-то издевательскими. - Будешь как-то готовиться? – буднично поинтересовалась я с привычным налётом насмешливости и саркастичности. – Специальная система быстрой тренировки или что-то такое? Я не знаю, мутузишь подушку, может? Он промолчал, что-то высматривая на экране смартфона. Потом, коротко: - Хочешь выпить? Предложение было чисто номинальным. Он уже доставал из шкафчика пару бокалов для кальвадоса. - Это ты так готовишься? - Типа того. Я села перед Перси, закинув ногу на ногу и глядя на тонкий шрам, делящий его правую бровь на две части. Раньше я его не замечала каким-то образом, хотя сейчас он казался чуть ли не самой яркой чертой его лица. Когда взгляд медленно дошёл до местечка, где белесая аккуратная полоска встречалась с веком, я словно вышла из ступора. - Ну и много тебе платят? - Достаточно, - он обвёл комнату широким жестом. – Гровер не особо много зарабатывает на своей агитационной ерунде, а я обещал его дяде присмотреть за ним. То есть, насколько я поняла, он в одиночку оплачивает аренду большой четырёхкомнатной квартиры в центре Нью-Йорка, собственное обучение в Эстейте, возможно, помогает с этим и Гроверу. Катается на новеньком недешёвом автомобиле и ни в чём себе не отказывает. Я подумала, что сама бы делала в его ситуации. Наверное, бросила бы учебу в архитектурном и отправилась бы строить карьерную лестницу куда-нибудь в крупную корпорацию, параллельно стараясь развить какое-нибудь мелкое предпринимательство. Наверное, у меня получилось бы. Да и у Перси, с его харизмой и какой-то особой властностью, иногда мелькающей в его взгляде и в том, как звенят металлические нотки в его голосе, когда он спорит, получилось бы. Он был далеко не глуп, но это не мешало его бестолковости. Напиваться он не стал, что было благоразумно, но теперь его дыхание пахло яблоками. Сам он стал чуть повеселей, и шутил про всякую ерунду, но у меня на душе было скверно. Наверное, всё же стоило пропустить на пару бокалов больше. ▼▼▼ - Ну прыгай же, Юнга! Я поймаю, честное слово! Я с сомнением смотрела через открытый люк, в котором минуту назад скрылся Перси, в темноту цокольного этажа. По ощущениям высоты там было метра три, если не больше. Я собралась с духом и приготовилась сломать лодыжку. Не успела я взвизгнуть, как твёрдые надёжные руки без особого труда меня поймали, как и было обещано. Их обладатель посмеивался, весело глядя на меня из-под тёмной чёлки, вечно падающей на глаза. - Ну, поймал, - наконец заключила я, зашевелив ногами в знак того, что хочу слезть, но Перси явно хотел повеселиться. – Опусти меня на землю! Не подрывай шаткое доверие, Джексон! Всю радость из него разом словно выкачали, когда один из братьев Стоулл просунул голову в дверной проём. - На пару слов, Перси. Ты ещё не передумал? Мои ноги коснулись пыльного неотделанного бетона. Я огляделась. В этом месте словно вот уже пару лет как забросили стройку, хотя снаружи здание выглядело вполне презентабельно. Всюду верстаки и вёдра с засохшей краской. Я поёжилась. Перси напоследок оглянулся на меня с обеспокоенным видом, прежде чем уйти. - Хоть раз послушай меня и не ходи никуда. Я скоро вернусь. Я по обыкновению фыркнула, молча кивнула и достала телефон. Оказалось, что у меня несколько пропущенных звонков от Силены и целая куча сообщений. Меня кольнуло чувство вины. Она ведь правда переживала. Я начала печатать ей ответ, стараясь забыть, где я нахожусь. Пару раз я останавливалась, когда мне казалось, что разговор за дверью переходил на повышенные тона. Перси редко повышал тон. Я присела на край верстака и напряжённо уставилась в пустоту дверного проёма. Мне всё это не нравилось. Не нравилось начиная с чёртовой причины, по которой мы вообще здесь находимся, заканчивая этим подозрительным предложением со стороны Стоулла, которое так разозлило Перси. Всё дерьмо всегда доставалось хорошим людям. Наконец он вошёл в комнату. Плечи опущены, взгляд блуждал без особой цели. Я спрыгнула с верстака и сделала пару шагов к нему. - Так, - он встрепенулся и поднял голову, - во-первых, держи. Он протянул мне свой бумажник и телефон. Я озадаченно взглянула него, но послушно положила их в сумку. - Ну мало ли что. Во-вторых… - он замялся. - Выкладывай уже. - Ты умная, так что давай советуй мне. Честное слово, без понятия, как поступить. Вроде и хочется, а задуматься – так чистой воды путёвка в один конец. - Ну? Он набрал в грудь воздуха и посмотрел на меня усталым взглядом. Есть такие люди, у которых глаза такие, словно они видели столетия истории и все человеческие грехи. Так вот у Перси были именно такие. Будто он глубокий старик, повидавший слишком много для своего возраста. - Стоуллы предлагают двойной гонорар, если меня побьют. Это будет в первый раз за всё время, но так, по их мнению, разожжётся интерес. Я с сомнением прищурилась и перебила его: - Неужто ни разу не проигрывал? Он пожал плечами. - Вроде нет. Иногда доставалось, конечно, но как-то выкручивался. Ну так вот. Я о чём. Я не в восторге от идеи проигрыша, но мне нравится мысль о куче денег, но здесь и могут начаться проблемы. Представь, сколько людей ставят на меня, учитывая статистику. - Оу. Я снова села на верстак. Ситуация так себе. Ошибётся – костей не сосчитает. До встречи с ним я как-то не особо часто размышляла о подобных решениях, поэтому сейчас была в замешательстве. - А если пойду против Стоуллов – кто знает, что с них станется в будущем. Выпустят против двух противников или ещё что в таком роде. Или соберут ребят и будет убедительный разговор на тему того, как важно прислушиваться к их советам. - Стоуллы совсем не ради твоей популярности беспокоятся, - наконец сказала я. – Они просто поставят против тебя и скроются в неизвестном направлении с кучей денег. В нормальном мире я бы сбежала отсюда к чёртовой матери и позвонила в полицию, но это твой странный мир, где царят дикие первобытные правила, так что иди и выигрывай, но купи пушку, на всякий случай. Он присел рядом со мной и усмехнулся. - Вообще у меня есть пушка. - Удачно. Мы сидели пару минут в тишине. Я болтала ногами в воздухе, а он курил. Потом мы одновременно рассмеялись, словно речь только что шла не о безумии, которое вот-вот должно было начаться. - Твоя жизнь всегда была такой, или это только сейчас? Он затянулся и потом долго выпускал дым, задрав голову кверху. Затем затушил сигарету о стену, достал новую из мятой пачки и чиркнул серебристой зажигалкой. - Ну, отец умер, когда мне было двенадцать. До двенадцати всё было лучше некуда, - он помолчал, а потом повернул ко мне голову и снова уставился своими невозможно-зелёными глазами. – Я рад, что ты тогда надела ту рубашку с корабликами. Я улыбнулась, вспомнив нашу первую встречу. Словно год прошёл, а не жалкий месяц. - Рада, что ты тогда всё же уговорил меня прийти к вам на синий попкорн. На душе у меня скребли кошки. Всё дерьмо всегда достаётся самым хорошим людям.