Все лица Перси Джексона

Толпа ревела. В этот раз народа было даже больше, чем в прошлый, и у меня тут же чуть закружилась голова. Музыка, похожая на ту, которую обычно ставят на титрах боевиков, громыхала из колонок, развешанных по углам огромных размеров подвала. Во всей этой царящей вокруг нас сумятице я старалась не отставать от Джейсона, прокладывавшего нам путь к подобию ринга. Деньги текли из рук в руки, кто-то под шумок толкал траву, и ото всюду раздавалась то бойцовская кличка Перси, то имя, подозрительно напоминавшее мне «Гиперион». Я узнала Трэвиса и Коннора Стоуллов, весело отпускавших шутки направо и налево, но видно было, как они напряжены. У одного из них – чёрт знает, который это из близнецов - был подбит глаз. Джейсон поздоровался с ними настолько фамильярно, что у меня промелькнула мысль насчёт того, что он когда-то тоже был частью этого места. Вполне вероятно: отсюда дружба с Перси настолько близкая, чтобы тот попросил блондина присмотреть за мной. Я всё ещё испытывала раздражение по этому поводу, разумеется. Он был уверен в моей беспомощности, забыв, что я последний человек, которого можно обвинить в этом. Но злиться я на него не могла: это всего лишь проявление заботы. Оглядевшись, я поняла, насколько всё серьёзно. У охранников, патрулировавших вход, в руках блестели автоматы. В оружии я не разбиралась, но было ясно, что пушки серьёзные. Это окончательно выбило меня из состояния равновесия. Перси мог вляпаться в серьёзные проблемы. Я пыталась заставить себя не бояться, но страшно было всё равно. Во что он меня втянул? На его лице я страха не видела ни разу за всё время общения, но, по-моему, это просто обозначало, что он ненормальный. Чокнутый на всю голову кретин, которому не хватает ума держаться подальше от неприятностей и не поднимать головы. Зарубка на память: если у тебя сомнительное прошлое, не лезь на рожон, не то рискуешь заработать пару дыр от пуль. Перси Джексон, видимо, верил в собственную неуязвимость и совершенно не ценил свою жизнь. На всякий случай я обернулась и окинула взглядом проход, через который мы пришли. Очевидно, знали о нём далеко не все: охраны там не стояло. Что ж, хотя бы есть путь отхода, в случае чего. Стоулл начал своё обычное приветствие, а я всё судорожно шарила взглядом по помещению, стараясь найти знакомый разрез зелёных глаз. Джейсон похлопал по моему плечу, указав в дальний от нас край ринга. Там стоял противник Перси. Я сглотнула. Он походил на главного телохранителя какого-нибудь наркобарона из второсортного полицейского сериала. Мужчина всерьёз напоминал гориллу. Всё тело забито татуировками, лоб скошен, как у неандертальца из энциклопедии по древней жизни. Каким, к чёрту, образом этот дурень Джексон собирается его положить? Я вопросительно посмотрела на Джейсона, ожидая увидеть на его лице отчаяние, грусть по другу, который вот-вот будет избит до полусмерти – что-то в этом роде, но вместо этого он просто ухмылялся. Я в который раз приказала себе успокоиться. Перси наверняка знает, что делает. В конце концов, жив же до сих пор. Аргумент так себе, конечно. Наконец я увидела его. Когда Стоулл назвал его имя, и толпа взорвалась воплями приветствия, Перси вышел из тени и скинул с плеч надетую на голое тело толстовку, аплодируя вместе со зрителями. Я чувствовала себя школьницей, подглядывающей в дверную щель в мужскую раздевалку, что странно, учитывая то, сколько обнажённой мужской натуры мне довелось нарисовать. Но что-то в том, как плотно его кожа была натянута на рельеф мышц, заставляло меня краснеть. Я тут же списала это на духоту и волнение, но всё же признать стоило: засранец мог бороться в идеальности формы со статуями из сокровищницы Папы римского. Будет вдвойне обидно, если его вот так просто и некрасиво застрелят из-за денег, а я его так и не нарисую. Мысли превратились в сплошной поток бреда, когда начался бой. Гиперион понёсся на Перси, размахивая кулаками, как ветряная мельница, а тот просто стоял, улыбаясь своей раздражающей дерзкой улыбкой, и ждал, источая вселенское спокойствие. Ну, хоть кто-то спокоен. - После встречи с железными кулаками Гипериона твоя мордашка уже не будет такой смазливой! – в ярости проорал амбал, когда Перси, словно танцуя, увернулся и вышел на центр ринга. Я не знала, смеяться мне от тупости высказывания или присоединиться к поклонникам Перси в одобрительном вопле. Он и правда знал своё дело, и, глядя на то, как парень попросту выматывал более крупного противника перед тем, как перейти в наступление, я начинала испытывать уважение, подкреплённое истинным восхищением. В какой-то момент он весело подмигнул мне, и мои щёки покраснели ещё больше, хотя до этого казалось, что это не возможно. Я вскрикнула, когда Перси в первый раз оступился и не слишком удачно ушёл от удара. Огромный кулак прошёлся по его рёбрам, заставив отступить на пару шагов. Весёлое выражение лица, однако, никуда не делось, и признаков боли он не выказал, хотя я заметила, как он холодно прищурился перед очередным пасом. После следующего увёртывания он резко рубанул Гипериону по коленям, выбив того из колеи, а потом нанёс мощный удар в челюсть, и амбал всерьёз пошатнулся. Толпа позади меня словно сошла с ума. Джейсон обхватил мои плечи и загородил спиной от смертоубийства среди зрителей, но всё равно бойцов из виду я потеряла и начала нервно дёргать блондина в сторону ринга. Нас пихали; я чувствовала нарастающую панику. Я упёрлась взглядом в трубы вентиляционной системы, приваренной к потолку, чтобы сосредоточиться и сохранить спокойствие. На корабле во время шторма мне, семилетней, это помогло. Постепенно народ вокруг нас поутих, и Джейсону удалось пробить нам путь обратно к рингу. Дела Перси шли вполне неплохо, но, судя по тому, что из рассечённой скулы и разбитого носа шла кровь, он всё же решился пойти в лобовую атаку и потерпел неудачу. Его противник явно начинал выходить из себя, и теперь, окончательно войдя в раж, бросал атаку за атакой, совершенно забросив всякую защиту. Улыбка Перси превратилась из дерзкой и издевательской в жестокую. Я поняла, что развязка скоро. Стоуллы взволнованно переговаривались, косясь на сражающихся. Гиперион без конца орал угрозы, становившиеся всё тупее и тупее, в то время как Перси за весь бой не проронил ни слова. Наконец решающий момент, когда Перси занял идеальную позицию для решающей атаки, настал. Очередным грациозным движением оставив Гипериона ни с чем, он развернулся и свалил того на пол ударом ноги. Потом, не теряя времени, взял противника в захват и навалился всем весом, лишая его возможности подняться, но, видимо не рассчитал сил: Гиперион перевернулся, и, наседая на Перси своей тушей, стал наносить удар за ударом. Выражение лица парня, однако, не менялось, и от боли он даже не морщился. Глаза сохраняли выражение холодной расчётливости, и это пугало. Всхлипнув, я уцепилась за рукав Джейсона, который даже в такой момент, когда лицо друга превращается в мясо под ударами насевшего на него мужика весом в пару центнеров, сохранял удивительное спокойствие. - Он просто даёт толпе, что ей нужно, - пояснил он мне. – Выход из такого боя без противостояния убил бы азарт. Мне хотелось выйти на ринг и самой надавать ему по шее. Какой к чёрту азарт, если рискуешь остаться инвалидом прямо здесь и сейчас?! К чести Перси, слишком долго его избиение не продолжалось. Засадив коленом в пах противнику, он одержал верх и уже через пару ударов Гиперион ушёл в нокаут. Тут же поднялся такой гвалт, что я поняла: надо валить, пока не поздно. Джейсон, видимо, со мной был согласен, потому что тут же потащил меня к выходу, почти отрывая мои ноги от пола. Я надеялась, что Перси каким-то образом удастся пробиться к нам через всю эту сумятицу. Ещё я надеялась, что его не пристрелят Стоуллы, но об этом старалась особо не думать. В конце концов, после увиденного сегодня я сильно сомневалась в том, что его может слишком испугать хлюпик с огнестрелом. Мы вернулись в то помещение, где Перси ловил меня после того отчаянного прыжка в темноту. Джейсон вынес откуда-то длинную пожарную лестницу, чтобы мы могли подняться наверх. Из помещения с рингом доносились раздражённые возгласы; огромное количество людей разом пытались протиснуться в тесный тамбур перед лифтами. Мне даже показалось, что я слышала какие-то выстрелы и звуки борьбы, но списала это на то, что кто-то просто наткнулся в общем беспорядке на строительную утварь, всюду раскиданную на этаже. Думать о том, что где-то там избитый и усталый Перси пытается пробить себе дорогу наружу, не хотелось. - Он сказал, что если через пятнадцать минут после окончания боя не догонит нас, то надо уезжать, - заметив моё волнение, проговорил Джейсон и кинул взгляд на часы. – У него еще семь минут. Я кивнула и огляделась по сторонам в поисках такси. Хотела уже пойти ближе к дороге, чтобы нанять водителя, как Джейсон задумчиво заговорил. - А вы близко общаетесь. Это хорошо. Перси редко кого-то подпускает. Я промычала что-то невразумительное о том, что мы друзья. Он хохотнул и хлопнул меня по плечу. - А вы с ним на боях познакомились? – неуверенно начала я. - Ты вроде как… разбираешься во всём этом. - Не, я не настолько ненормальный, - отмахнулся Джейсон. – Мы ходили в одну старшую школу, и он месяцев семь жил у нас дома. Можно сказать, что я его двоюродный брат. Сводный со стороны матери. Я опешила. Братом он был явно не родным: из общего у них был только рост и сложение. Я испытывала глупое злорадство: прошлое Перси постепенно всплывало наружу, хотел он того или нет. - Но ты, кажется, знаком со всем этими приёмами, - продолжала настаивать я. - Откуда, если не секрет? Он почесал заросший щетиной подбородок. - Ну, было время, когда я заставил его и показать мне, как правильно навалять плохим парням. Как раз тогда Перси и залез первый раз во всё это, - он неопределённо махнул рукой на здание, из которого мы только что выбрались. – Нам было лет по шестнадцать, и ему зачем-то нужны были деньги, а я просто слонялся с ним от нечего делать. Ох и доставалось же ему тогда, - Джейсон хохотнул. – Голова у него всегда была горячая…Ну, ты заметила. Я хмыкнула. Было как-то грустно при мысли о шестнадцатилетнем Перси, которого ставили на ринг против таких вот мужиков, как его сегодняшний противник. У меня детство хотя весёлым особо и не было из-за вечных ссор родителей и смерти матери, но всё же Перси бил все рекорды. Время шло; пьяная молодежь, потрясая пачкам выигранных на ставках денег, вываливалась из дверей наружу, но моего бестолкового друга всё никак не было видно. В моей сумке так и лежал его бумажник и телефон. Если с ним что случится, он даже позвонить не сможет. Я стала мерить шагами мостовую. При мысли об автоматах в руках тех охранников, воображение рисовало мне страшные картины. Джейсон только вздыхал, попеременно глядя то на меня, то на часы, а когда подошло время, он чуть ли не силком усадил меня в такси. - С ним всё будет в порядке, Аннабет, - уверенно сказал он, глядя мне в глаза. – Он большой мальчик и имеет природную способность выйти сухим из воды при любом раскладе. Я останусь тут и попробую его найти, а ты поезжай. Я кивнула и назвала водителю адрес. От меня здесь толку и правда мало. Пока ехали, я получила пару сообщений от Томаса Майна, но добросовестно проигнорировала их. Он как-то плохо вписывался в реалии этого вечера. Я вспомнила его пухлые руки и гладкие выбритые щёки, дорогую одежду, серебряные запонки и мягкий запах одеколона. Я испытывала к нему симпатию, но острой нужды в общении не возникало, особенно сейчас, когда единственное, что стояло перед внутренним взором – избитое лицо Перси и глупая кличка Рыбьи Мозги. Томас Майн вполне мог подождать. Автомобиль нёсся по пустеющим улицам Нью Йорка, и мне было неспокойно. Я вздрогнула, когда стёкла такси вздрогнули от мощного раската грома, и вцепилась в потрёпанную обивку салона. В знаки свыше я не верила, но свинцовые грозовые тучи явно нагнетали обстановку. Я обхватила себя руками, мечтая о ромашковом чае. Все вокруг говорили, что он успокаивает и помогает уснуть. Я всерьёз задумалась о ванне из ромашкового чая. На подъезде к квартире мой телефон завибрировал, и я недовольно уставилась на экран. Сообщение от незнакомого абонента. «закончил дела, голоден как стадо акул ☺ жди» Я облегчённо выдохнула. Разумеется, всё в порядке. Мне даже стало стыдно за всё это волнение, да и кто он мне? «Парень, у которого ты будешь жить следующие дней десять, и за которого голову теряла от волнения, вот кто» - начал было мой внутренний голос, но я быстренько его заткнула. В квартире было мертвецки тихо. Мне даже свет включать не хотелось. Пару минут я сидела на полу, привалившись к тканой обшивке дивана, и не шевелилась. Пустой желудок давал о себе знать, и я с удовольствием вспомнила о пасте под соусом из морепродуктов, которую я оставила на кухне. Скоро должен был вернуться и Перси, так что я, порывшись в вещах, переоделась в мягкие домашние штаны и для начала занялась ромашковым чаем. Сначала я достала две чашки, но, поразмыслив с минуту, достала ему бокал для виски. Постояла, молча глядя на посуду. Потом, здраво рассудив ситуацию, убрала свою чашку и достала второй бокал, выудила из холодильника колу. К чёрту. Когда пить, если не сегодня? Чтобы отвлечься, я стала переписываться с Силеной о всякой ерунде, старательно обходя все темы, затрагивавшие сегодняшний вечер. О таком в двух словах не расскажешь, да и вряд ли я дождусь одобрения с её стороны, судя по тому, как отчаянно она пытается сватать мне Томаса. Она упоминала его буквально через сообщение, и это начинало порядком действовать мне на нервы. Закончилось всё тем, что я начала донимать её вопросами насчёт намечавшегося коллоквиума по теоретической механике, и её желание беседовать со мной резко поутихло. Наконец я услышала тяжёлые шаги на лестничной площадке, но вставать на встречу не стала, словно меня и не волнует, почему он добирался до квартиры сорок минут вместо положенных двадцати. - Юнга, прости что так долго, - с порога начал он. – Зато я зашёл за твоим мороженым с солёной карамелью. При всей своей напускной весёлости лицом он ко мне не поворачивался. Он попытался снять с себя кожаную куртку, которую зачем-то застегнул под горло, хотя холодно на улице не было, но при первой попытке поморщился от боли и, махнув рукой, остался как есть. Потом поставил на столешницу ванночку с мороженым, достал пару ложек и скрылся в ванной, закрыв дверь на щеколду. Я чувствовала себя лишней. Живо можно было представить, как он обычно приходит после таких вечеров, заваливается на диван и курит. Я со своими принципами и осуждающим обеспокоенным взглядом не вписывалась. Понятно, что не посмотрел он на меня, потому что лицо после побоев не выглядело слишком приятно, но, тем не менее, меня кольнула обида. Я ведь могла бы помочь, хотя и не имела обширного опыта в таких вещах. Не дожидаясь его, я налила себе виски с колой и принялась за мороженое, включив ненавязчивые напевы Тома Розенталя. Когда Перси спустя полчаса вышел из душа, я заканчивала второй бокал. Он надел открытую майку и шорты, так что я могла разглядеть на его плечах красно-фиолетовые кровоподтёки, обещающие стать синяками. Перси всё ещё не поворачивался ко мне, хотя шутил и вёл себя точно так же, как и всегда. Наверное, мне стоило просто смириться и махнуть рукой. Он в порядке. Ходит, разговаривает. - Ну так что насчёт ужина? Ты будешь? Я утвердительно кивнула, и мы отправилась на кухню. Перси как-то неловко повернулся и испустил болезненный вздох, схватившись за угол. Мне было больно смотреть на него. Я обеспокоенно дотронулась до его здорового плеча и предложила лёд, на что он тут же попытался отмахнуться, но я была неумолима. - Что, рёбра, да? - поинтересовалась я, старательно изображая будничный тон. – Кстати, если ты не зашьёшь ту царапину на скуле, останется шрам. Он усмехнулся. - Одним больше, одним меньше. Ты же вроде не осматривала моё лицо, доктор Чейз? - Зато я видела, как этот мужик впечатал кулак в твою физиономию, - парировала я. – А вообще ты молодец, правда. Впечатляет. Я против такого… заработка, но было зрелищно. - Спасибо, Юнга. Ели мы молча, периодически поглядывая на работающий телевизор. Тишина была компанейская, и мне это нравилось. Я решила его не мучать и взяла инициативу по уборке посуды в свои руки. Он поблагодарил и тяжёлой поступью отправился к дивану, по пути захватив ещё одну бутылку виски. Я приподняла бровь, но смолчала. День не то, чтобы выдался слишком лёгким. Перси начал с того, что закурил. Поразительным образом курение ему шло. Раньше это вызывало у меня исключительно омерзение и желание сморщить нос, но теперь я просто смотрела на то, как он мерно вдыхает клубы дыма, и мне становилось спокойно. Было что-то в образе побитого, но довольного Перси с сигаретой во рту что-то притягательное и эстетически совершенное. Просто хотелось стоять и смотреть, давясь улыбкой, чем я и занималась, как последняя дура. - Аннабет, - позвал он. Я встрепенулась и отвела взгляд. – В моей спальне есть комод. Второй ящик снизу, деревянная коробка с металлической задвижкой. Достань, пожалуйста. Я пока поставлю фильм. Ты не против Тома Круза? Через какое-то время я сидела на диване, укрывшись пледом почти до носа, и старательно пыталась сосредоточиться на том, как бесстрашный Итан Хант залезает на Бурж Халифа. Сюжет крайне предсказуемый – как раз то, что нужно. А та загадочная деревянная коробка, как потом выяснилось, исполняла роль аптечки, причём не той, где мамаши хранят пенициллин и слабительное. Перси с горестным вздохом отпил виски прямо из бутылки и достал спирт, вату и какие-то одноразовые пакетики. Я старалась не глазеть, гадая, что в них, но любопытство брало вверх. Когда он стянул с себя майку, охнув от боли, до меня дошло, и я почувствовала, как ужин начал подниматься обратно из желудка. - Ты что, собираешься вот так просто взять и… зашить себя? Может поедешь в больницу? И вообще, откуда у тебя ножевые ранения? – я почувствовала себя невероятно глупо, как только произнесла это вслух. Стоуллы, конечно. – Оу. Он взъерошил волосы и откинул голову на подушки. - Да, собираюсь вот так просто зашить. В больницу не поеду, потому что лучше мне в государственных учреждениях попусту не светиться, а искать частную контору нет желания, к тому же, мой метод «собери яйца в кулак и просто сделай это» вроде ни разу не подвёл, - он ухмыльнулся. – Но если ты так переживаешь, можешь сама попробовать, - Перси кинул хитрый взгляд на раскрытую коробку. - Моё умение шить заканчивается на штопке носков. Просто чтобы ты знал. Он рассмеялся, и вокруг его здорового глаза тут же рассыпались едва заметные морщинки. Я, на самом деле, первый раз вблизи видела человека с последствиями драки на лице, и я могла с уверенностью сказать, что всё, что показывают в боевиках и супергеройских фильмах – полнейшая ложь. Герой обычно выходит из сражения с драматично стекающей каплей крови из чуть разбитой губы и сохраняет способность нормально передвигаться, изредка прихрамывая, но реальность не так уж идеальна. Красивое лицо Перси было искажено из-за опухшего глаза и рассечённой скулы, а левую руку он не мог поднимать выше уровня плеч из-за наливающейся гематомы на рёбрах. Выглядел он паршиво, и поэтому крайне удачно, что у него было целое воскресенье на восстановление. Так в понедельник в «Эстейте» ему будет проще делать вид, что всё в полном порядке. - Давай, Юнга. Ты сама видела, как у меня руки дрожат, а я даже ещё не совсем пьян! - Сам говоришь, что раньше справлялся без проблем, - фыркнула я, но с дивана поднялась. - Раньше выбора не было. А сейчас – ты здесь. Я вздохнула и опустилась на колени рядом с ним, попутно завязывая волосы в высокий хвост. Потом отняла у него бутылку и сделала пару глотков для храбрости. От Перси пахло кровью, потом и сигаретами. Ещё алкоголем, но может это и от меня, так что я не бралась судить. Я была не из тех девчонок, что визжат при виде крови, но всё же поёжилась при взгляде на его рану. Порез тянулся от ключицы и был недлинным, но достаточно глубоким, чтобы чуть кровоточить даже сейчас, через несколько часов после его нанесения. - Рассказывай, - коротко сказала я, смачивая ватку в спирте. И, стиснув зубы, начала делать своё дело. Скорее всего, Перси было адски больно, потому что от обезболивающих он отказался, аргументируя это тем, что от них нет толку из-за привыкания, но виду он не подавал. Голос его, пока он рассказывал мне о том, как на него напали в подворотне, не дрогнул. Он научился поразительно хорошо контролировать боль. Пугающе хорошо, но сейчас это было мне на руку, потому что иначе свернулась бы калачиком от беспомощности и не знала, что делать. Оказалось, это не Стоуллы. Это их заставили угрозами предложить Перси такой план. Кому-то просто нужны были деньги, и теперь я сидела на полу перед одним мертвецки усталым парнем, которому, кажется, доставалось всё дерьмо по жизни, и зашивала его грудь. Мои руки были скользкими от крови. - Странный вечер, - в заключение сказала я, когда закончила работу и устало опёрлась о диван рядом с ним. - Есть такое. В ту ночь мы ещё долго говорили. Я лежала на его кровати, забравшись под одеяло, а он улёгся прямо на покрывало, планируя дождаться, пока я засну, а потом уйти спать на диван. Конечно, он заснул первым. Я долго всматривалась в его профиль, запоминая порез на точёной скуле, запёкшуюся кровь в волосах. Будить его я не стала. В ту ночь я спала спокойно.