Актриса

В этот день я волновалась ,как никогда. Сегодня должны были состояться пробы на главную роль в новом фильме Сергея Катарио. Еще вчера Римма Александровна объявила эту новость всему молодняку нашего театра и раздала всем желающим листки со сценарием. Я хотела было отказаться, потому что съемки в кино – это совсем не мое, но, увидев сценарий, просто не смогла этого сделать. Во-первых, Катарио собирался снять очередную экранизацию «Ромео и Джульетты» моего любимого Шекспира, а, во-вторых, на сцене нашего театра я играла Джульетту лучше всех. Почему бы и не попробовать? Утром я собиралась очень тщательно, твердя про себя реплики Джульетты из выбранной мной сцены. Сценарий фильма не очень-то и сильно отличался от оригинального текста, а потому заранее я не готовилась – все реплики героини я знала наизусть. Но, как подсказывала мне моя интуиция, для Катарио мало было актерского мастерства, нужно было еще хорошо выглядеть. Подумав об этом, я вспомнила, что он обратил на меня внимание еще тогда, в кафе. Интересно, почему он спросил у Риммы Александровны именно про меня? Типаж подходящий, или просто понравилась? Я ухмыльнулась, заплетая волосы в тугую косу и закрепляя ее красивой резинкой с кокетливой блестящей бабочкой. Сегодня от меня требуется произвести на Катарио впечатление – и я это сделаю. Выложусь на полную и постараюсь получить эту роль. Я надела белую блузку и черную юбку – достаточно строгую, но не сильно стесняющую движения, и отправилась в театр. Первой, кого я увидела, зайдя в здание, была Наташка. Она сидела на пуфике в холле и что-то лихорадочно бубнила себе под нос. Ее вечно торчащие кудряшки сегодня были аккуратно уложены в красивую прическу, но вид у подруги был совсем не веселый. - Привет! – поздоровалась я, подходя к ней. – Готовишься? - Угу, - она подняла на меня грустные глаза. - Какую сцену выбрала? – поинтересовалась я. - Сцена на балконе, - вздохнула она. – А ты? - Финальную, - ответила я. – Буду опять закалывать себя кинжалом. Лицо Наташи на мгновение просветлело, и она улыбнулась. - Сколько раз ты уже это делала? - Не помню, - рассмеялась я. – Много. А ты чего такая печальная? Сама на себя непохожа! Подруга снова вздохнула, опуская глаза. - Знаешь… Я бы очень хотела сняться в кино. Но у меня ничего не получится. Я не Джульетта. Моя единственная роль – это «кушать подано!». - Ну что ты такое говоришь? – я обняла ее за плечи. – А как же Аня в «Вишневый сад»? Как же Стелла в «Трамвае «Желание»? Как же другие твои роли? Ты прекрасная актриса, и тебя ждет большое будущее! Пусть даже сегодня не утвердят на роль, у тебя еще все впереди! Она благодарно улыбнулась и обняла меня в ответ. - Спасибо. Знаешь, честно говоря, мне кажется, что эта роль – твоя. Серьезно, - сказала она, глядя на меня. – Ты бесподобно играешь Джульетту! Я вздохнула. Как ни крути, работа в театре – это всегда конкуренция. Соперничество, в котором побеждает более талантливый. Наша дружба до сих выдерживала это соперничество, надеюсь, так будет и в этот раз. Если я не получу эту роль, я не буду расстраиваться, а если получу, думаю, что подруги на меня не обидятся. В конце концов, это глупо. Вскоре к нам подошли другие актрисы, в их числе – Кристина, которая тоже надеялась получить роль. Надо признать, выглядела она потрясающе: длинные рыжие волосы волнами спускались на плечи, зеленые глаза горели от нетерпения, строгое черное платье выгодно подчеркивало фигуру… Похоже, она тоже была нацелена на успех. - Девчонки, Римма Александровна сказала, что Катарио приедет с минуты на минуту! – радостно возвестила она. – Как я выгляжу? - Отлично! – хором ответили мы с Наташей. Крис довольно улыбнулась. Через несколько минут подошла Римма Александровна. - Здравствуйте, дорогие! – поприветствовала она всех присутствующих. – Сегодня вам выпал шанс попробовать себя на главную роль в фильме замечательного режиссера! Постарайтесь показать себя с самых лучших сторон. Не волнуйтесь, вы привыкли выступать на сцене. Просто представьте, что это обычный спектакль, - подбодрила она нас. – Теперь организационный вопрос: господин Катарио попросил меня, чтобы вы выступали по одной, заходить в зал будете по очереди, так что, пока есть время, определитесь, кто за кем заходит. После ее слов все беспокойно загалдели и заспорили: каждой хотелось быть впереди. Я вздохнула и отсела в сторонку: мне было все равно, когда идти – первой, последней… главное – КАК выступить, а не когда. Заодно узнаю у коллег, что требует Катарио, какие вопросы задает. Тут в холле появился сам режиссер, и гомон мгновенно стих. Господин Катарио тепло поздоровался с нами, пожелал удачи и вместе с Риммой Александровной прошел в зрительный зал. - Я боюсь, - прошептала Наташка мне в ухо. - Не бойся, - так же тихо ответила я. – Слышала, что Римма сказала? Представь, что это очередной спектакль и не дрейфь! Битву за первенство выиграла Кристина. Вдохнув в грудь побольше воздуха и улыбнувшись нам, она вошла в зрительный зал. Нам ничего не оставалось, как ждать ее возвращения и мучиться догадками о том, что происходит на сцене. Прошло не менее двадцати минут, прежде чем она вышла. Очередная девушка вошла в зал, остальные же, и мы в том числе, накинулись на Кристину с вопросами: - Ну что? - Как там? - Что именно ему нужно? - Что он тебе сказал? - Не все сразу, - Кристинка выставила вперед ладони, останавливая поток вопросов и возгласов. – Все нормально, ничего страшного там нет. Он просто посмотрел, как я отыграла сцену, спросил, есть ли у меня опыт работы в кино и отпустил. - И все? – не поверила Наташка. – А как начет утверждения? - Ничего не сказал, - пожала плечами Крис. – Наверное, он сначала всех посмотрит. А потом уже будет решать. Когда я выступала, он делал какие-то пометки в своем блокноте. Я оглядела очередь, выстроившуюся к дверям зала. Еще шесть человек, потом Наташка и я – самая последняя. Не так уж и долго мы здесь проторчим. Прошло часа полтора, когда, наконец, к зрительному залу на негнущихся ногах пошла Наташа. Я покачала головой. Она так волнуется, что вряд ли сможет сыграть так, как надо. Это было не очень похоже Наташку – она никогда ничего не боялась и не стеснялась. Ее волнению есть лишь одна причина: Катарио является ее кумиром. Но ладно бы только кумиром… кажется, подруга влюбилась не на шутку. Я с нетерпением ждала ее появления и надеялась, что она справится. Переживая за нее, я даже забыла, что я – следующая. Наконец, она вышла. Красная, как рак, но счастливая. - Ну что? – взволнованно спросила я. - Он потрясающий! – выдохнула она и повалилась на пуф. - Сказал-то что? – допытывалась Кристина. - Не помню… - прошептала Наташка, глядя на нас восхищенными глазами. - Иди, - подтолкнула меня Кристина. – Я приведу ее в чувство. Я кивнула и пошла в зрительный зал. *** Римма Александровна и Сергей сидели в первом ряду и что-то тихонько обсуждали. Когда я вошла, они обернулись в мою сторону, и в голубых глазах господина Катарио вспыхнул неподдельный интерес. - А вот и наша Виктория! - обращаясь к нему, сказала Римма. – Она у нас прирожденная Джульетта – редко кого-то другого мы ставим на эту роль. Сергей одобрительно кивнул ей, потом посмотрел на меня и жестом пригласил пройти на сцену. Я поднялась по ступенькам. Декораций на сцене не было, оно и понятно: у нас же пробы, а не спектакль и даже не репетиция. Значит, кинжала не будет. Ладно, придется импровизировать. - Можете начинать, - сказал Катарио. Я опустилась на колени перед воображаемым трупом Ромео, вздохнула и начала свою речь. Странно, но я не чувствовала абсолютно никакого волнения. Слова я знала хорошо, все эмоции и интонация были отточены до предела, а в зале сидел лишь один незнакомый человек, а не толпа народа. И пусть от этого человека зависела моя возможная карьера в шоу-бизнесе, меня это совершенно не тревожило. Правда, была одна сложность: отсутствовала бутафория – кинжал, скляночка с ядом… но и это не помешало мне. - …А я? Отсюда не пойду я! Что это? – кинула я страдальческий взгляд на пол и подняла рукой воображаемый бутылечек, рассматривая его на свет: - Склянку мертвая рука возлюбленного сжала? Яд - виною Безвременной его кончины? Да!.. О, жадный, жадный! Выпил все! Ни капли Спасительной мне оставил он, Чтобы могла за ним я? – я склонилась к полу и в отчаянии выдохнула: - Целовать уста твои я буду… Может, к счастью, На них еще остался яд? И я умру от этого напитка? – я склонилась еще ниже, делая вид, что целую «Ромео», потом резко обернулась. Прислушиваясь: - А, шум! – выхватила из рук воображаемого Ромео воображаемый кинжал и занесла над собой: - Я поспешу... О, благодетель – Кинжал!.. сюда! где твои ножны! – с этими словами я взмахнула рукой и «закололась», прошептав напоследок: - Заржавей тут - а мне дай умереть ты! После всего этого я вздохнула «в последний раз» и рухнула на пол, рядом с мертвым Ромео, и несколько секунд пролежала без движения, глядя в потолок. Раздались громкие хлопки. Я решила, что уже могу вставать и, поднимаясь с пола, отряхнула одежду от пыли. - Браво! – воскликнул Катарио, продолжая аплодировать. – Сколько эмоций! Какая находчивость! Вы правы, - обратился он к Римме, - эта девушка – то, что нам нужно. Я представлял себе Джульетту именно такой. Я стояла и глупо улыбалась, начиная осознавать то, что меня, кажется, берут в кино. - Виктория, верно? – повернулся ко мне Сергей. – Вы в совершенстве владеете английским языком? - Да, - кивнула я, не понимая, к чему он клонит. - Дело в том, - Катарио потер ладони, - фильм мы будем снимать на родине Шекспира, в Англии, и он будет на английском языке. Я надеюсь сделать картину мирового уровня. - А почему тогда не в Вероне? – нетактично поинтересовалась я. - У меня существует договор с продюсерами-англичанами. Я думаю, что в каком-нибудь уголке Лондона нам удастся воссоздать природу Вероны. В любом случае – сценарий на английском уже написан. Опаньки. Неожиданно. Я даже растерялась от такого поворота событий. Немного помолчав, я осторожно спросила: - Так значит, Вы утверждаете меня на роль? - Да, - кивнул режиссер, и у меня сильнее забилось сердце. – Вы справитесь? - Конечно! – откликнулась я. - Тогда завтра приходите ко мне в студию, нужно подписать контракт и уладить некоторые вопросы, - Катарио поднялся на сцену и протянул мне визитку. – А сейчас можете идти. Я поблагодарила и на ватных ногах вышла из зрительного зала. В голове был какой-то туман. Мне до сих пор не верилось, что я буду сниматься в фильме и что скоро поеду в Лондон. - Ну как? – накинулись на меня коллеги. - Меня утвердили, - пробормотала я и, как Наташка, повалилась на пуф, не зная, плакать мне или радоваться тому, что моя жизнь начала так стремительно меняться. «Радоваться надо, дурочка», - шепнул мой внутренний голос, и я собралась с силами, чтобы улыбнуться. Впереди много работы – интересной, захватывающей и трудной. Нужно как следует к этому подготовиться.