Куклы

У неё болела голова. Каждое утро. Каждый день. Каждый вечер. Каждую ночь. У неё начала болеть голова после того, как её дочь принесла домой милую куклу, мягкую игрушку с пришитой улыбкой. Какое забавное совпадение, правда? Ей казалось, будто голову протыкают иглой, вставляют в один висок и вынимают из другого, и снова, и снова, и снова. Ночами она металась по постели, не в силах заснуть. Днём она глотала таблетки, пила микстуры, бормотала заклинания — без толку. Ей казалось, что однажды её голова треснет, как переспелый арбуз, и оттуда вытечет гнилое содержимое. Той ночью боль вдруг утихла, и она смогла уснуть. А потом что-то с треском лопнуло. Утром её нашли в постели, уютно свернувшуюся калачиком. Вся подушка была залита кровью и забрызгана мозгами, а её череп, разлетевшийся на части, собирали по комнате растерянные авроры. — Это магия, — бормотал её муж, которому из-за непрекращающихся головных болей жены приходилось ночевать отдельно от неё, — это определённо тёмная магия, посмотрите, это ведь не может быть ничем другим. Где-то далеко от её спальни на игрушечной кроватке лежала кукла с пришитой улыбкой. Её голова была проткнута иглой насквозь и залита красным. *** — Гарри, что ты об этом думаешь? Гарри мрачно повертел в руках окровавленный обломок черепа. — Не знаю я, что об этом думать. Я такого не видел никогда. И вообще, чего ты меня-то спрашиваешь? Найди кого-нибудь поопытней. Рон ничего не ответил. Он в общем-то и сам понимал, что Гарри не скажет ему ничего, чего он бы не знал сам. Просто привык оборачиваться на друга в сложных ситуациях. Надо бы отвыкать. Но здесь, в аврорате, Рон никак не мог найти кого-то, кому можно было бы доверять так же безоглядно, как Гарри. У каждого имелся свой интерес, и не раз Рон, осматривая очередное место преступления, ловил себя на мысли: «А не мог ли это сделать кто-то из наших? Они ведь знают о тёмной магии больше прочих». На первый взгляд, Клотильду Ванспун убивать было не за что. Скромная служащая министерства, двадцать пять лет на одной должности, премии, благодарности, но совершенно никаких перспектив роста. Идеальный человек-на-своём-месте, причём место достаточно незаметное, чтобы её некому было подсиживать. Счастливый брак, милая маленькая дочь, поздний и любимый ребёнок. Тихая, хорошая жизнь человека, на которого никто не обращал внимания. Теперь Рон уже понимал, что именно у таких людей шкафы частенько доверху набиты скелетами. Только вот разыскивать и идентифицировать их — задачка не на одну неделю. У мужа тряслись руки, он трижды поставил чашку мимо столика и потом собирал её Репаро. Рон на всякий случай проверил, нет ли на полу какого-нибудь пятна, которое мистер Ванспун так бесхитростно пытается смыть. Не было пятна. — У неё болела голова, — повторял Рагнориус Ванспун. — Очень сильно болела. В Мунго сказали — нервное перенапряжение от постоянной монотонной работы. Мы должны были уехать отдыхать, я уже отпуск взял. Мы должны были... Это из-за её головных болей, я уверен! Это какое-то проклятье, какое-то тёмное проклятье! — Кто мог наложить на неё тёмное проклятье? — мягко спросил Долиш. Мистер Ванспун посмотрел на него растерянно. — Понятия не имею! У неё не было врагов — по крайней мере, я ничего о них не знаю. Но это ведь не может быть ничем иным, вы сами посмотрите! — Мы не сомневаемся, — терпеливо продолжал Долиш, — что ваша жена умерла, скажем так, не случайно. Но ведь кто-то сделал это. Мы, конечно, можем проверить каждого волшебника Британии, их не так много, но вы же понимаете, сколько времени на это уйдёт. Гарри с Роном переглянулись. «Ого! — прочёл Рон во взгляде друга. — Он что, действительно готов перетряхивать всех?» — Я понимаю, — голос Рагнориуса Ванспуна звучал виновато, — но я правда не знаю. У меня нет не то что подозрения — тени подозрения. Клотильда была безобиднейшим человеком, я даже не помню, чтобы она с кем-то ссорилась. Долиш вздохнул. Такими словами начинались самые запутанные дела, с которыми было больше всего возни. Гарри присел в кресло и принялся описывать улики. Рон старательно упаковывал то, что осталось от головы бедной миссис Ванспун, пытаясь двигаться как можно более бесшумно, чтобы слышать допрос. Долиш неплохо умел вытаскивать из свидетелей информацию, Рон любил смотреть, как он работает. Пятна крови на полу казались неприятной улыбкой: мол, готовьтесь, авроришки, вам припасено много трудной и бессмысленной работы. А сумеете ли вы разгадать тайну — это мы ещё посмотрим. *** — Гарри, извини, пожалуйста, ты не мог бы найти время для разговора? Лицо Невилла в камине было спокойным, как всегда, но Гарри хорошо знал, что с таким непроницаемым выражением господин профессор гербологии может сообщить и о том, что одного из твоих отпрысков сожрали с потрохами дьявольские силки, и о том, что Хогвартс прекратил существовать в принципе. Чего уж там, в магическом мире дело житейское... — Это срочно? — при всём уважении у аврора Поттера сейчас совершенно не было времени на старого друга. — Ну как тебе сказать... — Невилл колебался, и это решило дело. — Проходи, — Гарри взмахнул палочкой, снимая блок с камина, подошёл и протянул Невиллу руку. — Здравствуй, — сказал тот, выйдя в кабинете и отряхивая рукав от сажи. — Послушай, я читал «Пророк», там написано, что вы ничего не знаете о врагах миссис Ванспун, это правда или просто публике не надо рассказывать лишнее? На миг Гарри застыл, а потом вдруг широко улыбнулся и обнял старого друга. — Невилл, как же всё-таки здорово, что некоторые вещи не меняются! Вот я дурак, решил с чего-то, что ты просто поболтать хочешь. Ты. Просто поболтать. Оторваться от своих мимблетоний посреди рабочего дня, чтобы потрепаться, да, конечно. Прости, дружище. — Так на вопрос ответь, господин аврор. — За время преподавания в Хогвартсе профессор Лонгботтом отрастил просто титаническую невозмутимость. — Нет, мы действительно ничего не знаем, — Гарри вернулся к своему столу, призвал заклинанием пузатый чайник с аляповатыми колокольчиками. — Чаю выпьешь? — У меня совещание через десять минут, не успею. В общем, я случайно знаю, что миссис Ванспун регулярно покупала чарогрёзы. Повисла пауза. Профессор гербологии Невилл Лонгботтом знает, что некое лицо регулярно приобретает наркотические вещества. Как интересно. Гарри посмотрел на часы. — У нас есть ещё девять минут. Садись и излагай подробно, и не забудь рассказать, откуда тебе об этом известно. Невилл послушно опустился на стул и без лишних предисловий начал рассказ. — Я имел дело с миссис Ванспун, ты же знаешь, она занималась делами юных волшебников. Бабушка просила её помочь разобраться, не сквиб ли я часом. Мы встречались несколько раз, и... Я тогда не знал, что это за цветные пузырьки в фиале, но теперь знаю. — А про регулярные покупки? — Господин аврор, осмелюсь напомнить вам, что я преподаю гербологию, а для изготовления чарогрёз используются травы. У меня их воруют порой. — Господин профессор, осмелюсь в свою очередь напомнить вам, что изготовление и продажа чарогрёз — тяжкое преступление, о котором вы обязаны сообщать правоохранительным органам. — Было бы о чём сообщать, — раздражённо отмахнулся Невилл. — Ответственность наступает всё равно с четырнадцати, и те, кто занимается этим бизнесом, прекрасно осведомлены о таких деталях. Они подбивают на кражу ингредиентов первокурсников. Я слежу и пытаюсь понять, кому они передают украденное. И знаешь, я не пойду с этим к правоохранительным органам. Потому что одно из звеньев цепи — некто Рондалия Маусхилл, помнишь такую? Гарри скрипнул зубами. Аврорат, замазанный в производстве дури, — это уже вообще ни в какие ворота. — Так вот, у мисс Рондалии есть список постоянных покупателей. Я сам его не видел, мне принесли копию. Я собирался зайти к тебе в гости на выходных и передать, но это убийство... заставило меня поторопиться. Не надо так на меня смотреть, копия списка появилась у меня вчера ранним утром. — И кто же тот тайный агент, который сумел раздобыть столь секретную информацию? Невилл, тебе точно не пора отращивать бороду и вплетать в неё колокольчики? — Мне кажется, — тон Невилла внезапно изменился, и вскоре Гарри расплылся в улыбке, поняв, кого тот передразнивает, — аврорат немало выиграл бы от сотрудничества с прессой. Но, увы, эти серьёзные — излишне серьёзные, смею заметить! — люди чересчур подозрительно относятся к тем, кто тоже, между прочим, занимается поисками истины. — Она помогает тебе?! Поразительно, чем ты её купил? — Пару раз внимательно выслушал, дал интервью и присматриваю за её племянником. С сестрой они не общаются, но ей важно чувствовать себя заботливой тётушкой... Ты поговори с ней, она здорово тебе поможет. Если договоритесь, конечно. Гарри задумчиво кивнул. — Договоримся. А кто там ещё, в этом списке? — Да я его принёс, собственно. Вот, держи, — Невилл вынул свиток из широкого рукава мантии и протянул Гарри. — Здесь ещё от меня подробный рассказ о том, что мне удалось выяснить от детей. Тебе-то я могу передать. Только, пожалуйста, не доверяй это пока что никому здесь. Я не думаю, что Рондалия единственная в аврорате занимается чарогрёзами. Гарри ещё раз кивнул. Больная тема: как очистить магическое общество от негодяев, если тех, кто этим занимается, тоже надо чистить? — Ну, я пошёл, — Невилл поднялся. — Зови, если что. — Да. Спасибо, дружище. Когда пламя в камине вспыхнуло зелёным, Гарри уже был погружён в чтение. *** — Итак, леди и джентльмены, каковы первичные результаты нашего расследования? Мистер Долиш, докладывайте, пожалуйста. Гавейн Робардс, глава аврората, взял чудовищное дело под свой личный контроль, что совершенно неудивительно. Теперь им предстояло отчитываться на общих совещаниях. Не то чтобы это было так уж приятно. — Ну, мы опросили всех, кто общался с миссис Ванспун, — Долиш говорил неторопливо, шурша бумагами, будто высматривал в них, какую фразу говорить следующей. — Никто не может вспомнить в её поведении ничего предосудительного, врагов и завистников, по их словам, у неё не было. Врут, конечно, но кто именно врёт, пока непонятно, работаем. Есть подозрение, что некоторые покупки она совершала, хм, не вполне законно, проверяем. Сейчас пытаемся выяснить, не было ли за ней злоупотреблений по работе, за которые ей могли, скажем, что-нибудь подарить... Или пожелать нехорошего. Робардс поджал губы. — И это всё? — Пока да, — Долиш посмотрел начальнику прямо в глаза. — Мы работаем, а не выдумываем преступников, сэр. Если понадобится, я лично проверю алиби каждого волшебника Британии. Но это невозможно сделать быстро. Мы найдём убийцу. Гарри смотрел на Долиша и думал. Что он имел виду, говоря о не вполне законных покупках? Знает ли он то же, что и Гарри? Можно ли ему рассказать, выполнив в общем-то свой долг, или он тоже в игре? Рондалия Маусхилл делала вид, что занята своими делами, но слушала очень внимательно, Гарри следил за ней. Кто ещё в аврорате заинтересован, чтобы никто не распутал ниточку, ведущую к чарогрёзам? После совещания Долиш поймал Гарри по дороге в столовую. — Мистер Поттер, мне надо с вами поговорить, — бросил он, забирая из воздуха служебку, летевшую прямо к нему. — Давайте выйдем из министерства. Гарри молча развернулся и пошёл к выходу. Оказавшись на улице, Долиш какое-то время смотрел прищурясь на ясное небо, а потом сказал: — Вы знаете о чарогрёзах. — Это не вопрос, я так понимаю. — Именно. Что вы знаете? — Почти ничего. Что они были. — Имя? — Простите, сэр, но я не уверен, что могу... доверять вам, сэр. Простите. Долиш развернулся и посмотрел Гарри прямо в глаза. — Просто скажите мне имя. Я бы не спрашивал, если бы знал его, не так ли? Гарри пожал плечами. — Вас может интересовать, что знаю я. — Послушайте, мистер Поттер, больше нет ни одной зацепки. Пока, по крайней мере. Мне кажется наиболее вероятным, что её убили из-за чарогрёз. Это рабочая версия, и я, собственно, пытаюсь с ней работать, но мне не дают. Что вам известно, аврор Поттер? Я спрашиваю вас, как следователь по этому делу и ваш непосредственный начальник, извольте отвечать, вы присягу давали. Имя? Гарри отвёл глаза. — Рондалия Маусхилл. Простите, я действительно не... В её списке клиентов была Клотильда Ванспун, всё. О связях Рондалии с кем-то ещё в аврорате я не знаю ничего. Знаю ещё, что миссис Ванспун принимала давно, у меня есть свидетель, который видел у неё чарогрёзы в восемьдесят седьмом. Просто на столе в кабинете стояли. Сэр, я не знаю... — Я тоже не знаю, мистер Поттер. Точнее, мне известно, что где-то в аврорате эта гадость свила гнездо, но где именно, я не имею понятия. И ещё я более чем уверен, что вы не в деле, вы не такой человек. Будем искать вместе? В этот момент Гарри с тысячный раз проклял свою глупость и то, что не старался изо всех сил выучиться окклюменции, а заодно и легилименции. Вот было бы здорово хоть примерно представлять, что у собеседника на уме! — Попробуем, сэр.