***
А на улице снова тепло, небо немного пасмурное, кругом лужи, в клумбах сырая размытая земля и хмурые прохожие идут по тротуарам как сонные осенние мухи. Сырость давала о себе знать: воздух ощущался влажным, влага пробиралась под одежду, делала одежду сырой и воровала родное тепло. Натаниэлю погода была ни по чём, он шёл по улице быстро, широкими шагами и не успевал замёрзнуть. Лицо его было на половину скрыто за тёплым бардовым шарфом, а на голове была непримечательная шапка. Так или иначе видно было только торчащие из-под шапки рыжие волосы, да прекрасные бирюзовые глаза. И прекрасны они были не только потому, что напоминали своим цветом бирюзу, а потому что горел в них неугасимый огонь надежд и мечтаний. Он был счастлив уже просто размышлять, мечтая, и не сомневаясь в том, что добьётся своей мечты. На знаменитом мосте Искусств он собирался найти вдохновение, но к своему удивлению обнаружил там знакомую фигуру. Сомнений не было, эта полная девочка со светлыми волосами, окрашенными разными цветами и заплетёнными во множества косичек, была Милен Апрэль. Шапки она не носила, но знакомая повязка была на ней. Она стояла одиноко и смотрела то ли вдаль, то ли на хмурую Сену. Натаниэль наверное раньше прошёл бы мимо, лишь мысленно задав ей несколько безответных вопросов. Сейчас же, он подошёл к ней, специально шумно шагая, чтобы она услышала шаги и не пугалась. Девчонка обернулась и вопросительно взглянула на незнакомого ей парня. Очевидно Натаниэля она не узнала. Он же опустил с лица шарф и с улыбкой проговорил: — Милен! Я давно не видел тебя в колледже, не думал, что увижу тебя снова. Как ты? Милен удивлённо смотрела ему прямо в лицо и не узнавала. От этого девочке стало жутковато. «Кто он? Откуда он меня знает? Мамочки!» — промелькнуло у неё в голове, и отразилось в испуганном взгляде. — Не узнаёшь меня? Это я, Натаниэль. Мы… учились в одном классе, у Калин Бюстье, помнишь? — уже поспокойнее разъяснил он. Милен выдохнула и добродушно проговорила с улыбкой: — Да, я помню! Совсем тебя не узнала, ты никогда раньше так не подходил. — Ха, да… — он отвёл взгляд в сторону и почесал смущённо в затылке. Затем вновь взглянул на одноклассницу и спросил: — Ну так как ты? И что здесь делаешь, ждёшь кого-то? — Нет, просто гуляла. Дома было очень скучно оставаться одной, — ответила Милен. — Надо же, и у меня так же… Ты не против, если я составлю тебе компанию? — спросил он снова. — Я буду только рада, — кивнула Милен и зашагала вперёд по мосту. Натаниэль пошёл рядом с ней тем же прогулочным шагом, что и она. И постепенно прогуливаясь по мосту, она рассказала: — После того ужасного случая с моей семьёй, я больше не смогла учиться дальше и ходить в колледж. Я пыталась, но не смогла. Моего папу, пускай, и оправдали, но на работу его стали брать гораздо реже, и поклонников стало меньше… Это было ужасное время, мы едва сводили концы с концами, моя мама часто ссорилась с папой. В итоге они разошлись… Сначала мама хотела забрать меня с собой и долго судилась с папой… Наверное, это было самое тяжёлое испытание в моей жизни. Я разрывалась пополам, два самых близких человека в моей жизни просто перессорились и разошлись, а я будто осталась оторванная по центру. Каждый тянул меня к себе, они оба любили меня, и я любила их обоих… — Милен утёрла слезу, — ладно, не буду вдаваться в подробности. И зачем я тебе это рассказываю? Наверное, мне просто хочется, чтобы меня пожалели… Ерунда. Я осталась с папой, думаю, так будет лучше. Учусь пока дома, но скоро наверстаю материал и, наверное, вернусь обратно во Франсуа Дюпон. — Мне очень жаль, если бы я только знал… — проговорил с сочувствием Натаниэль. — Не надо, всё хорошо. А скоро будет ещё лучше, я в этом уверена. Ты-то как? Я вижу в тебе душевный подъём. Что заставило тебя так перемениться? — Ну… У меня появился очень хороший друг. И этот друг сказал мне: «Хватит стоять в стороне и трястись от страха, наберись мужества и подойди!». Вот я и подошёл. Один раз, потом второй. И чем больше я говорил с людьми просто так, тем проще было подходить и заговаривать. Вот так. — Я очень рада за тебя! Общение с людьми открывает гораздо больше возможностей. И спасибо, что заговорил со мной. Не знаю, почему, но я проговорилась тебе о своих чувствах, спасибо, что не убежал после этого. — Было бы слишком жестоко не выслушать. А тихоней я был именно потому, что в прошлом меня игнорировали и всегда перебивали. Я отлично понимаю, какого это - быть непонятым или неуслышанным. — Ладно, давай-ка лучше расскажи о нашем классе. Что там у вас было без меня? — спросила Милен. Тогда Натаниэль всё ей рассказал. Не забыл рассказать и про Лилу Росси. Потом разговор перешёл на героев, и они вместе начали обсуждать чудесных, рассуждая о них. В итоге разошлись в хорошем расположении духа и оставшейся день провели в хорошем настроении.***
Пускай и на следующий день выспаться не удалось, Натаниэль всё же смог проснуться пораньше и вовремя прибыть в колледж. Настроение с утра у него было приподнятое, поэтому, казалось, ничего не могло его сегодня расстроить. У входа к класс ему попалась Хлоя Буржуа. Стильная блондинка не могла не заметить радостное лицо парня, а так как его унылую физиономию она всегда игнорировала, только сейчас она обратила особое внимание на его длинные рыжие волосы и чёлку. — А это ещё что такое? Ты к нам из две тысячи восьмого прилетел? Что это за причесон, Помидороголовый? — проговорила важнецки Хлоя. Парень просто прошёл мимо неё, спокойно ответив на ходу: —Я тоже очень рад тебя видеть. Хлоя осталась в недоумении. Как так? И даже не обиделся? Хлое это совсем не понравилось, и ответ Куртсберга её взбесил, однако, поделать с этим она ничего не могла. А парень по обыкновению сел на своё место, разложил аккуратненько вещи по парте и принялся увлечённо рисовать. В блокноте он делал набросок пылающего заката и крыш домов Парижа, а по этим самым крышам мчались наперегонки герои Чудесные. Он так увлёкся своим рисунком, так старательно штриховал и растушёвывал, что даже не заметил, как к нему подошла Джулека и начала пристально наблюдать за его работой. — Красиво! — с улыбкой сказала негромко Джулека. Натаниэль так резко дёрнулся от испуга, что перечеркнул случайно рисунок карандашом. Когда он опомнился, то поглядел на рисунок. Вообще-то его не пугала полоска на рисунке, он знал, как её исправить, а вот Джулека начала паниковать: — Ой-ой, прости! Это из-за меня, я не хотела! — Всё хорошо, я смогу всё исправить! — поспешил успокоить её Натаниэль. Он достал из пенала пластиковый чехол, открыл его, вытащил клячку, раскатал её в колбаску, затем приклеил колбаску к полоске, а когда отклеил, осталась чистая белая полоска. — Это что, клячка? Я не думала, что она у тебя есть, — говорит Джулека, присаживаясь за парту. — Ну, вообще-то я не только в блокноте рисую… Я хожу на дополнительные занятия по живописи и графике, так что клячка бывает очень нужной, — ответил парень и положил смятый эластичный ластик на край парты. Может быть они с Джулекой продолжили бы развивать тему художества, если бы к ним не подбежала Роуз с выражением паники на лице, и не проговорила бы дрожащим голосом: — Это просто кошмар! Ужас! Ужас! — Что случилось? — в голос воскликнули Джулека и Нат, вскакивая одновременно с мест. Роуз торопливо достала из рюкзачка свой телефон, включила на нём видео и показала друзьям. Это была запись новостей, которая была как раз о герое Ша Нуаре и о Лиле Росси. — Сначала я увидела его в темноте! Мне было страшно, я побежала к нему! А затем я услышала как он говорит: «Я тебя уничтожу», протянул ко мне руку и убил меня! А когда я очнулась, я чувствовала панику, боль в груди, не утихающий страх… Ша Нуар - злодей! Он притворяется героем, а сам причиняет людям боль! Джулека и Натаниэль более менее успокоились, ведь, слава Богу, ничего криминального сейчас не происходит. Однако, комментарий Лилы из репортажа заставил их обоих насторожиться. — Она ведь говорит неправду, да? — с надеждой спросила Роуз. — Как знать, Лучик, как знать… — проговорила Девушка в ответ, задумчиво. — Возможно что-то пошло не так. Или Лила как всегда преувеличивает проблемы. В любом случае, я надеюсь, что Нуар не несёт никакого умышленного зла, — сказал Натаниэль, вновь усевшись на место. — Умышленного зла? — удивлённо спросила Роуз, устремив свои большие голубые глаза прямо на парня. Тот покивал: — Помните, как было в прошлый раз? Он вышел из-под контроля и требовал исцеления. Сама Леди Баг по новостям говорила это, когда репортёры задали вопросы. Скорее всего тут произошло то же самое. Прозвенел звонок на первый урок. Почему-то ребята уж очень пугливо вздрогнули, когда его услышали. И немудрено, ведь они так увлеклись разговорами, что перестали замечать происходящее вокруг. Вообще-то все учники друг с дружкой обсуждали это видео репортажа из сети. Никто не остался равнодушным, все были возмущены, твердя друг другу, что Лила лжёт, и что Нуар если и сделал что-то, то наверняка по ошибке. Лишь только Феликс угрюмо сидел на своём месте, сложа руки на парте и уставившись взглядом в раскрытую на чистых страницах тетрадь. Он слышал разговоры вокруг, но будто не хотел слышать вообще ничего. — Эй, друг! — обратился к нему Нино, но Феликс ответил негромко: — Пожалуйста, оставь меня… А Бриджит может и поддерживала активно разговор с друзьями, но всё же временами поглядывала на юного Агреста и его вид её печалил. Однако на устремлённый обеспокоенный милый взгляд, он вдруг поднял голову и взглянул ей в глаза пронзительным, полным печали и вины взглядом. Тогда у Бриджит сердце сжалось и заболело от жалости. Этот взгляд Феликса будто бы умолял о чём-то, и только к ней был таким благосклонным. Звонок прервал все мысли и разговоры, и ученики нехотя или инстинктивно разбрелись по местам и приготовились к уроку. Чем, по-вашему, весь урок занимались Джулека и Натаниэль? Они потихоньку рисовали, каждый своё. Рисунки Натаниэля были по большей части графическими и походили то ли на комикс, то ли на мангу. Рисунки Джулеки были силуэтами или же чем-то похожим на изображение чёрной татуировки. Она нарисовала голову лисы, загривок которой начинал далее извиваться какими-то странными завитушками. — Что это? — шепотом спросил Натаниэль. — Это огненный лис. А это вроде языки пламени, — тоже шепотом ответила Джулека. — Можно? — Натаниэль осторожно подцепил блокнот Джулеки пальцами и притянул к себе. После, он взял капилярную ручку, маркер и фломастеры красного, жёлтого и оранжевого цветов, затем принялся рисовать ими языки пламени и раскрашивать морду лисы, которая была нарисована аккуратными линиями чёрной ручки, местами тонкими, местами широкими, что отдаляло или приближало части рисунка визуально. Пламя получалось настолько реалистичным, что Джулека, застыв в немом восторге, не могла оторвать глаз от того, как опытная рука усердного художника так легко и быстро распространяла по бумаге самый настоящий огонь. Шерсть огненной лисы запылала, а в глазу (лисья морда была нарисована в профиль) вспыхнул живой, полный решимостью взгляд. Но не успел Натаниэль закончить, как над его головой прогремел противный скрипучий голос Мсье Гольяно: — Так-так! Рисуем, значит? Я забираю это, на уроке нужно слушать и записывать, а не рисовать всякие каракули! С этими словами, он отнял блокнот своими тонкими костлявыми пальцами, вернулся к столу и бросил блокнот в ящик. — Си-дят, ри-суют тут, других отвле-кают! — проговорил учитель географии протяжно, грозя классу указкой, а потом рявкнул: — Нино! Выходи к доске! Покажи на карте гору Казбек! Нино никак не ожидал, что его сейчас позовут к доске. Это внезапное обращение просто шокировало его, ведь он сидел, никого не трогал, не смотрел учителю в глаза и вообще сидел за спиной Кима! — Э… Я? — неуверенно произнёс парень. — По-твоему, у нас тут два Нино? Давай, выходи! — прохрипел грозно Гольяно. Джулека была расстроена тем, что её блокнот попал к вредному учителю, это можно было легко заметить по печальному выражению на её лице. — Прости… — прошептал Натаниэль, и опустив виновато голову, уткнулся взглядом в тетрадь, больше переживая не за надписи на страницах, а за блокнот подруги.***
Прозвенел звонок с урока. Ученики были рады, что география наконец закончилась, и можно поскорее смотаться из этого кабинета. Натаниэль же, наоборот, не спешил уйти, а поглядывал за Мсье Гольяно. Когда учитель вытащил из ящика стола конфискованные вещи и вышел из класса, Натаниэль быстро подхватил свою сумку и направился за ним, держась поодаль и скрываясь за стенами или за другими беспечно идущими учениками. В итоге он проводил Мсье Гольяно до кабинета директора, а спустя время, учитель вышел оттуда уже с пустыми руками. Вернувшись поспешно в класс, Натаниэль бросил сумку на стул и сказал грустной Джулеке: — Блокнот у директора! Но без помощи я один не справлюсь, поможешь мне вернуть твой блокнот? — Ты… хочешь забрать его у директора? — удивилась Джулека. Если бы ей предложил кто-то другой, она бы не удивилась, однако, это предложил именно Натаниэль, что было крайне странно для такого стеснительного и пугливого парня как он. — Это твой блокнот, и он должен был вернуть его, а не отдавать директору! Идём?***
Натаниэль и Джулека притаились за стеной. Времени до звонка на урок оставалось мало, поэтому действовать нужно было немедленно. Девушка постучалась, вошла в кабинет и проговорила тревожно: — Мсье Домоклес, там в коридоре опять хулиганы пристают к девочкам, идёмте скорее! Как и предполагалось, директор поверил и сам пошёл решать «проблему». Как только директор покинул кабинет, Натаниэль лисицей юркнул внутрь, и, осмотревшись, начал быстро шарить по ящикам в столе, коих было немало. Там лежало много всяких вещей, как канцелярских, бумаг и документов, так и множеств других отобранных вещей, которые вряд ли увидят когда-нибудь своих хозяев вновь. — Они скоро вернутся, скорей, скорей! — торопит Трикс. — Чёрт… Проклятые ящики, зачем директору столько ящиков? И все забиты всякой всячиной, где же тот самый блокнот? — паниковал Натаниэль, роясь в вещах. — Я помогу! — воскликнула квами и юркнула в стол, просочившись через него. Потом один из ящиков выдвинулся, и лисичка-квами, надрываясь, поднялась в воздух, удерживая в лапках большой чёрный блокнот. В этот момент дверь открылась, Натаниэль инстинктивно схватил блокнот и квами, и юркнул под стол. — Возмутительно! Неужели нельзя было обратиться к учителю поблизости? — проворчал директор, открыв дверь, но Джулека схватила директора за руку и начала торопливо говорить: — Простите, простите, ближе вас никого не оказалось, а хулиганы, наверное, сразу убежали как только вас увидели издалека! — Как они выглядели? Из какого они класса? — спросил директор, внимательно глядя на Джулеку своими янтарными глазами-локаторами, которые как камеры внимательно считывали всё в радиусе их действия. Под этим взглядом многие терялись, но Джулека не робела и продолжала говорить так, будто говорит правду: — Я не запомнила, но вроде бы у одного из них была майка с черепом, а второй лохматый (она описала местных хулиганов, которые каждый день кого-то задирают). Натаниэль успел выбраться потихоньку из-под стола, и прикрыв блокнотом свою яркую рыжую голову, спрятаться вплотную к стене у двери. — А, знаю таких. Не беспокойтесь, скоро мы их отчислим и не будет больше никаких инцидентов, — ответил Мсье Домоклес и наконец вошёл в кабинет и начал усаживаться за свой стол. Пока он усаживался, Натаниэль успел едва заметно проскользнуть к выходу, под которым притаился, и теперь он уже был снаружи. Натаниэль и Джулека теперь возвращались в класс. — Спасибо большое, что помог вернуть мой блокнот, там были важные записи помимо рисунков. Честно говоря, я не ожидала, что ты вообще на такое способен. Только давай больше не будем так делать, мне было стыдно врать директору прямо в лицо, — говорит Джулека. — Хорошо, больше не буду — с улыбкой ответил Натаниэль. Но его улыбка исчезла, как только они вошли в класс. Его сумка и вещи лежали на полу, и его блокнот с зарисовками валялся разорванный, и поблизости были разбросаны мятые или рваные страницы с рисунками. — Кто это сделал?! — крикнул яростно Натаниэль. Никто ему не ответил. «В тихом омуте черти водятся», — могли подумать сидящие в классе ученики, коих было не мало. Не получив ответа, Натаниэль принялся собирать и отряхивать вещи. Джулека начала помогать ему, наклонилась и стала подбирать более менее целые листы с рисунками, и своему удивлению, обнаружила на одном из них Трикс. «Это определённо квами! Квами лисы! Откуда Натаниэлю известно о квами? Скорее всего он либо знает Рэна и его секрет, либо сам и есть Рэн… Это… слишком неожиданно. Нет, он точно не мог случайно изобразить такое», — мигом пронеслось в её голове, но говорить Натаниэлю она ничего не стала, подобрала его блокнот, страницы и хотела отдать ему, но он ответил: — Это нужно выбросить… Отдай, я выброшу это. — Если тебе это не нужно, позволь забрать это мне, — попросила Джулека. Натаниэль, явно позабыв, что в его блокноте было довольно много рисунков с Трикс, без задней мысли ответил: — Забирай… Тогда Джулека спрятала листы, комочки бумаги и голую кожаную обложку к себе в ранец, и застегнула его. «Какую же тайну ты скрываешь, Натаниэль? Боже мой, надеюсь, это любопытство не аукнется каким-либо злом… Я постараюсь осторожно узнать твой секрет и сберегу его, лишь бы только узнать…» — подумала Джулека. И её мысль не сбил даже пронзительный звонок на урок, и даже гул ребят. Столько тайн, столько приключений ещё впереди! Джулека почувствовала себя главной героиней аниме и решила, что в этом мире она точно будет положительным героем, и что ей суждено раскрыть тайны и многое узнать.