***
Переживания Василисы по поводу новых знакомых оказались напрасны. Приехавшие вскоре после Драгоциев Диана и Маар, сопровождаемые Нерейвой в приподнятом расположении духа, быстро присоединились к Василисе, Захарре и Фэшу. Диана была очень рада всех увидеть, она даже обняла смущенную таким вниманием Василису. Маар бесконечно над чем-то шутил, все пытался ущипнуть недовольную его вездесущностью Захарру, чем поднимал настроение всем рядом сидящим. Потом прибыли Марк с Маришкой под ручкой, с плетящемся за ними равнодушным Ярисом, и троица проследовала к столу с тройняшками с таким напыщенным видом, что дала ребятам еще много поводов для обсуждения. Самым последним приехал запыхавшийся Ник, долго и радостно обнимающийся с вмиг повеселевшим Фэшем, обнимал и остальных, впрочем, как успели заметить Василиса с Захаррой, Диану дольше всех, и поспешил поделиться историей о том, с какими нелепыми происшествиями они с отцом еле добрались до места назначения. Вскоре после Ника не первом этаже появился Нортон-старший, объявивший, что пора «начинать». Они с Мираклом провели ученикам коротенькую экскурсию по дому: вот тут живёте вы, там живем мы, здесь зал, тут зал, еще зал, дверь, куда вам нельзя, еще дверь, за которую вам нельзя и это, то-сё. Так же ученикам показали (рукой из окна) внутренний двор, ссылаясь на то, что все секреты, закоулки и переулки Дома и его двора они исследуют сами, и обещали после просмотра особое внимание уделить музею на чердаке. Да, музею на чердаке. Сейчас ученики находятся на третьем этаже, в просторной комнате, которая предназначена для таких случаев. Сюда приволокли два длинных стола и поставили друг напротив друга, за одним их которых сидят множество взрослых, почти со всеми из которых Василиса знакома: Микка, Фалькор, Мандигор, Константин, какой-то мужчина, Нерейва, Миракл, отец, гадюка, какая-то женщина, снова какой-то мужчина и Фариэлла Резникова. Это все учителя. За таким же длинным столом напротив находятся все ученики. В общем, все в сборе. Что же такое просмотр? То, что происходит сейчас: по очереди каждый ученик выходит из-за стола, называет свое имя и демонстрирует способность. Для Василисы это был настолько ответственный момент, что из-за мыслей по поводу демонстрации своей способности впервые, она пол ночи не могла уснуть. И обстановка, к тому же, давила не меньше. Ее взгляд постоянно натыкался на сидящего напротив Фалькора Ляхтича, к которому за все короткие и редкие встречи Василиса успела напитаться абсолютной неприязнью. Елена, восседающая в центре рядом с отцом, и почти такая же неприятная по правую руку от нее Фариэлла Резникова, очков к комфорту, конечно, не добавляли. Василиса пыталась отвлечься, разглядывая незнакомую ей очень красивую женщину, сидящую как раз между такими же незнакомыми мужчинами. Один из них, с широкой беспричинной улыбкой от уха до уха, был примерно такого же возраста, как и незнакомая красивая женщина, лет тридцати – тридцати пяти, очень ярко выраженной латинской внешности. Почему-то эти двое вызывали в Василисе сильное желание познакомиться с ними поближе, чего не скажешь об еще одном незнакомом мужчине рядом с отцом. В его лице не было ничего отталкивающего, легкая седина очень шла ему, но вот странное сходство с отцом Василисы ее очень пугало, и сознание подкидывало ей странные мысли, начиная от догадок о том, что это брат Нортона-старшего, заканчивая тем, что молчаливый спокойный мужчина Василисе просто мерещится. Этот же мужчина тоже почти не сводил с Василисы изучающий взгляд, из-за чего ей быстро пришлось делать заинтересованный изучением потолка вид. Василиса старалась не пропустить ни одну демонстрацию способностей, которые многие старались перевести в маленькое и эффектное шоу, из-за чего ей стало еще некомфортней от всей этой навязанной официозности и напыщенности. Марк, сидевший на другом конце стола от Василисы, вышел первым, представившись, парой щелчков пальцев попереключал свет и повертел в руках пару разрядов электричества. Такой вот электрический мальчик. Василиса вдруг подумала, что с обладателем такой способности стоило бы и подружиться – а то мало ли, что придет в его наэлектризованную голову. И тут же тихо фыркнула – Ляхтич последний человек, с которым она бы стала водить дружбу. Рядом сидящий Маар недоуменно уставился на Василису – впрочем, объяснений ему и не нужно было, Марк и ему не нравился абсолютно. Следующей вышла Маришка-хвастунишка, которая за пару секунд соорудила, помахивая руками, ледяную статую, очень похожую на статую фонтана на первом этаже. А со своей ледяной стихией она ладит, точно задаваться будет. Да она и не переставала – при каждом контакте с Василисой она не забывала напомнить о своих талантах. За своей очень уверенной подругой из-за стола выползла бледная Дейла. Пока она делала невидимыми все столы в этой комнате, руки ее ужасно тряслись от волнения так сильно, что Василисе даже стало жаль несчастную сестру, ведь и сама она нервничала не меньше. Норт, чуть менее бледный, но чуть больше дрожавший, чем Дейла, попытался создать защитное поле. Это его способность создавать вокруг себя защитное поле, которое можно заметить в виде легких колебаний воздуха, как около пламени, от телепатических, псионических, физических и самых разных видов атак. Отец всегда очень гордился способностью сына, говорил, что это невероятно полезная способность в бою и жизни. Но Норт, на удовольствие Василисы и Маара, случайно выбил стекла в окнах. Василиса ожидала недовольств со стороны отца, но тот лишь ответил: «Что ж, молодец, поле было, а насчет окон не волнуйся». Нет, вы слышали? Да Василису за такое он выкинул бы в эти самые окна и поминай, как звали. Так как погода за окном была хорошая, по комнате гулял легкий свежий ветерок, обдувая недовольное лицо Василисы. Николь, уже и не бледная, и вообще не дрожащая, создала пару иллюзий в виде животных: кролика, лису, жирафа и очень правдоподобно. Кролик проскакал по «учительскому» столу, лиса свернулась в клубок, а небольшой жираф даже высунул голову в свободное от стекол окно. Все восторженно заохали и даже захлопали. А Василиса тихо радовалась, что пока из всех больше всего восторга вызвала именно Николь. Невозмутимый Ярис с таким равнодушным видом демонстрировал свою способность, что, казалось, будто он сюда вообще попал случайно. Ярис создал несколько шариков огня и даже пожонглировал ими, показывая, как хорошо он владеет своим пирокинезом. Тут Василиса, к своему стыду, немного позавидовала уровню владения своими способностями каждым из учеников. Как бы и ей хотелось показать себя хорошо и не оказаться на месте Норта. Уж точно не на месте Норта! С Ником вообще все было просто и эффектно. Он прошел через стол на середину комнаты, сказал: «Моя способность фазис» (как мы уже знаем, это прохождение сквозь твёрдые предметы), сквозь стены вышел из комнаты, и таким же образом вернулся на свое место. Василиса довольно похлопала ему. Диана, спокойная настолько, словно ее вообще не волновал ни один из серьезных направленных на нее взглядов, которой еще и помогло отсутствие стекол в окнах, вызвала маленький смерч и даже немного взлетела! Василиса, еще более довольная, хлопала и ей. Захарра, идущая следующей, предупредила, что не всегда может создать воду из ничего, и поэтому воспользовалась водой в стаканах взрослых, непринужденно повертев водяными струями по комнате, каждая из которых потом благополучно вернулась в свой стакан. Василиса с Мааром восторженно наблюдали за водой, проносившейся около их лиц, и тихо перешептывались, пытаясь понять, как ни один брызг не коснулся их лиц. Довольной произведенным эффектом Захарре, конечно, тоже хлопали. Фэш удивил всех без исключения. Сначала он прочел мысли Нортона-страшего, внимание, максимально сильного телепата, который, казалось, никого обычно не пускает в свою голову (он думал, как хорошо показали себя его дети, ну, конечно), потом телекинезом перетаскивал стаканы со стола на стол и, конечно, эти столы тоже двигал. Вот ж индюк напыщенный, думала Василиса, но все равно хлопала. А потом вдруг подумала, что в черной водолазке и брюках он выглядит очень хорошо. И снова тихо хмыкнула. Надо же, какие мысли лезут на нервной почве. После этих показательных выступлений взрослые тоже иногда негромко хлопали в ладоши. Ну, и Драгоцию хлопали дольше и громче всех, даже Нортон-старший, но с недовольной усмешкой на лице. Перед Василисой остался только Маар. Он так не торопился выходить, что она несколько раз успела пожелать ему удачи. Маар подмигнул Василисе и мастерски перевоплотился в ворона, довольно каркнул и покружился над головами всех присутствующих. Прямо перед носом Елены он плюхнулся в кролика, на что она с отвращением морщила нос. Кролик ловко спрыгнул на пол, но стоило пораженной Василисе перевести взгляд вниз, как там уже сидел неторопливо потягивающийся золотисто-рыжий кот. Наконец, он снова становится человеком со словами «Талантливый Маар Броннер, метаморфоз в животных» как раз под довольные аплодисменты со стороны некоторых ребят и взрослых. Он, пошатываясь, возвращается на свое место. Наверное, думает Василиса, несколько перевоплощений подряд даются не так-то просто. Интересно, а о чем нужно думать, чтобы перевоплотиться, скажем, в медведя? И как долго в таком состоянии вообще можно находиться? Пока не устанешь и не вернешься обратно? А если заснуть, находясь в облике животного, произойдет ли во сне перевоплощение в человека… Наконец Василиса замечает самого Маара, выжидающе наблюдающего за ней. Наблюдающего, как и остальные двадцать две пары глаз в комнате. Поток мыслей сменился тишиной. — Ну же, — возвращает к реальности тихий шепот Маара. Тут Василиса замечает, как сильно дрожат ее руки. Она несмело встает, ругая себя, что пропустила момент, когда надо было собираться с мыслями. Но уже поздно. Она уже не успеет почувствовать себя уверенной под выжидающий взгляд отца. Василиса нервно сглатывает, почему-то испугавшись отводить от него глаза. «Ну же, соберись, соберись! Не просто так ты не спала пол ночи! Пора покончить с этой тайной!» — критикует она себя. Пора. — Я — Василиса Огнева, — дрожащим голосом сообщает она отцу, все еще находясь за столом, — и моя способность… Прикрыв глаза, Василиса четко представляет центр этой комнаты — туда ей нужно. Сейчас она должна почувствовать легкое головокружение, совсем легкое, ведь ночью она успела потренироваться. И… — …телепортация! — оказавшись прямо перед тем же отцом, Василиса облегченно улыбается. Получилось! Для придания хоть какой-то эффектности, она присаживается в легком реверансе, представляет край стола, за которым сидела – капельку желания и – Василиса снова оказывается сидящей рядом с Мааром. И снова вымученная улыбка. Никто не знал о василисиной способности, точнее, почти никто не знал о наличии у Василисы способности в принципе. Все в комнате пораженно молчат, хотя, конечно, догадались, что раз Василиса тут, то должна что-то уметь. Кое-кто начинает хлопать, не забывая ехидно усмехаться. Его поддерживают некоторые ребята, в том числе и Маар, сидящий рядом, и некоторые взрослые. Но не Елена. И не отец. Который лишь медленно кивнул, глядя на младшую дочь. Но Василису любая реакция уже мало волновала. Сейчас она раскрыла живущую с ней семь лет тайну, и наконец-то перестала бояться кое-кого. Ехидного кое-кого, первого начавшего хлопать. Марка, который знал о способности Василисы к телепортации уже очень давно.***
Лет пять назад, одним зимним вечером, где-то перед Новым годом, Василиса возвращалась домой после занятий по гимнастике. В то самое время, когда стремительно темнеет. Тогда еще она жутко поругалась с Ингой, ее, на тот момент, лучшей подругой, хотя после этой ссоры они снова стали врагами. А потом опять помирились, и так с самого их знакомства на гимнастике – ну, знаете, как бывает у конкурирующих спортсменов, у которых вдобавок и друзей вне спорта нет. Все по-дурацки. И Василису это ужасно злило. Хотя причину ссоры, хоть убей, она даже вспомнить не могла. Раздраженная, продрогшая от холода, в тяжелой зимней одежде, в гололед, по темным переулкам она возвращалась домой, к Марте Михайловне. Ещё, как на зло, Лешка уехал на соревнования, и идти в одиночестве было вдвойне страшней, да и высказать все разношерстные мысли об Инге, ее поведении и о ее нелепых гимнастических переворотов было некому. Чудом не падая, Василиса брела по абсолютно пустым улицам, даже машины там не проезжали. Сплошная тоска. Но неожиданно из-за угла вышел мальчишка: лет тринадцати-четырнадцати в легкой кожаной курточке и без шапки, вид у него был донельзя раздраженным, прям как у Василисы тогда. Наверное, тоже с Ингой поссорился. Сначала Василиса перепугалась, вдруг хулиган какой, деньги мог потребовать, но он просто шел рядом, что-то бурча себе под нос. Кажется, даже не замечал случайную сопровождающую. Василиса тогда была очень дружелюбной и общительной девочкой, и заботливо спросила: — Тебе, вот так, в одной куртке и без шапки, не холодно? Он зло и раздраженно глянул на нее тогда и пробурчал: — Нет, рыженькая, а что, хочешь курточкой поделиться? И его тут же начало трясти от холода. Василиса привычно покраснела от слова «рыженькая». — Я же вижу, что холодно, вон как плечи трясутся. Может… Василиса не знала, что предложить, ей просто реально было жалко Марка. В ее оправдание скажет, что это было давно. Он вдруг остановился, она почему-то тоже, и мальчик осмотрел спутницу с головы до ног. Этот колючий и холодный взгляд черных глаз отталкивал. Уже просто хотелось быстро телепортироваться домой и всё равно, что подумает Марта Михайловна. Или этот пацан. — Ты извини, — как-то зло усмехнулся Марк, — конечно, ты ничего так, но маловата для меня. — Да ты что несешь?! — вдруг разозлилась Василиса. — Ты… От провального оскорбления ее спасло то, что обычно убивает. Громкий лай. Большие и дикие овчарки неслись на единственных людей на этой улице. В детстве Василису чуть не покусала такая же. Собак она любить не перестала, а вот их клычков побаиваюсь изрядно. Особенно, если они стаей несутся на тебя на улице, где никого, кроме этого болвана и ее самой, нет. Василису парализовал нешуточный страх. Она собралась совершить непоправимую глупость, настолько она боялась быть укушенной. Или вообще разодранной. Плевать на Марка, самое важное тогда было спасти саму себя – что Василиса и сделала. Через секунду она уже лежала под дверью квартиры, в которой жила. Вот такой была их первая встреча с Марком. После этой незабываемой прогулки с товарищем Ляхтичем Василиса была поражена до глубины души, познакомившись с ним на своем пятнадцатом дне рождения, в день переезда в поместье отца. А вот самому Ляхтичу понадобилось немного больше времени, чтобы вспомнить ее. Через пару дней или недель после официального знакомства они каким-то образом остались наедине в столовой Огневых. Василиса глупо выдала себя, спросив, не кусали ли его собаки? Просто брякнула, лишь бы нарушить затянувшееся молчание, и ее действительно просто пожирало любопытство: как же он тогда выбрался? — Так это ты! — Марк вскочил со стула с таким лицом, с каким, наверное, Архимед выпрыгнул из своей ванны с криком «Эврика». — А я думал, откуда тебя знаю… не волнуйся, малышка Огнева, — сказал он уже спокойнее, садясь обратно на стул, — тебя я не выдам, тем более мне это не выгодно, — ухмыльнулся он. Конечно, не выгодно, всем им было бы проще, если бы Василиса оказалась фейрой, да и ей самой тогда. Ну, и шантажировать Василису всегда было невероятно легко, — а со мной, как видишь, все в порядке. Одаренным я был и тогда, но рад, что ты переживаешь. Ну-ну, наверное, ударил бедных собачек током и ушёл, присвистывая. Так Василиса и не узнала, как он сбежал от собак, и так завязались их непростые отношения: презрение, раздражение и невыносимая надменность с обоих сторон.***
Василиса прямо-таки нутром чувствовала надменную улыбку Марка, увидеть которую с другого конца стола она не могла бы и при всем желании. Тут Василиса вдруг словила довольный взгляд Нерейвы и одобрительный «палец вверх» от Миракла, и улыбнулась им обоим ответ. Потом — такой же жест от Маара и подозрительный взгляд Фэша. Не улыбнулась только ему. — Ну что ж, — Нортон-старший прерывает канитель недоверчивых переглядываний между взрослыми, приковывая все внимание к себе, — сейчас, когда все себя показали, хочу вам кое-кого представить и рассказать немного о ваших предстоящих учебных буднях. Отец указывает на мужчину, сидящего рядом с ним, того самого, который своей похожестью на хозяина Дома успел так смутить Василису. — Родион Хардиус Огнев, — представляет Нортон-страший, мужчина поднимается с кресла и учтиво кивает, улыбаясь одними уголками губ. — Один из ваших учителей, которого, впрочем, видеть вы будете не часто. Огнев. Ещё один… Нортон-старший тяжело вздыхает, видимо, замечая некоторые растерянные лица, и кивает мужчине. Тот кивает в ответ и уж слишком веселым тоном объясняет, что к чему. — Я — дед уважаемого Нортона и отец нашей дорогой Нерейвы... Вот такого варианта родства бурное воображение Василисы представить не могло. Она пытается выхватить взгляды далеко сидящих тройняшек, пытаясь понять, знали ли они о существовании у них настолько молодого прадеда. Дейла и Николь выглядят совершенно спокойными, а Норт даже скучающим. Знали. Конечно, знали. Василиса почувствовала слишком сильный укол обиды. У нее есть прадед! Молодой прадед. И все почему-то решили познакомить их так. Судя по непонимающим вздохам и частым «что?», не только она впервые увидела этого человека. — Вы не ослышались. Всё на самом деле просто. Я умею поглощать любую энергию, что и продлевает мою молодость. Вздохи сменились восторженной тишиной. Василиса насупилась еще сильнее. — А вы можете продемонстрировать свою способность, господин Огнев? — вдруг послышался голос Маришки. Господин Огнев. А как Василисе его называть? Дед, прадед? Хотя, о чем это мы? Она своего отца ни разу папой не называла, а бабушку так вообще по имени зовет. Значит, господин Огнев. Между тем, новоиспеченный прадед вдруг становится для нее совсем не похожим на отца. Василиса вдруг замечает легкую, совсем не надменную улыбку, которая все не сползала с его лица. Он держался легко и непринужденно, казалось, не пытался вести себя наигранно, и вообще выглядел так, будто забежал сюда просто поздороваться с друзьями. Василиса вдруг смело подумала, что у нее с Родионом Хардиусом могли бы завязаться в целом неплохие отношения. — Нортон? — учтиво спрашивает он. — Боюсь, Марина, что здесь-то никакую энергию сейчас не поглотишь. Разве только жизненную. Жуткая способность. Родион Хардиус вообще не производил впечатление жуткого человека. По крайней мере, на первый взгляд. — Прошу меня простить, — вежливо улыбается он Маришке и присаживается на место. — И ваши постоянные учителя: Диего и Ирина. Отец указывает на того самого латиноса и ту самую красивую темноволосую женщину, которые лишь легонько кивают ученикам. Теперь все люди в этой комнате были известны Василисе. Хороший прирост знакомств за год… — А теперь прошу следовать за мной, — объявляет отец, поднимаясь и первым выходя из комнаты. Диана, Захарра и Фэш чуть ли не первыми выбегают из комнаты, о чем-то бурно переговариваясь. За ними спешат Ник и Маар, и только потом выходят учителя и по цепочке другие ученики. Василиса была дальше всех от двери, поэтому собиралась выйти последней. За это время Нерейва успела весело подмигнуть Василисе. А Марк с Нортом тыкнуть в нее пальцем и мерзко захихикать. Василиса была немного огорчена тем фактом, что ни Диана, ни Маар, ни Ник ее не подождали. Захарра вообще убежала самой первой, даже не взглянув на старую подругу. Василиса, насупившаяся, и глубоко погруженная в свои не самые приятные мысли, шла в самом конце и прилично отставала от остальных. Неожиданно новая знакомая, Ирина, шедшая впереди, остановилась, оглянулась и, завидев Василису, пошла рядом с ней. Она не знала, чем поражена была больше: внезапным вниманием от совершенно незнакомой ей женщины, либо же ее прямым, тонким носом, орлиным разрезом темно-зеленых глаз, пышными темными волосами, крупными кольцами спадающими на ее плечи, и по модельному стройной фигурой. Завороженная такой внешностью и неожиданным столкновением, Василиса тупо молчала. — Привет, Василиса, — женщина улыбнулась. — Здравствуйте, мэм… — Брось, «мэм»? Зови меня просто Ирина. — Хорошо, — недоверчиво глянула Василиса, — Ирина. — Уже лучше. На какое-то время они снова замолчали. Неловко. Тишина давит, хочется что-нибудь сказать, но непонятно, что. Ирина продолжала молча идти рядом, казалось, не испытывая и капли того смущения, что овладело Василисой. Они передвигались по каким-то темным коридорам, которых не показывали на экскурсии. Окна, не часто попадавшиеся на пути, завешены темными и плотными занавесками. Тёмно-синие, почти чёрные стены и малое количество света создавали мрачноватую атмосферу. Несколько раз попались тёмные двери, и почему-то казалось, будто это комнаты взрослых, куда для детей нет хода. Василису удивлял такой контраст между этажами – может, дизайнеры проектировали каждый в разные месяцы, находясь в разных настроениях? Когда гурьба переговаривавшихся детей и взрослых приблизилась к лестнице, ведущей на чердак, и во главе с Нортоном Огневым началось медленное передвижение вверх, Ирина снова заговорила: — Хотела тебе сказать, кто показал себя лучше всех на просмотре. — Кто же? — Ты. — Да ладно вам. Вы, наверное, не видели остальных. — Демонстрирование твоей способности было... неожиданным, — они дружно хмыкнули, — видела лицо своего брата? Он так покраснел, так нахмурился, я думала, лопнет от зависти, — она совершенно по-детски хихикнула, — между нами, — вдруг заговорчески подмигнула Ирина, — твой братец немного трусливый, не кажется? Василиса, совсем расслабившись, не могла сдержать рвущийся смешок: — Немного? Вы просто его очень плохо знаете… Они негромко рассмеялись. Ирина определенно понравилась Василисе. — Ну что, — все так же заговорчески прошептала Ирина, — завалим его на уроках латыни? — О, так вы будете преподавать латынь? — Угу, — протянула Ирина, — с моей способностью, это довольно-таки просто. — А… — …бсолютная память, — говорит Ирина, подходя к лестнице, где уже никого не осталось, — я помню всё, — загадочно заканчивает женщина, карабкаясь по неудобной лестнице. — Я б сошла с ума, — тихо бурчит под нос Василиса и последней поднимается по лестнице, не в силах отделаться от мысли, что этот короткий и неожиданный контакт с этой женщиной ужасно ей польстил.***
— …а это стрелы одного из первых мутантов — Джорджа Ориона… Нортон Огнев, перехватив слово у Миракла, с задумчивым лицом рассказывал историю очередного оружия очередного мутанта. Это и правда музей. Под треугольной крышей удобно разместились за стеклянными стенами до блеска начищенные оружия. Уже около двадцати минут гурьба взрослых и детей перемещалась от колчана со стрелами к копью, от копья к кинжалу, от кинжала к мечу… Василиса никогда особо не интересовалась оружием, но, как видно, у мутантов они были на особом счету. Каждый уважающий себя мутант должен не только хорошо развивать свою способность, но и знать несколько языков, в том числе и латынь, на которой всё здесь держится, знать историю самых великих мутантов и их сражений, ну и, конечно же, в совершенстве владеть одним или несколькими видами холодного оружия. Если ты мастерски обращаешься с мечом или копьем, то другие твои промахи в аттестате «уважающего себя мутанта» забываются или отходят на второй план. Ведь всегда со способностью могут случиться неполадки: сил на способность не хватает или же способность блокируется, а может вообще твой дар не пригодится? Вот, например, Ирина. Как физически она сможет победить врага абсолютной памятью? Никак. А врагов в мире мутантов много – мутировавшие монстры или другие злые мутанты. Василиса, видимо, жила в коконе, раз за целый год среди мутантов самым опасным из ее столкновений оказался Марк со своими ужасными шуточками. — А теперь перейдем к особо интересному клинку… Очередной клинок… что ж, раз Василиса теперь настоящий мутант, и все это знают, то пора бы ей перестать бродить по своим мыслям и послушать. — То, что первое бросается в глаза, это необычный цвет лезвия… Все наперебой подошли к очередной стеклянной «будочке», за которым красовался весьма интересный экспонат. Меч выглядел короче по сравнению с остальными мечами, больше напоминал немного удлиненный кинжал. Если приглядеться, то можно было заметить, что черная-черная рукоять шла еле заметным завитком. Будто змейка обвивала ту часть клинка, за которую надо держаться очень крепко. Но это ещё ничего, по сравнению с другой особенностью этого клинка. Как сказал Нортон Огнев — лезвие. Оно не было серебристым или золотым, не отражало всё вокруг, словно зеркало, и не было абсолютно чёрным. Оно было серибристо-фиолетовым и на солнце сверкало всеми цветами радугами. Да, диковинка. Таким не посражаешься. Радужный меч только повесить у себя на стенку можно. И казалось странным ещё одно обстоятельство: чистый, начищенный до блеска. Другие экспонаты, конечно, тоже были подготовлены к сегодняшней экскурсии, но бросался в глаза их опыт в битвах. Кое-где виднелось большое количество царапин, ржавчина или даже запекшееся кровь. А этот словно только смастерили и выставили на продажу в сувенирной лавке. Меньше всего он был похож на орудие убийства. И этим он сильно понравился Василисе. Она, вспоминая, что обещала себе слушать, с трудом оторвалась от созерцания, и, как и другие, обратилась вслух. — Этот клинок слыл достаточно дурной славой. По некоторым известным нам сведениям, первой владелицей меча стала молодая, на тот момент, Элайза Терил, леди благородных кровей .Элайза происходила из достаточно древнего и известного рода, но отличалась волевым характером и своенравием. Ей не хотелось просидеть в замке остаток своих дней, не хотелось выходить замуж и воспитывать детей, ей хотелось свободы, — на этих словах Нортон Огнев как-то болезненно морщится,— и, узнав, что на шестнадцатилетие её выдают замуж, она всё-таки сбежала. Долго странствуя, Элайза забрела в неприметную деревушку, где её на некоторое время приютила семья обедневшего Лорда. За время, что она провела у этой семьи, она успела с ними сродниться, а обедневший Лорд в подарок на ее злосчастный и прошедший уже день рождения выковал клинок из неизвестного металла. Многие считают, что это особого рода сталь, которая редко встречается в природе. Отблагодарив старого Лорда и пообещав вернуться, юная леди продолжила свое странствование. Она прошла много деревень и городов и стала известна, как «убийца разбойников и воров». На некоторое время она просто появлялась и исчезала, и о ней переставали говорить. Но вот однажды, два известных и богатых тогда рода сошлись в сражении: Терилы, ее родная семья, и Паннеры, за сына которых ее должны были выдать. За все время ее геройств, Элайзу не переставали искать и, понимая, что ее скоро вернут домой, рано или поздно выдадут замуж за Лорда Паннеров, решилась на отчаянный шаг. Убить его, ведь только так можно было избавиться от своей проблемы. Но в последний момент, леди Терил поняла, на какие ужасы она идет и… передумала. Что? Передумала? — Повалив Лорда Паннера на землю во время схватки и уже занеся над ним меч, Элайза остановилась. Осознав весь ужас почти содеянного, юная леди убежала. Исчезла. После этого ее видели лишь пару раз, и она уже не убивала разбойников и воров. И вскоре Терил исчезла окончательно. Меч был утерян, но вскоре найден нашей семьей… За это время, оказалось, что меч успел побывать в руках у многих людей, но горе-владельцы либо были убиты, либо меч исчезал в самый неподходящий момент, да… Возможно, он не принял других владельцев из-за того, что они не были мутантами, но это не известно. К слову, эта история имеет к нам прямое отношение, из того, что Терилы, в том числе и Элайза, являлись мутантами. Кто-то говорит, что убийца разбойников могла перевоплощаться в птицу, кто-то утверждает, что та могла видеть будущее. Эта часть, также как и странное поведение меча, остается загадкой. Ну, пожалуй, на этом все. Какая красивая легенда. Какая храбрая девушка… Василису все больше и больше завораживало это странное оружие, а история его появления лишь усилила интерес. Странно это все. И так загадочно по сравнению с другими… Василиса так увлеклась своими раздумьями, что не заметила, как большинство переместилось к другому экспонату, про который рассказывал уже Родион Хардиус. Нерейва, заметившая интерес Василисы, незаметно подошла к ней. — Вижу, тебя этот клиночек заинтересовал. — Не знаю, почему, — честно ответила она. — Он необычный. И история интересная. Такая загадочная. — В этой истории есть ещё одна довольно-таки туманная, но не такая важная часть, — вдруг решает поделиться Нерейва, — у каждого знаменитого или достаточно хорошего клинка, или любого оружия вообще, должно быть имя. Не знаю, отчего пошла такая глупость, но традиция давать клинкам имена закрепилась. На лезвии, если приглядеться, можно заметить гравировку с именем меча Элайзы. Ignis (читается как Иннис). В переводе с латинского Иннис означает огонь. Почему огонь? Хороший вопрос. Если верить нашим историкам, то в жизни леди Терил не было никаких событий, связанных с огнем. Возможно, из-за того, что клинок был выкован в огне… Но всё оружие изготовлено в огне, верно? — Нерейва усмехнулась. — Тем более, имя мечу дала не сама его хозяйка, а его изготовитель. Кузнец, обедневший Лорд, огонь не был важной частью и его жизни. Так что да, загадочный предмет. — Вроде известны такие подробности, а важные моменты почему-то упущены, — вслух сказала Василиса. Нерейва коротко рассмеялась. — История, дорогая Василиса, мутная штука. Никогда не знаешь, чего от нее ожидать. А теперь иди и слушай про остальные экспонаты. Ты же не хочешь попасть впросак на занятиях Миракла? Василиса тихо ойкнула, поблагодарила бабушку, и подбежала к другому экспонату – «Серебрянному ключу»… Все остальные истории Василиса старалась слушать очень внимательно, даже в голове прокручивала, чтобы не забыть, но ни одна больше не впечатлила ее так сильно, как история про Элайзу и ее Иннис. Когда экспонаты закончились, отец поблагодарил всех взрослых за участие, учеников за внимание и тишину, и попросил удалиться всех, кто уже знал расписание. На чердаке остался только Нортон Огнев и ученики. — Каждый день завтрак в 8:00. Утренние уроки с 9:00 до 12:00. В 13:00 обед. До 15:00 — свободное время. До 18:00 — уроки. В 19:00 ужин, потом свободное время, в 23:00 отбой. В субботу завтрак в 9:00, уроки с 10:00 до 12:00. Обед и ужин по расписанию, все остальные часы — свободное время. Воскресенье — выходной. Каникулы предусмотрены. Сегодня уроков нет, начинаем с завтрашнего дня, то есть с пятницы. Всё понятно? Отец проговорил всё это быстро и на одном дыхании, и теперь голова Василисы кружилась от такого большого и важного количества информации. Когда там вечерние уроки?.. — Внизу висит расписание, — хмыкнул отец, замечая растерянные лица учеников. — А сейчас делайте, что душе угодно. В пределах разумного. Нортон-старший удаляется вслед за остальными взрослыми, и среди оставшихся повисает недоуменное молчание. — Колония строгого режима… — негодует Марк, а Норт согласно кивает. — Ну, раз сегодня последний день свободы, — будто сам с собой разговаривает Ляхтич, — то… кто первый до расписания? Василиса удивленно вскидывает бровь, в ожидании увидеть тех, кто согласиться на глупость Марка. И все парни бросаются к лестнице. Захарра тоже. Вот теперь повисло действительно неловкое молчание. — Как глупо, кошмар-р, — фыркает Маришка, — мальчишки… Оставшиеся девочки спускаются по лестнице, что-то приговаривая про заигравшее детство в одном месте. Ну, конечно же, это глупо. Они серьёзно думают, что смогут обогнать Василису? Она крепко зажмуривается, представляя фонтан с ангелом в центре. Опять головокружение, и вот она уже стоит почти в центре первого этажа, донельзя довольная тем, что может без страха скакать по пространству, когда ей вздумается. К такому нужно привыкнуть. Она оглядывается по сторонам: телевизор включен, рассевшись в одном из мягких кресел, Константин Лазарев смотрит, похоже, новости, на другом таком же кресле восседает Фалькор Ляхтич, о чем-то негромко переговариваясь со своей женой или точнее, ругаясь, на диванах, спиной к Василисе, видна светлая макушка Родиона Хардиуса, седая прическа Нерейвы и профиль Миракла, за одним из столов друг на против друга сидят Елена и Фариэлла Резникова, громко посмеиваясь. Большой лист расписания висит на стене около лестницы на второй этаж, единственной не прозрачной стене здесь. Из… как же теперь Василисе всех называть? Одноклассники? Сожители? Из участвующих в детской гонке на этом этаже есть только она. И пришла Василиса первой, точнее, просто появилась. Ее внезапного появления никто не заметил, а вот орущую и топающую гурьбу, бегущую сюда, заметят все. Довольная Василиса разглядывает расписание: ага, всё то, что говорил отец. Завтрак в 8:00, отбой в 23:00… эх, рановато. Завтра две истории и латынь, после обеда индивидуальные занятия, встречаются здесь, и два урока боевых искусств. М-да-а-а, кажется, это будет совсем не привычная физкультура… Неожиданно на первый этаж врываются Марк, бегущая прямо за ним Захарра, отталкивающий её Фэш, Ник, Ярис, Маар и последним вбегает Норт. — Э-э-э, — слышит Василиса возмущение со стороны Марка, — Огнева, так не честно! Ты телепортировалась! — Но я же первая, так? Ты сказал, кто первый до расписания, но не уточнил, каким образом нужно было до него добраться, так что, — Василиса демонстративно поворачивается к листу, висящему на стене, — все честно. На удивление, наблюдавшие за ними некоторые взрослые даже слова не сказали. Одни посмотрели на учеников, как на идиотов, другие со смехом в глазах, но сразу же вернулись к своим делам. Да-а, думает Василиса, им всем здесь будет о-о-очень весело…***
—…ты поняла, Огнева? После подробного рассматривания расписания учениками и тяжелых стонов, мол, за что, клокеры позвали всех обедать. Но, несмотря на то, что было уже часа три дня, а Василиса и кусочка не съела, аппетита не было. Она решила пойти в свою комнату, ибо совсем растратила свою социальную энергию с непривычки. Но вот Марк решил по-другому. Резко под руку затащив Василису под лестницу и заведя в какой-то незнакомый светлый коридор, он вдруг прижал ее к стенке, поставив руку на стенку справа от Василисы, тем самым на половину преграждая путь к отступлению. Марк все вталкивал ей что-то про то, что она не должна портить репутацию, и вообще, лучше не перечить страшим, тем более ему. Кажется, чаша чьего-то терпения резко переполнилась после того, как кое-кто как всегда не стал самым первым. Почему Василиса просто не ушла и уж тем более не телепортировалась? Во-первых, после частых телепортаций ее голова с непривычки разболелась, во-вторых, ей доставляло какое-то странно удовольствие наблюдать за раздраженным из-за нее Марком. Выглядел он очень глупо и смешно, пытаясь давить на нее, учитывая то, что давить теперь было и нечем. В-третьих, Василиса даже не вслушивалась в его бредни, и, в-четвертых, не сейчас, так потом он найдет способ ей как-то досадить, поэтому пускай справляется сейчас и побыстрее. — Да, Марк, я всё поняла, спасибо. Я пойду уже, а? Василиса делает шаг в сторону, но тут Ляхтич резко и больно хватает ее за предплечье. — Не надо так со мной разговаривать, глупая малышка Огнева. — Да что ты себе позволяешь! — разъярённо шепчет Василиса. — Достал! — Сама виновата, даже дослушать не можешь. И правда глупая. — А ты все слушанья под лестницей проводишь? Марк крепче сжимает руку Василисы, и тут она действительно начинает бояться. Телепортиваться в любом случае не получится, потому что если Василиса что-то держит, кто-то держит ее, лежит, наваливается, да даже прикасается, то это «что-то», в данном случае до жути пугающий Марк, телепортируется вместе с ней. Но когда вдруг появляется уж совсем неожиданный гость, Марк сам резко отпускает Василису и, засунув руки в карманы, удаляется, весело насвистывая себе какую-то мелодию под нос. Опешившие Василиса с Фэшем, удивленно пялятся друг на друга, пока Василиса по инерции продолжает вжиматься в стенку. Наверное, сейчас она смешно выглядит со стороны: испуганная, загнанная, еще и растрепанная… — Интересно, давно вы с Ляхтичем обжимаетесь по углам? — насмешливо спрашивает Драгоций. — Да что ему от меня надо? — вдруг жалобно вскрикивает Василиса, вместо запланированного «не твое дело». — То есть… Но Василиса уже пытается спрятать вдруг набежавшие от испуга слезы, прикрывая лицо руками. Марк просто достал! Почему это она должна бояться его? И зачем ему это надо? Надменный болван! Вот и что он мог сделать, не появись тут Драгоций? — Эй-эй-эй, вот только не надо тут реветь! — испуганно махает руками Фэш и подходит к Василисе, убирая ее руки от лица. — Давай как-нибудь потом объяснишь мне что к чему, ладно? И никаких слез, — он вдруг аккуратно касается пальцами щек Василисы, убирая несколько слезинок, которые она так и не смогла сдержать. По правде говоря, это очень милый и неожиданный жест с его стороны, который, кажется, удивил и самого Фэша, спешно убравшего руки. — Пойдем, — он тянет Василису за руку, быстро выводя ее из-под лестницы и подводя к обеденному столу, за которым уже собрались ребята, пока Василиса старается понять мотивы его поведения. «Пообещай больше при мне не плакать». Она чертыхнулась от такой наглости, на что Фэш хитро усмехнулся, довольный тем, что наконец попал в ее голову. «Легко». Фэш садит Василису рядом, а та пытается не покраснеть от того, что он продолжает держать ее за руку, но уже под столом. А тут еще и четыре пары глаз, устремленных на нее. — Так, что… — Василиса… — Всё в порядке? — Объясните… Невероятно, но Ник, Диана, Маар и Захарра произносят это почти одновременно. — Давайте есть, — говорит Фэш, отпуская Василису и поднимая руку, чтобы подозвать клокеров. Василиса перестает размышлять о произошедшем. Остаток дня ребята, на ее счастье, проводят время вместе, болтая о всякой ерунде и узнавая друг друга получше. Оказалось, что они совсем на нее не обижались, как ей в момент показалось, и даже похвалили за произведенный эффект. Даже Фэш! Но вот Захарра призналась, что была немного расстроена от того, что Василиса держала в секрете ото всех свою способность. Василиса вкратце объяснила ей причины, и девочки быстро забыли о недопонимании. После обеда ребята решили исследовать внутренний двор. Весь вечер они бродили по двору, исследуя тропинки, аллею, пруд, деревья, посидели на каждой из лавочек, и Василиса очень старалась не выпадать из разговора. Весь вечер, пока они уставшие не расположились на земле прямо около пруда, продолжая общаться, но уже маленькими группками, Василиса ждала подвоха. Ей, человеку, у которого всю жизнь был один друг да тренерша по гимнастие, казалось, что с целой группой незнакомых людей так легко общаться невозможно. Василиса даже поверить не могла, что все люди рядом с ней сейчас были открыты и дружелюбны, даже несмотря на то, что Василиса тут была явно лишней. И она твердо пообещала себе, что ни за что не упустит возможность стать каждому из них другом. Хорошо, что Захарра уже считала ее другом, постоянно подходила к ней, много спрашивала про год жизни у отца, про способность, да и про все на свете, как и Василиса у нее. Точно не упустить возможность. Даже если придется подружиться с Фэшем. О нем она подумала снова уже перед сном. На самом деле, не такой он уж и неприятный. Вон как языком чесал весь вечер, похвалил ее за просмотр, даже с Марком как помог. И все же странный он. Какой-то жутко непостоянный. Василиса вдруг подумала, что еще при первой встрече он показался ей смутно знакомым. Сначала ей казалось, что это из-за того, что когда-то давно Захарра о нем рассказывала. Но сейчас Василиса поняла, что дело не в этом. Она точно видела его где-то раньше. Вряд ли это была какая-то случайная встреча, ведь по городу с таким расписанием змиулановцев часто не пошатаешься. Хотя, может, она просто так глубоко закопалась в поисках причин, объясняющих его двоякое отношение. Еще и заселили его прямо за стенкой, в одиннадцатую комнату, Захарру в десятую, а ребят вообще в самое начала этажа, по ту сторону от лестницы… Да, точно. Ей просто показалось.