Дни шли и очень быстро. Всем недовольный Фэш на самом деле чувствовал себя хорошо в такой обстановке.
Все предметы давались ему легко, начиная с латыни и заканчивая астральной теорией, искусством снов и предметом о способностях. Все учителя его хвалили, даже ужасно строгий и требовательный Фалькор Ляхтич. Нравился он даже равнодушной Фариэлле Резниковой, примерзкой Мортиновой и загадочному Родиону Хардиусу. В общем, всем.
А вот с учениками было все не так просто: пару раз он успел отхватить несколько наказаний за драки с Ляхтичем. Помимо Ляхтича, который не упустил ни одной возможности поссориться с Фэшем (впрочем, как и сам Фэш), его дико раздражал Норт Огнев, вечно поддакивающий своему старшему другу идиоту. Да и бить его было нельзя – рядом всегда оказывался высокий и плечистый Ярис Чаклош и вездесущая Маришка, которой дай только повод покрутиться рядом с Фэшем. Дейла ему, кстати, тоже не нравилась. Просто потому, что всегда крутилась рядом с Марком, строя ему глазки, язвила со всеми на уроках, да и во всем слушалась Резникову.
Зато хотя бы с другой половиной учеников отношения у него складывались на ура. Фэш был донельзя счастлив наконец проводить время с Ником так, как его проводят лучшие друзья, а не только по перепискам и редким встречам за каким-нибудь напыщенным праздником. Они часто зависали у него в комнате, часто вместе делали домашку, ночью исследовали Дом, купались в бассейне, ругали существования Марка… в общем, наслаждались настоящей дружбой. Захарра и так всегда была рядом, но теперь они спокойно смогли говорить об Астрагоре и братьях что угодно, не боясь быть за это подслушанными кем-то из Драгоциев. В прочем, вспоминали о них они все меньше, вечно занятые уроками, тренировками и совместными посиделками.
Приятным открытием в этой школе для него стала Диана Фрезер. Она была прекрасным и очень умным собеседником и человеком в целом и в любой ситуации хорошо относилась к Фэшу, а Фэш к ней. Чего нельзя было сказать о Броннере и Огневой.
Маар его временами подбешивал, впрочем, это было взаимно. Они могли спокойно говорить о чем-то, могли весело проводить время в компании, но любое недопонимание – а их было много – заканчивалось перебранкой и обменом не самых приятных любезностей в адрес друг друга. С Мааром он старался проводить как можно меньше времени, но терпел его ради Ника, которому Маар нравился, и Захарры, которая нашла в нем идеального партнера для всяких розыгрышей и подлянок. Банки с клеем только так и лились в сумки Норта, Марка и Маришки. И вообще как только они не развлекались: кого-то подслушивали, что-то роняли, строили козни, что-то подкидывали, над кем только не подшучивали… В общем, как бы часто Фэша из себя не выводил Маар, он упустил момент, как он стал частью компании, которая спонтанно начала складываться с самых первых дней в Доме. Была компашка Марка и его подпевал, была и оппозиция в лице самых ярых его ненавистников Фэша, Ника и Захарры, а также Маара, Дианы и Василисы.
Общение с Василисой вообще было отдельным событием. По началу Фэш ужасно сильно не хотел, чтобы кто-то из семейки Огневых находился рядом. Он все ждал, пока она выкинет что-то подлое, что очень в духе ее родственничков. Поэтому его и раздражало то, как быстро она сближалась с Захаррой, и все эти разговоры с Ником о том, как она на самом деле приятная. Да и их дуэт с Мааром Фэша ужасно раздражал. Он видел, как по началу Броннер пытался клеиться к Василисе, и ему почему-то вообще не хотелось за этим наблюдать. Но Василиса как будто очень быстро осадила его пыл, что дало ей в глазах Фэша несколько очков уважения.
Он не хотел сообщать о себе дочери Огнева вообще ничего, но она вечно была рядом с Захаррой, Ником или Дианой, много спрашивала о том, чего не знала. Она вообще не стеснялась показаться глупой или чего-то не знающей рядом с ними – и Фэш вообще не мог этого понять. Не мог понять, почему она почти никогда не затыкала Фэша, когда он ругался на ее отца, и при этом никогда ничего плохого про него сама сказать не могла. Не понимал, почему она оставалась такой снисходительной к своей сестре Дейле, хотя та была только рада козырнуть острым словцом про сестру в своей компашке, не понимал, почему ее так интересовало все вокруг. Почему так лестно отзывалась о своем лучшем друге Леше Розневе, хотя тот за целый год не пытался с ней связаться, и почему она почти никогда не обижалась на Фэша за его привычку будучи в злом настроении называть ее «фейрой». Не понимал, почему она, так легко выводимая на эмоции, оставалась довольно-таки приятной в общении. Она была слишком доброй и понимающей для Огневых, и поэтому в какой-то момент Фэш перестал беспокоиться, что Василиса пойдет докладывать все о его жизни своему отцу. Еще и эти дополнительные занятия латынью… В общем, Фэш тут расслабился.
Кстати, о Нортоне Огневе.
Скрепя сердце, Фэш ходил на индивидуальные занятия с ним, с трудом признавая, что у этого монстра он чему-то да мог научиться. Например, Астрагор, кажется, и не помышлял сообщить Фэшу, что его телекинез и умение читать мысли становятся сильнее, когда работают в симбиозе. Фэш и представить не мог, чтобы Астрагор учил его обходить ментальные блоки, «стены», которые умеют ставить некоторые мутанты, защищаясь от всех тех, кто попробует заглянуть к ним в голову. Астрагор почти не хотел обучать его чтению мысли вообще, потому, что телекинез нравился ему больше, тогда как Огнев много учил Фэша и владению этой способности. В общем, решив, что лучше узнавать как можно больше новой информации, Фэш, стиснув зубы, слушал и тренировался. Огрызался, фыркал, вставал в позу, высказывал потом все Нику про ужасный характер Огнева, но тренировался.
Однажды Нортон-старший сказал, что у Фэша не получается должным образом сосредоточиться, потому что он «несносный мальчишка, который не умеет терпеть». И Драгоций выбил несколько окон на втором этаже. Тогда на какое-то время ему суждено было тренироваться вместе с Василисой под крылом Миракла. Тот вообще не попрекал его, как это делал Огнев, а Василиса была в восторге от его умений. Фэш, никогда этого не признававший, тоже невольно стал ею восхищаться: она внимательно слушала, схватывала на лету, училась очень быстро и – поверить невозможно – даже умела признавать свои ошибки. Для любого с фамилией Драгоций или Огнев это было невозможно. Потом Нортон-старший, оказывается, уехавший по каким-то срочным делам, вернулся и снова стал тренировать Фэша. Дав перед этим ему хорошее наказание в виде дополнительных уроков боя и запретов на выход из помещения Дома на целую неделю. Фэш выбил окно в его кабинете, и тут пришлось терпеть уже Огневу.
Так Фэш постепенно смирился с его присутствием в его жизни – все лучше, чем под крылом Астрагора. Пока не наступило тринадцатое ноября, когда Фэшу пришлось терпеть их обоих. Его день рождения, на который, непонятно, по чьей прихоти, приехали его братья с гордым Астрагором во главе. Чтобы устроить напыщенный вечер, какие мутанты привыкли устраивать по любому поводу.
Узнав об этом, Фэш разбил еще парочку окон и не пришел на крайнее перед его днем рождения занятие с Огневым.
И вот он сидит в своей комнате, в костюме, с дурацкими уложенными волосами, зная, что внизу накрытые столы, охмелевшие взрослые, музыка и никогда не пропадающий из его жизни Астрагор Драгоций, который находился сегодня тут под самым глупым из всех предлогов – восемнадцатилетние Фэша.
Как-то не верится.
Фэш с самого детства мечтал вырасти. Хотел скорее своего совершеннолетия. Думал, восемнадцать — это своего рода граница между детством и взрослой жизнью. Думал, что его жизнь изменится так круто, что он, наконец, будет счастлив. Или хотя бы в безопасности.
Но ничего не изменилось за эти годы. Он все еще учился у убийц.
А взрослой жизнью он зажил примерно в шесть. Когда были убиты его родители. И когда Астрагор пообещал забрать его тело себе, когда ему стукнет восемнадцать.
Кто знает, может, договор с Огневым на год – чушь и брехня, и Астрагор заберет его, стоит Фэшу спуститься вниз?
Хочется быстрее прожить этот день. Может, прикинуться больным? Пусть празднуют без него. Кому какое дело? Но ход его мыслей прерывает стук в дверь.
Фэш надеется, что это смерть.
Мимоходом глянув в зеркало, он открывает дверь внезапному гостю, всё еще надеясь, что это смерть.
Но там всего лишь Огнева. Вся очень нарядная – и очень смущенная.
— Ты же сказала, что просто так не собираешься появляться в моей комнате, — хмыкает Фэш.
— Сказала, — твердо отвечает она, — но я не просто так.
Ну, конечно. За ним послали. Фэш мученически вздохнул и устало облокотился на косяк двери, оказавшись слишком близко к лицу Василисы. Та резко дернулась и покраснела. И Фэш, пряча усмешку, понял, почему.
Не так давно, в один день Василиса решила уйти с уроков. День тогда был поистине ужасный, вместо Ирины латынь преподавала Елена, читал лекции по истории не Миракл, а папаша Ляхтича... Короче, настроение у всех было, мягко говоря, дерьмовое. Так вот, отец Огневой решил, что раз его дочь прогуляла латынь, да и в целом она сильно отставала по этому предмету, а Фэш вроде бы такой умный и отличник, ему пришлось заниматься с ней дополнительно. Никто из них этого не хотел: Василиса не хотела слушать упреки Фэша с высоты его познаний, которые до недавнего времени ей были недоступны, Фэш – исполнять прихоти Огнева и тратить свое время. Но исполнять их пришлось. Долго ругаясь с каждым, кто пытался сказать ему, что в этом нет ничего такого, он все же начал заниматься с Василисой. Он старался быть хорошим педагогом, Василиса – хорошей ученицей, чтобы побыстрее все это закончить и не тратить время своего законного отдыха на учебники и мертвые языки. Но закончили они не так быстро, как тот планировал, – потому что часто отвлекались, споря на совершенно отвлеченные темы.
Фэш понял, что у них с дочерью Огнева много общего: они оба с подозрением относились к религиозным людям, любили весну, не пили кофе, на дух не переносили лицемеров и очень легко вовлекались в любой спор, лишь бы доказать свою правоту. Как-то на последнем занятии их маленького внепланового курса, когда Огнева стала догонять остальных учеников, они заспорили… о любви. Случайно! Отвратительно. Фэша вывели на диалог, который он никогда ни с кем не собирался поддерживать, да еще кто – дочь Огнева! Ничего, на самом деле, такого… хотя нет, Фэшу было ужасно неловко и не по себе. Но занятие, слава богу, подошло к концу. Василиса поблагодарила Фэша за старания, любезно сообщив ему о том, что он хоть и заносчивый и несносный, но не настолько, насколько она думала. Фэш сказал, что Огнева – хоть и темнота, но хотя бы не беспросветная. В общем, атмосфера царила благодарная. Он проводил ее до выхода из комнаты и в какой-то момент… о боже… Василиса Огнева, позже уверявшая его, что из чистой вежливости и благодарности, решила коротко поцеловать его в щеку, но… Фэш, не зная этого, обернулся к ней так, что… да это даже не поцелуй был! Просто случайно коснулись друг друга губами! Все! Ничего не было! Да и вообще – не считается это, да и не разговаривали они с того момента! Но прошло несколько дней – и вот Огнева стоит вся красная, прям на том же месте, что и в тот момент…
Фэш дернул головой, отгоняя воспоминания. Смешная она. И отошел немного в сторону.
— Тебя там все уже заждались, — напоминает Василиса, видя, как он отдаляется от выхода из комнаты.
— Подождут ещё.
— Уже не подождут.
— Астрогор тоже там?
— Да, жуткий такой, — передернув плечами, ответила она. — И твои братья-придурки тоже.
— О, так ты успела с ними познакомиться?
— Лучше бы не знакомилась.
На некоторое время повисает уже привычное неловкое молчание. Фэш, после короткого немого спора с самим собой, все-таки медленно выходит из комнаты. Они не спеша бредут по коридору, и чем ближе подходят к основной лестнице, тем слышнее становятся музыка и голоса гостей.
— Твоя семейка кошмарная, — вдруг прерывает молчание Огнева.
— Твоя тоже.
— Я знаю.
— Так просто согласишься?
— Да.
— А чем тебя Драгоции не устраивают, а, Огнева?
— Ужаснее… извращенцев я ещё не видела.
Эта фраза на автомате вызывает у Фэша приступ смеха. Да-а, точнее еще никто не говорил.
— Приставал кто-нибудь? — все же аккуратно спрашивает он.
Наградив Фэша непонимающим взглядом, Василиса отвечает:
— Один по-идиотски пялился всё время, другой пытался… флиртовать, кстати, просто отвратительно, третий, слава богу, игнорировал мое существование…
— Феликс, Рэт и Дир?
— Я не запомнила имена.
— А Примаро? Приехал?
— О, который с серебрянной косичкой? Он классный.
— Прости, что?
Они останавливаются прямо около лестницы, и открывается обзор на ненавистный сейчас ему первый этаж. Народу даже больше, чем Фэш представлял. К сожалению, на глаза сразу попадается Астрагор. Он говорит о чём-то с Огневым.
— Возьми меня под руку, — шепнула Василиса.
— Что? — она что, надумала себе что-то после этого последнего занятия?
— Под руку возьми, говорю.
— Зачем?
— Ну, давай же.
— Не надо мной командовать, сам спущусь. Зачем вообще пришла? — раздраженный Фэш уже развернулся, чтобы спуститься.
— Что, не хочешь немного позлить моего отца?
Фэш ловит ее хитрую улыбку. До лучшего способа отомстить ему за занятия латынью он и сам и не додумался.
— Что за глупый вопрос?
Он возвращается к Василисе, осторожно беря ее под локоть.
Спешно спускаясь по лестнице, Фэш замечает короткие заинтересованные взгляды, и его посещает по-странному приятная мысль о том, что могут пойти какие-то слухи. Интересно, понравятся ли они Огневу?
— С днем рождения, — быстро поздравляет его Василиса, и стоит им только спуститься, тут же отходит куда-то в сторону своего отца.
Фэш ухмыляется. Интересный подарок.
— Она так долго выбирала платье на сегодняшний вечер, — появляется рядом сестра. — Так долго. В итоге выбрала, не без нашей помощи, самое красивое и праздничное. Ярко-голубое, ну прямо под цвет твоих глаз…
— Вопросы моды обсуждай не со мной, Захарра.
— Так много времени…
— Не пытайся меня с ней свести, курносая.
— А как вы мило смотрелись вместе, когда спускались…
— Захарра, отвали.
Ответом служит громкий смех сестры.
— Да ладно тебе. С Днем Рождения!
Фэш крепко обнимает её и спрашивает то, что может спросить только у своей сестры:
— Где мой подарок?
— У меня в комнате.
— Рисунок?
— Портрет, тебе понравится.
— Пойдем посмотрим прямо сейчас?
— Фэш, — останавливает его Захарра, замечая настрой брата, — я знаю, что тебе вообще неприятно здесь находиться и что тебе кажется, что он может забрать тебя, но у Огнева с Астрогором контракт на год и…
— Мы что-нибудь придумаем, да, сестрёнка? — злым шепотом прерывает ее Фэш.
Захарра молчит.
— Пойми же ты, Астрагор выбрал меня. Слышишь? — Фэш спешно оглядывается в поисках дяди, который и так уже внимательно наблюдает за ним. Отвратительнее день рождения и представить сложно. — Я буду мертв, завтра или через полгода, какая…
— Фэш. Пожалуйста. Не думай об Астрагоре хотя бы сегодня…
Захарра, которая, конечно же, тоже думала об этом сегодня, вдруг тихо всхлипывает. Сложно не накручивать себя, когда загаданный когда-то день Х все же настает. Фэш, вмиг понявший, что никому из близких от его злости легче не станет, крепко обнимает такую несчастную сейчас сестру.
— Тихо-тихо, ладно, я согласен, день без мыслей об Астрагоре, хорошо?
— Фэш, прости…
— Пойдем, — спешно вытирает он слезы сестры, — вон там нас уже ждут Ник, Диана… Маар…
***
И все же вечер оказался не настолько отвратительным, насколько он мог бы. Быстро отделавшись от коротких поздравлений здесь присутствующих, а также от Астрагора, все пытающегося выяснить, как он справляется с заданиями Огнева, Фэш приклеивается к Захарре с Ником и не отходит от них больше ни на шаг. Тут же привычно оказывается Диана и Маар, лишь Василиса постоянно отходит к отцу, почти не проводя время с ними. Никто больше не напоминает об Астрагоре, лишь все подшучивают над его возрастом, и пытаются развлечь поздравлениями, разговорами… все-таки он сегодня именинник, и даже Броннер постоянно прикусывал язык, стоило Фэшу как-то задеть его. Лучший подарок.
Ребята о чем-то шутят, берут Фэша на слабо: «спорим, ты не рискнешь телекинезом спрятать бутылку от Миракла?», и таскают его по разным уголкам дома, пряча от всех раздражающих гостей, что пытались его поздравить. Фэш ради сестры изо всех сил старался не думать об Астрагоре.
В какой-то момент они все же получают замечание за передвижение столов и решают выйти во двор, как вдруг привычная спокойная музыка сменяется на вальс.
Фэш с Захаррой цокнули. Они не могли так просто теперь уйти, потому что это была отличная возможность для очарованного уже несколько месяцев Дианой Ника позвать ее на танец. С легкого толчка друга Лазарев наконец-то решается. Диана встречает его протянутую ладонь с улыбкой и – ура! – соглашается на танец.
Маар лениво блуждает взглядом по всему первому этажу и вдруг замечает скучающую Захарру, начавшую было развлекаться тем, что дергала его за кудряшки. Он театрально протягивает ей руку, та лишь фыркает и наступает ему на ногу. Но на танец соглашается.
Фэш провожает эту странную парочку подозрительным взглядом. И натыкается на скучающую рядом со своим отцом Огневу.
Почему бы и нет, мелькает в голове мысль. Не найдет он кого-то, так подбежит Маришка, начнет строить ему глазки… или Астрагор поймает племянника одного и обязательно подойдет… причин, в общем, масса.
Фэш замечает как минимум двоих, стремительно направляющихся к ней. Рэт, не пропускающий мимо ни одну девчонку, лавирует мимо танцующих пар, вряд ли он успеет, а вот решивший поиздеваться над Огневой Марк уже совсем близко.
— Разрешите, — язвительно кидает он Нортону Огневу, цепко хватая изумленную и спасенную Василису за руку.
— Вообще-то… — пытается сопротивляться Огнева, но Фэш уже ведет её в центр мимо танцующих пар. Драгоций прямо-таки чувствует на себе злой взгляд Огнева, поэтому останавливаться он не собирается.
— Фэш, а у меня спросить? — но поздно, они уже танцуют.
— Зачем ты зашла за мной? — шепчет Фэш.
— Тебя долго не было, отец попросил, — немного ошарашено отвечает Василиса, всё ещё удивленная таким поворотом событий.
— Что ж, больше не попросит.
На некоторое время они замолкают, просто танцуя. Несколько раз Фэш мимоходом замечает на себе насмешливый взгляд Захарры, но старается его игнорировать.
Фэш рассматривает кудри Василисы, ее симпатичное голубое платье и прямую осанку танцора.
— Отлично выглядишь, — непонятно чем ведомый, шепчет он ей на ухо.
— Спасибо. А тебе всё-таки не советую зачёсывать волосы назад.
Фэш вскидывает бровь.
— По-моему, мне идёт.
— Не скажи. Взъерошенным ты выглядишь симпатичнее.
— Правда?
— Правда, — посмеивается Огнева и легким и быстрым движением руки взъерошивает ему волосы.
— Спасибо за вложение в мой имидж.
— Всегда рада помочь.
Они, посмеиваясь, заканчивают танцевать и по традициям кланяются друг другу.
По таким же традициям Фэш аккуратно целует ее руку.
— Благодарю за танец.
Встречает лишь смущенную улыбку. Фэш, вдруг смутившись тем фактом, что он по своей воле танцевал с Огневой, почему-то отводит ее к одному из столов.
— Я не голодна.
— Ты когда-нибудь пробовала алкоголь, Огнева?
— Нет…
— Так самое время, — Фэш сует ей в руки полный бокал вина со стола и уходит в сторону скучковавшихся друзей неподалёку, не дав ничего сказать Василисе.
И зачем…
— За два с половиной месяца ты целый раз потанцевал с ней. Молодец, друг, горжусь.
— Отвянь, Лазарев.
— Так тебе Василиса нравится? — это уже Маар.
— Никто мне не нравится, кудрявый, это всё лишь танец. Не Маришку же звать.
— Не слушайте его, братец уже давно без ума от нашей Василисы.
— Захарра, что ты несёшь?
— Правду и хорошее настроение.
— Ну-ну…
— Отстаньте от Фэша, — пытается спасти возмущенного друга Диана, — нравится Василиса ему, ну и пусть нравится. Чего спектакль устроили?
— Мне никто не…
— А на кой черт ты сунул ей бокал в руки?
— Ник, отвали уже. Я тоже умею острить.
Ник что-то бурчит себе под нос, догадавшись, что именно может сострить друг.
— Пойдемте уже на улицу, — переводит тему Маар.
— Давайте все-таки заберем Василису, — предлагает Диана.
Фэш быстро ищет Огневу взглядом, и замечает ее совсем близко, всего в нескольких метрах от них самих:
— Не получится, она снова с Огневым.
— Да о чем они весь вечер языками чешут, — фыркает Захарра, — вообще ее не отпускает.
— Увидел ее с Фэшем и пытается прийти в себя.
— Броннер, ты заткнешься уже?
— Пути Огнева неисповедимы, — иронично вздыхает Захарра. — Ладно, пойдем, она догонит.
— Тише, — вдруг шикает Маар, замолкая.
Он пытался прислушиваться к разговору недалеко стоящих Огневых. Ну, вот еще, будут они лишний раз слушать этого… впрочем, Фэш и сам невольно вслушивается в разговор, улавливая короткие злые фразы.
Огнев весь красный, активо жестикулирующий – за вечер он явно успел напиться. Фэш уже готовиться вставить едкий комментарий, но тут же пристыжено замолкает, улавливая его речь на повышенных тонах.
— Хватит на меня кричать! — доносится до них голос Василисы.
— Почему ты такая неблагодарная?
— А за что мне тебя благодарить?
— За то, что я подобрал тебя никому ненужную чуть ли не на улице.
— Никому ненужную? — почти не слышно спрашивает оторопевшая Василиса так, что приходится незаметно ребятам подойти еще немного ближе.
— Ты никому не нужна! Ни мне, ни своей дуре-мамаше! — вдруг говорит Огнев и добавляет совсем тихо. — Твоё рождение — самая большая ошибка в моей жизни!
Кто-то стоящий у стола неподалеку быстро оборачивается, пытаясь найти источник разговора. Но видимо никто не был погружен так сильно, как эти пятеро, уже в открытую пялившиеся на подругу с отцом. И Дейлы с Николь, которые были совсем рядом.
Василиса мелко дрожит, сжимая обе руки до побеления костяшек. Тот самый несчастный бокал в руке, не выдерживая такого давления, лопается. Красные капли марают ткань костюма Огнева и платья Василисы, жутко похожие на брызги крови. Но сама кровь, смешиваясь с осколками стекла, течет по руке Огневой.
— Мне тоже никто не нужен. Ты особенно. И никогда не будешь нужен, — шепчет Василиса.
Она тут же телепортируются, оставив после себя разломанный бокал и несколько капель крови. Ребята спешно оборачиваются друг другу, тут же на ходу придумывая глупый диалог, лишь бы Огнев не подумал, что они подслушивали.
— Дал же Бог отца… — роняет Маар, когда Огнев удаляется в другую сторону зала.
— Настоящий придурок, — поддакивает Фэш, как никогда с ним согласный.
— Как думаете, уже можно идти к Василисе? — спрашивает Диана.
— Давай еще пару минут подождем, вдруг он заметит, — останавливает ее Ник.
— А мы прямо всей толпой завалимся? — хмыкает Захарра.
— Помогите! — неожиданно раздается крик прямо у них за спинами. Они оборачиваются, и какой-то парень падает прямо в ноги к стоявшему к дверям ближе всего Нику. За незнакомцем, очень грязным и потрепанным, заваливается еще два человека — такие грязные и потрепанные. Недоумевающие гости тут же подбегают, поднимая на ноги парня, что валялся в ногах у опешившего от неожиданности Ника.
— Расскажете все потом, — шепчет Фэш Захарре и Диане и, дождавшись кивков, спешно удаляется наверх.
***
В комнате сплошной мрак, но Василиса ясно видит блеск своей крови.
В ладони остались стёклышки, и они больно впиваются в кожу. Но у Василисы совершенно нет сил перевязать рану. Что-то внутри режет сильнее, чем стекло.
Она полностью погружена в свои мысли. Сколько прошло? Час? Два? Кто-то стучался, тихо спрашивая ее по имени. Василиса не разобрала шепота. Это был кто-то слышавший их разговор с Нортоном-старшим, а ей совсем не хотелось никого по этому поводу слушать. То, что ее отец козел – она и сама знала. Поэтому она молчала в ожидании, пока гость за дверью не удалится.
Совершенно потеряв счет времени, Василиса не сразу снова различила голоса прямо за дверью.
— Ты тут? — дверь отворяется со скрипом, кто-то осторожно заходит в комнату и медленно приближается к ней. Кто-то другой, вошедший следом, закрывает дверь и остается там же.
— Ты так и просидела всё это время, да?
— Николь? Это ты?
— Так повернись и посмотри, — фыркает ещё один голос.
Василиса нехотя поворачивает голову, и картина ее испачканных рук сменяется похожими друг на друга лицами сестер.
— Да, — коротко отвечает она, пытаясь понять, что тут забыла Дейла.
— Что, да? — переспрашивает она, оставаясь стоять у двери. Она щелкает по выключателю, и Василиса зажмуривается от неожиданного света.
— Да. Я так и просидела всё это время.
— Час ты тупо пялилась на свою кровь, так и не удосужившись хотя бы перевязать её?
— Дейла, будь помягче, — вступается за василисино потраченное время Николь.
— Всё нормально, она права, — устало отвечает Василиса, все еще пытаясь понять причину присутствия здесь Дейлы.
— Василиса, отец просто был пьян, — спешно пытается успокоить ее Николь.
— Именно в пьяном состоянии люди и выкладывают всю правду, — совсем не пытается успокоить Дейла. Она усугубляет ситуацию, но… она пришла сюда. Василиса не понимала, с какой целью конкретно. Но пришла.
— Дейла!
— Вы правы, нужно перевязать рану…
— Где у тебя бинты?
— В нижнем ящике стола аптечка, я сама достану…
— Нет, я достану, не против? — начинает крутиться по комнате Николь.
— Надо, чтобы отец почаще со мной ссорился на людях, мы с вами становимся ближе… — невесело хмыкает Василиса.
— Если ты думаешь, что отец так относится только к тебе, то ты не права, — невесело хмыкает Николь.
— Николь, не забудь пинцет, — напоминает ей Дейла и тут же равнодушно складывает руки на груди, все еще оставаясь у двери. — Да, отец не подарок.
— Да ну? — щурится Василиса.
— Ну, уж с нами он так никогда не разговаривал, — хмыкает Дейла, — но, кажется, женщин он особо не жалует вообще.
— Вам проще говорить, вы жили с ним всю жизнь.
— Думаешь, это что-то меняет? — странный вопрос задает Дейла.
— Думаю, да.
— Ну-у, Василиса, — Николь принимается вытягивать остатки бокала из ладони сестры. — За семнадцать лет самое нежное и теплое, что отец когда-либо говорил, это: «Ты почти такая же сильная, как твой брат».
— Норт, Норт, Норт, — вдруг поддерживает сестру Дейла.
— Вы что, тоже Норта недолюбливаете? — ошарашено спрашивает Василиса.
— Спешишь с выводами, рыжая, — тут же скалится Дейла.
— Нет, Норта мы любим, и он любит нас, — Николь вытаскивает почти все осколки.
— Спасибо, — улыбается ей Василиса.
— Проблема в том, что отец и Норт очень похожи, — вдруг совсем откровенничает Дейла. — Даже слишком. Иногда нам кажется, что это из-за того, что мама умерла при родах, а мы с Николь родились последними.
— Но твою мать, Василиса, мы всегда были уверены, он любил больше, — невесело сообщает ей Николь. — Елена по-пьяни рассказала. Лиссу.
— Лисса? — какое красивое имя…
— Поэтому они тебя поначалу не жаловали, особенно Норт. Он даже предлагал столкнуть тебя в окно, — просвещает сестру Николь. — Дейла почти согласилась, — насмешливо вставляет Николь, перевязывая ладонь Василисы.
— Но не скинули же, — фыркает Дейла.
— Из-за моей матери, которую я никогда и не знала?
— Не волнуйся, — мягко отвечает Николь, садясь рядом. — Дейле больше не хочется скинуть тебя в окно.
— Хочется.
— Когда Марк на тебя пялится, — хихикает Николь, заканчивая перевязку. — Готово!
— Спасибо. Так тебе нравится Марк? — поворачивается Василиса к Дейле. В прочем, она сама давно догадалась.
— Вовсе нет! — но она уже предательски заливается краской до корней волос.
— Ещё как нравится, — смеется Николь.
— А тебе Ярис! — не остается в долгу разозлившаяся Дейла.
— Ярис? — изумленно поворачивается Василиса уже к Николь. А вот до этого она не догадалась.
— Так, мы пришли не за этим.
— Ну-ну, не отмазывайся.
— Василиса, — игнорирует Дейлу Николь, — после вашей с отцом, гхм, ссоры произошло кое-что очень и очень странное.
— В Дом завалились три человека. Какая-то девчонка и двое парней. Мокрые, продрогшие. Такие грязные, — фыркает Дейла. — Они просили помощи и уверяли, что они мутанты.
— Что?
— Их троих отвели в кабинет отца. Ждут, пока успокоятся и начнут свой допрос. Тебе…
— Стоит на это посмотреть, — заканчивает Василиса за сестру, поспешно вскакивая. Она встряхивает платье, все испачканное красными пятнами. Да на него уже и все равно. — Спасибо, вы очень мне помогли, — честно сообщает она Николь, улыбающуюся в ответ, — я не забуду.
Василиса обнимает Николь, преисполняясь чувством благодарности. Какая она все же хорошая… жалко, правда, что так близка с этими дурацкими Маришкой и Марком…
Василиса оборачивается к Дейле.
— Это Николь меня сюда затащила, — тут же фыркает она.
Но Василисе этого было достаточно. Она улыбается, протягивая сестре руку.
— Пойдемте все же послушаем, я нас перенесу.
— А это… больно? — с опаской спрашивает Дейла.
— Ничуть.
— Всегда хотела попробовать, — подходит к ним Николь.
Она хватает теплую ладонь Николь и ледяную Дейлы, вмиг перенося их в уже переполненный людьми кабинет отца.
Девочки после перемещения слегка пошатываются, а вот Василисе оно снова дается нехорошо. Она трясет головой, пытаясь отогнать наваждение. Николь показывает большой палец вверх, а Дейла фыркает, заявляя, что хуже аттракциона она и представить не могла.
Василиса оглядывает душную комнату: здесь множество взрослых, из подростков она успевает увидеть несколько Драгоциев, в том числе и Захарру, а еще Маришку и Марка. И троих незнакомцев, сидящих на диване посреди комнаты.
Как завороженная, Василиса подходит ближе, натыкаясь на взгляд ужасных знакомых глаз. Темных глаз самого популярного мальчика в ее школе.
Он тоже узнает ее.
— Давно не виделись, огонек.
