Безумно даже для нас

Это чувство — убийство. В момент гибели человека у тебя на руках, ты чувствуешь, что его жизнь буквально утекает сквозь твои пальцы, как вода или песок. Ты пытаешься ухватить последний вздох умирающего, дабы вернуть тому жизнь, вернуть надежду. Но, увы, — это все равно что пытаться удержать между пальцев воду — невозможно. Вместе с чей-то смертью приходит опустошение. Позже, оно проявляется в разных чувствах — гнев, грусть, ярость, печаль, месть. И все эти чувства идут под ручку с тоской. Особенно, если этот человек был тебе дорог. Но когда ты становишься тем, кто является причиной "утечки" жизни... Сложно описать чувства. Лучше обойти психопатов и серийных убийц, которые делают это ради забавы и подойти поближе к Василисе. В голове раз за разом проносилась та самая сцена, как она неосознанно и даже зло протыкает клинком цвета радужного спектра тело парня, которого она видела два раза жизни. Даже если он враг, то... нет, он не враг. Он всего лишь мальчишка, без родителей, попавший под кровавое крыло Астрагора, запутавшийся в паутине взрослых, как жалкая мушка, как и другие подростки, как другие дети, не хотевшие кровопролития. Кто-кто, а Рэт Драгоций точно не враг. Но он хотел поранить Фэша... и поранил. Но это ведь тоже не повод! Да даже если бы Рэт нацелился убить... Нет, Василиса ни за что б не опустилась до этого уровня, нет. Хотя, уже была там... Этот ужас вертелся ураганом одной мысли в голове, снова и снова, до тошноты. И до конца жизни на Василисе останется это кредо, даже если никто не узнает правды. Кредо убийцы. Этот "смерч" завертелся сильнее, но уже в желудке, вызывая настоящий приступ тошноты. Когда это стало нестерпимым, Василиса почувствовала сильную боль в области колен, будто кожу сдирали. Она резко распахнула глаза и огляделась вокруг — судя по освещению — день, небо ясное, без единого облачка. А вот по бокам деревья. Высокие, с насыщенно-зеленой листвой. Великаны. Напротив, в метрах пятиста отсюда, к Василисиному счастью, виднелся городок. Ну, как городок. Сначала маленькие домишки, совсем обшарпанные, но чем дальше, тем они становились больше, богаче, пока не перешли чуть ли не в замки — высокие, с острыми шпилями башенок, уходящих вверх. Василиса насчитала примерно шесть таких замков и, если прикинуть, находились они достаточно далеко друг от друга. Что ж, шестнадцатый век кажется милым. Пока что. Василиса медленно поднялась с места, взглянув на колени — ого, да она метров пять по траве проехалась. Но, как ни странно, крови не было, только жуткие ощущения. Жжет нестерпимо, кожаные джинсы на Василисе в области колен разодраны непоправимо. Куртка сильно сползла, футболку можно смело пустить на тряпки, ботинки... в крови. Вещи жалко, но придется искать другую одежду. Платье, туфли или что там еще носили в прошлом? Через какую мясорубку ее вообще пропустили? У Василисы начинался мандраж, как бы она не пыталась отвлечься. Страх пред другим временем, другими людьми, другим менталитетом — другим миром. Она глубоко вдохнула чистый, ничем не загрязненный воздух прошлого. Хоть они и жили за городом, ну, в настоящем, но дышать тут было намного приятнее... Василиса огляделась. Её выбросило из временного портала на лужайку леса. Стоп, а где остальные? Василису затрясло сильнее... где они могут быть? Так, надо успокоиться. Вдохнуть этого прекрасного воздуха и подумать. Сейчас надо замаскироваться под обычную крестьянку, а для этого нужно найти обычную одежду. Она с удивлением почувствовала в руке шероховатость бумаги. Ого, да это же тот конверт от бабушки! Она сложила его в несколько раз и сунула в карман. Василиса уже собиралась сделать первый шаг в этом веке, как снова упала. Хорошо, что руки успела подставить, а то пришлось бы ходить со сломанным носом. — Потрясающее везение, — она кое-как поднялась от сильной боли в ногах и обнаружила, что споткнулась об собственный меч. Сейчас бы радоваться, но Василиса жалобно заскулила: Иннис здесь станет только обузой! Его теперь что, под платье прятать? Проще было бы найти какой-нибудь клинок, да поделом. Но не-ет, приспичило же игрушку тащить с собой в другое время! Василиса тяжело поднялась, взяла меч в руки и огляделась: город начинался в полумили отсюда, но ближайшей постройкой, если можно так сказать, был шатер. Вон он, прячется среди деревьев. Огнева пригляделась повнимательней: не трудно догадаться, что этот шатер принадлежит кочующему театру, показывающему короткие комические выступления в разных городах. Что ж, уроки истории прошли не зря. Из темно-красного и о-очень широкого шатра доносились громкие голоса. Василиса тяжело вздохнула, её разум не поспевал за мыслями: ей нужно победить Астрагора, а для этого достать единственное оружие против него, но оно пропало в 1517, поэтому Василиса здесь, но одна она не справится, поэтому ей нужно найти своих товарищей, а для этого побродить по городу, и чтобы не вызвать подозрений — прикинуться обычной горожанкой, но надо достать нужную одежду, которая может оказаться внутри шатра в нескольких метрах от текущего Василисиного положения. Как-то так. Опасный план уже созрел в голове, и она сделала шаг, который дался ей с трудом — хромота на обе ноги. Кое-как добравшись до ближайшего дерева, Василиса тяжело облокотилась на широкий ствол. Надо же! Какая-то боль в ногах намеревается испортить все ее планы! Абсурд! Василиса стиснула зубы и все-таки двинулась дальше. Дойдя до шатра, она поблагодарила бога за столь удачное место падения. Судя по всему, вход находился с совершенно противоположной стороны, потому что весь шум доносился оттуда. Сейчас она спокойненько приподнимет ткань шатра, проскользнет внутрь, найдет более менее подходящее платье, переоденется, выскользнет незамеченной, найдет друзей, Стальной Зубок, вернется в настоящее, победит Астрагора и заживет счастливо! Конечно, Василису могут заметить, назвать свихнувшейся воровкой или того хуже, но выхода нет. Но вместо того, чтобы осуществить все задуманное, спряталась за стволом дерева, как трусливый заяц, ибо услышала приближающиеся громкие голоса. Она осторожно выглянула из-за ствола, пытаясь быть незамеченной и лицезрела такую картину: толстая, вероятно, пожилая дама одетая в грязное платье и с белым фартуком поверх, схватила за ухо бедную девочку лет десяти и тащила... прямо к Василисе, но та не спешила убегать. — Ах ты ж, дрянная девчонка! Оборванка! Сукина дочь, — эта сумасшедшая тетка наконец отпустила перепачкавшуюся в саже девочку, — а ну быстро говори: где то дорогое платье, а!? На василисино удивление, девчонка, оказавшееся круглолицей и курносой, не заплакала, а смело взглянула в глаза обидчице и храбро произнесла тоненьким голосом: — Не знаю. Я не брала его! — Дорогое, купленное в столице, с тугим корсетом, пышной юбкой, в розовой оборке и прекрасными рюшками!!! — чокнутая тетка всплеснула руками. — Такое платье точно бы понравилось нищей сумасбродной девчонке! Где платье, маленькая дрянь? — Клянусь, я не брала! — раздраженно выпалила девочка. — ...ну что ж, дорогуша, — женщина тяжело вздохнула, понимая, что это бесполезно, — если не найдешь платье до вечера, я выпорю тебя на главной площади на глазах у всего города! Поняла меня? — но девочка уже побежала к главному входу. — Ох, Господь, зачем мы взяли в наш дружный театр это плутовство? — она посмотрела на небо и направилась вслед за девочкой. Ну и ну, только и подумала Василиса. Она еще раз удостоверилась, что никого нет и рванула к шатру, перестав обращать на боль внимание. Подбежав к шатру, она приподняла плотную ткань, не увидела и не услышала никого, и с удивительной легкостью проползла внутрь. В пристанище актеров царил романтический полумрак, создаваемый темно-красной тканью шатра. Василиса попала в некую "комнатку" с большим количеством коробок, многие из них оказались открыты. Как же повезло! В них были кегли, атласные ленты, дешевые украшения и маски. Огнева старалась как можно тише бродить среди коробок, дабы не привлечь никакого внимания. Надежда отыскать хоть какую-нибудь одежду еще не оставляла. — Проклятье, — тихо ругнулась она, когда в очередном деревянном ящике оказалось ни что иное как шляпы с перьями. Василиса подошла к самому углу, где друг на друге стояли две коробки, и в каждой оказались лоскуты. Что ж, от надежды тоже остался лоскуток. Просто так, от досады, она отодвинула последнюю коробку и обнаружила яркую смятую ткань. — И что это?... О-ох, — расправив мягкие ткани, она с удивлением узнала то самое платье, о котором говорила та злая старушка: "Дорогое, купленное в столице, с тугим корсетом, с пышной юбкой, в розовой оборке и прекрасными рюшками!!!". Точно оно! Василисе почти ничего не оставалось, как быстренько переодеться и слинять отсюда, но она не станет делать это по двум причинам: 1. Фу, это отвратительно! За кого Василиса хочет сойти? За куклу барби шестнадцатого века? 2. Именно это платье ищет та девочка, без сомнений! — Так, — тихо пробормотала она себе под нос, — я просто оставлю его здесь на видном месте и поищу что-нибудь другое, — Василиса медленно обернулась, держа в руках розовый кусок ткани. Да так и застыла. Прямо в испуганные глаза Василисы глядела ошалело невысокая хрупкая девчушка с длинными золотистыми косичками. Упс. Не зря Василиса начала сомневаться в своем везении. — Э-эм... привет, — брякнула Василиса, застыв. — Приве-ет, — протянула внезапно зашедшая гостья, смело делая шаг к Огневой, — кто ты? Откуда у тебя это платье? И почему на тебе мужские штаны? — с каждым вопросом, девочка подступала на шаг ближе, а Василиса наоборот — отступала. — Слушай, — устало вздохнула Василиса, решая импровизировать. Главное — не усугубить ситуацию, — я бегу с другого города, потому что за мной гонится и хочет убить один очень плохой человек. — Правда? — голубые глаза девочки округлились. — Да. Мне пришлось спрятаться здесь, чтобы переодеться. Каюсь, я хотела своровать платье, чтобы скрыться. Но я нашла только это розовое... с рюшками... и ленточками... фу. — Тебе оно тоже не нравится? А вот леди Камбел меня хочет выпороть за него, — девочка смешно поморщила нос, — а что за человек хочет тебя убить? — девочка подступила еще на шаг ближе, с удивлением разглядывая Василису. — Его называют Большой и Страшный А. А мужская одежда на мне потому, что мне надо было притвориться мужчиной, чтобы убежать. — Но у тебя слишком длинные волосы. — Может быть. Ты хочешь мне помочь? — Конечно! — глаза малышки загорелись живым и искренним огонечком, жаждущего приключений. — Тогда найди мне простое платье, чтобы я в нем смогла сойти за обычную горожанку. А я отдам тебе это ужасное. — Договорились, — шепнула девочка, улыбнувшись, и рванула отсюда. Василиса выдохнула. Ей так не хотелось обманывать эту чудесную малышку, хоть и сам обман сработал. Только Огнева успела об этом подумать, как прямо за шторой-стеной послышался громкий смех. Василиса быстро юркнула за ящики, образовывающие что-то вроде стены и затаила дыхание. — Нет, нет, нет, не здесь, — в комнатку завалилась обжимающаяся пара, кажется. Судя по чмокающимся звукам, так оно и было, а говорил сейчас женский голос,— о, гляди, это же то самое платье, которое искала леди Камбел для моей роли, — дама явно говорила о платье, которое Василиса в спешке бросила прямо на землю. Огнева затаила дыхание, так как шаги приближались прямо к её укрытию, — нужно отдать! — Потом отдашь, мое солнце, — заговорил второй, грубый мужской голос, — сейчас есть дела поважнее... Мужчина тоже начал подходить все ближе к стене из ящиков, и Василиса испугалась, как бы эти двое не занялись ничем таким прямо на деревянных коробках, а потом бы обнаружилась сама Огнева. Вот был бы сюрприз... Но все закончилось благополучно: — Извините, леди Баристелла, но... можно я сама отдам это платье госпоже Камбел? И, знаете, она поручила мне прибраться здесь, беспорядок такой... — промолвил тонкий детский голос. — Ох, конечно-конечно, дорогая, вот держи. Милорд, нас попросили выйти. Послышался тяжелый вздох. Спустя время девочка тихо шепнула: — Ау, беглянка. — Да-да, я тут, — так же тихо пробурчала Василиса, выбираясь из ящиков. — Ловко ты придумала... — у девочки опять округлились глазенки, — вот, я принесла платье, не розовое. И туфли захватила. Думаю, тебе подойдет. Тоже не розовые. Огнева осторожно приняла его из рук девочки и расправила. Несколько не очень пышных темно-зеленых юбок, длинные рукава, темно-коричневый корсет и к ним простенькие туфли того же цвета. — Стащила? — Василиса приподняла бровь. Малышка весело кивнула. — Накажут? — Если отдам это уродливое — нет. Василиса уже было пробормотала "класс", как вспомнила, что такое слово в этом году вряд ли использовали для выражения эмоций, если вообще использовали. — Далеко пойдешь. А теперь, пожалуйста, последи за входом, пока я буду переодеваться. Дождавшись кивка, Огнева быстро скинула с себя ботинки и одежду, примерила туфли — подходят! И надела платье, которое оказалось чуть-чуть коротковатым, но широковатым в груди и плечах, хотя, если посильней затянуть корсет, с которым, к сожалению, выходило туго, то все будет в норме. — М-м, сможешь завязать? — шепотом как и во все время разговора обратилась она к девочке. — Ты вообще когда-нибудь затягивала корсет? — сказала девочка, дергая за шнурки. — Этим всегда занимались служанки, — брякнула Василиса, после того как с корсетом было покончено. — Так ты, то есть, вы, леди? В смысле из богатого рода, настоящая леди? Просто тут все друг друга называют леди и лордами только на потеху публике, чтоб чувствовать себя более значимыми... — девочка сейчас была очень похожа на изумленную рыбу. — Это уже в прошлом, — пробурчала Василиса, запихивая свою одежду в глубь одного из ящиков, и успевая подивиться интеллектом маленькой девочки. Она с сожалением сняла часы, подаренные отцом, но тут вспомнила, что платье-то имеет карманы. Быстро засунув часы в маленький кармашек, туда же заветный конверт, а ботинки в ту же коробку, что и одежду, она поставила этот злополучный ящик в угол и для надежности поставила еще несколько поверх. И все это под изумленный взгляд девчушки, — не надо обращаться со мной на вы, хорошо? — Хорошо. — У меня последняя просьба: у вас есть ножны? — Да, конечно. А у тебя есть меч? — ее глаза в который раз округлились. — Достанешь ножны — покажу. Девочка кивнула и уверенно подбежала к самому большому ящику: — Какие? Для кинжала, меча... — Для короткого меча, — ответила Василиса, пытаясь откинуть два крутившихся в голове вопроса: откуда в кочующем театре "одежка" для холодного оружия и все дети этого века разбираются в орудиях убийства? — Вот, — малышка протянула ей самые настоящие ножны из темной кожи. Обшарпанные, но, честно говоря, хорошие, — юбки платья плотные — не замерзнешь ночью, и такой свой меч прячешь. Василиса послушалась совета, приподняла юбки и постаралась зацепить ножны на ноге, воспользовавшись остатками ремня. — Твоя очередь. Покажи меч, — требовательно протянула она, и Василиса полезла к тем же ящикам — под одним из них она спрятала клинок, как только заползла сюда. — Проверь пока — никто не идет? — к счастью, меч нашелся быстро, — познакомься: его зовут Иннис. Наверное, когда Василиса в первый раз увидела свой клинок, у нее был такой же ошалевший вид. — Что скажешь? — А почему он такой... радужный? — Потому что особенный. Девочка пожала плечами, и Василиса решила уже упрятать Иннис в ножны — те оказались широковаты, но по длине подошли. — Так, как тебя зовут? — спросила она, чтобы хоть как-то прервать затянувшееся молчание. Ну да, она б тоже потеряла бы всякое доверие к хрупкой и беспомощной девушке, увидев у нее холодное оружие. — Мэрелин. Но все называют меня Мэр. А тебя? Василиса, поправлявшая юбки платья, тяжело вздохнула и отвела взгляд в сторону. — Лисса. — Красивое имя... — грустно протянула Мэр. Она уже поняла, что им пора прощаться. И верно. — Ну и девчонка! С кем ты там разговариваешь? — раздался совсем близко голос... леди Камбел. Василиса быстро опустилась на колени перед Мэрелин, взяв ту за локти: — Не позволяй никому унижать себя, — шепнула Огнева вместо благодарности и прощания, и рыбкой нырнула под ткань шатра, в миг оказавшись на воздухе. Огнева решила отойти в сторону, чтобы вызывать как можно меньше подозрений. Она бегом ринулась влево, между деревьями. К сожалению, боль в ногах, узкий корсет и неудобные туфли давали о себе знать. Да еще и Иннис клонил вправо с непривычки. Пробежав около двухсот-трехсот метров, она наконец остановилась отдышаться и оглянулась назад на темно-красный шатер. Василиса посмотрела на город: он начинался с самых простых серых домиков, в которых наверняка жили бедняки. Она еще раз вздохнула и, на этот раз не спеша, но уверенно двинулась вперед, вдыхая свежий еще лесной воздух, то и дело поглядывая на ясное небо. До того, как Василиса дошла до первого дома, ее не оставляли мысли о малышке Мэрелин. Так, кто она? Как оказалась там? Боже, если б не она... Огневу вдруг нестерпимо потянуло назад. Счастлива ли девочка там, в кочующем театре? Конечно, нет. Но ей точно нравились приключения. Её ярко-голубые глазки, в которых не было ни капли испуга, лишь задорный огонек при виде Василисы — загадочной леди-беглянки с другого города в странной одежде и с необычным мечом. Такие искренние глаза... А ведь ее и правда можно было взять с собой. Вряд ли Мэр стали бы искать. Но это слишком, слишком опасно... Как только Василиса ступила на границу города с лесом, ее будто окатило волной. Странной, непонятной, холодной. Полным осознанием происходящего. Здесь не будет дома, теплого душа, удобной одежды, отдыха и вечеров с друзьями. Только приключения и опасность... Стоило ей только ступить на каменную дорожку, как произошло нечто странное, необъяснимое, но происходящее раннее. Нет. Только не здесь. Только не сейчас... Кот. Большой, с блестящей, цвета воронова крыла шерстью и ярко-красными глазами. Прямо напротив. Всего в паре метров. Вот и снова встретились. Они оба знали, что сейчас должно произойти. В миг черный кот рванулся в сторону за шаткий домик, а Василиса — за ним. Они неслись друг за другом, пробегая дома и ухоженные грядки, рассеянных мальчишек с ведрами воды из колодца и девочек, заплетающих друг другу косы. В глазах людей из окон и просто случайных прохожих, Василиса выглядела либо девушкой, спешащей, возможно, на свидание, либо обычной девицей, которая затеяла поиграть с малышами в салки. Интересно, видели ли они кота? Может быть. А может и не быть. Они выбежали на площадь. Вряд ли она была главной в городе — слишком маленькая. На ней торговали продуктами и шелком бабушки и мужчины. Василиса бежала, сосредоточенная на черном треугле, не замечая атмосферы средневековья, не замечая запаха выпечки, музыки уличных музыкантов, смеха детей, ругани конкурирующих продавцов. Она не замечала, нет. Но она чувствовала. Это все опутывало спешащую Василису в словно волшебный, нереальный кокон. Сбив с ног какого-то зазевавшегося мальчишку, она коротко бросила: "Прости!" и помчалась дальше, чуть не опрокинув прилавок с арбузами. Треугл, все время бежавший впереди, словно дразня, исчез. Неожиданно, резко, Василиса еле успела затормозить перед дверью какого-то заведения, оказавшегося на другом конце площади. Изнутри доносился громкий смех и нестройный хор голосов. Паб? Василиса решительно толкнула деревянную дверь и оказалась опутанной атмосферой уже праздника, веселья и пива. За столиками в основном сидели мужчины. Они громко переговаривались, смеялись, кто-то даже пытался запеть, но его быстро обрывал смех. Женщины здесь были кем-то вроде официанток. Полненькие, они разносили пиво и вино по столикам. На нее никто не обратил внимание. Хотя столь юные особые вряд ли часто посещают подобного рода заведения. Ну, или же сегодня сюда уже заявилась одна парочка... — Наконец-то! — навстречу к ней шла никто иная как Маришка Резникова. В простом бежевом платье и с легкой косой, а за ней рассеянно вышагивал Маркус Ляхтич, в белой рубахе и идеально отстроченных черных брюках, — а ты заплутала. Мы уже намеревались отправится искать тебя, — сказала Маришка нарочито громко, сжимая Василису в объятьях. А она, оказывается, хорошая актриса, — ну же, подыграй мне, — тихо шепнула Резникова прямо в ухо Огневой. — Я погналась за одним котом, прости, — как можно искренней произнесла она. Ну, отчасти, это было правдой, — и потеряла ленту для волос. У тебя есть еще одна? — Конечно, — Маришка вытянула из кармана платья настоящую темно-синюю ленту прямо под цвет глаз Василисы. Та наклонилась поближе, чтобы забрать ленту и тихо прошептала: — Где Фэш? — спросила она, не обнаружив раненого в последнюю встречу Драгоция за спиной Марка. Маришка изумленно моргнула. — Мы думали, он с тобой.