***
Верите или нет, но Василиса обезумела в край. И ей это даже понравилось. И она не собиралась останавливаться. Если вы думаете, что самый безумный поступок совершил Наполеон, решивший напасть на Россию посреди зимы, то вы ошибаетесь. Самый безумный поступок только что совершила Василиса Огнева, которая на вопрос Элайзы: «Кто ты?», села прямо под ближайшее дерево и начала рассказывать о своей жизни, пропустив только первые пять лет, потому их она совсем не помнила. Так и начала: «Я — Огнева Василиса, родилась 7 июля 2000 года в 12:35...». Первые десять минут рассказа Терил все еще стояла в сторонке, все больше убеждаясь в сумасшествии новой знакомой, но когда Василиса начала рассказывать про первое проявление способностей, Элайза подошла чуть ближе. Смело села рядом она только тогда, когда речь зашла об Астрагоре, а когда Огнева затронула флер, Терил перестала скрывать свой интерес. Василиса чувствовала связь с Элайзой. Странную и, кажется, сильную. Возможно, виной этому что-то психологическое и связанное с мечом. Василиса на свой страх и риск обязана от кого-то заручиться поддержкой в этом времени, а кандидатура Элайзы даже лучше Джонатана. А самый верный вариант втереться в доверие и снять с себя все подозрения, это предоставить себя кому-то таким искренним и открытым, сразу. Вот он я — сама честность и невинность, протягиваю тебе руку. Откажешься от меня? Можете не верить, но Терил слушала. Перестала кидать на Огневу взгляды полные ужаса и недоумения. Тут только два варианта: уйти и забыть об этой сумасшедшей или же увидеть смысл в ее словах. Элайза задавал вопросы. Чаще всего типа «душ? что за слово такое!» и «женщинам правда разрешать носить брюки?» Когда Василиса рассказывала о том, как узнала об Элайзе, она быстро умолкла. Терил потребовала продолжение, на что Василиса сказала лишь то, что не может рассказывать о ее будущем, потому что кардинально изменит его. Она лишь сказала немного о мече. Василиса рассказала про непонятки со способностями и даже не скрыла того черного кота! И чего это Василиса вдруг так доверилась мало знакомой девушке? Но отступать было поздно. Огнева закончила автобиографию словами «а потом ты напала на меня». Та покачала головой. — Это ж надо было так... вляпаться. Да? Так это называется? Василиса коротко рассмеялась, после чего последовало молчание. Девушки рассеянно наблюдали за восходящим солнцем, облокотившись на ствол яблони. Запели в тишине петухи. Откуда тут петухи? — Ты поверила мне? — тихо спросила Василиса, продолжая наблюдать за солнцем. Она сама не заметила, как перешла на «ты» с леди благородных кровей. Даже с Алисой она общалась официально. — Шестнадцать лет я провела среди лжецов и авантюристов. Я могу понять, когда кто-то лжет. Ты либо сумасшедшая, либо и правда из будущего. Потому что услышанное мной не похоже на только что придуманный рассказ. Странно, но я почему-то верю во всю эту чепуху с двадцать первым веком и со странными штуками под названием «машина». Василиса еле сдержала улыбку. — А мне веришь? — Хороший вопрос. Она рассмеялась. — Каковы твои намерения, Василиса Огнева? Почему ты вдруг взяла и рассказала абсолютно незнакомой девушке все? Она задумалась, но ответ нашелся сразу же. — Ты мне не незнакомая. Слушая твою историю... я восхищалась тобой. И вот, я попадаю в прошлое, на пятьсот лет назад, и встречаю... тебя же! Я просто обязана заручится твоей поддержкой, как бы нагло это не звучало, — Василиса тут же поубавила свой пыл. С чего бы Элайзе ей доверять? Она даже боялась представить, как сейчас выглядит в глазах Терил. — Мне тут одиноко и скучно. Я думала, эти соревнования меня немного развеют, познакомлюсь с кем-нибудь. Но нет, у каждого свои команды и все смотрят на меня, как на дракона. Это еще больше угнетает. И тут появляешься ты, — Терил ткнула пальцем в Василису, — мутант из будущего и бла-бла-бла. Отправила бы тебя куда подальше за такие бредни, если бы ты столько обо мне не знала. Ты могла следить, но за несколько дней не узнала бы столького обо мне. Это похоже на какую-то игру, которая меня заинтересовала. Так почему бы и нет? Может мне и правда прислушаться к тебе, Василиса Огнева? — Поможем друг другу? — Я согласна на звание соратников. — Это те, кто преследуют одинаковые цели? — Именно. — Тогда по рукам.***
— Отец сказал, что соревнования начнут раньше, кто успел, тот успел, и разобьют на несколько дней. Сегодня вечером выступают танцоры, открывают праздник. Завтра с утра выступают циркачи, вечером театралы, и послезавтра певцы закрывают программу, а вечером бал, на который будут приглашены победители, потому что у меня день рождения, — улыбнулась Элайза. — Тебе исполняется семнадцать? — поинтересовалась Василиса, разглядывая платья в шкафу. — Нет, шестнадцать. — Стой, — повернулась к сидящей на кровати Терил Василиса, — ты же говорила, что тебе уже шестнадцать. — Да, говорила, — усмехнулась та. Василиса незаметно вздрогнула. Как же она могла забыть! Элайза убежала из замка как раз на шестнадцатилетие! Боже мой, это случится двадцать четверго апреля, так скоро! Как раз на балу. У Василисы по коже побежали мурашки. — Ты чего как будто заморозилась? — вернул к реальности голос Терил. Ну и ну. Василиса становится свидетелем истории! Жутковато. А главное — ей-то не расскажешь! — Так, ничего. Зеленое подойдет? Василиса вынула из шкафа изумрудное платье с узорчатыми длинными рукавами и юбкой. Кажется, узор состоял из лилий... Вроде бы. Хорошо, что прическа уже была готова: обычные и удобные два колоска. — Да, думаю, тебе оно пойдет больше, чем мне. Зеленый — это не мое. Неделя после долгого и откровенного разговора с Элайзой пролетела очень быстро. Все это время, Василиса максимально сближалась с Терилами и мысленно ликовала. Они даже успели съездить вместе на ярмарку! Джонатан, Элайза и Василиса. В то самое ателье. Мадам Росс ее не узнала, слава богу. Конечно же, Элайза давно раскусила ее план «втереться в доверие к лорду Джонатану, дабы достать победу для друзей». Она вслух об этом не говорила, но Василиса видела, как та неодобрительно качает головой всякий раз, когда она и молодой лорд Терил вели беседу. Казалось, Элайза чувствовала такую же странную и необъяснимую связь с Василисой, и не попрекала ее ни за что. Все это время, Василиса изредка поддерживала контакт с Маришкой. Докладывала, как продвигаются дела с Джонатаном, и что соревнования начнутся чуть раньше, и будет четыре номинации по три места в каждой... и все подобное. Про Элайзу она говорила лишь то, что им удалось подружится, не уточняя, каким образом. Столько похвалы от Резниковой она не слышала никогда. Еще Фэш, кажетсч, стал посещать мысли Василисы все реже. Может быть, потому что она его практически не видела? Возможно. Но пока так было даже хорошо для осуществления плана. А вот Джонатан Терил.... с каждым днем он казался Василисе все более и более симпатичным. Ей даже приснилось, что они танцевали на каком-то балу. Он ведь и правда был ей симпатичен во всех планах, но о привязанности не могло быть и речи. Она же практически пользуется им! А Джонатан что? Так хорошо к ней относится... Стыдно? Просто отвратительно.***
— Знаешь, что я думаю? Василиса и Элайза стояли около реки, наблюдая за людьми все пребывавшими в некое подобие амфитеатра, находящегося на довольно приличном расстроянии от замка. Она не заметила сразу эту откртытую деревянную постройку со сценой посередине и рядами лавочек, уходящих вверх. Сейчас будут выступать танцоры. Также обязаны присутствовать на выступлении и остальные представители, пока их команды будут отдыхать или же готовится к своим выступлениям. Непонятно, почему это правило вообще существовало, но Василиса была только рада посмотреть на другие выступления. — Что ты думаешь? — Поговори с ним. Василиса недоуменно посмотрела на Терил. — С кем это? — С племянником Астрагора. Она вздохнула. Только она забыла о Драгоцие, как кто-то да напоминает о нем! Да и кто? Элайза Терил! — О чем? — устало поинтересовалась Василиса, не желая развивать эту тему. — Без малейшего понятия. Поругайся с ним из-за того, что он испытывает чувство вины перед твоим отцом, а ты попала под горячую руку его моральных принципов, к примеру. Хорошая тема для беседы. — Что? — воскликнула Василиса. Девушки в изумлении уставилась друг на друга. — Смеешься, что ли? — спросила Элайза, отдергивая подол фиолетового платья. — В смысле смеешься? — Хочешь сказать, — прищурилась Элайза, — что ты ни о чем не догадалась? — она усмехнулась. — Так просвети же меня, — буркнула Василиса. Настроение испортилось, и продолжать эту тему уж совсем не хотелось. Элайза покачала головой, выражая все свое неодобрение. — Святая Мария... все просто. Даже я догадалась. Он ненавидел твоего отца всю свою жизнь, уверенный в том, что он причастен к смерти его родителей. Потом племянника Астрагора отправляют учится к его злейшему врагу, а там уже он узнает от дочери Огнева, что тот вовсе не убивал его родителей, наоборот — поклялся защищать их ребенка. Конечно же, ненависть в одночасье не испарилась. И, судя по твоим рассказам, в долгу он оставаться не будет. И что же пришло в голову этому самовлюбленному юношу? Огнев защищал его, значит надо защитить кого-то из его... детей! Да! А кто постоянно у него под боком? Василиса была, мягко говоря, в шоке. Чувство вины и долга! Как она сама не догадалась? Это же Фэш! Все так просто. Хотя, нет. После таких выводов проще не стало ни насколько. — Боже, — только и смогла выдавить из себя Василиса. — Не употребляй имя Господа всуе, — усмехнулась Элайза. Тактичности ей не занимать. — Пойдем, скоро все начнется.***
Василиса сидела на жесткой скамейке неподалеку от ложи Терилов, иногда переглядываясь с Элайзой или Джонатаном, или ловила на себе неодобрительные взгляды Хельги, и бездумно смотрела на выступления, разворачивающиеся тут же. Поначалу Василиса с восторгом наблюдала за потрясающими танцевальными па, но позже словно выпала из реальности, запутавшись в паутине своих мыслей. Драгоции! Сердце Василисы защемило. Сколько всего неприятного из-за них! Сколько можно? Как Огнев могла влюбиться, черт возьми, влюбится в одного из них! В того, который ненавидит и презирает всю ее семью, да еще и в «избранных» у Астрагора. Что за невезенье! Чувство вины! Вот оно что! Вот в чем дело! Ну, все. Когда закончится последний танцевальный номер, Василиса выскажет все, что думает об это негодяе, а потом... будь, что будет. Когда спина затекла, а от нервов осталось лишь воспоминание, танцевальные выступления закончились и зазвучали бурные аплодисменты. Она даже не успела оценить кого-либо. Ладно, завтра, на выступлениях циркачей, объявят результаты сегодняшних выступлений. Которые Василиса уже скорее ждала услышать, потому что успела выбрать себе фаворитов. Она начала быстро спускаться вниз к сцене, рассеяно наблюдая за расходящимися танцорами. Что ж, надо найти Фэша и выяснить, наконец, все отношения. Стоило Огневой покинуть «амфитеатр», отступив от него на пару шагов, как кто-то ее тут же окликнул. — Эй, Огнева! Она обернулась. Звук шел откуда-то позади. Почему-то показалось, что это Марк. Василиса ступила несколько шагов назад: та сторона площадки, что находилась ближе к замку, была достаточно людной, а вот за ней... Не спеша обходя круглое строение, Василиса не замечала никого знакомого. Хоть и приближались сумерки, но разглядеть кого-то все еще было не сложно. Та внешняя сторона амфитеатра, что находилась ближе к городу, оказалось пустой. Или... Кто-то сильно потянул Василису за правую руку, чуть не вывихнув ее. Хорошо, что она левша. — Ай! — воскликнула Василиса, врезавшись кому-то в плечо. — Тихо, — шикнул на нее до ужаса знакомый голос. — Фэш? — удивленно спросила Василиса, узрев своего «похитителя». Вся злость куда-то улетучилась, осталось лишь изумление. — Что ты тут... — Ну, как все прошло? — немного нервно спросил он, отступая на пару шагов назад, словно хотел сохранить дистанцию. — Эм, нормально... К чему такая секретность? Ты что-то хотел? Не светские разговоры же вести? — Да, то есть, нет. То есть... — он покачал головой, запутав себя и Василису, — да, я кое-что хотел. Спросить, как ты. Больше... больше, ничего не было? Ну, такого. Сам Фэш Драгоций переступил через свою гордыню, дабы стоять сейчас, робеть перед Василисой и интересоваться ее здоровьем. Что случилось с миром? — Нет, — улыбнулась Василиса, отводя взгляд, — со мной все отлично. Фэш кивнул, не глядя на нее. Василиса рискнула. — Не надо, Фэш, — попросила она. — Что не надо? Спрашивать о твоих приступах? А ведь он мог интересоваться по той же причине, по которой и защищает ее. — Не надо печься обо мне только из-за того, что не хочешь оставаться у моего отца в долгу, — тихо сказала Василиса. — Я сама о себе позабочусь. Драгоций наконец заглянул Василисе в глаза. Такие они у него красивые... и такие холодные. Он усмехнулся и покачал головой. — Понятно-понятно... кто тебе сказал? Ляхтич, Резникова? Сама бы не догадалась. Ну, и куда подевалась то смущение, царившее тут минуту назад между ними? — Как ни странно, сама, — ну, если считать Элайзу голосом разума, то да, сама, — прекрати это. — А знаешь, ты права. Я правда тебя оберегаю. Но твой отец не имеет к этому никакого отношения, — он сделал шаг к Василисе, — я как ненавидел его, так и ненавижу, ясно? Я не смогу испытывать к такому существу ни чувство долга, ни чувство вины. Василиса вспыхнула, не выдержала и отвела взгляд. — Прибавил я тебе размышлений на ночь, да? — он ухватил двумя пальцами ее за подбородок, заставляя снова посмотреть себе в глаза. — Когда не будешь спать, вспомни еще и об этом. Фэш чуть наклонился к Василисе и мягко коснулся своими губами ее губ. Она, не успевшая понять и сделать абсолютно ничего, была тут же отодвинута в строну самим Драгоцием, который быстро ушел по направлению к замку, даже не обернувшись, оставив Василису с ее верным другом. С недоумением.