***
К вечеру запал и радость Василисы исчезли без следа, уступив место лишь волнению и необъяснимому страху. Хотя, нет, постойте, вполне объяснимому: она не видела друзей с утра, не знала, с кем на бал явится Фэш и явится ли он вообще, с Элайзой Василиса видится сегодня, возможно, в последний раз, ее саму будет сопровождать сам Джонатан Терил! Сразу после вручения грамоты, гласящей о том, что их теперь ждут в Змиулане Василисе в руки (после отданной Маришке для сохранности), ребята разбежались в разные стороны в самом прямом смысле. Но всем победителям к балу будут предоставлены самые роскошные костюмы, так что все были где-то в замке.***
Василиса аккуратно коснулась кончиком указательного пальца холодной поверхности зеркала в своей комнате. В него она смотрелась каждый день, утром и вечером, на протяжении всего этого времени, что находилась здесь. Утром, чтобы оценить, на сколько она похожа на обычную девушку этого века, вечером, перед сном, чтобы посмотреть, насколько сильно испортилась прическа и помялось платье в течение дня. Василиса даже помнила, как будет зеркало на латыни. Speculum. Просто врезалось в память. Удивительно, как при сильном прессе незаконченных дел человек умудряется думать о всякой ерунде. Огнева вздохнула. Она стояла уже минут тридцать, ожидая, когда же уже Элайза примчится с платьем, которое Василиса «должна будет» надеть на бал. Какой бы Терил не была вольной и жаждущей свободы, толика настоящей принцессы в ней всё же есть. Даже прическа уже была готова — маленький пучок, собранный поверх кудрявых волос. Кажется, сейчас такое очень популярно в их веке. Василиса сложила руки на груди, начиная медленно раскачиваться на пятках. Марк пригласил Элайзу на бал. Через Василису. То есть, Марк попросил Василису спросить у Элайзы, пойдет ли она с ним на бал. В этот момент Ляхтич выглядел так, словно намазался свеклой с головы до пят. Это было очень мило, но вопрос Василисы его еще сильнее обескуражил, как и ответ саму Василису. «Какого... вы даже не знакомы, а уже собираешься звать Элайзу на бал? Вообще, я думала, что ты пойдешь с Маришкой», — Марк как-то странно покосился на нее. «Ну, Элайза... милая. Мы пересекались пару раз... Вообще, это не твое дело, Огнева. Я попросил тебя как человека, а ты? И Маришку позвал Фэш, удивлен, что ты не знала», — ответил он. И сейчас Василиса ждала Элайзу больше для того, чтобы устроить допрос с пристрастием насчет Марка. Она Терил толком не видела даже. Та лишь быстро поздравила их с победой, потом куда-то испарилась. А потом снова появилась, чтобы развеять скуку Василисы, но, оказывается, лишь пообещала, что сейчас принесет платье. Но еще больше ее волновал тот факт, что Фэш попросил Маришку сопровождать ее. Не Маришка все решила за всех, а Фэш сам, добровольно, не под пытками. Когда вообще они успели сблизиться? Конечно, Василиса мало времени проводила с ребятами, но... Это личное дело Драгоция. В конце концов, они так ни в чем не разобрались и, может, будет лучше, если они просто... — Вот! Не успела Василиса додумать мысль, как в дверях появилась единственная в своем роде Элайза Терил. — Надо же, я даже еще в свое время не вернулась, — слабо улыбнулась Василиса. — Не смешно, — хмыкнула Элайза, продолжая протягивать что-то пышное и красное. Огнева быстро окинула взглядом платье, какие обычно носит Хельга: очень пышные, тугие, с длинными рукавами. Шаблонное королевское платье. Василиса рассуждала об этом так скучающе, будто была женой одного из самых богатых жителей столицы уже долгие годы. Но нет, оно просто не впечатляло, не считая ярко-красного цвета. Синее платье, в котором она была сейчас, нравилось Василисе гораздо больше. — Мне не идет красный. — У тебя рыжие волосы. — Не поспоришь.***
— Ты мне должна кое-что рассказать, — потребовала Василиса, располагаясь на кровати в комнате Элайзы. — Что же? — спросила Терил, недовольно поправляя складки пышного платья. — Так, ну, начнем с того, что Марк Ляхтич через меня зовет тебя на бал, если ты, конечно же, не нашла себе кавалера, — Василиса говорила медленно, наблюдая за реакцией Терил. Та неторопливо повернула голову, поднимая на Василису свои удивленные глаза. — И еще он сказал, что вы пересекались несколько раз, и я хотела спросить: что? Элайза нахмурилась, смешно смещая брови. — Да поздоровались пару раз, ничего особенного... — Терил нахмурилась еще сильнее, а потом вдруг в ее глазах запоздало проскользнуло осознание. Элайза широко улыбнулась. — Помнишь тот вечер, когда мы ели печенья и когда ты... — Это было позавчера, да, помню. — Так вот, — Элайза продолжала смотреть на Василису каким-то таким взглядом, которым она смотрела на печенья в тот вечер, — мы были слишком заняты разговором о тебе и, в общем, мы поговорили с Марком в тот день... Просто пришлось стоять рядом долгое время, не спрашивай, — прервала она Василису, которая даже не успела сформировать вопрос. — Ему было неловко говорить со мной по началу, но разговор начался с тебя, потом все самой собой получилось. Говорили, в основном, обе мне. Видно было, что Марк избегал темы о самом себе. Я рассказала ему о жизни в богатой и почитаемой семье, как мы проводим будни... Прогулялись вдоль берега. На прощание он сказал, что, гхм: «Все-таки, Василиса не соврала — вы правда чудесная». Я подумала, что он просто... подлизывается. Но что-то мне подсказывает, что он говорил искренне. Но сама суть в том, что Марк все же пригласил меня на бал, говорил, что, мол, вот, вы, Элайза Терил, да сопровождать меня?... Когда он договорил, меня позвал брат, и я не успела, да и не захотела ответить. Чувствовала себя даже виноватой. Хотела рассказать тебе, правда, но речь шла о Драгоцие и я... да, извини, — Элайза еще раз смущенно посмотрела на Василису и отвела взгляд. — О-бал-деть, — весь не очень понятный и не очень связный рассказ подруги, Василиса старалась не ронять свою челюсть на пол, но получалось очень плохо. Элайза тот час нахмурилась и села поудобней: — И что это значит? — Это значит, что я в шоке и в тоже время в ужасе. — Это как? — Это возможно. Элайза! — Василиса мигом вскочила и чуть не упала под тяжестью бального платья. — Это же, — она схватилась за голову, не замечая, как портит прическу, — это так не похоже на Марка! Ты не представляешь, он же такой... такой... — Василиса запнулась, пытаясь подобрать слово, идеально подходящее под описание Марка и уставилась на Элайзу. Подруга не сводила с нее глаз, — черт. — Что? Он черт? — Нет, — Василиса замахала руками. — Черт в смысле это не похоже на тебя! Элайза посмотрела на нее, как на душевно больную. — Я хотела сказать, что это не ты! Элайза, ты будто переступила через себя. Ты словно... выросла. — Василиса, когда ж ты уже начнешь выражаться на человеческом языке? — недовольно воскликнула Терил и поправила подушку, на которую облокачивалась. — Не помню, когда ты в последний раз гуляла по берегу с едва знакомыми людьми, а потом шла с ними на бал? — наобум спросила Василиса. Она же не знала, согласится ли идти Элайза с Ляхтичем? — Откуда ты знаешь? — глянула на нее подозрительно Терил. — То есть, мне передать Марку, что ты пойдешь? — растерянно спросила Василиса через какое-то время. — Нет, — рассмеялась Элайза, — я виделась с ним только что. Ничего тебе передавать не придется. — Святая Мария! — припомнив «уроки хороших манер от Маришки», воскликнула Василиса. — Можно просто Элайза, — громче засмеялась Терил. — Да ну тебя.***
Василиса и Элайза прогуливались вдоль берега. Солнце клонилось к горизонту, вода в реке становилась все теплей, все больше людей прибывало в замок. Бал вот-вот начнется, но Василиса все же уговорила Терил немного прогуляться. Да, именно прогуляться в этих пышных и тяжелых платьях. И все не потому, что ей так захотелось, а потому что она должна была попрощаться. Конечно, Элайза ответит на это что-то вроде: «Вы же отбываете только завтра утром! Огнева, заканчивай!». Но Василиса-то знала, что первой покинет замок виновница торжества. Она повернула голову в сторону подруги: та задумчиво наблюдала за течением реки и немного отставала от Василисы. Был ли в вашей жизни такой человек, с которым вы чувствовали себя, как дома? Уютно и тепло. Словно нашли что-то важное и не собирались это отпускать? И пусть вы знакомы всего пару недель, этот факт никак не влиял на ваше отношение. Вы просто смотрите на лучи заходящего солнца на его длинных ресницах, смотрите на хрупкие бледные пальцы, перебирающие складки юбки, смотрите на светлый короткий локон, выбившийся из высокой прически и думаете: «вот это да». Василиса чувствовала, будто знает Элайзу столько, сколько помнит себя. Будто росла с ней. Терил словно была тем крохотным кусочком пазла, который давно утерян. Картина вроде собрана, кусочек маленький и незаметный, но его все равно нет. И когда он находится, ты не ждешь того момента, когда этот кусочек затеряется снова. И Василиса понимала, что так вообще не должно быть, что это странно, глупо, даже по-детски. Но так было и, она знала, Элайза чувствовала то же самое. Наверное, виной всему клинок. Но и спасибо ему за это. Элайза, почувствовав, что за ней наблюдают, перевела взгляд на Василису и приподняла брови. — Что-то случилось? — полушутливо и полуобеспокоенно спросила она. Василиса встряхнула головой, собираясь с мыслями. Она заправила прядку за ухо, почувствовав, как предупреждающе защипало в глазах. — Да. Василиса не хотела портить праздничное настроение и разгонять легкое волнение, но у нее не получалось иначе. — Что же? — Элайза остановилась. — Мы уезжаем завтра утром, и... — несмело начала Василиса. — Так и знала, что ты притащила меня сюда, чтобы попрощаться! Но ведь еще целый вечер впереди, и ночь... и утро! Только бы не проболтаться, только бы не проболтаться, молила она про себя. — Этот вечер мы будем заняты... другими людьми. Ночью, естественно, сон. А на рассвете уже выдвигаться. Тем более, если мы будем прощаться завтра, то вряд ли я смогу уехать, — Василиса вымучено улыбнулась. На лице Элайзы отразилось понимание. Она встала напротив Василисы и положила руки ей на плечи. — Василиса Огнева, — сказала она негромко, глядя прямо в ее мокрые глаза, — я верю в тебя. Шмыгнув носом, Элайза притянула к себе Василису и крепко обняла. И как же называются такие люди? Друзья? Родственные души? Есть название таким людям? — Я тоже верю в тебя.***
Василисе вообще перехотелось идти на это торжество. Не то, чтобы она туда рвалась, но сейчас единственное, что ей действительно хотелось, так это просто поваляться в кровати. Как не ожидалось, около ворот их поджидал Джонатан. Как в воду глядел. Выглядел он почти так же, как и в обычные дни. — Джонатан, — поприветствовала его Василиса, присев в реверансе. Элайза прыснула и отвесила шуточный поклон. Но брат не разделил веселья сестры. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил он, глядя то на Элайзу, то на Василису. Видимо, заметил покрасневшие глаза. — Нет, нет, ничего, — отмахнулась за двоих Василиса. — Тогда хорошо, — ответил тот и выжидающе уставился на Василису, та поняла все без слов. Сделала несколько смелых шагов к Джонатану, тот взял ее под руку. Василиса аж вздрогнула от непонятного волнения. — Сестрица, — шутливо бросил Терил, обернувшись к ухмыляющейся Элайзе, — ты как? — Я подожду кое-кого, — загадочно сощурилась та и попыталась подмигнуть Василисе, как та ее учила. Джонатан, видимо, принял это за глазную судорогу, развернулся, заходя в замок, и потянул за собой и Василису.***
Где-то лет в пять Василиса хотела стать принцессой, жить в замке, носить корону, устраивать балы, каждый день ходить в красивых платьях и выйти замуж за прекрасного принца. Пока ее не отдали на гимнастику, и она не занялась делом. Так вот, сбылась Василисина детская мечта. Она в красивом платье, на балу в шикарном дворце. Правда, без короны и брошенная прекрасным принцем, потому что у него срочные семейные дела. Василису не покидало чувство, что семьей Терилы срочно собрались из-за Элайзы, словно прямо сейчас ей говорят, что она выходит замуж за лорда Паннера. Но ей ничего не оставалось, как отойти подальше от потока движения, то есть встать около лестницы и просто наблюдать. Марка она еще не видела, а вот Фэш с Маришкой появились как раз в тот момент, когда Василису покинул Джонатан. Вошли, держась под руки, и о чем то шептались. Через пару минут пристального наблюдения, Василиса все же потеряла их где-то в толпе. День, который начался донельзя потрясающе, становился все хуже и хуже, и хуже. Увидев сейчас Маришку с идеальной прической, в нежном светлом платье, гордо идущей под руку с Фэшем, Василиса в который раз подумала о том, какая же она красивая. Естественно, такие девушки всем нравятся. Высокие, светловолосые, смуглые, со смазливыми личиками, стройной фигурой. Женственные и гордые. К тому же, Маришка все больше раскрывалась в каком-то духовном плане. Она уже давно перестала быть той самовлюбленной дурочкой, показала себя, наконец, с лучшей стороны — такую умную и смелую. Как такая не понравится? Не то, что она, Василиса. Почему-то вспомнился тот момент, когда они были в ателье, и Фэш в шутку попросил перечислить изъяны василисиной внешности. В такие моменты почему-то забываешь все комплименты в свой адрес, а самооценка падает до глубин Марианской впадины. Сейчас Василиса представляла себя рыжеволосым пугалом в поле, чтоб ворон отпугивало. Да и характер и повадки у Василисы далеко не ангельские. Неуклюжая, проблемная, вечно во что-нибудь да вляпается, вспыльчивая и странная. И уж точно никакая не храбрая и не умная. Василиса мотнула головой, отгоняя неприятные мысли. Она посмотрела наверх лестницы, высматривая Джонатана, и, к счастью, заметила его светлую макушку. Он гордо, как самый настоящий лорд, не спеша спускался по лестнице. Она никогда еще не была так рада видеть его. Но когда Джонатан нашел взглядом Василису и подошел к ней, что-то изменилось. Что-то не так было в лорде Териле. Он больше не улыбался той счастливой праздничной улыбкой. И смотрел на нее как-то по-другому, с опаской... так странно... — Случилось что-то? — тут же стушевалась Василиса. Тот глянул затравлено, окинул ее взглядом с ног до головы, словно решая, рассказать или не стоит все же. — С матушкой небольшие разногласия, — он попытался натянуть улыбку. — Я могу чем-то помочь? — Нет, не беспокойтесь об этом, — отмахнулся лорд, переводя грустный взгляд куда-то в толпу. Единственными музыкантами на этом вечере были скрипачи. Они то играли легкую непринужденную мелодию, под которую хотелось только расслабится и разговаривать ни о чем, то вальс, быстрый, сказочный, под который джентльмены, необученные танцам, брали под руки своих таких же необученных дам и пускались танцевать. Выглядело это скорее умилительно, чем комично. Перерывы же между двумя мелодиями случались иногда, дабы дать поистине талантливым музыкантам передохнуть. Василиса любила слушать скрипку: было что-то в такой музыке особенное и атмосферное, что не передать словами, что-то чарующее. Но сейчас красивая мелодия вальса проходила мимо нее. Василиса догадывалась, что разговор все-таки шел об Элайзе и ее скорейшем замужестве, и именно сестру сейчас в толпе малознакомых лиц и искал Джонатан. — Лисса, — вдруг обернулся к задумчивой Василисе Терил, — не хотите ли потанцевать? — Василиса с удивлением уставилась на бледную протянутую ладонь. Кисть его была худой, с выпирающими костяшками, а пальцы длинные, как у пианиста. Она всегда хотела иметь такие пальцы. Василиса не понимала, как можно так быстро спрятать эмоции под лживыми искрами восторга в глазах, не понимала, как вдруг ладонь Джонатана аккуратно легла на ее талию, не понимала, как вообще шел танец. Она просто кружила по залу, держа Джонатана за плечо и чуть сжимала его пальцы. Естественно, несколько столетий назад вальс танцевали намно-о-ого лучше, чем в их веке, и Василиса смущенно краснела каждый раз, когда наступала на ноги Терила. Почему-то в памяти всплыл день рождения Фэша: чарующая музыка, сверкающая белизной зала, пышное платье и лазурные глаза заглядывающие куда-то за радужку Василисы. Почти все, как сейчас. Только вот у Драгоция глаза чуть темнее... От волнения и от ненужных воспоминаний Огнева сжала широкое плечо Джонатана чуть сильнее, но картинка Фэша перед глазами не уходила. К счастью для Василисы, мелодия вальса прекратилась. Даже как-то внезапно. По традиции дама садится в реверансе, а джентльмен поклоняется. Она аккуратно глянула на Терила, который не проронил ни слова за весь танец. Джонатан смотрел как-то по-другому, словно Василису увидел в первый раз, да и выглядел он в целом затравленно. — С вами все хорошо, Лисса? — как-то безэмоционально поинтересовался Джонатан, снова высматривая кого-то в толпе, пока Василиса не двигалась с места. — Все хорошо, просто... — Простите, мне нужно идти, — бросил он, и, расталкивая людей, двинулся по направлению... к выходу. Василиса стояла в полнейшем недоумении. Да что за разговор такой с семьей был? Неужели Джонатан так расстроен скорым замужеством Элайзы? Она глубоко вздохнула. А вечер становится все лучше, именно так она всё и представляла: постоянное одиночество, странные взгляды, непонятное поведение, антисоциальность, просто мечта! Василиса, решив, что заняться все равно нечем, рванула за своим несостоявшимся кавалером. К сожалению, это получалось очень плохо, со всех сторон толпились танцоры, которые так и наровились ударить Василису локтем под дых. Она умело проскользнула между какой-то парочкой, а в это время Джонатан как раз выскользнул на улицу, даже не оборачиваясь. Смотря в быстро удаляющеюся широкую спину, Василиса вспоминала себя, убегающую ото всех на балко,н еще когда они были в Змиулане на праздновании Нового года, когда расстроенная словами Лешки она еще и с матерью столкнулась в первый раз... Василиса прижалась спиной с стене, чуть правее находился выход на свежий воздух. Никто вроде бы не обращал на нее внимания. Она боялась пошевелится, не говоря уже о выходе на улицу. Случилось что-то большее, чем просто не состоявшееся в будущем замужество Элайзы. И это как-то было связано с Василисой. В тот самый ужасный Новый Год у Астрагора Василиса услышала разговор Данилы, Цзиа и Риммы. Это получилось спонтанно и не несло никакой важной смысловой нагрузки, но было важно для нее. Василиса сосредоточилась на Джонатане и его окружении. И вряд ли он отошел далеко. Она зажмурилась, пытаясь направить энергию расшалившегося гена мутации на информацию, необходимую получить сейчас. Ну же, нужно хоть раз извлечь что-то стоящее из этой неразберихи! — Эй, Огнева. Василиса резко открыла глаза и попыталась сфокусироваться на человеке перед собой. Этот кто-то тронул ее за плечо. Все просто... — Василиса. — Да что? Она наконец отлипла от стены и поправила чуть задравшееся платье. Ну да, перед ней стоял сам Фэш Драгоций. Боже, как он не вовремя. — Тише, ты в порядке? — спросил Фэш, касаясь локтя Василисы. — Я в порядке, просто... — она отвела взгляд, пытаясь подобрать слова. Вряд ли бы вообще что-то получилось, и подслушивать нехорошо, верно? Василиса закусила губу. Может, просто не хотелось злиться на Фэша? — Ладно, допустим, верю, — Драгоций тут же спрятал все эмоции за ухмылкой, прислоняясь к стене рядом с Василисой. — Когда ты чуть не сбила меня с ног, подумал, что шпионишь за кем-то.. Что-то она не припомнит такого. Василиса встала напротив Фэша, украдкой рассматривая его с головы до ног. Примерно тот же костюм, что и у остальной мужской половины этой залы, волосы сегодня более менее ухожены — не торчат в разные стороны, в глазах равнодушие, а на лице полуулыбка. — Сам-то делаешь то же самое. — Нет, я не люблю шпионов, — ответил тот, складывая руки на груди. Это он на нее намекает? — Ну, и почему ты не с Маришкой? — спросила Василиса, прижимаясь обратно к стенке. Она чувствовала напряжение в воздухе между ними, и просто не знала, как поддержать разговор. — А почему ты не с Джонатаном? — спросил Драгоций, поворачивая голову к Василисе. Это, наверное, единственный раз, когда Фэш назвал «того Терила» по имени. Плохой знак. Боже, да не надо так на нее смотреть! — По той же причине, что и ты не с Резниковой, — Огнева завела руки за спину, прижимаясь ладонями к стене. — Ну, вряд ли он будет бегать с Маришкой и Элайзой Терил по всему дворцу в поисках Ляхтича, — улыбнулся Фэш, впервые за долгое время показывая ямочки на щеках. — Элайза... здесь? — она вгляделась в толпу. — Вряд ли отец учил тебя такому, но когда устраивают бал в честь твоих именин, то ты просто обязан на нем присутствовать. Василиса легонько толкнула его локтем в бок. — Только вот не надо шуток про моего отца! — она подняла указательный палец вверх. — Хотя, знаешь, — продолжила Василиса под смешки Фэша, — я уже подумала, что тебя подменили: дружелюбный весь такой... Маришку пригласил на бал. — Не я, она сама заставила. Вообще не хотелось идти, — нахмурился Фэш. — Почему? — Скука смертная. Ну, вот и исчерпаны темы для разговора. — Слушай, можно вопрос? — робко спросила она, когда молчание начало затягиваться. — Попробуй. — Фэш... возможно, это просто слухи... Мне просто интересно и... — она глянула на Драгоция, не сводящего с нее заинтересованного взгляда. А не читает ли он василисины мысли? Да нет, ничего такого она не чувствовала, — у вас с Маришкой что-то было, да? Драгоций покачал головой, отвернувшись. Какое-то время он молчал, блуждая глазами по зале как-то отстраненно. — Так себе история, — отмахнулся Фэш, снова становясь привычно мрачным, — а ты еще и ревнивая, так что... — Да чья бы корова мычала, — фыркнула Василиса. — Ну-ка, — повернулся к ней Драгоций, совсем развеселившись, — с чего вообще такие выводы? — Хорошо ушел от темы. Но, как знаешь, — пожала плечами она. Фэш же закатил глаза и снова отвернулся. Рассказывать он не собирается, уходить не собирается, что вообще ему от Василисы понадобилось? Хотя, она зря злилась на него. Ей в прошлый раз тоже неприятно было рассказывать про Бена. — Мы только познакомились все, — задумчиво заговорил Драгоций, вытаскивая Василису из неприятных воспоминаний. — Кстати, Ляхтич мне тогда сразу не понравился. Ну, было мне лет четырнадцать, Маришке вроде бы тринадцать... Захарра, возможно, рассказывала тебе: мы с сестрой были чертовски неуправляемыми подростками... «Мало что изменилось, знаешь», — подумала Василиса. — ...Я увидел Маришку и такой: «вау». Резникова казалась классной. Мы спонтанно стали проводить больше времени вместе, потом стали встречаться... Это было очень странно. Все наше «встречаться» состояло из глупых и смазливых «вместе навсегда» и поцелуев, ничего стоящего. Все это недоразумение длилось не больше года. — Пока не?... — Пока я впервые не попробовал алкоголь, — повернулся к ней Драгоций. Стало уж совсем не по себе. — Ты сделал что-то плохое? — Не знаю, кто кому сделал плохо, но мне было совсем не приятно, знаешь ли. Тогда еще Астагор начал наседать, я закрылся в себе, отдалился ото всех, и от Резниковой тоже. Если честно, в близких отношениях я был только с Захаррой. А потом еще этот день рождения Марка... Взрослым было о-о-очень весело, и нам с Ляхтичем они дали попробовать вино, как самым «большим подросткам». Последствия были предсказуемы. Они и не заметили, как мы стащили вообще все вино. Коротко говоря, зрелище было не из приятных. Проснулся я в чужой комнате, да еще и без одежды, а рядом Резникова, — от выразительного и красноречивого взгляда Василиса помрачнела. — Вы... — Ага. Переспали. Непонятно, что смущало больше: секс в столь раннем возрасте или... точно он. — Я испугался, думал, неужели я сделал что-то. Но Маришка вся счастливая прям была. Ник рассказал, как она липла ко мне и сама потащила в свою комнату, хотя я и отнекивался. Я, блин, просто смотался потом. Не виделись с Резниковой больше месяца. Самое страшное, чувствовал себя распрекрасно все это время. Я потратил год жизни на человека, к которому ничего не чувствовал. Интересная история, да? Она молчала, переваривая информацию. Ну, теперь все становилось на свои места. И слухи, и поведение Резниковой с Драгоцием. Конечно, Василису иногда кололо это чувство глупой ревности, но Маришку и Фэша вместе она представить никак не могла. Особенно легкомысленного Драгоция и то, как он говорит Резниковой что-то типа «ты моя любовь». Странное зрелище. Он поделился сокровенным. Конечно, эту историю знали все, кроме Василисы. Но только из-за того, что были свидетелями. Странное чувство долга поселилось где-то в горле, будто после этой истории она обязана чем-либо поделится в ответ. — Потанцевать не хочешь? — сквозь туман раздумий собеседницы осторожно поинтересовался Фэш. — Чего? — Тебе и об этом отец ничего не рассказывал? Танец — это... — Да нет, в смысле, мы же пришли не... не вместе, — и об этом факте Василиса даже жалела. Тем более, Драгоций сегодня просто душка. — И что? Кажется, ты сама в праве решать, с кем тебе танцевать, нет? — ухмыльнулся Фэш, протягивая ей руку, будто для рукопожатия. — Действительно, — просто отозвалась Василиса, хотя внутри сердце заколотилось о ребра. Драгоций самодовольно улыбнулся, когда она накрыла его ладонь своею. Фэш аккуратно повел ее в толпу. Чувствовала себя Василиса очень странно. Он будто похищал ее. — Догадываешься, куда руки девать? — снова пошутил Фэш. — Я уже танцевала с тобой, прекрасно же знаешь, что догадываюсь, — фыркнула она в ответ, с опаской кладя руку на плечо Драгоция, а другую вкладывая в его ладонь. — Ну, мало ли, забыла, — ухмыльнулся он, наблюдая за Василисой. За весь танец она вывела несколько причин, почему с Фэшем ей намного комфортней танцевать, чем с Джонатаном. 1. Они оба из одного века, так что их умение танцевать находились примерно на одном уровне. 2. Подколы и шутки Драгоция разбивали такое тонкое молчание, помогая Василисе расслабиться. 3. Фэш был несильно выше Василисы, что вообще очень удобно всегда. 4. У него глаза красивее. Чуть темнее, чем у Джонатана, с легким оттенком синего у зрачков. Глубокие, как океан. 5. У Фэша холодные ладошки, что очень приятный плюс в душном зале. 6. Василиса все же с большим трудом признала, что с Фэшем ей всегда будет... лучше? Скажи кто-нибудь при их первой встрече, что она будет вообще что-то чувствовать к Фэшу, Василиса бы посмеялась и ответила б: «разве только отвращение». — Благодарю за танец, леди Огнева, — поклонился Фэш, — И я вас, лорд Драгоций, — присела в реверансе Василиса и усмехнулась. — Лисса! Она обернулась: через толпу людей к ней пробирался Джонатан Терил. — Лисса, — позвал он еще раз, подходя к ней. — Что-то случилось, Джонатан? — Просто можете пройти со мной? У Василисы заколотилось сердце. В прочем, ее сердце только и делало сегодня, что колотилось. Она покосилась на Фэша, который весь подобрался и уже хотел возразить. — Да, конечно. — Хорошо. Она кивнула Драгоцию, мол, все нормально. Развернувшись, Василиса последовала за Джонатаном. Хоть в голове и крутились самые разные мысли, она с удивительной для себя покорностью шла за Терилом. Пока не поняла, что они идут по темному коридору на первом этаже. А в этом дворце есть подвал? — Джонатан, куда мы идем? — Лисса, — наконец остановился он около какой-то открытой двери, где было еще темнее. — Джонатан, что происходит? — Лисса, дайте я все объясню, — кажется, он поднял руки. — Уж постарайтесь, — холодно отозвалась Василиса, собрав все силы для телепортации. — Джонатан, надо быть смелее, — прошипел кто-то сзади. Но не успела она испугаться, как почувствовала резкий и очень сильный толчок в спину, так, что позвонки хрустнули. Не удержав равновесия, Василиса полетела вперед, упав на пол. Она не ударилась головой, не было больно или страшно, она просто находилась в состоянии шока и полного непонимания. — Что... У Василисы глаза вдруг стали слипаться так сильно, будто она не спала несколько дней. Она совершенно ничего не могла поделать, ничего не могла связать или понять, просто стремительно засыпала.***
Василиса проснулась, почувствовав боль в спине, такую, будто лежала на бетоне несколько часов подряд. Затылок тупо заныл, а в уголках глаз по-дурацки кололо. Она не спешила открывать глаза, ведь сейчас это казалось невозможным. Вся Василиса — одно большое разбитое корыто. — Джонатан. — Матушка, она еще спит. — Закрывай ее на замок, есть дела поважней. — Да что на этот раз? — Твоя сестра пропала. —... что? Э-Элайза? — Визерис сообщил ей о помолвке. Она убежала от твоего отца, теперь он не может найти ее нигде! Старый дурак, знал же, что Элайза все так воспримет! — М-матушка... — Джонатан, не медли! Василиса попыталась разлепить глаза, услышав стук каблуков о пол. По мере их удаления, разбитое состояние проходило все быстрей. Она не спешила подавать признаки жизни, лишь немного приоткрыла глаза: здесь, где бы это ни было, горела одна единственная свеча. Кто-то, скорее всего Джонатан, поднялся с пола, на котором, кстати, лежала Василиса, его тень всколыхнулась на пороге. Он прикрыл дверь. Постоял немного, словно раздумывая, потом ушел. Нет, убежал. И не закрыл Василису. Она все же поднялась с пола, бегло осматривая помещение. Маленькая коморка с деревянными досками, без мебели и с единственным источником освещения. Сонливость ушла совсем так, будто ее и не было. В голове упрямо встала точно такая же сцена с Денисом и Мэри. Нет-нет-нет, что за день воспоминаний! Василиса уселась на пол, скрепя зубами от боли в позвоночнике. И так, матушка — это Хельга. Она и Джонатан задумали что-то нехорошее, связанное с Василисой. Элайза сбежала. Уже. — Может, мы встретимся вновь, — прошептала Василиса в пустоту. И вдруг она услышала голоса. В своей голове. Василиса восприняла этот факт совершенно спокойно, как будто такое случалось каждый день. Почти каждый день. — ...Джонатан, я повторяю: эта девчонка опасна. — Чем, матушка, чем? — Ты знаешь мои способности. Я вижу клубящуюся тьму внутри нее, говорила же. Тьма, кольцами, каждый раз одна и та же картинка. — И что это значит? — Джонатан, тут только два варианта, ты знаешь. — Да, матушка, она может быть просто неизлечимо больна! — Нет, ты прекрасно знаешь, что эта девчонка — мутант. Сильный и неуправляемый. Такую тьму я встречала только у Астрагора. — Как и у моего умершего дядюшки! — Джонатан, ее сила копится с самого рождения, я вижу! В ней слишком много зла. Я видела, как ее мучают головные боли и... — Как и у любого тяжело больного! — Нет, это было другое. Девочку либо разорвет, либо эта сила поглотит ее. Рано или поздно. Я не могу допустить, чтобы около моего мутанта сына находилось такое создание. — Я тебе не сын. — Ты мне как сын. Джонатан, это слишком опасно! Тем более ее друзья тоже мутанты, и посильнее твоего отца. — Хорошо, что ты предлагаешь? — Взять девчонку прямо сейчас, любимыми методами. Ее свиту можно задержать с утра. А там дальше посмотрим. Можно отдать королю как ведьм и ведьмаков. — Если все настолько плохо, то почему ты говоришь только сейчас? — А ты разве слушал меня раньше? — Матушка... — Джонатан. — Нет-нет-нет, — Василиса спешно замотала головой. Она ожидала, что сегодня ее способности как-то всколыхнуться. Каждый раз они помогали и вот сейчас тоже. В голосах она, конечно, угадала Джонатана и Хельгу. Все, что сейчас важно, это выбираться отсюда. Василиса не знала, как в целом воспринимали ведьм, но точно знала, что когда-то их сжигали на кострах. Нужно бежать. Как это сделала Элайза. Василиса встала насколько быстро, насколько это было вообще возможно в таком пышном платье. Черт, если они убегут прямо сейчас, то в тех костюмах, в которых сейчас! Нужно забежать в палатку, забрать вещи, Иннис, деньги... Но сначала ребят. Искать их будут на вряд ли: Хельга хотела безопасности своей семье, а не правосудия. Ушли и ушли, им же лучше. Все равно все будут сосредоточенны на Элайзы, да и доказательств у них нет и... Сматываться надо все равно. — Эй, Огнева, — раздался негромкий вскрик знакомого голоса где-то на другом конце коридора, — пожалуйста, скажи, что ты не валяешься со вспоротым горлом где-то в этом коридоре. — Марк? — Огнева? Василиса уже поднялась, и, немного покачиваясь, поплелась к закрытой двери, без труда открыв ее. — Марк! — позвала громче, держась за дверной косяк. Темный силуэт быстро приближался к ней, она даже ойкнуть не успела, как была грубо схвачена за руку. — Нужно бежать, — сказали они одновременно и с удивлением уставились друг на друга. — Хельга знает, что мы мутанты и хочет сдать нас королю как ведьм и ведьмаков, — выдохнула Василиса, цепляясь за Марка, как за спасательный круг, — не спрашивай, я тоже ничего не понимаю! — Тем более нужно бежать! — Марк развернулся, потащив за собой и Огневу. — Да почему? — Я, конечно рад, что сейчас тащу тебя, а не твой окровавленный труп... — Я польщена. — Но буду просто счастлив, если ты еще и заткнешься! — Я не... — Не врем... — Я же могу телепортировать нас, дубина, вот почему! — они, наконец остановились. — Скажи только, куда! Раздумывал Марк недолго: — Давайте к нашей палатке. Она крепче вцепилась в руку Ляхтича, подумав о палатке, но не успела даже сосредоточится, как упала в траву. Как ни странно, боли в висках не было, лишь в локтях от падения, не более. — Огнева, слезай, это моя нога! — зашипело откуда-то сбоку. Василиса перевернулась, убирая свои ноги с ног и живота Марка. Н-да, снова подняться в этом платье было явно выше ее сил. — Тебя там не вывернуло? — Нет, но если ты еще раз заедешь мне коленом в живот... — Я случайно! — За случайно бьют отчаянно. — Вот ты и получил. — Что? — Марк, где Фэш и Маришка? — Должны быть здесь, — присвистнул он. — Какой у вас был план? И что случилось? — спросила Василиса, поднимаясь. Ляхтич закатил глаза: — Что ж ты все не успокоишься... В общем: когда тебя потащил куда-то этот Терил, Драгоций рванул искать нас, моля о помощи, потом мы думали, что делать, потом появляется эта мать, как ее... — Хельга. — Да. Точно. Малыш Драгоций пытался сначала прочесть ее мысли, но видимо, разучился, потом пришлось повспоминать историю, сложив дважды два, мы выяснили, что все Терилы тоже мутанты, и ты мутант, раз мутанта почти похитили чокнутые мутанты — то не к добру, возможно, они догадались о твоих способностях, или ты сама выболтнула кому-то из Терилов, что более вероятно, значит, мы все тоже попали, а потом выясняется, что сбежала Элайза, все ... — Покороче можно? Что должны были делать Маришка и Фэш? — Ты зачем перебиваешь, Огнева? — Где они? — Я не знаю! — почти выкрикнул Ляхтич, оборачиваясь к замку. — Они должны были незаметно улизнуть от стражи. — Ясно все с ними, был какой-нибудь план «Б»? Марк обернулся, сверля взглядом Василису. Он ответил спокойно: — Конечно. Те, кто выбрался, должны драть отсюда. Я с Огневой только повесится могу, — проворчал Ляхтич последнее предложение, думая, что его не слышно. — Мы же не будем исполнять этот план? — Василиса лихорадочно соображала, что же теперь делать. — Естественно. Потому что вон они, — Марк тыкнул пальцем куда-то в другую сторону замка. Василиса вспомнила, что в той стороне сад. Умно смотаться через запасной выход. — Нужно за вещами, я в этом дурацком костюме больше не выдержу, — пробубнил Ляхтич и полез в палатку. — Можешь меч мой достать? — шепнула в шатер Василиса, не сводя глаз с двух стремительно приближающихся фигур. Кажется, они держались за руки. Теперь Маришка и Фэш представлялись вместе все лучше и лучше. И почему это Марк пошел за Василисой, а? Нашли кого послать. — Руками и ногами пользоваться умеешь? — Марк, пожалуйста. — Сама возьмешь. Она нащупала Иннис в темноте, вдруг вспомнив про записку от бабушки, гребень и часы. Все это осталось под матрасом в комнате Элайзы, за исключением записки, части письма. Та всегда была при Василисе, ибо содержание, которое она пока скрывала от других, было слишком важно. Она быстро запихнула меч в ножны, без труда зацепив ремень, и почувствовала легкую тяжесть. Отвыкла Василиса от клинка за это странное время. — Надеюсь, ты решила остаться здесь. — Не дождешься, — огрызнулась она в ответ, вылезая. — Мы здесь, живы, слава богу, — через долю секунды Маришка уже стояла перед Марком и Василисой, пытаясь отдышаться. — Вы чего так долго? — бросила Василиса — Это вы чего так быстро? — показался из-за спины Резниковой Фэш. — Цела? — А ты? Тот кивнул. — И правда, чего так быстро? — поддержала Маришка, скептически рассматривая Марка. — Только не говорите, что телепортирвались. — Именно это мы и сделали, — подтвердил Ляхтич, на что Василиса хлопнула себя по лбу, — и прежде, чем вы начнете восхищаться мужеством Василисы, хочу напомнить, что нашу «пропажу» скоро обнаружат и всем будет крышка, понимаете? «Мужеством Василисы», — в этих саркастичных словах было больше похвалы, чем за все годы их знакомства. — Так, куда теперь? — спросила она. — На повозку, а там до ближайшего трактира, как обычно, — недовольно отозвалась Резникова. — Повозку? Поздним вечером-то? — Именно! Все, уходим уже! — Ляхтич указал на ворота замка, откуда вышли стражники.***
Конечно, сложнее всего приходилось Василиса и Маришке. Они бежали до самого конца владений Терилов, а потом еще и вдоль дороги, высматривая в кромешной тьме хоть какое-нибудь средство передвижения. Спасение нашлось не скоро — им был Марк. В один момент он просто обернулся на спотыкающихся о свои же платья Маришку и Василису, сказал остановится, а сам побежал вперед. Ребята стояли почти неподвижно и молчали еще минут пятнадцать в ожидании Ляхтича. Маришка начала заметно нервничать, но главное, что преследователей позади них не было. — Ты как? — Фэш подошел к Василисе сзади, аккуратно дотронувшись до ее локтя. — Нормально, — вздрогнула она, поворачиваясь к ребятам. — Что они с тобой сделали? — спросила Маришка. — Ерунда, никакого насилия, — немного солгала Василиса. Она развернулась, высматривая Марка. Тот появился словно по волшебству. Точнее, появилась карета. Даже не повозка, а карета. В городе, который ночами вымирал, Ляхтич нашел карету. Прежде, чем Марк успел открыть дверцу, чтобы позвать всех, Василиса услышала возмущенное бормотание кучера. Что-то про отсутствие отдыха и обнаглевшую молодежь. Она не знала, подарок это судьбы, простое совпадение или же невероятное везенье, но ночью им досталась свободная карета, с мягкими креслами и всего там насчитывалось аж шесть мест. То есть ребята просто могли разбрестить по всему пространству и думать каждый о своем. Но, видимо, сегодня все шло не так. Сегодня они решили сесть тесной кучей: Фэш около окна, Маришка рядом с ним, напротив Драгоция Василиса, а рядом с ней Марк. — Да, а потом я просто услышала этот разговор Джонатана и Хельги. У последней, как и у всех Терилов, тоже есть способности. Никто ей не сказал про нас, она сама узнала. Огромный плюс кареты в том, что можно разговаривать не опасаясь, что тебя услышит кучер. Но все же стоит говорить на пониженных тонах. — И Терил просто послушал свою мать и согласился тебя похитить? — насмешливо глянул на нее Фэш. — А я то думала, что он хороший парень, — недовольно пробормотала Маришка. — И я тоже, — вздохнула Василиса. Марк и Фэш посмотрели на обеих снисходительно. Луна наконец выглянула из-за туч, и Огнева могла разглядеть ребят. Она даже уловила какое-то довольство, исходящее от мальчиков. Мол, а мы ж вам говорили, что мы тут самые хорошие. Им смешно, а Василисе было ужасно обидно. Потом ребята просто замолчали, каждый думал о своем. Ехали они в общей сложности около получаса, как подсказывали василисины биологические часы. Марк начал дремать, откинувшись на спинку кресел, Фэш задумчиво глядел в окно, а Маришка перебирала складки своего бежевого платья. Когда они наконец приехали в ближайший трактир, название которого Василиса не разглядела — она лишь поняла, что ее глаза слипались, и все, что сейчас нужно это крепкий сон — Ляхтич заспорил с кучером о цене. Мол, грабеж. Было странно слышать это от него. Маришка, наконец, просто пихнула Марка локтем, чтоб тот уже отдал деньги. Но цену он все-таки сбил. Василиса уже больше ни о чем не могла думать, кроме как о сне. Она не вглядывалась ни в вывеску, ни в интерьер трактира, ни в хозяина заведения, стоявшего за барной стойкой, лишь расслышала его голос: — К сожалению, осталось всего две двуспальных комнаты. — И все? — переспросила Маришка, которая и договаривалась. — И все, — голос хозяина трактира был таким приятным и низким. Интересно, а он хорошо поет колыбельные?.. — Ладно, давайте, — она открыла мешочек с деньгами. — Вам на одну ночь? — Именно. — Так, погоди, — придержал подругу за плечо Марк. — Две комнаты?.. — Я лягу с Василисой, а ты с Фэшем. Всего одна ночь, не умрешь, — хмыкнула она. Драгоций, который стоял чуть поодаль, поперхнулся воздухом. Василиса даже взбодрилась, предвкушая представление. Хозяин заведения, мужчина средних лет, высокий, но полный, лысый и с бородой, уперев руки в стойку, улыбался одними глазами. Ага, тоже ждет номер. Василиса, зевнув, спокойненько облокотилась на стойку, развернувшись к ребятам. Правда, она опасалась, что в пылу Ляхтич назовет фамилию Фэша, а тут Астрагора знают все... — Издеваешься, да? Да я с этим... — Марк обернулся к Драгоцию, вопросительно приподнявшему бровь, — с этим даже в одном помещении находиться не могу! — А что тогда предлагаешь? Не знаю, как Огнева, но с тобой я спать точно не буду! Все как по команде посмотрели на Василиса. Они ведь не серьезно, да? — Вот видишь! — Маришка развернулась к стойке, всем своим видом показывая, что это вся сцена и она закончена. Она достала из мешочка несколько золотых монет. — Ну, ладно, — бросил Марк, напрягая скулы, — поспишь на полу, — тыкнул он в Фэша пальцем. — Только если ты будешь спать на лестнице, — зло ответил тот. Прежде, чем Ляхтич успел отреагировать, Василиса подавила смешок, прижав тыльную сторону ладони к губам. Пусть они еще будут по этому поводу век препираться, но Резникова их быстро уломала. — Что? — спросили они оба одновременно, недовольно косясь на Василису. Та лишь подняла ладони в свою защиту и покачала головой, мол, ничего-ничего.***
Как только голова коснулась подушки, Василиса тут же провалилась в глубокий сон, хоть какое-то время еще и слышала грохот за стеной. Она вообще ни о чем не думала перед сном, а вот подсознанию, так привыкшему к еженощному ритуалу, это явно не понравилось. Возможно, именно поэтому Василиса поднялась, когда только-только начало расцветать. Она так и лежала на спине, не сводя глаз с белокурых локон Маришки, разметавшихся по всей кровати. Хм, да она успела подкрасится прямо перед прыжком в прошлое. Вот это предусмотрительность. Даже лак с ногтей стерла. Интересно, где сейчас Элайза? Бежит? Или где-то ночует? Самое безопасное место для ночевки в ее ситуации это какой-нибудь богатый дом, потому что у бедняков будут первым делом рыскать. А если бежать, то только верхом на коне... Василиса, конечно, знала, что у нее все получится, это исторический факт. Но крохотный червячок беспокойства все еще копошился где-то в голове. Честно, Огнева уже привыкла: чуть проснулась и уже видит Элайзу... Сейчас, конечно же, все силы Терилов и Паннеров будут направлены на поиски сбежавшей леди. Интересно, а за ними охотится будут? Вряд ли. Хотя, возможно, это было бы неплохим бонусом в отношениях с Хельгой. Ребятам в любом случае придется скрываться от преследователей. Важно лишь попасть к Астрагору. Как бы сильно Василисе не хотелось об этом думать, но мысли все равно пришли. О черноте внутри. Она, конечноя. догадалась, о чем именно говорила миледи Терил, и какая вообще у нее была способность. У каждого живого существа есть невидимая простому глазу аура. Если она очень сильная, то есть не только вокруг человека, то еще и внутри него. Конечно, сила аура и ее цвет основные показатели, они об этом проходили пару уроков в школе, но пока не углублялись. Ауры — очень сложная духовная наука, которой занимаются лишь единицы. Все это проходят, изучают до любого колебания. Аура — основной показатель человека, его характера, потенциала, жизненных сил, духовности, моральности, сущности, личности. В этом деле важно все: от перехода цвета до количества маленьких лучиков у головы. Естественно, у мутантов аура ярче, чем у обычного человека. У таких людей больше не только физических сил, но и моральных и духовных. Вот почему многие успешные люди — мутанты. Есть, конечно, пособия на эту тему, но основы они проходили. Если внутри тебя клубится чернота, то тут только два варианта: 1. ты не излечимо болен; 2. в тебе слишком много силы. Вывод: у Василисы либо происходит раздвоение личности, либо у нее рак мозга, ну, или переизбыток силы, которым редко получается воспользоваться. И все варианты подходили под объяснения головных болей и того голоса. Но, помимо этого, у нее происходили временные всплески способностей, не проявлявшихся ранние, она преследовала несуществующего кота, и ей являлись видения. Так что тут либо сумасшествие, либо разыгравшаяся мутация. Скорее первое, потому что только сумасшедшие могут к этому относится холодно-спокойно. Нет-нет, кончено же, все из-за силы. В виде видений и новых способностей она пыталась выбраться. Не зря ж тогда, на проверке у Нерейвы, автомат выдал ей аж четвертый уровень. Высокий, которого добиваются многие годы, вдруг появился у девчонки, которая только-только узнала значение слова «мутация». Почему это случилось только сейчас? Скорее всего перемещение в прошлое как-то всколыхнуло ее мутировавший ген или что-то вроде того. Чем объяснить? Самый разумный ответ в данном случае — физиология. Мать обладатель флера, отец очень сильный мутант, плюс бабушка и прадед не менее сильные. У флерщиков, как у духовно сильных, аура чистая, светлая. Белая. Черная аура бывает у обладателей мимикрии. Темная способность, поглощающая. Вот почему Астрагор меняет свое тело: не потому что стареет, он прекрасно поддерживать молодость может, нет, из-за того, что тело попросту р а з р ы в а е т. Если он не поменяет тело вовремя, Астрагора это никак не погубит. Побудет духом немного, потом снова себе сосуд найдет. Это все ей рассказали Фэш и Захарра. Эх, как она там сейчас... Но она не флерщик и не обладатель мимикрии. Не Лисса и не Астрагор. Василиса это Василиса. Вряд ли она продержится сотню лет. И вряд ли она выживет в этой войне. С самого начала, с того момента, как зло начинало подкрадываться, когда она только увидела Бена Клауса, Мэри Резникову и Дениса Романова, она поняла, что счастливого конца для нее не б у д е т, даже когда не знала о своей ауре. О своей силе. Для Василисы есть три возможных выхода: 1. Найти способ избавится от этого, оставаясь живой и при своем теле (и в своем уме); 2. Продолжать жить, пока не станет очень плохо. Пока просто не разорвет; 3. Умереть. По позвоночнику пробежали мурашки. Найти способ избавится, ждать, умереть. Избавится, умереть... Василиса вскочила с кровати, подбежав к платью, которое висело на спинке кровати, достала листочек. Снова прочитав письмо, написанное узким почерком бабушки, Василису затошнило. Она только что нашла способ убить сразу двух зайцев. Риск провала составляет 99,9 %. Но выбора не было. В глазах помутнело. Она оперлась о кровать, пытаясь побороть минутный приступ слабости. Василиса нашла в большой сумке Маришки старое голубое платье. Быстро надев его, Василиса спрятала заветную бумажку в надежное место, а Иннис надела под одну из юбок. Вряд ли она сегодня ляжет, зато потом время на клинок не потеряет, когда ребята будут уходить. Тошнота не проходила. Даже не заплетаясь, Василиса медленно спустилась вниз, дабы выйти на улицу и глотнуть свежего воздуха. Возможно, полегчает. На крыльце было очень хорошо и свежо. Солнце только поднималось из-за горизонта, но на улице не было ни души. Привычная (или не совсем) для жителей апрельская жара еще не окутала столицу, поэтому дышалось легко. Тошнота не проходила, но становилось значительно легче. — Так, только дочь миледи ищем, да? — Василиса услышала громкий мужской голос и приближающийся звук ударов железа. Доспехи. Она сорвалась, но забежала лишь за угол здания, все еще отчетливо слыша приближающееся голоса. — Она сказала, что если найдете победителей соревнований в пении и ту рыжую девчонку, которая с Джонатана не слезала, можете тоже притащить, — послышался другой не менее громкий голос. — Они чем провинились? — третий голос. Еще ближе. — Есть подозрения, что они эти, не чистые, — еще голос. — Ведьмы, что ли? — еще. — О-о-о, ведьм никто не любит, — еще один голос! — Ладно вам, это только подозрения, — боже сколько их там? — Главное — Элайза! — Но по возможности, и ту рыжую с компашкой. — А Хельга разрешит... Десять. Их минимум десять. Василиса больше не слушал, уловив «так, давайте-ка всех в этом кабаке перебудим». Она прижалась к стене, лихорадочно соображая. Мысли бежали впереди их осознания. Телепортироваться на глазах у стражников не сможет — сразу выдаст себя с потрохами. За ребятами не успеет. Нужно бежать. Нужно предупредить. Доспехи послышались совсем близко, Василиса рванула, завернув за еще один угол здания, таким образом оказываясь прямо под окнами комнат. Василиса с Маришкой точно брали самую крайнюю комнату, а в какой Фэш и Марк?.. Так, ладно, достаточно разбить одно окно, чтобы перебудить всех в трактире. — Мне кажется, Элайзы тут не будет... — послышалось задумчивое. Она подобрала увесистый камень, еще когда услышала первого стражника. Сейчас рзмахнулась и кинула в одно из окон в центре. Стекло разбилось, а осколки посыпались внутрь, но Василиса все равно закрыла голову руками. Боже, пусть никто не пострадает, пусть все проснуться! — Кто это тут окна бьет? — послышался голос первого стражника. В мгновение ока с двух сторон показалось стразу по трое солдат! Нужно дать ребятам время, чтобы выбраться. — Это та самая! Еще и хулиганка! — А, ну, стоять! — к ней потянулись руки. Василиса резко развернулась. Она побежала так быстро, как могла с подступающей к горлу тошнотой. — Стой! Нет, Василиса. Беги.