Легенда о короле Актуре и рыцарях Круглого стола

Где-то совсем близко, над головой, щебетали птицы; тонкие сухие ветки потрескивали под тяжёлыми сапогами; яркое летнее солнце бликами играло по латам Кагарда, привлекая внимание к изображению тигра. Путь через лес предстоял долгий, но крайне приятный. В груди было легло-легко, свежий аромат хвои дарил умиротворение и казался таким приятным и родным после вконец опостылевшего запаха морской соли, что хотелось просто остановиться, закрыть глаза и потянуть его носом, наполнить лёгкие. Алексенора даже не успела испугаться, а Кагард вздрогнул и отступил на шаг назад, когда в дюйме от его сапога в землю со свистом вонзилась стрела. Ему ничего не стоило взглядом найти место, откуда был совершён выстрел: человек спокойно сидел на толстой ветке дерева и помахивал ногой. — Стоять! Шертокский лес — мой дом, я знаю всех, кто когда-либо пересекал его, вестимо. Кто вы такие и что делаете в наших краях? — Меня зовут Кагард Тигриное Сердце, а это моя покровительница Алексенора. Я пересёк океан, чтобы участвовать в рыцарском турнире, и не позволю мне помешать. Человек усмехнулся и спрыгнул с дерева. Неспешно подошёл к Кагарду и с интересом изучил его доспехи и оружие. — Думаешь, хороший меч сделает тебя хорошим воином? Возвращайся назад, пока не успел опозориться, вестимо. Кагард оскалился и подошёл к незнакомцу ближе. Алексенора пыталась предостеречь его, тронув за руку, но он даже не обратил на это внимания. — Хочешь, чтобы я доказал тебе свою силу прямо сейчас? — Попробуй, — произнёс человек с улыбкой после недолгого молчания. Затем снял с пояса небольшой кошель с монетами, привязал его к стреле, быстро повернулся и даже не прицеливаясь попал точно в тонкую ветку сосны в десяти ярдах над их головами. — Собьёшь его — он твой, вестимо, — и протянул Кагарду свой лук. Тот лишь посмеялся и жестом показал, что лук ему не понадобится. Он подошёл к сосне, немного присел, подвигал пятками, вставая наиболее удобно и резко оттолкнулся от земли. Алексенора, конечно же, ни секунды не сомневалась, что он допрыгнет, а вот человек был ошарашен. Он усердно пытался скрыть своё замешательство, но выходило плохо. Кагард подошёл к нему с отломанной веткой в руке и удовлетворённо наблюдал за сменой эмоций на его лице. Наконец человек заговорил: — Это не по правилам, вестимо. — По каким ещё правилам? — огрызнулся Кагард. — Или ты думаешь, что заставлять мечника стрелять из лука честнее? Человек замялся и принял своё поражение. — Хорошо. Ты победил. Но не забудь с трибун посмотреть, как я выиграю состязание лучников, вестимо. Меня зовут Мидорин Гуд. Кагард усмехнулся и поставил руки в бока. — Тогда ты поболей за меня в финале главного этапа турнира. Мидорин Гуд приподнял бровь. Нет, он сам, конечно, тоже хорош, но этот Кагард настоящий самоуверенный наглец. Это возмутительно. — Если ты до него дойдёшь, вестимо. — А вот в этом прошу не сомневаться, — выпалил Кагард и поспешил уйти. Запас его красноречия иссякал, и если бы он остался ещё хоть на минуту, то уже не смог бы так метко отвечать на слова Мидорина Гуда. Тот только прищурил глаза и смотрел им вслед, посмеиваясь себе под нос. Кагард неуверенно шёл вперёд, чувствуя спиной пристальный взгляд. Обернулся. Мидорин пожал плечами и покачал головой. Кагард не понимал, что не так, но чувствовал, что Мидорин над ним смеётся. Наконец он понял, в чём причина. — Кагард? Что такое? — Алексенора недовольно посмотрела сначала на сына, а затем на Мидорина Гуда, который махал им рукой издалека. — Тропинка закончилась. Куда нам дальше идти? — Видимо, придётся просить у него помощи? — Алексенора засмеялась и пошла назад. Она понимала, что Кагарду этого не хотелось, но ситуация вынуждала. Тот недовольно заворчал, но последовал за ней. — Конечно же, я готов оказать такую любезность. Но не задаром, вестимо, — он перевёл взгляд на свой кошель, так недолго украшавший пояс Кагарда. Теперь же он снова вернулся к законному хозяину. — Вам нужно добраться до графства Ракушир. Путь неблизкий, три дня пешим ходом, вестимо. Или можете купить лошадей. Вам решать, на что тратить деньги: на ночлег в трактирах или на пару гнедых. Но из леса я вас выведу до наступления темноты. Мидорин Гуд выполнил своё обещание. Сумерки только начинали сгущаться, как они уже вышли к широкой проезжей дороге. Вдали виднелись крыши небольшой деревушки, в которой им предстояло искать ночлег. — Идите прямиком в трактир «У Бертольда». Там вас приютят даже за скромную плату и как следует накормят, вестимо. — Благодарю тебя, Мидорин, ты нам очень помог. Сложно словами выразить нашу благодарность, — Алексенора была в явно хорошем расположении духа и не скупилась на слова. После утомительного плавания ей потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и вновь стать добродушной и общительной. — Вы уже достаточно выразили её в денежном эквиваленте, вестимо, — Мидорин похлопал рукой по своему кошелю, чуть было не доставшемуся Кагарду. Кагард фыркнул. До деревни оставалось менее четверти мили. Последние шаги оказались самыми сложными, начала наваливаться усталость, и в животах предательски заурчало. Трактир «У Бертольда» оказался небольшим, но очень уютным. Вообще, деревушка была маленькой, но благодаря её стратегическому местоположению прямо на весьма популярном пути из портового города в Тейколот, нуждающихся в ночлеге и еде было предостаточно. За счёт этого жители и кормились практически круглый год. Хозяин трактира встретил Кагарда и Алексенору очень радушно. А когда они расплатились за комнату и попросили ужин, он порекомендовал им самые вкусные блюда из тех, которые готовит его жена. В трактире оказалось с дюжину человек постояльцев. И почти все как на подбор крепкие лбы без манер и воспитания. К слову, Кагарда вполне можно было причислить к ним. Кроме того, в трактире остановилась молодая женщина с грудным ребёнком. Малыш всё время плакал, пугаясь галдежа и звона стаканов, а его мать пыталась утешить его, не желая привлекать к себе лишнее внимание. Алексенора подошла к ней и села рядом. Женщина боязливо отодвинулась и недоверчиво глянула на неё. — Не волнуйтесь, я могу вам помочь. Я хорошо лажу с детьми. Женщина всё ещё опасливо разглядывала ведьму, но уже не пыталась уклониться от всякого прикосновения. — Ну же, всё будет хорошо. Дайте мне его на минуту, и он успокоится. Алексенора смотрела ей в глаза и не давала отвести взгляд. В конце концов воля ведьмы сломила человеческую, и женщина покорно дала ей на руки ребёнка. — Вот так. Ты вырастешь славным воином, так что не огорчай свою мать, — Алексенора качала его на руках, напевая что-то себе под нос. Не прошло и минуты, как дитя успокоилось. Женщина благодарно кивнула и забрала своего ребёнка. Алексенора вернулась к Кагарду. — Вам не стоит использовать свои чары на маленьких детях. Это может сказаться в виде странных побочных эффектов. — Ты такой зануда, Кагард, — усмехнулась она и принялась за свою еду. Кагард нахмурился и продолжил: — Это вы всегда слишком легкомысленны! Магия — это же не шутки! — Конечно, не шутки. Вспомни, сколько раз я вам жизнь спасала своими чарами. По-моему, это ты их недооцениваешь, — Алексенора насупилась, видимо, обидевшись. — Я прекрасно знаю им цену! Только, пожалуйста, пользуйтесь ими не так часто, матушка! Алексенора в ответ только хмыкнула. Сейчас еда занимала её гораздо сильнее, чем споры с сыном. Слегка перекусив перед сном (Кагард съел всего четыре куриных ножки), уставшие, они поднялись на второй этаж в чистую, скромно обставленную комнату, впрочем, вполне соответствующую всем их ожиданиям. Однако Кагарду удалось уснуть не сразу. Сердце его трепетало при мысли о том, сколько ещё приключений ждут его впереди.