Friday I'm in Love

«Он мне не нравится» с завидным упорством повторил Джеджун, как если бы бесконечное повторение делало его заявление более правдоподобным. Его смена уже пару часов как закончилась, но сегодня на баре стоял Ючон- о лучшем кандидате на «поплакаться в жилетку» он и мечтать не мог, даже учитывая что его сеансы всегда влетали в круглую сумму. Что поделать. Ючон-лучший. «Ну правда.Ни капельки»  «Ну конечно нет, хен» успокаивающе протянул Ючон, и улыбнулся, а Джеджун уже знал, чем аукнется ему эта улыбка- каждая маленькая деталь этого разговора обязательно будет использована против него самого. Только позже. «Расскажи мне о нем  «Его лицо» Выплюнул Джеджун, со стуком приземляя стакан с виски на стойку. «Лицо такое тупое. И его прическа. Третий год уже прошу чтобы перестали их так стричь. И бабочка его тоже дико идиотская. Мне иногда ее просто оторвать к чертям хочется» «Правда?» Джеджун замер, так и не донеся стакан с виски до рта и затравленно покосился на Ючона, в ту же секунду ретировавшегося на другой конец бара чтобы подлить напитки молодой семейной паре. Похоже он пытался закадрить их обоих. Вот же предатель. «Ну да». Джеджун медленно развернулся на стуле — не то чтобы так хотелось нагнать драматизма, просто это помогало скрыть неловкость. Хотя он вряд ли бы выглядел лучше в глазах Чанмина, стоявшего сейчас так непозволительно близко, и выглядевшего даже слишком довольным для подобной ситуации, даже если бы научился сначала думать, а потом говорить. «Ну да, ты знаешь, официантов в бабочках обычно комплиментами осыпают, тем более во французских ресторанах, но когда я на тебя смотрю, мне просто плакать хочется». «Да ладно, серьезно?» Улыбка официанта стала шире, вгоняя Дже в еще больший ступор. Чанмин тем временем оказался совсем близко, и Дже заметил тот самый игривый огонек вызова в его глазах «Ну давай».  (Что ж, если ты так просишь)

//

Следующим утром Джеджун проснулся в собственной постели. Конечности немилосердно ныли от похмелья, а слишком яркий свет от незадернутых штор обещал еще большую головную боль, если их сейчас же не закроют. Катаясь по постели в безрезультатных попытках встать, Джеджун наткнулся на лежащее рядом тело- что ж, если это не заставит его подняться, то... «Святые угодники» пробормотал он, распознав в парне крепко спящего и явно не желающего просыпаться Чанмина. В его воспаленном, похмельном и все еще сонном сознании начали потихоньку всплывать сцены из прошлой ночи. Вот он тащит Чанмина за собой, удерживая за лацканы его мерзкого лилового пиджака, вот вжимает в стену лифта и целует до боли в сухих, искусанных губах, вот стелится дорожка из наспех стягиваемой одежды- от входной двери и прямо до спальни Джеджуна, вот он взбирается сверху и тесно вжимается, без слов обещая все виды земных удовольствий. Но сейчас они лежат на расстоянии вытянутой руки, непонимающе вглядываясь в лица друг друга, а на фоне метрономом тикают настенные часы. И пожалуй тот факт, что под простыней ни на ком из них ничего не было так же вносил свою перчинку. Неловко. Джеджун попытался припомнить как нормальные люди поступают после ночи безумного секса, ну должен же быть какой-то этикет. «Эмм.» медленно начал он, и в ту же секунду живот Чанмина издал громкое, такое знакомое урчание, которое мозг Джеджуна обнулил до «рычание двигателя подыхающей ракеты». И его внутренний шеф тут же поднял голову: «Ты голоден?». Лицо Чанмина на секунду удивленно вытянулось, а Джеджун тут же замер, пытаясь понять не нарушил ли он сейчас какое-нибудь золотое правило сьема на одну ночь. И пока он в панике обдумывал как сгладить ситуацию и не начать нести все, что в голову придет (заклеить рот- не вариант), Чанмин внезапно улыбнулся. Не ухмыльнулся, не оскалился, а именно улыбнулся- искренне и по-доброму. Джеджун почувствовал, что от сердца наконец отлегло, а неловкость немного рассеялась. «Ты всех своих партнеров на одну ночь после секса завтраками кормишь?» спросил Чанмин со смесью веселья и искреннего удивления. «Ну, конечно...» неуверенно протянул Дже, стараясь сделать так, чтобы в итоге это не звучало как «Нет». Однако Чанмин улыбнулся только шире, затем скинул простынь (чего уж тут скромничать), и Джеджун вмиг забыл о том, улыбался тот вообще или нет. Когда прямо посреди твоей спальни встают 180 сантиметров обнаженной красоты, мысли идут в другом направлении.  «Джеджун-хен». Дже моргнул и с большим усилием поднял взгляд. Чанмин снова ухмылялся, но уже не пытался отпустить пару скабрезных шуточек, видимо мысли о завтраке все-таки пока перевешивали. «Покормишь меня?». «Конечно» ответил Джеджун, неуклюже поднимаясь с постели и обвязываясь простыней на манер римской тоги. «Конечно покормлю».