Это было у моря

Это было у моря. Спета Передернута моя память, Оборванкой под вечер бродит Ловит ветер, шуршит крылом Было - облаком пред рассветом Было - с призраками - не с нами, Перекрестьем чужих мелодий Белой небылью. Кем сбылось? Путь спиралью за плечи ляжет Все ушло, и саднит в гортани То ли выкуренным, неспетым, Неоправданным, не моим... Засыпаю на дальнем пляже Утомленная тьмой скитаний, Отпускаю долги приметой Нам на завтра - и тем двоим В руки - волны, луна на черном Рвется стрелами к горизонту Все готово к полету. Птицей Бьется стиснутый эпилог Уходящие - непокорны Перья, плечи, шаги, конфронты Верой жгучей мне мнут страницы Было? Лишь бы теперь сбылось.

Эпилог. Они выехали около десяти утра. Санса с раздражением смотрела, как Сандор выруливал на трассу – на стабильных шестидесяти пяти. - Ты тащишься, как черепаха. Так мы и за неделю не доедем. Он мельком взглянул на нее – и опять уставился на дорогу, недобро ухмыляясь. - Твоей любви к быстрой езде хватит на нас двоих – и на твое хм… подозрение. Скоростная ты наша Пташка. Уймись. Не собираюсь я рисковать. Успеем. - Куда? - С тобой – хоть в пекло, дорогая. - Ну, нет! В пекло я поеду только с моими карандашами – там должно быть интересно. - Нет, не интересно. И потом мы уже там были, помнишь? Там холодно, тускло и приходится все время таскаться по кругу. Я предпочитаю спирали. - Чего? - Спирали. Так хоть слегка – но сдвигаешься вверх. Кстати, о спиралях – я тебе там снял на телефон штучку. Глянь Санса покосилась на его трубку, валяющуюся в выемке перед центральным дисплеем Импалы. Музыку они не включали – и теперь там мигал электронный будильник, показывающий неправильное время. - А что там? - Ну, посмотри – и увидишь. Я заметил ее, когда грузил в саду барахло в эту твою невместительную машинку. Санса недовольно взялась за телефон, разблокировала пальцем заляпанную клавиатуру и, найдя галерею фотографий, сосредоточенно начала тыкать в не желающие грузиться картинки. Две первые - просто черный фон. А третья… - Боги, Сандор! Это же колибри! - Ага. Крутилась над какими-то невзрачными жёлтыми цветами – из серии болотных сорняков, что растут на углу веранды. Долго так зависала. Нелепейшее создание. То ли птица, то ли пчела – а так, никакого вида, только движение. И острый, как шпилька, клюв. И, по-моему, она не умеет ходить. Только летать. - Мне ужасно нравится. Спасибо! Как ты ее заметил? - Ну, скучно было. Ты там по телефону болтала. Надо же куда-то смотреть. - Тут не смотреть надо, а видеть! Ты гений! - Ага. Я гений. А ты - бестолочь. Машину надо заправить. Бензин на исходе. Это все твои «газ-тормоз». - А это тут при чем? -Да потому что! Ездить ровнее надо. Тогда и расход топлива будет меньше… - Ты стал старым нудным ворчуном, ты знаешь? Что-то я погорячилась с выбором партнера… - Поздно теперь думать. Нет, если ты не уверена, я съеду в ближайший рукав, и мы все переиграем. Хочешь? - Не хочу. Ты ворчишь – я ворчу. Мне нельзя, а тебе можно? - Естественно. Тебе слишком мало лет, чтобы брюзжать. - Мы их с тобой пополам поделили – так что привыкай. И еще я злюсь, что не могу быть за рулем… - Это я уже понял. Мне эта твоя машина не нравится. - Купи себе мотоцикл и успокойся уже! Рыцарь на железном коне! - Сама ты рыцарь –«верхом на торпеде улетим в космос». - Мы и улетели – и ты еще жалуешься? - Совершенно не жалуюсь. Улетели. И болтаемся, как два осколка на орбите. - Нет, теперь уже один, - Санса протянула руку и положила ее на бардачок. Сандор тут же поймал ее пальцы. И ладонь у него, как всегда, была теплой – ну, хоть у кого-то… - Ты чего такая холодная? Замерзла? - Нет, просто не выспалась. Трясет еще. - Ну так спи. Я тебя разбужу, когда доберемся до какой нибудь приличной забегаловки. Тебе надо себя беречь. - Это я предоставлю тебе. А сама буду беречь тебя. Он потер бровь и мрачно буркнул: - Вот и береги - кончай ерничать и спи. Санса потянулась – спать и вправду хотелось здорово. Она устроилась поудобнее и закуталась в его куртку – ту самую, черную – пахнущую кожей, сигаретами и им самим. Потом вспомнила еще одну вещь. - Сандор? - Да? - Хотела тебя попросить… - Что? – он обернулся к ней, встревоженный и как всегда пытающийся это скрыть. Безнадежный человек! - Все ещё мёрзнешь? Погоди, выключу кондиционер или даже печку включу… - Да нет. Не то. Я хочу на обратном пути заехать в старую гостиницу и забрать оттуда горшок. - Да что еще за бред? – простонал Сандор, увеличивая скорость до семидесяти и переходя в среднюю полосу. - Какой горшок, неуемное ты создание? - Ну, тот – один из тех, что стоял возле чавкающих дверей.… Помнишь? - Ну, еще бы! Да он, небось, весь потрескался и в руках развалится. Зачем тебе это? - На память. Поставим на углу дома – и я насажу туда цветов. - Что, бархатцев? – засмеялся Сандор, глянув на нее. - Ну, разных. И их тоже, – хихикнула Санса. — Кстати, я нашла второе кольцо. С птицей. Оно валялось в куче мелочевки, что оставили мои арендаторы. Видимо, подняли там, куда ты выбросил… - В саду. Я выкинул его в окно. Ну, а нашла - и хорошо. А то тебе было досадно, как я понял… - Ну, да. Оно на меня налезает с трудом – но я его разношу… - Да нафиг? Подумаешь, важность! И потом, то же не башмак… - Мне важно. Как и все, что ты мне дал. Все-таки память… - Ты, Пташка, все же до одури сентиментальна… - Ну, кто-то же должен – за себя и за тебя - и за то… подозрение… Это ты тут изображаешь отца семейства – товарищ, вырубленный из скалы. А сам колибри снимаешь в саду, – сказала Санса, зевая. – И вправду – посплю. Что-то срубает. Он легонько сжал ей пальцы. – Вот и спи. Времени подоставать у тебя еще будет предостаточно. Путь долгий. А колибри я снял для тебя. Нарисуешь потом. - Ага… - сонно сказала Санса. - Когда доберусь до карандашей. Сначала колибри – потом тебя. Или наоборот… Или вместе… Сквозь ресницы она поглядела на Сандора – тот смотрел в зеркало заднего вида – на что, кто его знает? Половина лица в шрамах – что была обращена к ней. Сансе показалось, что с годами ожог стал менее очевидным – или она просто пригляделась? Или она уже спит? В ее снах он всегда был таким, как должен быть – без этой маски, что полжизни определяла его роль. Для нее это имело малое значение – она научилась смотреть сквозь нее. Как и он тоже – на нее саму. Жалко, что нельзя положить тяжелеющую голову к нему на плечо – так было бы куда уютнее… Санса глянула туда, куда смотрел Сандор – назад. А там, за медленно закругляющей пространство дорогой терялось в прозрачной дымке утреннее серо-сиреневое море. Она вздохнула и отвернулась, прислонившись виском к окну. Это ничего. Не круг - все же спираль. А впереди был долгий, еще неизведанный путь.