И как все это понимать?!

— Солнышко, ты все взяла? — спросила меня мама.  — Да, мам, — я потеребила рукой ремешок рюкзака. Мама улыбнулась мне и присела на корточки рядом с Люси.  — Люси, ты ведь хорошая девочка? — лукаво улыбнувшись, спросила мама.  — Да! — ответила моя сестричка.  — Ну, тогда постарайся сделать так, чтобы Нелли не расстраивалась, хорошо?   — Хорошо, мамочка. Как только мама встала, я не удержалась, и кинулась ей на шею, бормоча, словно в припадке.   — Мама, мамочка, не хочу, не хочу уезжать, пожалуйста, мама… В ответ она только заплакала. Я тогда тоже хотела, но понимала — нельзя. Я должна быть сильной, ради сестры. Нельзя плакать. Нельзя. Тем временем пошел дождь, но мы с мамой его не замечали. Мы стояли так до приезда автобуса. Когда он подъехал, Люси сказала:   — Нелли, пола? Мама подняла голову и взглянула на номер автобуса.  — Да, детка, пора. Я со вздохом отпустила маму. Как же мне не хочется уезжать! Мама заметила это, и взяв меня за руки, сказала:  — Нелли, всего 2 месяца. Потерпи ради сестры.  — Конечно, мама… Мы зашли в автобус. Люси сразу же заняла место у окна. Она махала маме. Я была не против, что малышка заняла это место. Вскоре автобус тронулся с места. Я отвернулась от окна и позволила одинокой слезинке скатиться по своей щеке. Но вспомнив о сестре, я тут же вытерла ее.  — Не скучай, мама. Не успеешь оглянутся, как мы с Люси снова будем с тобой, — прошептала я.