Тонкий мир

Позади Хёкдже - кромешная тьма. Пустое пространство, заполненное мраком. Под ногами - мелкие камни, круглые и теплые, нагретые солнцем за целый день. Воды - по колени. Мягкие домашние брюки промокли и теперь льнут к щиколоткам словно вторая, слегка великоватая, кожа. Хёкдже опускает глаза и внимательно смотрит на ровную гладь. Отражения нет - вроде бы странно, но тревога не чувствуется. Вода спокойная и абсолютно прозрачная. Кристальная, чистая, настолько, что с легкостью просматривается замысловатое дно. Видятся камни - они, оказывается, цветные, и видится тень, неторопливо подбирающаяся со спины. Возникает острое желание обернуться, но Хёкдже откуда-то знает, что, обернувшись, он ничего не увидит. Вернее увидит. Ничто. Скованный шаг вперед сокращает расстояние до водопада. Камни под ногами перекатываются, создавая новый узор, ударяются друг о друга гладкими ребрами, но Хёкдже не слышит - грохот воды заглушает другие звуки, оглушает его самого. Воды уже примерно по пояс. Она теплая, но равнодушная, искрится, напоминая растаявший снег. Хёкдже зачерпывает ее ладонями, смотрит, как она капает с непослушных пальцев, а затем поднимает голову вверх. Водопад - огромный и мощный, откуда срываются серебряные потоки - не разобрать. В вышине только искусственно-синее небо и солнце. Впрочем, надолго ли? Совсем скоро тьма подберется и к ним. Нужно идти быстрее. Не оглядываться. Только вперед. Вода плещется на уровне горла. Заполняет карманы, ныряет за шиворот и просачивается через ткань. Хёкдже в последний раз смотрит на солнце, проверяя, не ухватилась ли тьма за его лучи, а затем закрывает глаза. Набирает полные легкие воздуха и шагает под водопад. В первый момент ему кажется, что стена воды обрушится с немыслимой силой, придавит его тело ко дну и закружит, не позволяя даже дернуться лишний раз, но нет. Ничего этого не происходит. Спокойно миновав водопад, Хёкдже оказывается на той стороне. Судорожный вдох, крепко сжатые кулаки, холод по позвоночнику, крупная дрожь. Хёкдже страшно до одури, все тело колотит, глаза открыть просто нет сил. Под опущенными веками пляшут яркие всполохи, в ушах бешено стучит кровь. Грохот воды здесь не слышен. Кажется, здесь вообще звуков нет. Зато здесь есть тьма. Хёкдже чувствует, как она едва ли не просачивается под кожу. Отсюда и этот жуткий холод, и ужас в крови. Глубокий вдох и выдох под счет. Хёкдже невольно вздрагивает - кто-то осторожно берет его за руку и слегка сжимает ладонь. "Идем", - горячим шепотом в самое ухо. И все-таки звуки здесь есть. Просто кто-то выключил лишние. Тепло. Страх отступает - послушная тень. Хёкдже чувствует, как его тянут вперед - нужно довериться и позволить себя вести. Переплетенные пальцы рук, неуверенный первый шаг. Свет вспыхивает неожиданно, по щелчку, будто над миром включили огромную настольную лампу. Вместе с ним возвращаются и живые звуки - шум воды, теперь спокойный и тихий, шелест листвы. Хёкдже забывает обо всем остальном, резко распахивает глаза и тут же вскидывает к лицу руку - ярко. На мрак здесь нет и намека. Дыхание перехватывает от увиденной красоты - кругом буйство красок и сочная зелень. Свежий ветер и безупречное, ясное солнце. Ноги почему-то подкашиваются, и Хёкдже вдруг слышит смех, вздрагивает, почувствовав, как кто-то снова сжимает его холодные пальцы. - Красиво, правда? Хёкдже хмурится, отшатывается, резко выдернув ладонь из руки незнакомца. Часто моргает, привыкая к свету, разглядывает парня напротив. На первый взгляд ему около двадцати пяти - не слишком высокий, хорошо сложенный, красивый. Пожалуй, даже слишком красивый. Странный. У него темные, растрепанные волосы и необыкновенно глубокий взгляд, в котором отчетливо читается недопонимание. В горле Хёкдже - ком, сбитый из десятков нелепых вопросов. Он не знает этого человека. Кто он? Почему смотрит на него с такой нежностью? Или что это за эмоции отражаются на его лице? Что происходит? Хёкдже молчит. - Ты весь промок. Незнакомец расправляет плечи и улыбается, словно решив, что это - лучшая тактика. У него приятная улыбка, приятный голос - теплый и мягкий. Ему хочется доверять, но стоит ли? Хёкдже даже не знает, где он находится. А одежда и правда до нитки. Парень неловко одергивает пропитанную влагой футболку, ловит себя на том, что тело кажется непривычно чужим - гибким и сильным. С каждой минутой все становится только страннее. А водопад? Хёкдже вспоминает про водопад, оглядывается, но на этой стороне его нет. Здесь лишь спокойное озеро и небольшой грот. Там нет ни света, ни звуков. Он помнит. - Хёкки, идем. Хёкки? Звучит непривычно, хоть и уютно. Как махровый плед на плечах, как свеча в стеклянной лампаде. Хёкки. Ровно два слога, таких мелодичных и плавных, что... Странно. Так Хёкдже не называли даже члены семьи. Откуда незнакомец вообще узнал его имя? Он ждет, а Хёкдже смотрит на него с недоверием. Идти за ним или нет? Впрочем, не похоже, что у него есть хоть какой-то выбор. Дороги назад точно нет. Дом незнакомца расположен совсем рядом с озером. Прихожей в нем нет, и прямо с улицы дверь ведет в просторную комнату, где в окружении простой деревянной мебели стоит белоснежный рояль. Хёкдже временно забывает про свое волнующее смятение и с интересом осматривается по сторонам, но все же в нерешительности замирает на низком пороге. - Смелее, Хёкки, это ведь и твой дом. Фраза незнакомца застает Хёкдже врасплох. "Твой дом"? О чем он вообще? Это даже не смешно, чтобы можно было принять за шутку. Да и тон парня - серьезный, пусть и легкий, непринужденный. Неужели они знакомы? Их что-то связывает? Нет, Хёкдже наверняка бы запомнил, только вот картонные коробки на полу говорят совсем об ином. "Донхэ и Хёкдже", - написано на них кривым почерком. Донхэ? Так зовут парня? Совершенно незнакомое имя. Хёкдже решительным образом не понимает происходящего, но незнакомец явно не собирается останавливаться для пояснений - сворачивает по коридору и исчезает за белой дверью, а Хёкдже старается не отставать, идет за ним следом до самой спальни. Незнакомец, тихонько напевая себе под нос, копается в платяном шкафу, должно быть ищет сухую одежду для гостя. Хёкдже подходит ближе, хочет что-то спросить, но все слова вдруг теряются, когда он случайно заглядывает в зеркало, стоящее у стены. В отражении - совершенно чужой человек. Намного старше и выше, чем Хёкдже. Пожалуй, он ровесник хозяина дома, подходит ему по статусу и красоте. У него великолепное тело - широкие плечи и сильные руки. Странные, ярко-бардового оттенка, волосы. В чертах лица угадывается что-то знакомое, да и взгляд растерянный, как должно быть у него самого, но в целом - это не он. Хёкдже уверен. В чем дело? Что это значит? - Эй, ты собираешься переодеваться? Замерзнешь ведь, - незнакомец подходит ближе, останавливается напротив, с улыбкой заглядывает Хёкдже, или не Хёкдже, в лицо. - А может, тебе помочь? Он задорно смеется, ловко поддевает края чужой, мокрой футболки, уверенно тянет вверх - так, словно проделывал это уже не один раз. Отражение Хёкдже покорно поднимает руки, позволяет себя раздеть. Холодная ткань задевает острые скулы, на секунду липнет к губам. Ступор и диссонанс, грозящий разрушить сознание. Воздуха резко становится мало, волнение заметно подскакивает, температура воздуха, кажется, тоже. - Я скучал, - неожиданно тихо говорит незнакомец и вдруг обнимает Хёкдже поперек груди. Прижимается к нему всем телом и целует в уголок губ. Хёкдже охватывает настоящая паника. Он чувствует тепло чужого тела, впервые в жизни ощущает поцелуй на своих губах. И в то же время видит в зеркале двух незнакомых людей. Словно подглядывает за чьей-то, чужой, непозволительной близостью. Затаив дыхание, он неловко отходит назад, отражение тоже делает шаг. Хёкдже выставляет руки вперед, грубо отталкивает от себя незнакомца. Отражение вторит. - Кто вы? - Хёкдже впервые слышит свой голос здесь - взвинченный, нервный, но хотя бы он остался узнаваемым, прежним. По эту сторону. Водопад. Именно с него что-то пошло не так. Нужно вернуться? Сбежать? - Хёкки, в чем дело? - Это ты мне скажи. Кто вы такие? Хёкдже не отводит глаз от зеркальной глади. Незнакомец оборачивается и ловит в отражении его взгляд. Он выглядит потрясенным, напуганным. Действительно ощущает страх? Ему-то чего бояться? Он здесь хозяин, он задает правила этой странной игры. Хёкдже пятится, продолжает отчаянно отступать. - Хёкки, ты только успокойся, ладно? В голосе незнакомца что-то ломается. Он дергается и резко срывается с места, бездумно тянется к Хёкдже. Снова хочет его обнять или на этот раз причинить боль? Бежать. Бежать. Отчаянное "быстрее" долбится в мыслях, сердцебиение ускоряется, Хёкдже не может дышать. Он делает еще один шаг вслепую, спотыкается. Перед глазами темнеет, очертания комнаты расплываются, пальцы незнакомца хватают воздух, губы раскрываются в беззвучном крике, и только тогда страх превышает несуществующие нормы, ломает границы со звоном стекла. Только тогда Хёкдже заставляет себя вынырнуть из глубокого сна. _ _ _ _ _ _ _ Хёкдже открывает глаза, медленно моргает, пытаясь сфокусировать взгляд. По стене пробегает узкий луч уличного освещения - отсвет автомобильных фар. Дом. Вроде бы все на своих местах. Хёкдже переводит взгляд на будильник. Всего 5:14. До подъема почти два часа, но спать совершенно не хочется. Жарко, тело кажется липким от пота. Странный был сон - слишком реальный, слишком запоминающийся. Вязкий, как зыбучий песок, но яркий и манящий, как блуждающий огонек. Ощущение, что он затянет обратно, стоит только перестать моргать. Хёкдже откидывает край одеяла, осторожно опускает ноги на ледяной пол, поднимается и идет в ванную. Щелкает выключателем, жмурится от непривычного света, на ощупь находит раковину и вцепляется в нее, чувствуя, как керамический холод под пальцами прогоняет остатки сна. Хёкдже мысленно считает до трех и, распахнув глаза, смотрит в зеркало. Сейчас в отражении - настоящий он - худощавый восемнадцатилетний мальчишка с ужасной прической и немного непонятными чертами лица. Хёкдже проводит рукой по черным, растрепанным волосам, трет глаза. Все в порядке, он никуда не исчез. Только вот эмоции почему-то смешанные - радость и легкое разочарование. Ничего не изменилось, все хорошо. Впереди - очередной унылый день ненавистной жизни. Хёкдже усмехается собственному отражению и, подцепив пальцами полотенце, швыряет его на зеркало, завешивает не выспавшегося двойника, а затем раздевается и встает под душ. Пытается смыть прохладной водой послевкусие сна. И, тем не менее, забыть незнакомца никак не выходит. Кто он такой? Что ему было нужно? Как он вообще попал в подсознание? Хёкдже часто посещали кошмары, но обычно в них фигурировали те, кого он прекрасно знал - школьные обидчики или призраки прошлого, привыкшие к удовольствию доставлять слабакам кучу лишних проблем. Сегодня же сон был другим. Возможно, незнакомец даже не хотел причинять Хёкдже боль. Ведь он обнимал его, собирался поцеловать. Что было бы, если бы Хёкдже его не оттолкнул? Становится неловко, а затем парень вдруг вспоминает, что во сне он не был собой, а значит, если у незнакомца и были какие-то нежные чувства, то не к нему. И от этого почему-то обидно. Хёкдже вспыхивает и делает воду похолоднее. Это всего лишь сон. Ничего больше. *** Новый учебный день начинается с типичных мелких проблем - несколько подножек в холле, один неприятный удар в плечо. Но это все ерунда, к такому приветствию Хёкдже привык. Не удивляет его и то, что один из одноклассников, проходя мимо, выбивает учебники из его рук, а затем смеется и тычет пальцем в аутсайдера, который посреди коридора собирает рваные книги в рюкзак. Хёкдже даже не слушает, что он говорит. Какая разница? Его слова - внешний шум, мерзкий и никому не нужный. Уроки кажутся Хёкдже ужасно скучными, к тому же он хочет спать и если в начале дня еще слушает преподавателя, то уже через пару часов засыпает, подложив под голову руку, согнутую в локте. Будят его неприятный смех и комок бумаги, неожиданно оцарапавший щеку. Хёкдже открывает глаза и слышит, как учитель в очередной раз повторяет его имя. Перекличка. Несколько человек недоуменно, с некоторым осуждением оглядываются назад. Хёкдже поспешно вскидывает затекшую руку и неуверенным голосом отвечает: "Здесь". Игнорирует одноклассника, который жестами говорит ему развернуть упавшую на его парту бумажку, вместо этого равнодушно смахивает ее на пол и снова опускает голову, чтобы немного вздремнуть. Учитель географии вторую неделю подряд рассказывает про водопады, а в скомканных бумажках из года в год всего одно слово. "Неудачник". И после всех лет Хёкдже думает, что, наверное, так и есть. Перерыв на обед - маленькая возможность перевести дух, сбежать ото всех и немного побыть в одиночестве. Хёкдже забирается на крышу музыкального здания и, поглощая простые сэндвичи, пытается убедить себя в том, что выдержит до конца дня. Сейчас все хорошо, здесь его никто не найдет, но эта пауза - своеобразный штиль перед штормом. Впереди - физкультура, а ее Хёкдже ненавидит больше всего. Не из-за самой дисциплины - спорт ему нравится, а из-за того, что занятия обычно напоминают полнейший крах. В последний раз Хёкдже заперли в пыльной подсобке, а в прошлом месяце кто-то подложил в его обувь стекло. Подростки вообще отличаются своей агрессией и жестокостью, а в выпускном классе негативные эмоции лишь усиливаются огромным желанием создать своей персоне уникальное амплуа. Перемена заканчивается слишком быстро, и Хёкдже заходит в спортивную раздевалку, с неохотой думая о том, что одноклассники могли приготовить ему на сегодня. Хорошо это или плохо, но ему не приходится долго гадать. - Эй, страшилище, ты куда пялишься? Хёкдже не пялится никуда, рассматривает разве что манжеты своей белой рубашки, но кого это может интересовать? Один из одноклассников, привыкший считать себя крутым и неотразимым, подходит чуть ближе. Презрение в его голосе очевидно, как и всегда. От надменности, сквозящей в косолапых шагах, Хёкдже хочется закатить глаза. - Что, нравится рассматривать мужиков, да? Гомик никчемный. Небось, и возбудиться успел? Слушайте, парни, а может, поможем ему остудить пыл? Повисшая было зловещая тишина взрывается глумливым, натянутым хохотом. Хёкдже понимает, что сейчас что-то произойдет, но не успевает отреагировать - кто-то подкрадывается к нему со спины и переворачивает на его голову ведро ледяной воды. Хёкдже кусает щеку, лишь бы не вскрикнуть, отпрыгивает в сторону и растирает руки - ощущение, что от холода пальцы вот-вот перетянет судорога. Мерзко. Обидно. И все же не привыкать. Очевидно, грохот и громкий смех привлекают внимание тренера. Он заглядывает в раздевалку без стука и, быстро осмотрев комнату, задает банальный вопрос: - Что у вас происходит? - Ничего, тренер. Хёкдже просто споткнулся и опрокинул ведро. Это наглая ложь, высказанная приторным, наигранным тоном, но Хёкдже знает, что поверят именно ей, а его даже не станут слушать - учителя тоже недолюбливают слабаков. Через пару минут раздается звонок. Хёкдже быстро кланяется тренеру, а затем поднимает с пола ведро, понимая, что убираться придется ему. Драить дурацкой шваброй дурацкий пол - занятие не из приятных, но Хёкдже хотя бы один. Никто не трогает его, никто не унижает. Он быстро заканчивает свое дисциплинарное наказание и, переодевшись в сухую спортивную форму, уходит домой. Ненадолго задерживается у стадиона, издалека наблюдая за тем, как его одноклассники играют в бейсбол. И именно в этот момент Хёкдже чувствует себя особенно скверно. Он просто устал. Устал терпеть все нападки, устал убеждать себя в том, что быть одиночкой - круто. Он хочет немного тепла, немного внимания и обыкновенного человеческого общения. Только кому он нужен? Тому странному парню из сна? Хёкдже глотает сухой смешок и, сморгнув с ресниц случайные слезы, отворачивается от стадиона, чтобы поспешно уйти в сторону школьных ворот.