***
Мукуро не сомневался в своих способностях, когда дело касалось распознавания иллюзий. Может, ему и не хватало реального боевого опыта, но отличить сон от реальности, а иллюзию от галлюцинации Туман был способен на уровне инстинкта. Сейчас же Рокудо находился в замешательстве. Он точно помнил, как выполнив поручение Еши и поговорив со Скуало, вернулся в особняк. Помнил ежедневный визит в лазарет за порцией исцеляющего солнечного пламени. Помнил ужин, на котором его Небо почему-то отсутствовала. Впрочем, выяснить причину этого труда не составило. Луссурия охотно поделился с юным Туманом информацией о том, что «милая Еши» немного переутомилась на тренировке и сейчас отдыхает, а потому увидеть ее Мукуро сможет только завтра. Последним же четким воспоминанием иллюзиониста стало то, в котором он вернулся в свою комнату и взял в руки лежавший на тумбочке учебник для начальной школы. Хотя отсутствие какого-либо образования не слишком беспокоило Рокудо, глядя на то, как старательно учится Облако Варии, он тоже решил попытаться освоить школьную программу. Благо, что читать и писать, Туман все-таки умел. Этому в лаборатории обучали всех детей, используемых в тестах препаратов, ускоряющих мозговую деятельность или подвергшихся воздействию языковых пуль. Еши его желание одобрила и в тот же день снабдила необходимыми книгами. Так что теперь часть свободного времени Мукуро тратил на решение простеньких задач или чтение. Сегодняшний вечер не стал исключением. Удобно устроившись с учебником на полу, Туман даже успел просмотреть несколько страниц, прежде чем реальный мир померк, сменившись широким, уходящим в никуда, коридором. Коридором, который совершенно точно не был иллюзией или сном, но в то же самое время как будто не существовал вовсе. Подобный феномен Рокудо встречал впервые. Даже прикасаясь к отполированному до блеска серому камню, которым были облицованы стены, Мукуро не мог со стопроцентной уверенностью сказать, действительно ли он чувствует гладкую поверхность или все это лишь обман, созданный в его собственном воображении. — Ку-фу-фу, и кто же мне так удружил? — хмыкнул иллюзионист, так и не сумев разгадать загадку странного коридора. Если принимать во внимание, то, что ему рассказала Принцесса про варийских иллюзионистов, то на ум Рокудо приходила только одна кандидатура. Мармон. Его сил вполне бы хватило, чтобы заточить разум неопытного коллеги в подобном месте. Но Мукуро не торопился обвинять Туман Варии во всех смертных грехах. Хотя бы потому, что здесь вообще не чувствовалось влияния Пламени. Никакого. Да и не только Пламени. Детально проанализировав свои ощущения, иллюзионист обнаружил, что его связь с Еши тоже практически исчезла. — А вот это уже не смешно… — мелькнула у Рокудо тревожная мысль. Узы Неба и Хранителя ослабить не так-то просто. Туман точно знал, что иллюзорные ловушки на это не способны. А вот причинить вред Принцессе или ему самому и тем самым затронуть связывающие их нити, вполне. И если насчет себя, прошедшего через кошмары шести путей, иллюзионист особо не беспокоился, то за Еши всерьез опасался. Тем более что, по словам Луссурии, она в данный момент находилась не в лучшем состоянии. Было ли это следствием того, что сейчас происходит или просто совпадением, Рокудо не знал, но собирался сделать все возможное, чтобы выбраться из ловушки как можно скорее и убедиться, что его Небу ничего не угрожает. Обозначив себе цель, Туман переключил свое внимание на дальний конец коридора, подернутый густой белесой дымкой. Плотная субстанция, то стелившаяся мерцающей волной по полу, то миниатюрными смерчами устремлявшаяся вверх к потолку, не внушала Мукуро ни малейшего доверия. Но с другой стороны и вовсе был тупик, поэтому выбирать, в каком направлении двигаться, чтобы найти выход, иллюзионисту не приходилось. — Мне бы твою интуицию, Принцесса, — вздохнул Туман, пытаясь объективно оценить свои шансы на быстрое и желательно благополучное возвращение в реальность. К сожалению, дара предвидения у Мукуро не было, а вот время поджимало. Поэтому, недолго думая, Рокудо направился к колыхавшейся от невидимого ветра пелене. Но стоило иллюзионисту сделать несколько шагов, как все его тело сковала нестерпимая боль. Прокатившись по каждой клеточке организма ошеломляющим разрядом, она пульсирующим комком сконцентрировалась в правой глазнице, напоминая Туману о не самых приятных моментах его жизни. Мукуро пошатнулся и, рухнув на колени, прижал ладонь к лицу, словно это могло унять неприятные ощущения. Но боль и не думала проходить. Напротив, она все сильнее захватывала сознание своей жертвы, безжалостно разрывая незримые нити, связывающие иллюзиониста с окружающей действительностью. Но, даже чувствуя как его разум крошится под напором чужой воли, Рокудо не готов был сдаться. Ведь он уже пообещал, что не оставит свое Небо. Затянувшейся пытке положила конец ярко-синяя вспышка, от которой у Тумана перед глазами пронеслась целая жизнь. Вот только эта жизнь была не его. Она принадлежала маленькой девочке, волей случая ставшей частью отряда убийц. Кадр за кадром, Мукуро наблюдал, как взрослеет его Небо. Видел, как в возрасте пяти-шести лет ее едва не покалечил один из рядовых. Видел Еши в кабинете Занзаса, когда она помогала боссу в работе. Видел поездку на курорт, где ее вместе с каким-то мальчишкой похитили прямо из гостиницы. И кровавую бойню в исполнении Варии, которую они устроили, вызволяя Ешино из рук вражеской семьи. Рокудо знал, что все разворачивающиеся перед ним события не были иллюзией или же сном, навеянным невидимым противником. Его инстинкты, позволявшие с легкостью распознавать обман, утверждали, что это реальность. Пусть и оставшаяся в прошлом. Но иллюзионисту от этого было нелегче. Скуало не преувеличивал, когда называл нападение на штаб-квартиру мясорубкой. Несмотря на обрывочность видений, Мукуро в полной мере проникся ситуацией, в которой оказались рядовые варийцы. Внезапность атаки плюс отсутствие старшего командного состава, помноженные на явное численное преимущество противника и… поглотители Пламени. Туман был готов руку дать на отсечение, что это именно они. Мерзкое оружие, разработкой которого так гордились ученые Эстранео. Ведь оно могло не только забирать чужое Пламя, убивая владельцев атрибута, но и при необходимости передавать его носителю браслета или просто накапливать для последующего использования сторонними людьми. Правда, самим «обраслеченным» тоже приходилось несладко, особенно если вид Пламени отличался от того, коим обладали они сами. Одно-два применения и тело носителя превращалось в жалкую развалину. Но это, по словам создателей поглотителя, был всего лишь «незначительный побочный эффект». Разумеется, самого Рокудо испытания браслета не коснулись ни в каком виде. Иллюзионист был слишком «ценным образцом», чтобы использовать его подобным образом. Зато Мукуро и другие дети довольно часто присутствовали во время этих экспериментов в качестве наблюдателей. Для снижения тяги к побегу и непослушанию, так сказать. Впрочем, Туману сейчас было не до собственных воспоминаний. Его разум был полностью поглощен кадрами жестокой расправы над молодой женщиной и той болью, которую эта смерть принесла Еши. Эмоции его Неба. Страх, отчаяние и, наконец, ярость. Рокудо пережил их все, так словно они принадлежали ему самому. Это его душа осыпалась пеплом, в то время как беснующееся Пламя сжигало врагов дотла. И это он умирал, сожалея, что не смог защитить близкого человека и о том, что больше никогда не увидит свою семью. Умирал, чтобы там, в абсолютной пустоте, встретить своего будущего Хранителя. Умирал, чтобы несколько часов спустя очнуться в залитой лунным светом комнате с учебником в руках.***
Тсунаеши пришла в себя далеко не сразу. Даже оказавшись на знакомой поляне рядом с обеспокоенным Джотто, девочка какое-то время вообще ни на что не реагировала. Казалось, ее сознание просто уснуло, не выдержав пережитого стресса. И лишь когда Примо пустился в пространные объяснения о том, что причиной случайного объединения воспоминаний послужила царапина от оружия ее Хранителя вкупе с их неуемным желанием защитить друг друга, Ешино внезапно заговорила. — Теперь ты понимаешь, Джотто, — перебила она его. — Почему я хочу изменить этот мир? Первый босс Вонголы кивнул. Он действительно понимал. И дело было не только в системе, прогнившей до основания и теперь планомерно уничтожавшей общечеловеческие ценности, а в том, что Тсунаеши была Небом. А настоящие Небеса всегда стараются защитить то, что им дорого. — Ты поможешь мне? — вопрос принцессы Варии звучал скорее как утверждение. — Конечно, piccolo cielo, — ответ Джотто был обещанием. Не потому, что Еши его наследница, перенявшая вместе с кровью волю Первого поколения. А из-за ее взгляда. Серьезного, пронизывающего. Взгляда взрослого человека, повидавшего если не все, то многое. — Спасибо, Джотто, — черты лица девочки неуловимо смягчились — Извини, я пойду. Хочу убедиться, что Мукуро в порядке. — Конечно, — понимающе улыбнулся Примо. — Вам есть о чем поговорить. И, Еши… ты можешь полностью доверять своему Хранителю Тумана. Он не причинит вреда твоей семье. — Я тоже так думаю, — без колебаний кивнула Ешино и исчезла, оставив наставника одного. Впрочем, стоило Тсунаеши уйти, как тревожный звоночек из мира призраков, вынудил Джотто временно покинуть подсознание своей ученицы и переместиться в просторный зал, где как раз набирала обороты очередная ссора между Хранителями Тумана и Облака. Остальные представители Первого поколения находились здесь же, но в противостояние своих товарищей вмешиваться не торопились. Даже Джи, правая рука босса и по совместительству Хранитель Урагана, молчал, зная, что приструнить этих двоих под силу только Примо. — Ничего другого от тебя и не ожидалось, — в голосе Алауди сквозило неприкрытое презрение. — Скучно стало? Решил поразвлечься? — Ну-фу-фу, смотрите, кто заговорил, — издевательски рассмеялся Деймон. — Как будто тебе вообще есть дело до этих детишек. — Мое отношение к ним не имеет ничего общего с тем, что ты не подчинился приказу и пытался навредить наследнице нашего босса, — холодно парировал Облако. — Это вполне тянет на очередное предательство. — Алауди, Деймон, немедленно прекратите! — поспешил осадить Хранителей Джотто. — Что за балаган вы здесь устроили?! — Все как всегда, босс, — пожал плечами Туман. — Все как всегда… Блондин же только прошипел себе под нос что-то явно нецензурное и недовольно покосился на недавнего оппонента. Джотто вздохнул. Прошло столько лет, а они ничуть не изменились. Хотя, может это и к лучшему. — Послушайте, — собравшись с мыслями начал объяснять Примо. — В том, что произошло только моя вина. Попросив Деймона нейтрализовать эффект подчинения, случайно наложенный на наследницу моей крови ее Хранителем, я не учел, что они так остро отреагируют на ослабление связи. — Да уж, — усмехнулся Спейд. — Детки оказались не промах. А ведь я практически усыпил сознание маленькой Принцессы, прежде чем похитить ее рыцаря. Просто удивительно, что они сумели уйти из-под моего влияния. — То есть приказ ты все-таки не выполнил, — вставил свои пять копеек Алауди. — И к тому же зачем-то объединил их воспоминания. Причем, наверняка, выбрал самые неприятные моменты. — Ну-фу-фу, а вот тут ты ошибаешься, Облачко — Деймон подошел к овальному столу, за которым расположились остальные Хранители, и опустился на свободное место рядом с первым Дождем Вонголы. — Я не сделал ровным счетом ничего из того, в чем ты пытаешься меня обвинить. Более того, даже пытался удержать юных героев от столь опрометчивого поступка, как прогулка по чужой памяти. Но, увы, наши потомки оказались слишком упрямы, чтобы отступиться и просто подождать, пока я закончу порученное мне дело. Впрочем, угроза устранена. Так что насчет того, что Принцесса окажется под контролем своего Туманчика можно не беспокоиться. — Проще говоря, ты ни в чем не виноват, все остались живы, и задача выполнена, — подытожил витиеватую тираду Хранителя Тумана Джи. — Именно, — с вызовом глядя на Облако, протянул Спейд. — Так что предлагаю считать наше импровизированное собрание закрытым. Разрешите откланяться. — Ди, — позвал Хранителя Джотто, прежде чем тот растворился в синей дымке. — Не знаю, как тебе это удалось, но спасибо. — Всегда пожалуйста, босс, — довольно прищурился Туман. — Всегда пожалуйста. Когда-нибудь Деймон расскажет Примо, что это не он, а юное Небо и ее Хранитель обоюдным доверием сами того не зная свели на нет эффект от способности Мукуро. Ведь, так или иначе, умение Рокудо подчинять себе других людей базируется на его же Пламени. А, значит, они уже не смогут навредить друг другу. Более того, изначально побывав вместе на грани жизни и смерти, наследники Первого Поколения заложили основу абсолютно нерушимой связи, какой не было ни у кого из их предшественников. Когда-нибудь, он обязательно поведает об этом своему боссу. Но сегодня, сильнейшей иллюзионист всех времен позволит себе в коем-то веке присвоить чужие заслуги. Когда-нибудь Вонгола Примо расскажет своему Хранителю Тумана, что благодарил он его вовсе не за избавление от возможной проблемы, а за то, что тот, сам того не желая, помог Еши и Мукуро лучше понять друг друга и тем самым окончательно убедил их в правильности выбранного пути. Когда-нибудь, но не сейчас. Когда-нибудь повзрослевшие Скайрини Ешино и Рокудо Мукуро узнают, кто были виновниками их общего ночного кошмара. И тогда для двух призраков настанут веселые времена. Но это случится еще не скоро.***
Возвращение в реальность далось Рокудо нелегко. И дело было не только в слабости и головной боли, которые неизменно преследовали иллюзиониста после затяжных вояжей в иллюзорные миры, но и в практически незнакомом ему до сегодняшнего дня чувстве вины. Ехидно скалясь, оно острыми коготками царапало душу юного Тумана, шепча о том, что проникнув в воспоминания Еши, он фактически предал свое Небо. Шестой путь. Мукуро был почти уверен, что именно из-за своей проклятой способности захватывать тела других людей и раны, нанесенной его трезубцем, он сумел получить доступ к памяти Принцессы. Пусть все вышло случайно и во многом из-за вмешательства третьей, неизвестной пока, стороны, но Рокудо не считал это оправданием. Потерять контроль над своими навыками и даже не заметить этого. Какой он после такого, к черту, иллюзионист? Хорошо еще, что Ешино была в порядке. Их связь полностью вернулась в норму, стоило Туману очнуться. Значит, воздействие ограничилось лишь чтением воспоминаний, а не полным контролем. Но сути того, что он допустил серьезную ошибку, это не меняло. Кое-как поднявшись с пола, Рокудо побрел в ванную. Выкрутив кран на полную, он несколько секунд смотрел на разлетающиеся брызги, а затем подставил ладони под ледяную воду. Пальцы сразу же занемели, но Мукуро это только пошло на пользу. С глаз словно спала пелена, и даже в голове немного прояснилось. Для закрепления эффекта иллюзионист еще несколько раз плеснул себе водой в лицо, после чего перевел взгляд на висящее над раковиной зеркало. Машинально отметил розоватые подтеки на щеке, протянувшиеся от внешнего уголка правого глаза до подбородка. Кровавые слезы. Еще одно доказательство его вины. Глубоко вздохнув, Рокудо постарался утихомирить царящий в мыслях хаос и сосредоточиться на главном вопросе. Что дальше? Воспоминания Еши едва не вывернули его душу наизнанку, хотя Мукуро в сущности было плевать на погибших варийцев и убитую женщину. Но эмоции его Неба, ее неприкрытая боль и отчаяние, которые Туман пропустил через себя, заставляли смотреть на события одиннадцатого мая под другим углом. Можно сказать, что теперь это была и его личная трагедия. А если учитывать, что Еши тогда едва не погибла и тот факт, что к нападению явно приложила руку семья Эстранео, то личная втройне. Даже странно, что он сразу не догадался, кто за этим стоит. Ведь все доказательства были прямо перед глазами. Уничтожение ученых, упомянутое Скуало экспериментальное оружие, использованное при атаке на штаб-квартиру и слова Луссурии, что об этой семейке лучше поговорить с Ешино. Стоило сложить эти детали и вот он ответ на извечный вопрос: кто виноват? Впрочем, ряд моментов по-прежнему нуждался в пояснениях. В частности, Рокудо так и не понял, была ли атака санкционирована учеными или они просто продали свои разработки врагам Варии. Хотя смысла это не меняло. У семьи его Неба было не меньше прав на вендетту, чем у него самого. А у Ешино хватало причин, чтобы желать изменить этот мир. Вот только примет ли она теперь его помощь? Доверие довольно хрупкая штука. Мукуро прекрасно осознавал, что его ошибка вряд ли укрепит их отношения. Скорее наоборот, разрушит их до основания. В лучшем случае после такого Принцесса больше никогда не поверит ни единому его слову. В худшем же… Страх, отчуждение ненависть. В конце концов, Еши может просто попросить иллюзиониста уйти и найти себе другого Хранителя, который уж точно не будет монстром и не станет тайно использовать на ней свои способности. Но последнего варианта Туман всеми силами постарается не допустить. Ешино Скайрини его Небо и он не может позволить себе ее потерять. Осторожный стук в дверь застал Рокудо врасплох. Увлеченный своими размышлениями, он как-то упустил из виду возможный визит Принцессы. Сам иллюзионист не рискнул идти к ней, понимая, что столкнись он по пути с кем-нибудь из засидевшихся допоздна Хранителей Занзаса или самим Скайрини-старшим, то вряд ли бы сумел объяснить, чего ради его среди ночи понесло в гости к Облаку Варии. Поэтому Мукуро решил отложить неприятный для него разговор до утра. Но с другой стороны, оно, наверное, и к лучшему, если они обсудят все здесь и сейчас. — В конце концов, несколько часов ничего не изменят, — думал Рокудо, открывая дверь. По правде говоря, Туман ожидал всего чего угодно. Упреков, обвинений, презрительного молчания, но Еши первой же фразой загнала своего Хранителя в тупик. — Я рада, что с тобой все в порядке, Мукуро, — тепло произнесла она. — Уже поздно, но ты не против, если я зайду ненадолго? Иллюзионист кивнул и посторонился, позволяя Принцессе переступить порог. На миг в его сознание закралась крамольная мыслишка, что Ешино еще не знает о том, что он листал ее память, как какой-то фотоальбом, поэтому если сейчас промолчать, то все останется, как и прежде. Но Рокудо задушил предательскую идею на корню. Пусть сама суть атрибута Тумана подразумевает обман, он не будет лгать своему Небу, даже если это приведет к худшему из возможных сценариев. Обеспокоенный взгляд карих глаз, подсказал Мукуро, что его молчание слишком затянулось. Надо что-то сказать, но слова колючим комком застряли в горле, не давая иллюзионисту так просто нарушить хрупкую тишину. — Прости… — только и смог произнести Туман. — Твои воспоминания… Это моя вина. — Нет, Мукуро, не твоя. Я знаю, что ты не сделал ничего плохого, — уверенно проговорила Еши. — По словам Джотто, это была просто случайность. К тому же, я тоже видела твое прошлое. Так что можно сказать, что мы в одинаковом положении. — Вот как… — губы иллюзиониста тронула грустная усмешка. — Понятно. Странно. По идее он должен был радоваться, что все обернулось именно так, и Принцесса не считала его виноватым, но почему-то вместо облегчения Рокудо ощущал лишь горечь. Да, он собирался рассказать своему Небу правду. Вот только это были бы просто слова, а не кадры из фильма ужасов. Хотя, Еши вела себя так, будто ничего не случилось. Быть может, обошлось, и ее видения ограничились только его воспоминаниями после побега? Было бы хорошо. Но надежды Тумана рухнули как карточный домик, стоило его Небу вновь заговорить. — Мукуро, скажи… — Тсунаеши на секунду замолкла, словно размышляя, стоит ли продолжать фразу, но потом решительно тряхнула головой и озвучила свой вопрос. — Та лаборатория ведь принадлежала семье Эстранео? — Ты абсолютно права, Принцесса, — голос иллюзиониста звучал равнодушно, но Ешино не отпускало ощущение, что за каждым его словом скрывается та самая боль, которую ей пришлось испытать на себе, когда она наблюдала за смертями своего Хранителя. — Это был их самый охраняемый объект. — Ясно, — кивнула девочка, убедившись, что и в этот раз интуиция ее не подвела, и Мукуро действительно был жертвой тех, от чьих рук пострадала Вария. Забавно. Еши помнила, как однажды спросила Занзаса, как он сумел отыскать своих истинных Хранителей за такой короткий период. На что брат ответил, что он-то как раз никого не искал. Они сами пришли к нему, причем самыми невообразимыми путями. А после напомнил Облаку, как она сама появилась в Варии. И теперь, глядя на свой Туман, Тсунаеши в очередной раз, убеждалась насколько босс Варии был прав. Встретиться на пороге жизни и смерти, благодаря общему врагу, это надо было постараться. Последнюю мысль Ешино озвучила вслух, вызвав у Рокудо нервный смешок. — Ку-фу-фу, вот уж не думал, что настанет день, когда мне будет за что поблагодарить Эстранео, — хмыкнул иллюзионист. — Да, я тоже, — задумчиво произнесла Облако. — Кто знает, чтобы было пересекись мы позже и при других обстоятельствах. Мукуро промолчал, но Тсунаеши и не требовала ответа. Оба понимали, что в этом случае, Туман скорей бы всего убил свое Небо. Просто потому, что ненависть к мафии и миру в целом была единственным смыслом его жизни. И Еши не могла осуждать своего Хранителя за это. То, что с ним сделали невозможно простить. Девочка все время спрашивала себя, смогла бы она сама пройти через такое и выжить. А сохранить рассудок? Нет. Однозначно, нет. Ведь даже сейчас Тсунаеши держалась только благодаря тому, что предусмотрительный Луссурия после недавней истерики на всякий случай выдал ей упаковку легкого успокоительного, порекомендовав принимать его в случае бессонницы, панических атак и прочих неприятных симптомов, которые вновь могли возникнуть у юной Хранительницы. И сегодня лекарство пришлось как нельзя кстати. Проснувшись в своей комнате, Ешино не могла не то что разговаривать, а даже связно мыслить. От былой уверенности, с которой Еши просила Джотто о помощи, не осталось и следа. Страшные картины снова и снова проносились у нее перед глазами, вызывая непреодолимое желание забиться в угол и тихо плакать, проклиная жестокость этого мира. И только лежавшие на тумбочке возле кровати таблетки и стакан воды из-под крана помогли немного выправить ситуацию. Правда, дозу, кажется, она все-таки превысила, отчего в голове сейчас слегка шумело. Но главное, Тсунаеши смогла прийти к своему Хранителю и убедиться, что несмотря на измученный вид, он более или менее в порядке, Все остальное сейчас не имело никакого значения. Девочка настолько глубоко ушла в свои мысли, что чудом удержалась от того, чтобы позорно не подпрыгнуть на месте, когда Рокудо обратился к ней. — Принцесса, раз уж речь зашла об Эстранео, могу я спросить? — осторожно поинтересовался он и, дождавшись, запоздалого кивка, продолжил. — Как вышло, что Вария привлекла внимание этих тварей? Почему они рискнули атаковать независимый отряд самой влиятельной семьи? Услышав вопрос, Тсунаеши вздохнула, собираясь с мыслями. Вообще-то Ешино не ожидала, что Мукуро захочет сегодня обсуждать эту тему, но скрывать информацию о произошедшем от своего Хранителя, девочка теперь не видела никакого смысла. В конце концов, он имеет права знать, как были уничтожены те, кто причинил ему столько боли и почему возник конфликт между Варией и Вонголой. Кроме того, чутье подсказывало ей, что так будет лучше всего. Ведь не зря же Джотто говорил о доверии. — Я расскажу, с чего все началось, — сказала она, подойдя к окну, за которым чернильным покрывалом расстилалась темнота южной ночи. — Мы тогда решили всей семьей отдохнуть на побережье… Еши говорила долго. В отличие от сухого рассказа капитана Варии, ее повествование было максимально подробным и содержало не только описание событий, которые Туман видел в ее воспоминаниях, но и собственные размышления Скайрини-младшей о причинах и последствиях. Единственный момент, о котором девочка упомянула довольно скупо, была смерть женщины, по имени Рита, оказавшейся учительницей Облака Варии, и по стечению обстоятельств находившейся в ту ночь в особняке. Но иллюзионисту хватило и пары фраз, чтобы понять насколько тепло к погибшей относилась его Небо. А еще то, что Ешино до сих пор винит себя в том, что не смогла ее спасти. При этом о том, что она сама была на волосок от смерти, Еши говорила спокойно, почти буднично, заставляя Мукуро вновь и вновь прокручивать в голове реплику Скуало, что его Небо ничего не делает ради себя. И даже живет она ради других. Наверное, несколько месяцев назад Рокудо бы посмеялся над таким альтруизмом. Для него собственные интересы были превыше всего, а цель оправдывала любые средства. В целом, это и сейчас было так, если бы не одно но. Его Небо. С недавних пор для Тумана благополучие Еши стояло на первом месте. Откуда взялась эта почти маниакальная необходимость оберегать принцессу Варии, Мукуро, привыкший думать исключительно о себе, не знал, но предпочитал принимать ее как должное. Хотя бы до того времени, пока это не шло вразрез с его собственными желаниями. — Просто она Небо, которое хочется защищать, — с несвойственной для него нежностью подумал иллюзионист. Вот только как помочь девочке избавиться от призраков прошлого, Рокудо не имел ни малейшего понятия. Он вообще плохо представлял себе, что значит оказывать моральную поддержку. В лаборатории такому не учили, да и до встречи с Еши опыта общения с людьми у него было, кот наплакал. И все же, когда Тсунаеши закончила свой рассказ, Туман постарался найти нужные слова, чтобы приободрить свое Небо. — Принцесса, есть вещи, которые мы уже не можем изменить, так пусть они остаются в прошлом, — проговорил Мукуро. — А нам стоит подумать о будущем. Ты ведь хочешь создать новый мир? — Ты прав, Мукуро, — Еши устало улыбнулась. — Сейчас это моя основная цель. Я не знаю, как и сколько потребуется времени, но я сделаю все, чтобы в подпольном мире появились новые законы. Не Омерта и не те кодексы, которым руководствуется государство в собственных интересах, а общечеловеческие, не позволяющие существовать семьям вроде Эстранео и тем, кто их прикрывает. Я понимаю, что, по факту, мы все преступники и останемся ими. На наших руках всегда будет кровь других людей. Но должна быть какая-то грань, за которую нельзя заступать даже мафии. И должны быть те, кто за этим проследит. — Ку-фу-фу, звучит интересно, — озвучил свое мнение Рокудо. — Не скажу, что полностью с тобой согласен. Как по мне, всегда найдется способ обойти закон и ограничения, которые он накладывает. Если уж обычные люди с этим справляются, то, что говорить о мафии. Но попробовать стоит. В конце концов, уничтожить этот мир мы всегда успеем. Ешино только обреченно вздохнула. Кто о чем, а ее Хранитель об уничтожении мира. Хотя, надо признать, что в свете открывшейся ей информации, идея не так уж и плоха. — Ладно, признаю, так себе идея, — поспешно исправила себя девочка, получив ментальный подзатыльник от Джотто. — Но, может?... Все, поняла, больше не буду. Закончив мысленный диалог, Еши развела руками. — Джотто категорически против уничтожения мира, — сообщила она иллюзионисту. — Так что придется все-таки идти сложным путем. Но ты ведь поможешь мне, Мукуро? — Странный вопрос, — хмыкнул Туман. — Разве, я дал тебе повод усомниться в этом, мое Небо? — Нет, — Тсунаеши тепло улыбнулась, чувствуя как под насмешливым взглядом разноцветных глаз, испаряются ее тревоги. — Я знаю, что ты меня не оставишь, мой Туман. Поэтому через три часа жду тебя на четвертом полигоне. Утреннюю тренировку никто не отменял. Отдыхай, Куро. С этими словами, Еши спрыгнула с подоконника, на котором просидела почти весь разговор и стойко проигнорировав немой вопрос «За что ты так со мной?», написанный на лице Мукуро плакатными буквами, направилась к двери. Эта ночь, принесла им обоим немало потрясений, но она же окончательно разрушила стену недоверия между юным Небом и ее Хранителем. Стоило ли прошлое, которым они поделились друг с другом того? Определенно, да.