РАЗГОВОРЧИКИ В... IV

Всегда полезно поговорить с самим собой. Главное чтобы собеседник был интересный. (Мартын Фрай «Книга неопознанных цитат») — Хочешь сказать, что у вас это всё всерьёз? Не каприз и не мимолётно? Не из любопытства — по настоящему всерьёз и надолго? — Тому явно было трудно поверить в то, что происходило между подругами. Дарья равнодушно пожала плечами: — Хочу и говорю. Конечно серьёзно. С любовью не шутят. Том, хмурясь, пристально смотрел ей в лицо словно ожидая, что Дарья внезапно рассмеётся: «Шутка! Купился! Обманули дурака!», но она оставалась всё такой же серьёзной. И надежда Тома таяла — но он не хотел её, эту глупую надежду, терять. И Дарью тоже. Где он ещё встретит такую девушку? — Вы же столько времени были просто подругами. С чего вдруг? Что вас подтолкнуло? Дарья широко улыбнулась и огорошила беднягу Тома: — Ты. Том был в шоке. Дарья, продолжая насмешливо улыбаться, сложила руки на груди и откинулась на спинку своего стула. Том прочистил горло, отхлебнул содовой из своего бокала, но всё равно у него вышло сипло, спросил: — Как это?! Дарья вздохнула. Она не собиралась читать Тому целую лекцию на эту волнующую его тему и на эту встречу в кафе пошла только после того как Джейн уговорила — подруге было любопытно, что вдруг понадобилось Тому от «бывшей» на этот раз. Неужели он ещё не понял, что ловить ему тут уже нечего и надеется на что-то? — Мы поссорились в то лето из-за тебя. Джейн уехала в Эшфилд, лагерь художников, на всё время каникул, меня мама сплавила к мистеру ОНилу, в его детский лагерь «Плакать — это нормально» — помогать ему заниматься с детишками и приглядывать за ними — в результате он превратил нас — меня и ДеМартино почти в надзирателей. Я и Джейн не виделись почти всё это проклятое лето. Пока я сама не приехала в Эшфилд к ней — уже в самом конце каникул. И мы, в конце концов, помирились. И объяснились. В том самом ночном клубе где мы — я и Джейн с тобой когда-то познакомились. Объяснились стоя с «Колой» у барной стойки. — Дарья грустно, как-то ностальгически улыбнулась. — Можно сказать, что это было моё с Джейн первое объяснение в любви друг к другу… «Как ты могла бросить меня из-за этого… парня?! Да ещё на всё лето!» Мы поняли, что не можем друг без друга. И уж извини — были готовы уступить тебя друг дружке — мол, если он тебе так сильно нужен… Отказаться от тебя. Одна ради другой. Том с недоумением спросил: — Но потом мы с тобой были всё равно вместе. И с Джейн спокойно общались. И у неё даже появился, хоть и ненадолго, тот странный фанат стиля ретро. Дарья насмешливо улыбнулась: — Джейн сказала, что тебе стоит дать второй шанс. Видно ей стало тебя жалко. И я её послушала. Том удивлённо уставился на Дарью. — Ага. Так и сказала — второй шанс. Но наши отношения с Джейн… Помнишь тот самый вечер, когда я чуть не попала в аварию? — Помню конечно. Дарья поставила чашку на стол и вздохнула. — Я ехала к тебе. Но не доехала. В тот день… Я действовала импульсивно — вместо того чтобы спокойно поговорить с родителями, сорвалась с места и рванула к тебе. Чуть не попала в какую-то дурацкую аварию, начался дождь и я остановилась у закусочной. Она была мне уже знакома — однажды мы, я и Джейн, отправились с группой Трента на рок-фестиваль и остановились по дороге перекусить в этой забегаловке. Мне нужно было согреться, посидеть и немного подумать — мне хватило нескольких минут на раздумья и я поняла, что для того разговора, что там позже случился, ты мне совершенно не подходишь и я позвонила Джейн. Том недовольно нахмурился: — Почему совершенно не подхожу? Дарья сложила руки на столе и заговорила с интонациями опытного лектора: — Потому что… Потому что у нас с тобой не было той степени доверия и близости, что была у меня с Джейн. Я могла и могу говорить с ней обо всём. Она понимает меня как никто и боюсь, что тебе понадобятся годы чтобы подняться до такой степени понимания, — Дарья рассмеялась. — Она только вошла в зал — перед этим внимательно осмотрела мой автомобиль и убедилась, что с ним всё в порядке и, вероятно, меня не надо везти к врачу, что я не стала жертвой аварии — как я кинулась ей на шею. Джейн была в полном шоке — я такого никогда не делала. Максимум — мы могли «чокнуться» картонными стаканчиками с содовой. Мы не целовали друг друга в щёчку при встрече и при расставании, мы даже просто не пожимали друг другу руки при прощании, а тут вдруг… Мне пришлось отпаивать Джейн кофе (кофе там не самый лучший в стране, но для того чтобы мне согреться, а Джейн прийти в себя от шока он был вполне сносен) прежде чем начать говорить. Мы никогда не говорили, что любим друг друга, но в этот вечер… я поняла, что Джейн единственный человек в мире, который мне ТАК близок. Ты тоже не говорил, что любишь меня — но я поняла, что мы с тобой разве что добрые приятели, у нас есть общие интересы, темы для ничего не значащей болтовни… И всё. Для настоящей любви маловато. А потом ты сказал, что тебе со мной КОМФОРТНО! Что ты со мной потому что тебе со мной КОМФОРТНО! — Дарья зло фыркнула. — А Джейн была со мной уже много времени — и ей со мной было отнюдь НЕ КОМФОРТНО. У меня тяжёлый характер. Я чудовищно ревнива. Я злопамятна как слон — Квин может это подтвердить. Я отчаянно цинична. Мой любимый цвет чёрный. «Старая душа» как сказала мамина подруга. И Джейн меня такую, тяжёлую и сложную, терпела и терпит. Самая серьёзная ссора была из-за тебя, но мы и это преодолели. Единственное объяснение — любовь. Мы любили и любим друг друга — только поэтому принимаем друг друга со всеми недостатками, вывертами и закидонами. Дарья сложила газету, поднялась из-за столика и ушла. Том не последовал за ней. Он остался молчаливой тенью за спиной, неподвижно сидящим за столиком любимого кафе Дарьи и Джейн. …Джейн лежала на диване с книжкой. Когда Дарья вошла, Джейн захлопнула пёстрый томик и с любопытством уставилась на подругу: — Ну что хотел Том? Дарья бросила помятую газету на журнальный столик. — Он не пришёл. Я выпила три чашки кофе. Почитала газету. Ты знаешь, что Джомолунгма не самая высокая гора на нашей планете? Представила о чём был бы наш, с Томом, разговор… Так увлеклась… Надеюсь, что благодаря газете не выглядела городской сумасшедшей… Джейн поднялась с дивана и обняла Дарью: — Когда ты окончательно сбрендишь я буду навещать тебя в клинике каждый день! Дарья сказала совершенно серьёзно: — Заранее благодарна. Это дорогого стоит. Только не забудь своё обещание. Когда придёт время… Джейн с самым серьёзным видом кивнула: — Обещаю и клянусь. Дарья поцеловала Джейн в ухо: — А пока мне грозит только голодная смерть. Трёх чашек кофе оказалось маловато — у нас там ещё осталось хоть немного от маминой лазаньи? Хоть маленький кусочек? Джейн хихикнула: — Ни кусочка. Ты у нас Великий и Ужасный Прожорливый Пожиратель лазаний. Но Хелен научила меня как это твоё любимое лакомство готовить. Поделилась рецептом. Так что если потерпишь… Дарья горестно вздохнула: — Потерплю… Куда деваться… Джейн, я говорила, что люблю тебя? Джейн хмыкнула: — Не так часто как героиня дамского романа — из тех, которыми зачитывается Квин. Но я об этом знала и знаю и всегда помню и без твоих признаний. А я тебя. Очень давно. — Насколько давно? Джейн на пару минут отвлеклась от своих раскопок в недрах холодильника: — Наверное, с того вечера, когда мы с тобой помирились в том жутком ночном клубе — «Фрикин френдс» и всё такое. Может раньше — когда я видела тебя во сне в Эшфилде и просыпалась в слезах и с трудом удерживала себя от звонка тебе — проклятые гордость и упрямство… А может ещё раньше — когда поняла, что моё пребывание в команде по бегу может окончательно рассорить нас? Или…? Сразу, как тебя увидела — в первый день занятий у ОНила? Не знаю. А это важно? Дарья обхватила подругу за талию и ласково пропела на ухо: — Нет. Важно чтобы ты не пересолила начинку. Вот это по настоящему важно. Джейн рассмеялась и продолжила резать лук.