Мне нечего терять.

      После трех часов ночи, когда мне удалось совсем немного отдохнуть, совсем капельку набраться сил перед решающим рывком, схватки начались гораздо болезненней и ощутимее и от этого я занервничала с еще большим упорством с приближением родов.       Я разволновалась не на шутку и не долго думая нажала на стене у койки кнопку вызова в палату медсестры.       Именно эта добродушная женщина лет 40 пришла ко мне все с тем же понимающим заботливым взглядом и остановилась у самой постели.       -Мне кажется, 7. Да,точно,7 баллов. Становится больнее.       Женщина осталась вместе со мной в палате, провела осмотр и опрос, поддалась моим уговорам остаться,не уходить, не оставлять меня наедине с этой тянущей болью и присела на стуле рядом.       Было видно некоторое сочувствие и сожаление в ее глазах по поводу отсутствия рядом со мной в такой трудный и важный момент кого-то из близких, она даже пыталась спросить у меня почему мой молодой человек не присутствует здесь, хотя имеет такую возможность и в основном женщины рожают вместе с мужьями. Но что я могла ей сказать? Я только молча пожала плечами и проглотила ком в горле от этого ее жалкого взгляда,причиняющего боль не меньше,чем само событие.        Если бы она спросила у меня насколько я могу оценить эту терзающую сердце боль по 10-ти бальной шкале, я бы ответила 9,5. Но она не спросила,а я и не навязывалась.       Наверное,я все это заслужила своими нехорошими поступками,нечего,значит,жаловаться.       Раскрытие было 7 сантиметров,а 10- ти ждать еще несколько часов. Эта новость меня совсем не ободрила, а наоборот смутила, я же хотела,чтобы все это поскорее закончилось, если так можно сказать.       Мы часа два разговаривали обо всем на свете, в перерывах между усиливающимися схватками, вместе “правильно дышали”,миссис Труди расспрашивала про мою семью и колледж, кем я хочу быть после окончания учебы и как я познакомилась со своим молодым человеком.       По-секрету я с ней поделилась,что хочу назвать двойняшек Остин и Бесс и медсестра согласилась, что имена “просто замечательные” и наверняка принесут малышне только хорошее в жизни, но вот когда боль близилась к 9-ке,я сквозь непрошенные слёзы дрожащим голосом попросила пригласить анестезиолога,потому что терпеть я больше не смогу.       Спустя минут 40 в палату вошел доктор и велел мне перевернуться на бок, Труди помогла мне справиться с этим испытанием, двигая мои онемевшие от боли ноги и буквально через несколько минут после этой волшебной процедуры боль стала отходить и ощущение эйфории растеклось по всему телу. Так и рожать можно, хоть два,хоть пять раз,-решила я.       Когда действие эпидуральной анестезии прошло, боль снова вернулась с большей силой и частой периодичностью. После очередного осмотра, врач решила готовить палату для родов и вскоре перевела меня туда.       К животу подключили разные датчики, чтобы улавливать биение сердца двойняшек, чтобы фиксировать каждые новые потуги и указывать что и когда мне нужно делать. Часы на стене показывали уже 8 утра, даже начало 9, Малакай так ни разу ко мне не зашёл, но я до последнего ждала,что дверь в палату откроется и он войдет в этой смешной больничной шапочке и халате, возьмет меня за руку и будет поддерживать в течении всего времени, пока боль будет разрывать меня.       -Да я сдохну раньше,чем рожу!-вырвалось из меня, когда уже 1,5 часа я безуспешно тужилась и пыталась явить на свет малышню, которая уж никак не хотела выходить из меня, цепляясь ручками и ножками за мои внутренности. Наверное, им все-таки там было хорошо все 8 месяцев.       Прежде я никогда не испытывала такой боли, несравнимой ни с чем, что случалось со мной раньше. Все ждали, когда пойдет процесс и появится детская головка, но у меня все никак не получалось тужиться правильно, дышать правильно,я так сильно потерялась в боли, что казалось, болит все и везде, не только ноги и низ живота, все это поселилось у меня в голове и в каждой клеточке.        Жалостливые стоны перерастали в крики с каждым часом и если вначале мне было даже стыдно за себя, я старалась молча мужественно переносить все, то теперь я не сдерживалась, хоть и пыталась всеми силами.        Я никогда в жизни так не расклеивалась как сейчас, никогда не плакала так искренне и доверчиво, обессилев и впав в крайнюю степень отчаянья из-за того что все адски болит и ничего не выходит. Я думала,что роженицы в сериалах слишком переигрывают, когда кричат, но с сегодняшнего дня я буду иметь на этот счет другое мнение. Горло жутко саднило от нагрузки на него. Я вся стала мокрая как после проливного дождя и тот больничный халат неприятно лип к телу, простыня подо мной тоже была мокрой и горячей.       Все мои попытки расслабиться и правильно дышать лишь усиливали боль и теперь я оценивала ее в 10 баллов и что самое интересное, когда я испытывала боль, монитор показывал учащенное сердцебиение и у малышей. Только еще через 1,5 часа мучений, пролитого ведра слёз, сорванные связки и нечеловеческие усилия ,приложенные для того, чтобы наконец увидеть маленькие мордашки, на свет появился первый малыш,мальчик, Остин .       Сморщенный и такой красивый, до умопомрачения красивый и маленький.       Миссис Фишер отдала маленького медсестре, которая на детском столике обтерла его, быстро взяла какие-то анализы и вколола витамины.       -Вы хотите взять ребенка?       -Конечно!-прохрипела я,приподнимаясь на локте из последних сил, чтобы увидеть этот маленький сверточек.       Комочек лёг ко мне на грудь и с помощью медсестры он легко начал сосать молозиво.       -Я стала мамой?-пискнула я, пуская в очередной раз поток слёз, как только я ощутила этот теплый комочек на себе.       Меня словно чем-то пронзило через всю грудную клетку и я стала соображать еще хуже с этого момента, увидев реденькие слипшиеся волосики на головке и мутные голубые глазки.       -Как у папы,-заключила я, прижимая ладонь к губам, а второй придерживая детскую спинку,живую,настоящую, не абстрактную, сидящую внутри меня.       Теперь я его вижу и касаюсь, а не воображаю как он может выглядеть. Главное было не сдуреть от счастья, ведь это еще не конец моих мучений, только середина.       -А девочка?       -Отдохнете минуток 20 и продолжим.       В палату вошла очередная медсестра с пакетом прохладного сока и вставила мне в губы трубочку, помогая делать глотки. Я пила как ненормальная жадными глотками. Я даже не заметила за эти затяжные 3 часа ,что в горле совсем пересохло и я до невозможности хочу пить и есть, во всем теле усталость и дрожь в мышцах.       Взглядом окидываю палату и людей, окружающих меня: 4 женщины(3 медсестры и доктор) и мужчина-анестезиолог на всякий случай.       Но тот, кого я бы хотела видеть больше всего так и не показался за все это время. Еще с 11-ти часов вечера,как я приехала сюда так и не видела Паркера, а ведь уже 11 утра и я сделала почти невозможное,чего от самой себя не ожидала и была уверена,что не справлюсь.       Я не помню, чтобы он был за часы схваток и не помню его присутствия во время родов первого из близнецов,никто не входил,кроме врачей и мою руку цепко держала та самая молоденькая медсестра.       Остин оказался крикливым и подвижным ребенком, полностью оправдывая мои представления,что мальчик будет лидером, как Кай.       А вот когда родилась Бесс, то она только молча вытерпела все манипуляции с ней, тихонько кряхтя и шевелясь, и прильнула к моей груди в поиске молочка и любви.       -Я смогла?       -Вы молодец,Хейли. Все хорошо. Теперь можете отдыхать. Мы переведем вас в послеродовую палату,где вы сможете принять душ, успокоиться и подождать новорожденных.       На мое запястье и ручки малышни надели белые ярлычки с информацией имени, веса,пола и т.д. и должны были такой же надеть их папе, по крайне мере так я указывала в карточке при поступлении, но захочет ли он я не знаю,и есть ли он в больнице вообще..