see you later, motherfucker

над головой твоей смыкается купол, господь улыбается и оставляет тебя в одиночестве на пару веков. на гадальных картах выпадает «печаль» и «ревность», «судья» стоит во главе этого цирка и спешит окончить всё одним махом. не оканчивает. только хуже становится, день ото дня, будто повесили на шею петлю и тянут к земле с бесконечным количеством сил. отрекаясь от старого бога, ты забираешь все проклятья, от которых тот тебя берёг. на картах «верность» и «неискренность». ложь распространяется по твоим венам, наполняет изнутри, сжигает, выворачивает, ломает. ты хранишь это в себе до последнего, дольше нужного, сверх необходимого. когда боги посылают знак, ты отворачиваешься и обращаешься к картам. наверное, твои таро лгут. ты просто желаешь себе худшего, ты ужаснейший предсказатель из всех, гадатели всего мира смеются над твоими попытками, боги перестают замечать. и ты остаёшься один. снова. и снова. из колоды выпадает «смерть». гадатель не знает своей судьбы, но ты же особенный. ты знаешь. ты всё знаешь. жизнь продолжается, господь улыбается, солнце светит ярко и дружелюбно, путеводная звезда прорезает ночное небо. начинается новый год. быть потерянным для тебя становится нормой где-то с четырёх часов дождливого мерзкого вторника, в голове горят приказы, жизнь продолжается, но чисто формально. шелест листвы и гул, — монотонный, бьющий по черепной коробке, — ты почти глдохнешь, но держишься лишь благодаря чуду, признайся, сила воли отсутствует ровно столько же, сколько нет твоего Бога. боги так непостоянны. жизнь продолжается. Миссисипи выходит из берегов и омывает твои пятки. я тону на том же месте, где меня и бросили, я безвольный, слабый и глупый, ветер дует с юга, мох растёт там, где ему и завещали, грибы прорастают изнутри моих ладоней и просятся в рот. я угощу тебя поганкой, поросшей из моего сердца, на падаль слетаются черти, боги улыбаются, я теряю тебя на задворках сознания и снова, и снова, и снова тону. Миссисипи поглощает меня изнутри, проглатывает как маленькую букашку, я так ничтожен в сравнении с великими и неумирающими, непобедимыми, всемогущими. боги улыбаются мне, когда Миссисипи прорастает в моих лёгких, наполняет их, уничтожает; Великие улыбаются, когда господь мой, обретший сущность океанов и дождей, утягивает меня на своё дно. жизнь продолжается, Солнце светит ярко и искренне, новый день наступает с новым Богом, дуло у виска подрагивает и грозит мне промахом. жизнь продолжается, боги улыбаются, я просыпаюсь, я не просыпаюсь. утопленников по весне выбралось с дюжину, летом их вытаскивают из рыболовных сетей, осенью скидывают в кучи и поджигают, зимой обглоданные ветром кости осыпаются и разносятся пылью в чьи-то глаза, весною выбираются новые, и новые, и новые, боги улыбаются мой труп улыбается. Миссисипи довольна уже четвёртый год.