***
Открыв глаза, Мари вмиг вскочила и схватилась за голову. И пусть сон её уже подошёл к концу, но она не успокоилась до сих пор. Ведь сидит, дрожит, еле-еле умудряется утирать заплаканные глаза, вся напуганная и уставшая. Тем временем все эти воспоминания об увиденном ещё сильнее её нервировали, заставляя продолжать реветь от ужаса. Вдруг она почувствовала, как что-то коснулось её плеча. Из-за чего в голове куколки тут же появились догадки о том, кто это был, но они её не утешили, а только наоборот заставили испугаться и подумать, может, это всё был не сон. Поэтому почти молниеносно Мари с громким визгом оборачивается и отползает назад, пока не упирается спиной в каркас кровати. Теперь она смотрит вперёд, пытается понять, кто её коснулся, перед глазами продолжает появляться образ того безумца. Однако ничего не происходило, она не чувствовала боли, на неё никто не напал, поэтому фантазия куклы прекращала придумывать небылицы, и теперь у девчонки появилась возможность увидеть того, кто на самом деле находился рядом. Сначала она увидела его яркие глаза, а потом, утерев слёзы рукой, увидела и самого хозяина этих глаз. — Найтмер… — проскулила куколка, как никогда радуясь тому, что он сейчас был здесь. Не собираясь задавать какие-либо вопросы, спрашивать разрешения, Мари только бросилась к мужчине и обхватила его руками, боясь отпускать. Она знала, была уверена, он поможет, защитит, не нападёт и убедит, что всё закончилось… И прочие подобные мысли сейчас мелькали в голове маленькой девочки, которая оказалась в объятиях своего заступника. Поначалу, когда шевеления со стороны куклы его разбудили, Найтмер злился на девчонку за нарушенный сон. Но потом, когда простые подёргивания и скулёж стали переходить в более пугающую стадию, медведь уже начал о ней беспокоиться. А когда дело дошло до криков, он даже предпринял попытку её разбудить, ведь по её реакции понял, что кошмар был ужасным. Теперь же, пока маленькие трясущиеся ручки продолжают пытаться удержаться за него, Найтмер сам одной когтистой лапой прижимает напуганную куклу к себе, оказывая ей поддержку, которая сейчас Мари была сильнее всего нужна. Тем временем вторая его рука с кольцом нависла над головой девушки, позволяя чёрному медведю увидеть всё то, что ей снилось, чтоб понять, что именно в этом сне ей показалось страшным. Кошмары и простые сны всегда были лишь плодом воображения. Да, там фигурируют знакомые личности, места или события, но всегда происходящее искажалось: могли произойти какие-то невозможные в реальности действия или, например, некоторые истории, мечты или ужасы смешивались в одно целое, изменяя то, что реально случалось, почти до неузнаваемости. Это правило распространялось одинаково как на людей, так и на аниматроников. Найтмер тоже знал об этом, поэтому сейчас сильно удивился, никогда ещё не видя подобного. То, что ей приснилось, произошло точь-в-точь в действительности много лет назад. И медведь не понимал, как разум этой куклы мог с такой точностью представить событие, в котором девушка даже не участвовала и не знала ничего о нём. «Неужели, разболтали?», — недовольно фыркнул он, подумав, что его друзья рассказали об их прошлом. Ведь они так-то договорились, что этого никто не должен знать, и она тоже. Решив, что сегодня днём ему стоит побеседовать с братом, Кошмар глянул на часы и понял, что была ещё только середина ночи, поэтому сейчас стоит забыть о происходящем и снова улечься спать. Но тут он опустил голову и задался новым вопросом, а есть ли возможность её уложить? — Пора бы уже и успокоиться, — очень мягко прошептал он, боясь, что девушка примет его слова за грубость и ещё пуще разревётся. К счастью, она о таком и не подумала, но и успокаиваться отказалась, повертев головой. — Там было так ужасно, — начала жаловаться ему Мари. — Но это был всего лишь сон. — Сон… — сама понимала это девушка, но всё равно не могла спокойно вспоминать всё, что там она увидела. И тут кукла услышала хоть и сдержанный, но всё же недовольный рык. — Т-ты не понимаешь, — проскулила она, уверенная в том, что если бы всё это видел он, то никогда бы не стал насильно её пытаться успокоить. — А чего там понимать? Тебе приснился сон, который был просто страшнее обычных. Ничего нового он не сказал, ведь куколка и так понимала, что это просто сон, фантазия. Но вот как ему объяснить, что теперь то, что пугало её там, сейчас мерещится в тёмном углу здесь? Теперь, окончательно осознав, что все эти попытки убеждения бесполезны, медведь устало вздохнул и снова только обнял куколку. Конечно, ему не понять до конца то, что сейчас она чувствовала, ведь сны этому аниматронику, что плохие, что хорошие, давным-давно уже перестали сниться. Но он всё же помнил реакцию людей на подобные кошмары и поэтому мог сделать вывод, что единственный способ заставить заснуть куклу — это её чем-нибудь отвлечь… например, простеньким рассказом. И пусть Мари не хотела его отпускать, но Найтмер использовал силу и оттолкнул её от себя, а после поднялся с кровати. — Ты куда? — спросила куколка, наблюдая, как мужчина направился на выход. И сейчас на её лице стали появляться новые слёзы, ведь Мари подумала, что он просто решил уйти и оставить её наедине с собственной фантазией. — Не реви! — рыкнул он, — сейчас приду. И когда дверь за ним закрылась, марионетка, с испугом осмотрев дальние углы комнаты, что оставались почти без освещения, схватила свою игрушку, которая всё это время находилась на прикроватной тумбе, а после полностью спряталась под одеялом, надеясь, что Найтмер не задержится надолго. И он не задержался. Ведь не прошло и пяти минут, а дверь вновь открылась. Впрочем, сначала девушка опять представила что-то плохое, поэтому с осторожностью выглянула из-под укрытия. И вновь увидев мужчину, она уже радостно вскочила и стала наблюдать за ним. Тем временем чёрный робот присел на кровать и начал поправлять для удобства подушку. — Сборник сказок? — прочитала она то, что было написано на книге, которую он принёс. — Сказка на ночь — хороший способ угомонить любого ребёнка, — пояснил Найтмер, почему выбрал именно этот жанр. — Но я не ребёнок! — теперь уже даже обиженно произнесла девушка, забыв о страхе. — Хм, я бы с этим поспорил, — усмехнулся мужчина и уже начал листать содержание книги, однако он так и не заметил хоть какое-то шевеление со стороны куклы, — Ты идёшь сюда? Но вместо ответа он лишь увидел обиженный кукольный взгляд и надутые щеки. Уговаривать по несколько раз он её, понятное дело, не собирался, даже, наоборот, имея скверный характер, теперь разозлился сам. — Да больно надо! — зарычал мужчина и швырнул книгу на пол, — Делать мне больше нечего, как твои капризы посреди ночи справлять! — продолжая злиться, он прилёг на кровать спиной к ней и закутался одеялом, пытаясь побыстрее заснуть, не обращая больше внимания ни на неё, ни на её проблемы. Увидев, чем закончилась попытка протеста против его насмешек, девушка теперь опять начала ощущать себя виноватой за то, что разозлила медведя. Да, в отношениях с ней он отличался особой терпимостью, но всё же куколка опять забыла о том, что его характер никуда ведь и не делся. И тогда, отложив игрушку, Мари слезла с кровати и пошла поднимать книгу, которую он швырнул, чтобы исправить случившееся, пока была такая возможность. — Найтмер, — позвала его вдруг девушка, когда вновь оказалась на кровати, но уже с книгой в руках, и легонько коснулась его. — Нет! — раздался его грубый голос, ведь он прекрасно понял, чего она хочет. — Но… но, пожалуйста… — Отвали! — опять же он ей нагрубил. После подобных слов в свой адрес Мари больше не осмелилась ещё что-либо произнести. Теперь она только сидит с опущенной головой, в очередной раз обвиняя себя в том, что это именно она испортила ему настроение. И когда через пару минут она снова глянула на него и увидела, что он не успокоился, марионетка отчаялась окончательно. Утерев рукой новые слезинки, девушка убрала книгу на тумбу, а сама уже сидит на краю кровати. «Нужно уходить», — понимала куколка, ведь оставшуюся ночь он наверняка не разрешит ей провести тут. И поэтому теперь она уже хотела направиться к дивану, где лежала её одежда. Робот, который разозлился из-за её поведения, всё планировал поскорее заснуть, однако это не получалось, ведь мысли о той, которая сейчас скулит где-то там, позади него, не давали покоя. И теперь, будто прочитав её мысли, он понял, что она собирается покинуть эту комнату, из-за чего начал злиться ещё сильнее. — Тебе, что, позволили уйти?! — рыкнул он, заставляя девчонку остановиться и ещё раз всё хорошо обдумать. — Но… но разве ты сам этого не хочешь? Снова прорычав от тех глупостей, что она говорит, Найтмер всё-таки соизволил обернуться и глянуть на неё. Вот сидит и опять всё только ревёт, жалея о том, что она начинает понимать уместность своих поступков только тогда, когда она их уже совершит. — Я не хотела тебя разозлить, просто твои слова были такими обидными, — попробовала оправдаться Мари, видя по его глазам, что он этого и желал от неё. — Если тебе не нравятся подобные сравнения, то научись для начала вести себя по-взрослому! Мари в тот же момент глянула на мужчину, не зная, что ещё сказать в своё оправдание. Ведь, вероятней всего, и эти её попытки возразить, закончатся не самым лучшим образом. Тем временем сам мужчина смотрел на неё и начал признаваться в том, что тоже частично виноват. Раз он считает её ребёнком, то надо бы привыкнуть к этим глупостям, и не требовать от неё всегда разумных поступков. Так они смотрели друг на друга несколько минут, никто из них не осмелился первым что-либо произнести. Но в конце концов мужчина, зевнув, уже больше не мог терпеть эту тишину, которая клонила его в сон. — Ну, что? Спать собираешься? — проворчал он, решив дать ей ещё шанс. — С тобой? — теперь куколка взглянула на него с надеждой, что её не выгонят из комнаты посреди ночи. Увидев этот опять-таки детский взгляд, мужчина только покачал головой, усмехнувшись. Может быть, в другое время он бы ещё и повозмущался на то, что она испортила ему настроение, но сейчас из-за усталости любое желание ругаться пропадало. Поэтому Найтмер, смирившись, только протянул в её сторону руку, приглашая Мари к себе. Увидев этот жест, куколка была вне себя от радости и уже хотела залезть к нему, но тут, взглянув на тумбу, кое о чём вспомнила. — А ты… мне почитаешь? — смущенно спросила она, удерживая в руках книгу. — Для чего? Чтоб мне опять предъявляли какие-то претензии? — Этого не будет. — Да что ты говоришь, — фыркнул он. — Правда, — теперь Мари растеряно глянула на него, не зная, как ещё его убедить. — Ну… — тем временем он специально затянул с ответом, чтоб увидеть, как она нервничает, дожидаясь его слов, — Что ж, давай, — всё-таки не смог он отказать в просьбе этой девушке. И не успел Найтмер поднять подушку, как Мари уже оказалась рядом. Смотрит на него вся счастливая и довольная. А он сам только вздохнул и покачал головой. Какой же она всё-таки глупый аниматроник, впрочем, не скажешь, что ему такое не нравится, даже, наверное, наоборот. Пусть её утопические взгляды его раздражали, но именно поэтому только у неё может быть такая красивая и искренняя улыбка, не знающая лести и лжи.***
И, несмотря на то, что из-за куклы он был вынужден проснуться посреди ночи, в итоге Найтмер всё же сумел нормально выспаться. Потому-то сейчас, когда было уже даже не утро, а день, он и был в прекрасном настроении. Ведь давно уже ему не удавалось так хорошо отдохнуть. Всё-таки ночной сон несравним с коротким дневным. А присутствие этой куклы, хоть она и могла быть очень надоедливой, ещё больше скрашивало его. И теперь в очередной раз, когда его мысли от текста книжки ушли в другую сторону, мужчина вынужден был опустить голову и посмотреть на ту, которая до сих пор прижимается к нему. Вот он уже успел и проснуться, и пару страниц новой книги прочитать, а она всё спит. — Кукла, — посмеялся он и потрепал её по голове. Это лишнее прикосновение заставило Мари проснуться, только вставать она не собиралась, а только что-то недовольно проскулила и снова улеглась, натягивая одеяло повыше. — Ты вставать-то собираешься? — спросил он, надеясь, что она его услышит. — Угу, — всё же произнесла она, но не стала подкреплять свои слова действиями, а только вновь поёрзала и затихла. — Ну, как хочешь, — фыркнул медведь и вновь вернулся к книге, ведь у него не было причин будить её насильно. — И чем ты будешь заниматься ночью, не уснёшь же теперь? — А сколько времени? — теперь кукольный голос был куда более осознанный, ведь его слова не давали ей заснуть, хотя так хотелось. — Полпервого. — Правда? — удивилась Мари, и теперь весь сон как рукой сняло, ведь она поняла, что уже действительно поздно для того, чтобы продолжать спать, — А… а почему ты меня не разбудил? — потирая глаза, девушка приподнялась и глянула на часы, убедившись, что он её не обманул. — А должен был? — Ну, ты же всегда так делаешь. Мари знала, что если она спит с этим роботом, то с утра может встать либо раньше него, либо вместе с ним. Ибо, когда он просыпался, то всегда начинал выполнять какие-либо действия так шумно, что девчонка попросту уже не могла спать дальше. Сегодня же почему-то он не шумел, а даже, похоже, специально вёл себя тише. Найтмер прекрасно понял, на какие случаи она намекает, поэтому и усмехнулся. Но после он наклонился к кукле, которая до сих пор продолжает моргать от яркого света, и спокойно поцеловал её. — Просто сегодня особый случай, — хихикнул медведь. Марионетка же улыбнулась, по его действиям поняв, что он сейчас в хорошем настроении, учитывая то, что их ночной разговор проходил не совсем складно. И теперь, когда Найтмер вновь вернулся к тексту книги, куколка сама чуть приподнялась и прижалась к нему. — А почему особенный? — спросила она, вспомнив последнее, что он ей сказал. — Ну, а ты как думаешь? — фыркнул он уже с лёгким раздражением. — Эм… из-за кошмара? — предположила куколка и вдруг загрустила, вновь вспомнив всё, что ей пришлось видеть. — Что, до сих пор страшно? — спросил Найтмер, увидев, что Мари неожиданно затихла, а после шмыгнула носиком, наверное, вновь захотев разреветься. Кошмару не нужен был её ответ, ведь он и так был уверен в правоте своего предположения. Но когда он увидел и её кивок, то окончательно подтвердил свои мысли. И теперь мужчина недовольно фыркнул, не желая, чтоб кукольная грусть переросла в истерику, потому-то он и был вынужден убрать книгу, а после схватить этого маленького аниматроника и усадить себе на ноги. Эти его действия заставили Мари засмущаться и даже удивиться, впрочем, она особо и не нервничала, ведь верила, что сюда он её перенёс не для того, чтобы начать на неё кричать. И девушка угадала. Ведь стоило ей только поудобней устроиться, как к её лицу сразу же приблизилась его рука. Снова он начал водить пальцами по её милой мордашке, аккуратно осматривая, практически, каждый миллиметр кожи. И хоть Мари было приятно такое внимание, но она всё равно не могла быть спокойна. Ведь его когти были очень острыми, поэтому одно неверное движение и на её лице уже будет рана, которую он, увы, излечить не сможет. Однако подобного и не произошло, ведь медведь с ювелирной точностью всё это делал, сам понимая последствия, если он не будет осторожен. И продолжая с опаской за ним наблюдать, девчонка вновь уже даже забыла о сне. — Успокоилась? — прошептал вдруг он, когда его осмотр почти подошёл к концу. Вместо ответа Мари, что до этого улыбалась, сейчас снова опустила голову вниз, а через пару секунд потянулась к мужчине и вновь его обняла. — Видимо, нет, — вздохнул тогда Найтмер, сам себе отвечая. — Ещё раз повторяю: это всего лишь сон. — Я знаю. Просто… просто он был таким реалистичным. Кажется, что это произошло на самом деле. — Как минимум, это невозможно потому, что от человека из твоего сна остался лишь тухлый труп. Услышав это, Мари тут же отстранилась от робота и посмотрела на него с непониманием. — Так ты видел мой сон? — Да. — К-как? — Ну, знаешь, мои способности не ограничиваются только возможностью лечит одну мелкую, несамостоятельную куклу. И теперь девушка снова опустила взгляд вниз из-за того, что не знала, что ему ответить. Раз он всё видел, то рассказывать ей уже нечего и жаловаться тоже. — Забавная ты кукла. Каких-то глупых фантазий боишься, а как совать свой нос туда, куда не следует, так ты первая в очереди. — Я просто любознательная. — А если быть точнее, то дотошная, настырная и глупая. — Вся в тебя, — захихикала Мари, увидев с каким удивлением он на неё теперь смотрит. — Дразнишься? — уже более хмуро произнёс он. — А что нельзя? — Тебе-то можно всё, только подумать о последствиях не забудь! — Но… но это же была шутка. — Воспринимаю любую шутку в свою сторону как оскорбление. — Даже от меня? — Да. Даже от тебя. И теперь Мари только вздохнула. Было немного обидно, что после всего, что между ними произошло, она опять была вынуждена думать над тем, какие слова ему можно говорить, какие нельзя. Впрочем, осуждать она его не стала, ведь наверняка такое его отношение к шуткам сформировалось из-за прошлого, когда его ещё считали рабочим роботом. Потому-то спорить и не зачем, подобный взгляд уже невозможно исправить, ведь он формировался в течение всей его жизни. — То есть, и «медвежонком» тебя тоже назвать нельзя? — Не думаю, что с моим ростом такая кличка будет уместна, да и звучит это опять как оскорбление. — А причём тут рост? Ты же тоже можешь быть милым, — со скромной улыбкой произнесла Мари. — Милым? — с каким-то отвращением произнёс он, хотев обвинить её во лжи, однако всё-таки сейчас он был куда больше удивлён, по-настоящему шокирован. Ведь много лет он не слышал ничего подобного в свой адрес. Обычно-то ему приходилось слышать от людей, которым посчастливилось повстречаться с ним во сне, другие слова: демон, дьявол, бес и прочие имена жителей нижнего мира, ну, или просто монстр (что было, пожалуй, самым распространённым). Куколка же сама понимала причину такого его удивления от её слов. Ведь знала, что кому бы она ни сказала подобное, ни один бы с ней не согласился. Все: что люди, что аниматроники — в один голос скажут, что он ужасен, однако у неё получалось видеть и что-то другое. Все эти огромные зубы, что были даже на животе, страшные когтистые лапы, проволочены, которые торчали из глаз, всякие раны и трещины по всему телу всё-таки не вызывали у неё отвращения и не стали ей преградой. И Мари умудрялась находить в нём то, за что можно было его назвать аниматроником, а не чудовищем, как считают многие, как и считала она сама когда-то. И сейчас, закончив все эти раздумья, Мари вновь протянула в его сторону руки, мечтая к нему прижаться. И мужчина позволил ей сделать это, но только частично, потому что сейчас сам склонился и вновь поцеловал её. И этот поцелуй был в разы дольше предыдущего, ведь снова он углубился, продолжая учиться всё делать без ущерба для неё. И с этим заданием он справился, практически, на отлично. Ведь куколке не пришлось снова чувствовать боль от его укусов. И когда всё это подошло к концу, девушка только вновь к нему прижалась, не желая отпускать. Ведь подобное удовольствие от получаемого тепла не могло доставить никакое одеяло. Несколько минут они просидели в наступившей тишине. Куколка всё довольствовалась подобной близостью, он же продолжал её гладить и читать книгу, одновременно. — Найтмер? — вдруг, кое о чём вспомнив, позвала его Мари. — Ну? — Ты… ты не против, если я схожу к остальным? Просто я их так давно не видела. — Зачем спрашивать? Будто в случае отказа ты не продолжишь добиваться своего, пытаясь разжалобить меня своим нытьём. — Просто я подумала, что ты обидишься. — Вот ещё! Что за глупости. Мне, наоборот, в одиночестве лучше читается. — Значит, я тебе мешаю? — Не мешаешь, но, если ты находишься рядом, ты либо смотришь на меня, либо задаёшь вопросы. И то, и то отвлекает меня от книги. — Получается…т-ты меня отпускаешь? — Кукла! Тебе, что, каждый раз нужно повторять по два раза?! — Я просто хотела убедиться. — Раз так, то официально заявляю, что да, можешь топать. Мари ещё раз взглянула в его глаза, надеясь не увидеть там искорку ревности и обиды, а после, обрадовавшись, поцеловала медведя в щеку и бросилась к шкафу, чтоб поскорее переодеться. И пока марионетка этим занималась, Найтмер с хитрой ухмылкой незаметно на неё поглядывал. Ведь именно сейчас ему отчего-то стало интересно наблюдать за девчонкой, которая какое-то время вертелась у шкафов всего лишь только в нижнем белье. Вроде ничего не изменилось, всё тоже белое хрупкое тельце, но теперь оно вызывает в нём те самые чувства, которые до этого робот испытывал всего лишь пару раз в своей жизни. Но, несмотря на всё это, а также на начинавшийся дискомфорт в области паха, мужчина всё же одумался и утих, зная, что сейчас это стремление было очень неуместным.***
— Не понимаю, чего хоть ты там столько времени высматриваешь? — спросил Фокси и сел за стол, где сейчас сидела Мари. Она пришла на кухню и начала листать книгу рецептов, когда он ещё собирался пить чай. И вот уже чай выпит, кружка вымыта, а девушка до сих пор не определилась. Когда этот лис оказался рядом да ещё и заговорил, куколка даже удивилась, ведь в последнее время все её сожители её обходят стороной, но, видимо, не он. — Просто я не думала, что у Той Чики окажется столько разных рецептов одного блюда. — А что ты хочешь приготовить? — Яблочный пирог, — ответила куколка и сразу же глянула на пол, убедившись, что принесённый пакет с яблоками сейчас находится на месте. — Пирог? Так там вроде и ингредиентов-то мало, откуда такое разнообразие рецептов? — Не знаю, — пожала плечами куколка и с грустью вздохнула, ведь надо было уже обратно книгу убирать, чтоб курочки не увидели, что она её брала, но Мари до сих пор не может определиться. — Можно посмотреть? — тогда попросил пират, и куколка без возражений протянула ему книгу. И теперь пару минут Мари просто ждала, пока Фокси прочитает все нужные страницы. — Ну всё понятно. Как я и говорил, ингредиенты похожи, просто тут разные виды теста. Но я не думаю, что тебе это важно, поэтому выбирай любой, — начал он объяснять ей то, что сам только что понял. — Эх… — вздохнула тогда девушка, — Думаю, что не все ингредиенты у нас есть. Услышав, что марионетка озабочена новой проблемой, Фокси не поспешил вернуть книгу, а снова уткнулся в неё носом. — Ну, по крайней мере, на этот рецепт здесь точно всё найдётся, — через некоторое время вновь произнёс парень и отдал книгу, решив, что у него есть право за неё решить, что следует приготовить, так как был уверен, что сама кукла ещё долго будет думать. — Спасибо, — произнесла тогда девушка и тут же начала списывать нужный рецепт, доверившись его выбору, — а, кстати, откуда ты так хорошо знаешь, что есть на кухне, что нет? — Приходится готовить вместе с девчонками, — признался лис. Мари же, услышав это, хотела хихикнуть, но тут же прикрыла рукой рот, понимая, что это будет очень неприлично. — Понимаю, звучит глупо, — вздохнул лис, зная, что за эмоцию она пытается скрыть, ведь остальные аниматроники его уже давно всего обсмеяли из-за этого. — Тогда зачем… — Фредди, — с отвращением ответил он, не дожидаясь окончания её вопроса. — Постоянно заставляет меня им помогать и даже не задумывается о том, как меня раздражает бесконечная болтовня этих трещоток. — А может он… специально? — Специально? — сначала удивился лис такому предположению, а потом всё же призадумался. Ведь он вспомнил, что медведь грозился устраивать ему какие-то проверки. — Впрочем, может и так, — теперь пират даже усмехнулся этой медвежьей хитрости. — Словам моим верить не хочет. Думает, что я снова впаду в какой-нибудь приступ, вот и подсылает ко мне двух жёлтых раздражителей, чтоб проверить на выдержку… Просто гениально! — Ну, так-то Фредди правильно делает. Ведь безопасность детей… — Превыше всего. Знаю… Эх, испоганил я себе всю репутацию. Но должен заметить, что готовить руками, на одной из которых крюк вместо пальцев, не очень удобно. — Это точно, — хихикнула куколка, поддержав его. Отчего Фокси тоже улыбнулся, но потом как-то приуныл, снова вспомнив всё то ужасное, что делал когда-то ей. И пусть думал в эти моменты он не совсем своей головой, но делали всё это ЕГО руки, а бесстрастно наблюдали за этим ЕГО глаза. — Как я хочу вернуться в Бухту, хочу развлекать детей. Но… но мне так страшно. Я до сих пор помню тот день, ту бедную девочку… Какой ужас, — знал Фокси, что Мари не будет осуждать его открыто, поэтому решился поделиться своими переживаниями хотя бы с ней. Ведь на друзей надежды не было: его прошлые поступки и грубые слова в их адрес до сих пор не позволяют им начать общаться с лисом как раньше, как с настоящим другом. В тот момент девушка с беспокойством взглянула на того, чьи руки лежали на столе, а на них — голова. Ведь по своей доброй натуре она не могла просто пропустить его слова мимо ушей. Поэтому теперь Мари приподнялась и осторожно погладила его по голове, пытаясь не задеть сломанное ухо. Фокси понимал, что его жалеют, но сейчас ему это очень нравилось. — Мари… — поднял он голову и глянул на куколку. — Ты такая… особенная, — проговорил пират. Ведь она, в отличие от остальных, не ходит, задрав нос, чтоб показать непонятно кому свою гордость и надуманную важность, а живёт по-простому, не ставя себя выше всех. Добрый и незлопамятный аниматроник. «Вот кого Фредди должен ставить в пример остальным, а не этих трещоток», — буркнул пират, вспомнив, как в очередной раз медведь заваливал приятными эпитетами этих «порядочных и воспитанных курочек». Фокси, конечно, мог согласиться, что Чика и Той Чика куда спокойней остальных, но подобные фразы от Фредди — это явный перебор. Мари же, услышав такое от пирата и приняв его слова за комплимент, стеснительно улыбнулась и опустила взгляд, а на её щеках появился лёгкий румянец, ведь давно она не слышала что-то хорошее от своих сожителей. — Мне бы так хотелось с тобой подружиться, — вздохнул пират, снова вспомнив о той мечте. — Ну, а разве это невозможно? — Но… Но мы же разной версии, да и со мной связаны не лучшие твои воспоминания. В тот момент Мари, увидев опущенное лисье ухо, поняла, что он загрустил, и поэтому протянула руку вперёд, коснувшись его металлической лапы. — Теперь я знаю, что это был не ты, — улыбнулась она ему, пытаясь поддержать лиса, зная, что кроме неё никто это не сделает. — Ты понимаешь? — удивился пират, ведь все уверены, что все те ужасы он творил осознано, — Спасибо, — теперь настроение Фокси вновь стало хорошим. «Она просто чудо», — снова он начал наблюдать различия между ней и остальными его знакомыми, а потом ещё и призадумался. «И почему я раньше этого не замечал?», — спросил сам себя Фокси, а потом с грустью осознал, что в то время все аниматроники его версии с ним крепко дружили, он гордился этим и так же не желал проявлять интерес к чужим роботам, тем более к какой-то там одинокой кукле, что случайно нашлась в коробке на складе. «Недостойна», — именно это он говорил сам себе, когда выгонял из Бухты марионетку, которая просто хотела с ним подружиться. И пока всё это пират вспоминал, он не успел услышать приближающиеся шаги, а очнулся уже тогда, когда дверь на кухню открылась. Мари, увидев пришедшего, тут же вся сжалась, думая, что на неё сейчас будут кричать, однако Фредди, который до данного момента был спокоен, сейчас с неудовольствием посмотрел на лиса. — Как ты мне надоел, — зарычал медведь. — Началось, — тем временем тихо пробурчал Фокси. — Сколько раз я уже говорю тебе, что подходить к ней запрещено. А ты всё никак не уймёшься! Мне, что, переходить на крайние меры и говорить директору, что ты отказываешься выполнять приказы?! — Тоже мне приказ. — Приказ есть приказ, твоё мнение меня не интересует! — Как и меня твоё, — продолжал дерзить лис, злясь из-за того, что ему запрещают находиться рядом с той, общаться с которой было приятней, чем с большинством других аниматроников. — Значит так! Либо ты сейчас уваливаешь отсюда, либо можешь распрощаться со своим шансом вернуться к детям. Ибо по-другому, я вижу, ты понимать не хочешь! Пират вновь хотел вставить какое-нибудь слово против, однако, увидев, как был разозлён его собеседник, что чуть ли пар из ушей не валит, он понял, что в таком состоянии переубедить медведя невозможно. И поэтому теперь Фокси был вынужден подняться. Только сделал он это так резко и так показательно, что опрокинул стул. Но поднимать лис его не стал, а только направился на выход, за что, когда проходил мимо медведя, он был схвачен за локоть. — Подними стул! — Стул? — изумился пират и будто, не заметив этого падения, обернулся, чтоб посмотреть, — Ой… Она… Она же рядом сидит. Нет-нет, извини, не могу. Мне так страшно. Фредди снова зарычал, прекрасно понимая, что он над ним просто насмехается. — Выметайся, — рыкнул медведь, не желая продолжать портить себе настроение из-за этого робота. — Есть, сэр, — усмехнулся отпущенный лис и направился на выход. И тут мужчину, который хотел уже успокоиться, привлекло то, с какой интонацией пират это сказал, что заставило его обернуться. — Почему-то твоё «есть, сер» больше походит на «пошёл ты». — Это годы тренировок, — перед тем, как скрыться за дверью, Фокси придумал, что ответить. Пока шла эта словесная перепалка, Мари изо всех сил пыталась наконец-то переписать рецепт. Благодаря чему закончила она и даже убрала книгу как раз тогда, когда дверь в очередной раз хлопнула, говоря о том, что на кухне стало на одного аниматроника меньше. Их-то разговор подошёл к концу, но девушка теперь не была уверена, что её оставят в покое, ведь настроение у Фредди ещё до прихода сюда было не очень. Впрочем, Мари вновь повезло, ведь медведь в этот раз не стал её гнать или чего-то ещё говорить. Он только, пока марионетка лазала по шкафам в поисках ингредиентов, сам прочитал то, что она написала на бумажке, а потом по-хозяйски проверил пакет, что лежал под столом. Но, не увидев чего-либо опасного, парень больше не проявлял к ней никакого интереса, делая вид, что девчонки здесь и нет. Хотя роботу очень хотелось знать, откуда кукла взяла эти яблоки, ведь их вид сразу говорил о том, что они не магазинные, которые им обычно привозят, а как будто лично ею сорваны с яблони. Но разве это возможно? Несмотря на то, что его внимание к её вещам было и мимолётным, девушка хотела возмутиться этой наглости (пускай и про себя), однако сейчас в её голове были мысли о ещё большей несправедливости. Пускай ей нравились отношения, в которых она сейчас находится со своими сожителями, ведь теперь её никто не трогает, и она получила хоть какую-то свободу действий. Однако вот сегодняшние слова Фредди заставили её негодовать. Ведь Мари видела, что Фокси приятно находиться в её компании, его глаза не врали, когда он всё это говорил, но медведь его прогнал, и почему? Да просто потому что он считает, что это правильно. Но так ли это? Куколка знала, зачем Фредди пытается отогнать всех от неё, но она не понимала, почему он отгоняет даже того, который всё знал про чёрного медведя и поэтому, точно, не собирался проявлять агрессию в её сторону. — Скажи, почему ты так поступаешь? Отгоняешь от меня всех своих друзей, да и сам шарахаешься, будто это моя вина, что тебя ранили. Ты первый решил меня ударить. — Я это знаю, поэтому и не хочу, чтоб остальные по незнанию совершили подобную глупость. — Тогда зачем ты так кричишь на Фокси? Он-то, в отличие от остальных, знает о последствиях и всё равно хочет со мной поговорить. — А думаешь, мне нравится тебя избегать? — вздохнул Фредди, — Не люблю все эти бойкоты. — Тем более. Зачем ты всё это делаешь? — Мари… как ты не понимаешь? Если я буду запрещать им подходить к тебе, а сам с тобой свободно общаться, они же все сбунтуются и будут кричать о «несправедливости» и о прочих словах, значение которых они даже не понимают. И есть вероятность, что в ярости некоторые из них умудрятся и на тебя напасть. Думаю, последствия понятны, — и теперь, приготовив чай — напиток, распивание которого успокаивало, Фредди уселся за стол. — И рассказать подробности о причине моего решения я им тоже не могу. Ведь, кто их знает, и в подвал удумают залезть. Ума-то хватит. Теперь куколка обернулась и глянула на парня. Его решение, как и у всех медведей, было обдуманным, с оглядкой на последствия, но Мари была согласна с ним лишь частично, считая, что можно придумать и что-то более гуманное. — Ну, ведь можно же придумать другой выход? — Можно. Но для этого потребуется время, а меня, впрочем, и этот план устраивает. Наверняка и тебя тоже, ведь не думаю я, что без моего общения ты многое потеряешь, особенно, теперь. И после Фредди замолк, погруженный глубоко в свои мысли, он начал потихоньку попивать чай. Казалось бы, что их разговор подошёл к концу, и Мари просто следовало начать уже готовить, чтоб закончить до прихода остальных, но теперь она просто не может увести взгляд от медведя. Его поведение и тон говорили о том, что парень сейчас в не самом лучшем настроении. И девушка, поддавшись любопытству, просто не могла оставить это без внимания. Сейчас бы кто-нибудь другой просто фыркнул и забыл, куколке же опять хотелось сунуть нос не в своё дело и разузнать причину его плохого настроения. Интересно же. Собрав всё, что нужно для теста, и теперь встав у большой столешницы, что использовалась как место для готовки, марионетка решила воспользоваться шансом, ведь аниматроник сейчас сидел как никогда близко к ней. — Фредди… — тихо, но обеспокоенно позвала она парня. Теперь, находясь так близко, девчонка отлично увидела странную усталость на его лице. — Что? — раздражённо отозвался он. — У тебя… что-то случилось? — Нет! — грубо рыкнул мужчина, а потом поднял голову и увидел, как замялась куколка, не ожидая, что он так отреагирует на её простую любезность. — Не обижайся, — попробовал он исправиться, — Это всё Фазбер. Как он мне надоел. — Что опять кричал? — Кричал? Хм, нет, это ещё мягко сказано. — Из-за чего хоть? — Той Фредди ему уже успел нажаловаться о моих ранах. Вот он и звонил, чтобы выяснить все подробности. — И что ты ему сказал? — Правду. — Зачем? — удивилась Мари этой честности, ведь на его месте и она бы стала пытаться скрывать до последнего истину. — Ну, а как иначе? Если это полностью моя вина, то зачем скрывать. Правда, он моей честности не оценил. — Значит, именно из-за этого ты такой расстроенный? — Да нет. К его крикам я привык, меня больше другие его слова беспокоят. — Какие? — так заинтересовавшись тем, что говорит бурый медведь, Мари уже почти забыла о тесте и стала с нетерпением ждать его слов дальше. Но на этот её вопрос Фредди не спешил ответить, сейчас он только с неуверенностью взглянул на куклу. Он не хотел, чтоб подобные слухи проползли к его друзьям, потому что понимал, начнётся ругань между старыми и новыми роботами. Одни воспротивятся такому решению директора, Игрушечные же, наоборот, встанут на сторону Той Фредди. Однако этому медведю так хотелось хоть кому-нибудь выговориться, и девушка как раз подходила для этого. Ведь она умела слушать и молчать, а не лезть с ненужными советами, даже не понимая всех тонкостей произошедшего, как это обычно делают остальные. — Пообещаешь, что ты никому не расскажешь? — Конечно, — кивнула она, радуясь тому, что он хочет доверить ей секрет. — Да и не думаю я, что твои друзья захотят меня слушать. — В общем, — вздохнул парень, — Фазбер теперь хочет назначить главным Той Фредди. — Так это же хорошо, ты разве не рад? — Рад? С чего ты так решила? — Ну как же? Ты сам говорил, что устал и хочешь отказаться от этой должности. — Да… Да, говорил. Но… — Но тебе обидно? — Вот именно, что обидно! Я пять лет пробыл в этой должности, всегда исправно выполнял любой его приказ. А теперь он просто берёт и делает главным того, кто даже не знает структуру написания объяснительных или отчётов, что уж там говорить про более серьёзные бумаги! И всё это произошло из-за одной единственной провинности. Мари, слушая это, даже не могла ему поверить. Ведь ей всегда казалось, что у Фредди попросту не могло быть замены, всем же известно о несерьёзности аниматроников «Toy» версии. И директор об этом прекрасно знает, но, похоже, ему всё равно. С одной стороны, казалось, что эта новость ей не должна быть интересна, ведь эти проблемы аниматроников не её версии, но, с другой, она понимала, что с приходом нового «командира» её отношения с местными могут поменяться в худшую сторону. Ведь Фредди всегда относился к ней снисходительно, позволяя делать то, что остальные бы запретили, и защищая от агрессии со стороны других, и девушка начала бояться, что Той Фредди подобного делать не будет, и кто знает, что произойдёт тогда. И после, когда её раздумья подошли к концу, Мари вновь глянула на бурого медведя и поняла, что разговор ему не помог — он продолжил грустить. Теперь, вздохнув, куколка продолжила заниматься пирогом, понимая, что темы беседы исчерпаны, да и лучше его оставить в покое. Наверное, тишина ему будет полезней, чем её голос. — Фредди, — вдруг снова была вынуждена позвать его кукла, вспомнив об одной очень нужной вещи. — Чего? — У нас же есть миксер? — Был где-то, — и дальше Фредди не стал указывать ей направление, а сам только поднялся и направился на поиски, понимая, что так будет быстрее. И действительно. Прибор был найден в первом же месте, о котором он подумал. И вскоре парень уже стоял рядом с девушкой, которая продолжала планировать порядок действий. — Может тебе помочь? — предложил вдруг Фредди, понимая, с какой трудностью ей придётся столкнуться во время взбивания теста. — Нет, не нужно. — Уверена? Сможешь одной рукой держать миксер, второй насыпать муку в стакан? — Нет… Но вдруг тебя кто-нибудь увидит, ты же не хотел… — Не увидят: они сейчас все наверху. — Ну, тогда… Я согласна на помощь, — улыбнулась ему девушка и слегка двинулась в сторону, чтоб он мог встать рядом. Фредди, конечно, вновь всё обдумал, немного побаиваясь того, что сюда мог кто-нибудь прийти. Однако и уйти он тоже не мог, ведь понимал, что самостоятельно куколка не справится, поэтому нужно ей помогать и её контролировать, всё же продукты были взяты из их холодильника. И теперь, оставив сомнения позади, парень только улыбнулся ей в ответ, начав собирать миксер и искать розетку. Хотелось хотя бы на время готовки забыть обо всех этих проблемах и просто беззаботно перепачкаться в муке.***
Насидевшись в тишине несколько часов, Найтмер наконец-то решил прогуляться до зала, чтоб найти какой-нибудь рассказ поинтересней да и просто брата позлить своим присутствием. А когда он оказался почти у двери, то услышал хохочущий голос девчонки и понял, что там он останется подольше. Выйдя в центральную комнату подвала, медведь беглым взглядом начал выискивать всех, кто тут находился. Присутствующие тоже в тот момент глянули на него. Фредбер, что сидел на диване по-обычному с книгой в руках, только недовольно фыркнул, а Маро глянул на него также кратко, но со страхом. И, пожалуй, только в глазах Мари он увидал радость. Это Кошмару понравилось, однако он всё же взглянул на кошмарную куклу со злобой и даже оскалился, ведь сейчас эти два аниматроника сидели на полу и собирали какой-то большой пазл, именно эта близость его настораживала, оттого и злила. Впрочем, всё утихло, когда чёрный робот скрылся в книжном «коридоре». Маро продолжил уминать свою часть пирога, бросая в сторону куклы комплименты каждый раз, когда новый кусок этого лакомства оказывался во рту. Девушка всё это время делала вид, что решала головоломку, но на самом деле она сейчас просто сгорала от смущения, ведь такое количество красивых слов она ещё никогда не слышала. Но больше она волновалась из-за того, что всё это слышали и медведи. Фредбер постоянно отвлекался от книги и смотрел с умилением в сторону двух кукол, ибо по-другому на них и не взглянешь, однако с приходом четвёртого его настроение было испорчено. Надеялся он, правда, на то, что чёрный аниматроник здесь задерживаться не будет, возьмёт книгу и свалит. Однако об этом можно было забыть, ведь, когда мужчина наконец-то нашёл подходящую для него литературу, он направился в центр зала, а вскоре сел на диван, противоположный тому, где сидел его брат. Один недовольно рычал, всем своим видом показывая, что он не рад пришедшему, второй же спокойно развалился на мягкой мебели да ещё и усмехался, ведь нравилось ему видеть Золотого таким раздражённым. Спустя пару минут уже стало понятно, что словесной перепалки не избежать, однако вдруг они были отвлечены звонким смехом, что донёсся со стороны кукол. Маро опять, наевшись, разлёгся на полу и что-то там всё кривлялся перед девчонкой, а ей-то эти действия казались очень забавными, потому-то Мари и смеялась. И снова мысли медведей от увиденной картины разошлись в разные стороны. Один спокойно к этому отнёсся, правда, для него все эти кукольные кривляния не казались смешными. Глупыми, бессмысленными — да, но не смешными. Второй же предпочёл долго не засматриваться на подобную сцену, ведь чем дольше наблюдает, тем больше ревность не даёт ему покоя. И когда Найтмер уже открыл книгу и собрался начать читать, он вдруг ещё раз взглянул на девушку и тогда вспомнил, что у него ещё с ночи осталось желание побеседовать с братом. — Насколько я помню, когда кукла начала сюда часто захаживать, ты громче всех заявлял о том, что наше прошлое — это только наше дело, поэтому мы не должны ввязывать в это девчонку. — Я тоже об этом прекрасно помню, — огрызнулся Голден, не понимая, зачем он это ему рассказывает. — Раз помнишь, тогда, может, пояснишь мне, как ей сегодня ночью могли присниться события того дня? — спросил он, но не стал объяснять, потому что был уверен, что брат прекрасно понял значение словосочетания «тот день». — Хм, чего удивительного. Прочитала, наверное, об этом в какой-нибудь старой газетёнке. — Её сон полностью повторил реальность. — Полностью? Это как? — Оружие, раны, положения их тел да даже внешность убийцы не были никоем образом искажены. Будто она лично видела всё это или… — Или кто-то ей об этом рассказал? — договорил за брата Фредбер. До этого он даже и не проявлял к словам чёрного какого-то особого интереса, но теперь, поняв, к чему Найтмер клонит, золотой с удивлением на него посмотрел. — Но это невозможно! Я придерживался нашего плана. — А он? — указал Найтмер взглядом на кошмарную куклу. — Нет, он не мог. У него недостаточно знаний, чтоб точно пересказать события того дня. — Хм, забавно получается. Не хочешь ли ты мне сказать, что её разум сам смог угадать подобные нюансы только из газетных статей? — теперь настало время Найтмеру сердиться, ведь он был уверен, что Фредбер врёт лишь для того, чтоб скрыть свою оплошность. — Нет… Это тоже невозможно… — покачал головой золотой медведь и снова глянул в сторону девушки, надеясь придумать объяснение этой странности. И тут вместо ответа в его голове всплыла ещё одна странность. — Помнишь её жалобы насчёт голосов? — Ну и? По-моему, мы уже решили, что это просто сбой её системы. — А если нет? Она, конечно, не может вспомнить все подобные случаи, но из того малого, что Мари рассказала, можно сделать вывод, что эти голоса принадлежат нам и… кролю, — пытался рассуждать логически Голден, но сам понимал, что звучит всё это излишне фантастически. — Да и начались все эти «сбои» у неё только по приезду в эту пиццерию, что тоже подозрительно. — Получается, что причина находится здесь? — Да, но… — Но что это? — Вот это-то и не понятно. В очередной раз до их медвежьих ушей долетел кукольный смех, из-за чего братья были вынуждены вновь глянуть в сторону тех двоих. Сейчас Маро опять начал кривляться, но они этого не замечали, ведь медведи смотрели только на куколку, которая и смеялась так звонко. — Эта кукла сама по себе очень странная. Мы так быстро к ней привыкли, несмотря на то, что она не наша, — размышлял золотой, наблюдая за девушкой. Ведь даже Маро, который, казалось, готов обнять весь мир, недолюбливал тех новых роботов, что сейчас ошиваются на верхних этажах пиццерии, но при этом Мари он был готов назвать лучшим другом, практически, с момента их знакомства. — Может, всё-таки тогда она не такая уж и «не наша»? — предположил Найтмер. — Хочешь сказать, что она принадлежит нашей версии? Но возможно ли это, если она никогда с нами не была? — Смею предположить, что её решили создать из-за тех, кто возмущался, что в нашей версии все аниматроники — мужчины. Но к нам она так и не попала из-за скорого инцидента… — на этом слове чёрный медведь был вынужден сделать паузу, увидев, как золотого вдруг передёрнуло от одного лишь воспоминания. Пусть и прошло ни много ни мало двадцать лет, но совесть до сих пор продолжает жечь его доброе сердце, — Это объясняет, почему даже директор ничего о ней не знает. — Понимаешь, в такое сложно поверить. — Но это единственное адекватное объяснения. Или ты считаешь, что она вдруг случайно стала исключением в этом правиле?! — В этом мире ничего случайно не бывает, — фыркнул Фредбер теперь недовольный из-за того, что чёрный робот повышает на него голос. — Вот именно. И если у тебя нет лучшего объяснения, то я, пожалуй, придержусь своей теории. — Хм, да, пожалуйста. А твоя «теория» поможет объяснить то, с чего и начался наш разговор? И теперь Найтмер сам недовольно зарычал, ведь на один вопрос он нашёл ответ, но самое главное до сих пор оставалось в тайне. Ведь они так и не поняли, как разум куколки умудрялся сочинять то, свидетелем чего она даже не могла быть… Вдруг два робота взглянули друг на друга с большим удивлением в глазах, ведь обоих неожиданно посетила одна и та же мысль. — Думаешь, это он? — задал вопрос Фредбер, пытаясь убедиться, что к его брату пришла та же идея об их знакомом чёрном кроле. — Ну, а кто ещё? Это же он пытается постоянно влиять на разум аниматроников… — Эх, знать бы, с какой целью он это делает. — Ха, как же. Поймёшь их тут. Детский разум такой непредсказуемый. Наконец-то ответ был получен. Не скажешь, конечно, что это и есть истина. Простая догадка, но она имеет право на существование, а значит, нельзя её отбрасывать и забывать. — Если это действительно окажется его проделкой, то тебе бы стоило не оставлять её одну надолго за пределами подвала, — посоветовал Фредбер, понимая, что Найтмера она послушает с большей вероятностью. — Без сопливых разберусь! — Да? Я смотрю, ты прекрасно разобрался, когда она по незнанию направилась прямиком на его территорию. Сдохнуть в попытке её оттуда вытащить — это тоже было частью твоего плана? — съехидничал Голден в ответ на грубость Найтмера. — Не напоминай! — А что же? Раз ты такой умный, может, ещё раз туда прогуляешься? И наконец-то найдёшь то, что мы так долго ищем? А то нам так мало осталось. — А ты что до сих пор не смирился с нашим провалом? — Смирился бы. Если б на кону не стояла наша жизнь. — Ну, тогда я тебя расстрою. Времени осталось мало, а любая попытка пробыть там больше пяти секунд закончится смертью. Так что исход, по-моему, очевиден. — Я уверен, что однажды он даст слабину, и у нас появится возможность! — Ну-ну, жди. Впрочем, тебе терять нечего: книги по тебе скучать не будут. — Хо-хо. Надо же, кто бы говорил. Ты-то жизнь провёл просто ух! Весь мир скорбеть будет, — снова начал ехидничать золотой медведь. — Может, и не мир… — произнёс Найтмер и тогда, глянув на маленькую девчонку, что сейчас о чём-то там болтала с другом, слегка улыбнулся, — Но одна точно будет… Всё то время, пока Мари собирала пазл, Маро отирался где-то рядом, но при этом толку от него было почти никакого. Ведь каждый раз он начинал недовольно скулить, стоит только очередной детальке не присоединиться туда, куда он пытался её впихнуть. Неизвестно, делал ли он это специально, или вправду не мог мыслить логически, потому что хотел побыстрее закончить, девушка всё равно не злилась. Давно она его уже знает, и подобное её совершенно не удивляло. Мари только ласково погладит друга по голове, а потом даст совет, куда именно стоит эту частичку присоединить. Кошмарная кукла, конечно, побурчит, побурчит из-за размера пазла, но всё равно последует её рекомендациям. Через какое-то время, парень, что и так еле-еле мог усидеть на месте, вдруг отвлёкся от их совместного дела и глянул в сторону двух медведей. Увиденное его очень заинтересовало. — Хи-хи-хи. Они о чём-то разговаривают. Так спокойно, да-да, так мирно, — тихо протараторил Маро, надеясь, что они отвлечены и не услышат его слов. — А что в этом такого удивительного? — не поняла его Мари и, кратко глянув на них, увидела двух медведей, которые просто беседовали. — Как это неудивительно? Они же постоянно ругаются, кричат… потом кричат на Маро. А сейчас всё не так, не-не, не так, — и теперь радостный Маро вновь глянул в их сторону, надеясь, что подобную слежку они не засекут. — А он изменился. — Он? — опять не поняла его девушка, ведь под слово «он» подходили оба этих медведя. — Да-да. Найтмер за последнее время так изменился. Стал добрее и не такой сердитый, и… и даже на Маро не кричит… ну, не так часто. — И ты тоже это заметил? — Конечно! Теперь он стал вновь походить на аниматроника, каким был раньше. Маро этого не мог не заметить. Маро это сразу увидел. Да-да. За пятнадцать лет Маро не видел ничего подобного. Мари его меняет, да-да. Может, он вскоре вообще перестанет на Маро кричать. Хотя… нет-нет-нет, ведь тогда Маро не интересно будет его дразнить. Услышав его, девушка вновь смущённо улыбнулась. Оказывается, не только она одна видит, что этот чёрный медведь стал спокойнее и дружелюбнее. — Ой-ой-ой. Я надеюсь, что Мари не выдаст Маро. А то Найтмеру подобные слова не понравятся. Нет-нет, не понравятся, он слишком гордый. — Это точно. Ему лучше об этом не говорить. — Хи-хи-хи. Маро так рад, да-да, он рад, что Мари его понимает. И пока Кошмарионетка продолжил опять ёрзать по полу, о чём-то там своём болтая, Мари опустила голову и аккуратно достала то, что прятала под платьем. Маленький красивый кулон в виде сердца, как ещё одно напоминание о том, что чёрному медведю не чужда доброта, и он тоже может совершать поступки, которые приносят выгоду не только ему. «Надеюсь, ничто другое больше не заставит тебя стать снова ужасным», — девушка мягко улыбнулась своим мыслям, решив для себя, что она постарается, чтоб этот аниматроник больше никогда не был один. Ведь иногда простой разговор может исправить многое… — Ты чего? — удивилась Мари, вдруг увидев, что Маро теперь, не отрываясь, смотрит на неё каким-то странным взглядом. Однако парень ей не ответил, а только игриво похихикал, а после подскочил и, уронив куколку на пол, начал быстро водить своими острыми пальцами по её телу. Это было очень щекотно, поэтому Мари начала смеяться и при этом его отталкивать, но безрезультатно. Ведь Маро и не думал прекращать, ему-то нравилось её щекотать, хотя больше нравилась её реакция. Понятно дело, что подобный кукольный визг не прошёл мимо ушей чёрного медведя. Увидев то, что там происходило, Найтмер разозлился и, скрипнув зубами, уже захотел вмешаться. — Оставь их в покое, — попытался Фредбер его остановить, прекрасно понимая, по какой причине чёрный робот туда собрался, — Он на неё не претендует. — А тебе почём знать?! — рыкнул недовольно мужчина, но всё же остался сидеть на месте, понимая, что в присутствии золотого, Маро что-либо говорить бесполезно. — Я-то его прекрасно знаю, — пояснил Голден, однако в ответ услышал, как чёрный опять фыркнул, — Раз не веришь, то может, прежде чем на всех срываться из-за своей глупой ревности, попытаешься для начала исправить себя? Тогда и у Мари не будет ни одной причины выбирать другого. И сейчас Найтмер со злостью глянул на брата, потому что понимал, что сказать какое-то слово против он не мог, поскольку правда полностью за золотым.***
Спустя пару часов, пазл наконец-то был собран. И теперь, обклеив с помощью куклы результат скотчем, Маро весь радостный унёсся поскорее вешать эту картину на стену в своей комнате, а Мари направилась к центру зала. Там до сих пор сидели два робота, и ей очень нравилось, что всё проходило мирно. Пусть за это время они больше не разговаривали, но зато и посылать друг друга куда подальше они тоже не стали. И тогда взяв коробку, что лежала на столе, девушка присела на диван, где сидел чёрный медведь, и начала доставать свою недоделанную вышивку. И когда нужные вещи оказались в её руках, куколка пододвинулась ближе к мужчине. Поняв, чего она добивается, Найтмер, который был весь довольный из-за того, что она решила посидеть именно с ним, приподнял руку. И теперь, получив эту возможность, Мари сразу же прижалась к нему, а после, устроившись поудобнее, начала вышивать. И медведь тоже продолжил заниматься тем, что делал до её прихода, — чтением, однако немного ему было всё-таки неспокойно из-за того, что где-то рядом мелькает её рука с иголкой. Следующее время также проходило спокойно, что не могло не нравится двум куклам, которых всегда пугала ругань между братьями, ведь она снова могла перейти в кровопролитную драку. К счастью, об этом сейчас даже думать не приходилось, так как два медведя продолжали читать книги, полностью вовлечённые в действия, которые там описывались. Правда, Найтмеру приходилось иногда раздражённо посматривать на парня, что ошивался рядом. Ведь, в отличие от девушки, которая просто молча вышивала, Маро залез на кресло и, хитро хихикая, что-то там энергично чирикал в альбоме, периодически посматривая на двух аниматроников. Кошмар уже предположил, что именно он там изображает, но остановить его не мог. Ведь стоит только чёрному медведю совершить хоть одно лишнее телодвижение, как внимательный Маро тут же уносился прочь для собственной безопасности. Хоть времени было ещё немного, не вечер, а день, Мари после продолжительного занятия рукоделием, вдруг почувствовала странную усталость. Воткнув иголку в ткань и отложив вышивку на диван, девушка крепче прижалась к мужчине, подумав, немного передохнуть. Зевнув, она не придала большого значения своей сонливости, поэтому вскоре обычный отдых перешёл в сон. Найтмер вскоре уже почувствовал, что какие-либо шевеления с её стороны прекратились, поэтому он был вынужден глянуть на неё. Пока один умилялся подобной сцене и тихо хихикал, другой просто с интересом посмотрел, Кошмар же начал волноваться. Казалось бы, что в простом сне нет ничего плохого, но ему всё-таки не давало покоя то, что девушка вроде никогда не спала днём, особенно тогда, когда она проснулась и так поздно. И сейчас мужчина аккуратно взял кукольную ручку и поднёс ближе к себе. Ещё одна странность. Ведь на месте сгиба кисти руки сейчас он заметил странные красные линии под кожей. Обычно у людей на этом месте можно было увидеть синие вены, но у аниматроников такого никогда и не было, поэтому это его и настораживало. Однако линии были почти и незаметны, да и знания Найтмера о строении тел роботов были далеко не идеальны, поэтому от обычного беспокойства дело больше никуда и не ушло. Ведь он решил об этом забыть, скинув все подозрения на кошмар, который ей приснился. «Просто ночью произошёл сбой, поэтому сейчас она хочет спать», — успокоил себя медведь этим, надеясь, что правда всё же окажется именно такой. Впрочем, это объяснение не слишком-то ему помогло. Ведь, пока куколка спала, Найтмер периодически посматривал на неё, думая о чём-то плохом. Однако, к счастью иль к сожалению, за всё это время он не увидел чего-то подозрительного. Вот так незаметно для него прошёл первый час, и также заканчивался второй. А вскоре он уже почувствовал новые шевеления с её стороны. Когда Мари проснулась и поняла, что с ней было в ближайшие пару часов, она тут же начала с извинением посматривать на чёрного медведя, думая, что он сейчас будет на неё кричать из-за того, что она так расслабилась. Однако слов от мужчины кукла так и не дождалась, ведь он, окинув её внимательным взглядом и убедившись, что никаких видимых изменений у неё нет, только фыркнул и поднялся с дивана, решив вернуться в свою комнату. Маро, увидев, что его подруга проснулась, радостно расхохотался, а после сразу же унёсся в комнату за играми, воспользовавшись тем, что чёрный робот вернулся к себе. Да что уж там говорить. Ведь в честь такого случая даже у Фредбера настроение поднялось. Конечно, брат ему не столь сильно и мешал, но всё же без этого бездельника было куда спокойней. Из-за всех этих настольных игр время как обычно проходило быстро. Ведь казалось, только был день, не успел оглянуться — уже вечер. Фредбер сейчас, почувствовав лёгкую усталость, зевнул. Он не знал, сколько сейчас времени, но по своему состоянию предположил, что ещё час и уже пора будет отправляться спать. Хотя, глянув в сторону одного игрока, мужчина рассмеялся и подумал, что может посидеть здесь подольше, раз есть шанс поиздеваться над куклой. Ведь сейчас Маро сидел весь расстроенный с огромным веером карт в руках, бубня какие-то оскорбительные слова в сторону Золотого. — Меньше будешь мухлить, — продолжал издеваться Голден. — Они случайно залетели, да-да. — Ой! Да что ты говоришь. Что же это к вам «любимцам случайности» только тузы да короли залетают, нет бы, хоть одна шестёрка прилетела. Фредбер хотел продолжить смеяться над ним, однако хватило одного постороннего звука, что уловили его уши, так улыбка сразу же и исчезла с его лица. А через пару секунд мужчина снова увидел того, кого, думал, не встретит минимум до завтра. Всё его хорошее настроение также пропало, ну, и если этот чёрный медведь решит снова остаться сидеть здесь, то золотой уже решил, что точно уйдёт. Однако была ещё надежда, что он всё же свалит первым. Ведь Найтмер по-обычному окинув их взглядом и увидев, что они сидят в том же составе, пока что направился только в сторону библиотеки. Наверное, никогда Маро ещё так не радовался приходу чёрному медведя. Ведь теперь над ним перестали издеваться, и парень стал, хихикая, придумывать новый способ обойти медвежью бдительность. Тем временем ход как раз перешёл к нему, и Маро, найдя самую красивую, по его мнению, карту, кинул её на стол и глянул на куколку, дожидаясь её действий. Обычно после сна всегда становилось лучше: усталость пропадала, оттого и настроение поднималось. Но сегодня почему-то от дневного сна девушка не почувствовала себя так. Голова немного ныла, да и какая-то слабость. Впрочем, говорить кому-то она не стала об этом, подумав, что просто эти два часа сна были лишними. Однако как бы она ни пыталась этого не замечать, с каждым часом самочувствие девушки становилось всё хуже. — Мари? — обеспокоенно позвал её вдруг Маро. Ведь они видел, что кукла уже некоторое время сидит, придерживая рукой опущенную голову, но сначала подумали, что она просто о чём-то задумалась. Однако сейчас было видно, как она дрожит, что и стало поводом для беспокойства. — Что? — услышав, что её зовут, марионетка взглянула на друга и вспомнила об игре. Снова пытаясь не замечать своего плохого самочувствия, Мари хотела продолжить игру, но тут её трясущиеся руки не удержали карты, которые тут же оказались на полу. Извинившись, она привстала, чтоб их поднять, но тут к ней уже подошли её друзья. И пока Маро собирал то, что она уронила, Фредбер глянул на неё. — Что случилось? — решил золотой помочь ей подняться. — Ничего, — отмахнулась она от его помощи и поднялась на ноги сама, — Просто мне нехорошо. Увидев их обеспокоенные взгляды, Мари попыталась их успокоить и через силу улыбнулась, а потом, взяв плюшевого медвежонка, что всё это время лежал на диване, она направилась на выход, подумав, что ей лучше будет вернуться в свою комнату. Однако на полпути к выходу её остановил третий аниматроник, который до этого наблюдал за произошедшим со стороны книжных шкафов. Он также взволновано начал задавать вопросы, пытаясь понять, что происходит. Однако Мари этого сама не знала, поэтому, сказав, что она просто хочет отдохнуть, девушка продолжила путь к первому этажу пиццерии. После того, как за ней закрылась дверь, прошло уже достаточно времени, но Найтмер продолжал смотреть в ту сторону, не зная, что делать. То ли оставить её в покое до утра, и тогда уже принимать какие-то меры, то ли вернуться за ней сейчас и всё выяснить. Хотел он, конечно, выбрать второй вариант, но потом подумал, что его знаний попросту не хватит что-либо сделать, поэтому мужчина решил подождать, надеясь, что всё обойдётся и пройдёт само по себе. Ведь болезнь у аниматроников — это очень редкое явление… правда, и очень опасное…***
Буквально через пару часов в пиццерии наступила полная тишина, несмотря на то, что здесь обитало немало аниматроников. Ведь все они разбрелись по своим комнатам. Поэтому сейчас чёрные медвежьи уши не улавливали никакого шума из зала подвала. Да и наверху было не слышно ни топота, ни чьих-то разговоров. От подобного безмолвия кошмарного аниматроника клонило в сон, но он старался не поддаваться этой слабости и только продолжал сидеть, посматривая сквозь темноту куда-то вперёд, но мысли его ушли далеко за пределы этой комнаты. Однако вскоре, взглянув на часы, он понял, что уже нет смысла ещё сидеть тут дальше, ведь время было позднее. Да ещё, перед уходом он планировал навестить девушку, узнать её состояние. И тогда, зевнув, мужчина собрался подняться с мягкой кровати, но вдруг его уши, что до этого находились в полуопущенном состоянии, приподнялись, когда до них долетел скрип дверных петель. Найтмер остался сидеть на краю кровати и с интересом размышлять, кто бы это мог быть. Впрочем, это не заняло много времени, ведь из трёх кандидатов, вероятней всего, это была кукла, к которой он только недавно сам планировал сходить. И хотя ничего странного сейчас не произошло, внутри Кошмара зародилось какое-то ненормальное, нехорошее чувство, будто что-то не так. Ведь ему стало интересно, чего она к нему пошла в такое позднее время и почему идёт так медленно. Найтмер помнил, что Мари всегда быстро преодолевала коридор, который отделял его комнату от зала, сейчас же она еле-еле переступает ногами. И всё-таки вскоре девушка уже оказалась напротив двери, через пару секунд он уже решил начать получать ответы на свои вопросы. — Н-Найтмер… ты здесь? — как только дверь скрипнула, сразу же раздался её голос. Услышав, насколько её голос был странным, таким тихим и замученным, Кошмар тут же забыл о разных шутках, с которых хотел начать этот разговор, а только, пододвинувшись к тумбе, сразу же включил ночник. Теперь, увидев того, кто был сейчас ей так нужен, Мари сразу же направилась к нему. Идёт, немного шатается, вся дрожит, из последних сил прижимая к себе любимого мишку. — Что у тебя? — обеспокоенно спросил Найтмер, когда куколка уже стояла рядом, но больше не приближалась, дожидаясь разрешения. — Мне… Мне так холодно, — пожаловалась девушка и взглянула на него. Увидев её глаза, что были уставшие и такие… нездоровые, мужчина тут же протянул ей руку, приглашая её присесть, в надежде скорее выяснить, что с ней происходит. Обрадовавшись, что её не выгоняют, Мари отложила игрушку и тут же присела к нему, прижавшись к мужчине, тепло которого поможет ей согреться. Но когда она оказалась рядом, Найтмера всего, аж, передёрнуло от такой разницы в градусах. Пусть для аниматроников температура в тридцать семь с половиной, а при больших нагрузках и тридцать восемь — это норма, но у неё сейчас было как минимум сорок, если не больше. И пока Мари, прижимаясь к нему, всё пыталась согреться, Найтмер взглянул на неё, пытаясь, хоть что-то понять, ведь сейчас тот, кто всегда казался невозмутим в любой ситуации, начал поддаваться лёгкому смятению от этой неизвестности. Красные линии под кожей стали гораздо ярче, также они проступили на тыльных сторонах ладоней её рук, и небольшое количество было около висков. Выглядели они так, будто это какие-то слабые термические ожоги, но все они внутри, под кожей. Но такое разве возможно? — Что-нибудь ещё болит? — спросил тогда мужчина, понимая, что сейчас нужны все подробности, чтоб быстрее выявить заболевание. Однако девушка лишь тихонько покачала головой, тем самым говоря ему «нет». Хотелось Найтмеру настоять на своём, однако, ещё раз на неё взглянув, он осознал, что в таком состоянии нет смысла ждать от неё каких-то вразумительных речей. — Холодно, — вдруг заскулила куколка, ведь даже его тепло не оказалось спасительным. Зная, что и у него, и у остальных аниматроников недостаточно знаний о болезнях и их причинах, Кошмар, вздохнув, понимал, что помощь нужно будет искать за пределами пиццерии. Но для начала, необходимо как-то успокоить её. Когда его руки попытались её оттолкнуть, куколка заскулила и попробовала удержаться на этом месте. Однако её сил, тем более сейчас, было недостаточно, поэтому вскоре мужчина добился своего и усадил её на кровать, а сам поднялся. Посмотрев на него обиженным взглядом, девушка уже подумала, что он хочет её оставить одну, или, того хуже, выгнать. Сам Найтмер же об этом даже и не думал, он только прошёлся в сторону шкафов, чтобы достать оттуда свою старую рубашку, а потом сразу вернулся обратно. Сложно было заставить её надеть этот элемент одежды, ведь она постоянно тянула к нему руки, желая снова прижаться хотя бы к одному источнику тепла, и никакие его слова не заставили её сесть спокойно. Однако Найтмер всё-таки выполнил эту задачу, а после уложил её на подушку. Поначалу, она опять начала скулить, но когда сверху оказалось одеяло, Мари сразу начала в него кутаться. Тем временем ещё и покрывало было накинуто наверх для тепла. И вот теперь, когда идеи, как её согреть, кончились, мужчина присел на край кровати и глянул на неё, в надежде, что этого будет достаточно. Однако кукла до сих пор не успокоилась. Хоть и закуталась в одеяло, но всё равно продолжает дрожать и посматривать на него, прося его побыть с ней рядом. И так нервничая из-за того, что вне его понимании причина такого плохого самочувствия куклы, Найтмер опять недовольно фыркнул, потому что её не желание заснуть, сильно его задерживало, а ведь сейчас даже не час, а каждая минута на счету. Но, всё же выбора не было, и он прилёг, тут же прижав к себе девушку, которая сама об этом желала. Около десяти минут он ждал, пока марионетка заснёт. Ведь она вроде и сама хотела спать, даже глаза закрывала, но только вот сон её никак не брал, а только холод и плохое самочувствие. Прижимается к нему, дрожит, иногда странным образом подёргивается и периодически что-то говорит. «Бредит», — каждый раз вздыхал медведь, стоит ему только услышать, что она опять что-то лопочет. Но вот, к счастью, вскоре она наконец-то заснула, ведь его старания помогли ей нагреться и чувствовать себя немного лучше. И когда мужчина убедился, что это действительно был сон, а не простая дрёма, он поднялся с кровати. В быстром темпе надев брюки, Найтмер вскоре уже вышел из комнаты. Пусть в этой части подвала медведь бывал очень редко, однако сейчас он без проблем проходил по необходимым коридорам, к удивлению, не поплутав ни в одном из них. И в итоге он вскоре добрел до нужной ему двери. Постучав, скорее для надобности, чем для приличия, Кошмар стал ждать. Но тот, кто сейчас скрылся за этой дверью, заперев её на замок, явно не собирался так скоро вставать. Из-за чего мужчине пришлось ещё раз постучать, но при этом стараться не шуметь. Ведь громкий шум мог разбудить того, чья комната находилась противоположно этой, и тогда здесь не будет покоя никому, Маро же не угомонится, если узнает, что что-то не так с его подругой. Впрочем, именно из-за него, Голден и был вынужден запираться на ключ. Ведь если парень туда проникнет, то устроит там полнейший беспорядок. — Ты можешь побыстрее, — недовольно прорычал вдруг мужчина, который был сейчас как на иголках, из-за чего вновь треснул кулаком, но только по стене, чтоб звук удара не так сильно раздался по коридору. И, похоже, это ему помогло, ведь вскоре он услышал, как в комнате раздались шаги, а через пару секунд дверь открылась. — Надо же, наконец-то проснулся. — Ты что здесь устроил? День с ночью перепутал? — Фредбер, который до сих пор не отошёл ото сна, сейчас сам был недоволен его появлению. — А что? Распрекрасный сон не досмотрел? — вместо того, чтобы говорить по делу, Найтмер съехидничал в ответ на его грубость. — Да пошёл ты, — фыркнул тогда Голден, подумав, что чёрный его разбудил, чтоб только поиздеваться, поэтому сейчас он хотел уже закрыть дверь. Однако лапа кошмарного медведя не дала этого сделать. — Обязательно уйду, только вместе с тобой, — опомнился Найтмер, понимая, что сейчас не время, чтоб выяснять с братом отношения, есть дела и поважнее. — Помощь твоя нужна. — Помощь? — удивился Фредбер и даже утихомирил свою ярость, увидев в красных глаза брата нехарактерную для него растерянность, да и вся сонливость сразу же прошла. — Что случилось? — уже серьёзно спросил золотой, понимая, что чёрный сейчас не шутит. — С куклой проблемы. — Какие? — Давай не тут, — намекнул ему Найтмер на Маро, который мог подслушать их разговор. — Хорошо, — поняв, на что ему намекают, согласился Фредбер. — Сейчас соберусь. Найтмер не мог спокойно ждать брата, он волновался, считая, что надо быстрее начинать хоть что-то делать. К счастью, Голден уже через минуту вышел из комнаты. Одеваться он, конечно, по всем правилам не стал, но брюки и рубашку для приличия накинул. Кошмар был благодарен ему, что тот провозился так недолго. И теперь оба медведя направились в комнату к чёрному. Всю дорогу Фредбер молчал и терпел, хотя так хотелось засыпать брата вопросами о кукле, ведь мужчина помнил, в каком состоянии была Мари, когда он видел её в последний раз. Когда они наконец-то добрели до нужного места, Найтмер, убедившись, что состояние девушки не ухудшилось, начал впопыхах одеваться, Фредбер же, присев на край кровати, коснулся сначала лба, а потом щёк куколки, начал недоумевать из-за такой температуры. — Что с ней? — Если бы я знал, тебя бы здесь не было! — фыркнул Найтмер на такой, вполне себе, детский вопрос. — Ну, и что ты тогда планируешь делать? — Понятно дело, искать помощи у механиков. — Пойдёшь ты? — Да. А твоя задача за куклой смотреть, — ответил Кошмар, но услышал, как Фредбер хмыкнул, — Тебя что-то не устраивает? — теперь огрызнулся он. — Просто не думаю, что ты подходишь для такого задания. — Считаешь, что лучше идти тебе?! — Да. По крайней мере, навыков дипломатии у меня больше, да и внешность позволяет. — Может и так… Но я тебе не доверяю! — Ха, надо же. С каких это пор? — С тех самых, когда, возможно, от результатов этого похода зависит жизнь моей куклы. Сейчас Фредбер глянул с сожалением на девушку, что даже во сне продолжает дрожать и что-то тихо шептать. Он тоже понимал, что ситуация нешуточная. Ведь, если аниматроник заболел, то это говорит о каком-то серьёзнейшем, даже опасном сбое в работе его системы. Поэтому сейчас Голден и не стал продолжать спор на тему: кому именно идти. Если Кошмар уверен в своём успехе, то зачем золотому лезть в его план. Да и понимал он, что ни один человек за «спасибо» им помогать не станет, нужно действовать шантажом и угрозами. И как раз вспыльчивый и грозный Найтмер для этой задачи подойдёт куда лучше, чем культурный Фредбер. — Ты знаешь, где искать? — Имею представление, где живёт один, — ответил чёрный медведь и, собравшись с силами и с духом, направился на выход. — Ну тогда… хочу пожелать тебе хотя бы удачи. — Глупо в неё верить. — Хоть глупо. Хоть не глупо. Сейчас нужна даже она. Перед тем, как уйти, Найтмер взглянул на девушку, как никогда доверяясь удаче и надежде на то, что всё будет хорошо. Он был уверен, что найдёт нужного человека, а утром уже вернётся с лекарством. Ведь он никогда не поддавался панике и отчаянию, и сейчас тоже не собирался менять эту свою черту характера. — Всё обойдётся, — воодушевлённо произнёс он и, закрыв дверь, направился по коридору в зал, а дальше — на выход…