***
Сложно было тому, кто однажды полностью разочаровался в своих создателях, снова довериться хоть одному из них. Угрозы и запугивания, конечно, делают своё дело, но и они не дают шанс на стопроцентный успех… И сейчас Найтмер потряс головой, отгоняя ненужные мысли. Пожалуй, этому мужчине он может верить. Ведь он помнил этого человека, одного из первых механиков пиццерии, который о роботах волновался, наверное, больше, чем вся администрация. Кошмар мог с улыбкой ностальгии вспомнить, как мужчина ему помогал. Постоянно придумывал какие-нибудь причины, позволяющие аниматронику провести остаток дня в тихой мастерской, а не в зале, где на него нападали все, кому не лень. Ведь механик тоже не понимал тех людей, которые задирали чёрноухого парня, причём часто всё доходило почти до избиений, к счастью, охранники кое-как успокаивали разбушевавшихся задир, не позволяя напасть на беззащитного робота, тем более, когда рядом так много было детей. Да что уж там говорить, ведь именно этот механик из всего персонала пиццерии встал на сторону Фредбера и всех аниматроников после случая, который пресса назвала «Укусом 87». Долго он пытался вразумить разъярённую публику, доказывая, что именно халатность охранников и противоправные действия четырёх подростков привели к такой трагедии. Но, конечно, его скромное мнение никто не послушал. Сначала был выговор, потом публичное унижение, штраф, ну и напоследок увольнение. Зачем же надо пытаться найти виновного среди «умнейших» людей, когда можно во всём обвинить тупую и бездушную машину? Сколько времени проходило зря. Это мужчину очень злило, ведь даже механик подтвердил его предположения о том, что надо действовать быстро. Но, конечно, с директором быстро никогда не бывает. Последний раз Найтмер беседовал со своим хозяином тогда, когда кошмарным роботом вновь понадобилась уже занятая фазберскими рабочими старая пиццерия. Директор долго возмущался подобному заявлению какого-то там робота, пусть даже робота с когтями. Но в конце концов даже он был вынужден сдаться. Получился договор: один оставляет в их полное распоряжение пиццерию и все вещи, которые не успели оттуда вывезти, а другой оставляет в покое его и его семью. Сегодня происходило что-то похожее. Пусть директор уже прекрасно знал о необъяснимых сверхъестественных способностях чёрного робота, но всё равно Найтмеру пришлось долго у него выпытывать то, что нужно. Нет, Фазберу не было жалко той суммы, которую назвал ему медведь, ведь для него это всего лишь небольшой карманный расход, но мужчина всё равно попытался поставить разбушевавшегося подчинённого на место и в частности выяснить, почему произошла потасовка между ним и бурым медведем. И в итоге у него получилось выпытать нужную информацию, чтобы в его голове сложилась полная картина того происшествия, позволившая ещё больше убедиться в том, что Фредди нужно убирать с должности. И несмотря на то, что всё это Найтмер пояснял спокойно, дальше ещё что-то выпытать у Фазбера не получилось. Ведь теперь мужчина снова начал звереть, со страхом предполагая, что возможно он уже опоздал. Поэтому сейчас простые просьбы отдать деньги, начали переходить в требования, а дальше — в угрозы. И вот на этом моменте уже присмирел директор. Ведь сложно оставаться невозмутимым, когда понимаешь, что рядом с тобой находится тот, кто совершенно не знаком не с законом, не с моралью. Ведь убить человека — это для него пара пустяков. Поэтому теперь Кошмар получил то, зачем пришёл. — Молись, чтобы я успел помочь. Иначе уже можешь начинать себе копать могилу! — огрызнулся Кошмар, пересчитывая пачку купюр, чтобы удостовериться, что здесь не меньше названной суммы. — Интересно, как ты смог выйти из границ своей программы и забыть все законы робототехники? — всё это время Фазбер, сидя за столом, с интересом наблюдал за роботом. «Любопытный экземпляр», — подумал он и даже замечтался на тему, что этого аниматроника стоило бы изловить и изучить, чтобы выяснить как, казалось, идеальная программа, что должна была управлять разумом и действиями роботов, могла дать такой сбой. — Робот не может причинить вред человеку, — с насмешкой Найтмер озвучил первый закон. — Ну, до тех пор, пока люди не перестанут думать, что только роботам нужны подобные законы, не стоит этому удивляться. И теперь, когда подсчёты выполнены, Кошмар направился к двери, чтоб выйти в коридор, а только потом исчезнуть. — А какие ты чувства испытываешь по отношению к людям? — Ненависть и обиду. — Желание убить? — Иногда. — Что останавливает? — Не знаю… Наверное, желание спокойной жизни. После того, как ночной гость опять исчез, Фазбер встал изо стола и направился к окну. Его тоже принудили проснуться, однако сейчас уже спать что-то совершенно не хотелось. Долго ещё мужчина, убрав руки за спину, наблюдал через окно на тёмный лес, что уже начинался около забора, и всё размышлял. — Кто они теперь? — задался он вопросом. Когда-то давно он из любопытства решил профинансировать проект по созданию человекоподобных аниматроников. Для него это был большой риск, но он окупился. Ведь весь мир долгое время интересовался этими существами, из-за чего пиццерия приносила огромную прибыль. Аниматроники были похожи на людей, но при этом и отличались тем, что всё их поведение прописано в программе, поэтому от них всегда знаешь, чего ожидать. Это были просто роботы — все об этом знали. Но, когда искусственный интеллект позволил им переступить через прописанные алгоритмы поведения, как теперь их назвать? Нет, они уже не роботы, но при этом никогда не будут людьми. Полностью сформировавшиеся личности, которым нужна помощь общества, или всё же опасные машины, над которыми вновь нужен контроль, а лучше — уничтожение?***
Несмотря на то, что это место помогало ему за короткий срок преодолевать огромное расстояние людского мира, Найтмер опять потратил не один час, чтобы вернуться обратно к дому механика. Ведь он не выучил, где именно находится это место, поэтому уже успел побывать, как минимум, в пятидесяти ненужных ему домах. К счастью, сейчас была ночь, и никто не заметил постороннего. И с каждой новой ошибкой он всё больше злился, но при этом силы-то тоже убывали. И когда наконец-то он понял, что данная попытка будет удачной, Кошмар с облегчением вздохнул, но всё равно волновался, зная, что осуществить подобные переходы по людскому миру он больше не сможет. В данный момент было уже раннее утро, но на кухне данного скромного дома всё было также как и ночью. Телевизор вещал новости, плита разогревала воду в чайнике, а хозяин дома сидел за столом и опять что-то очень подробно расписывал на листе формата A4. Когда Найтмер вместо темноты смог увидеть эту картину, он обрадовался и тут же зашагал в сторону стола. — Вот то, что требовалось, — произнёс он и брезгливо швырнул пачку долларов на стол, надеясь больше никогда не иметь дела с этими бумажками. Мужчину от подобного даже передёрнуло. Ведь он и не догадывался, что аниматроник уже находится здесь, потому и сильно напугался. Опять поведение гостя не поддавалось объяснениям с точки зрения науки. Ведь, как робот умудряется мгновенно исчезать, и появляться, и преодолевать такие огромные расстояния за минимальный срок, он понять не мог. Впрочем, задавать вопросы механик тоже не осмелился, ему сейчас было важнее выполнить то, что просит аниматроник, чтобы побыстрее от него избавиться и забыть об этой ночи, как о страшном сне. — Это… тот самый препарат? — подойдя ближе к хозяину дома, который сейчас отсчитывал ту сумму, которую потратил, Найтмер увидел на столе разные склянки. — Да. — Но когда ты успел? Ты же только сейчас получил деньги, — удивился Кошмар. — Как только ваш директор позвонил, я сразу понял, что дожидаться тебя нет смысла. — Уверен был, что он точно заплатит тебе? — спросил медведь, вспомнив, что Фазбер, услышав рассказ робота на тему, зачем ему нужны деньги, сразу же позвонил механику, чтоб в этом убедиться. — Удивительно, но он человек слова, — пояснил мужчина и, закончив считать деньги, отложил столько, сколько потратил на препарат, себе, остальное же протянул обратно роботу, — Это лишнее, забирай. — Фазбер сказал, что остаток — это плата тебе за работу. Механик поначалу подозрительно на него посмотрел, сомневаясь в его словах, и даже удивился тому, что директор так разбрасывается деньгами. Но тут же всё удивление и прошло, ведь мужчина вспомнил, что Фазбер из года в год попадает в рейтинг самых богатых людей и страны, и мира, поэтому удивляться и нечему. — Но… но мне чужого не нужно, — всё же заупрямился он. — Мне тем более, — фыркнул робот и сложил руки на груди в знак отказа. Не хотелось мужчине брать эти деньги, боялся, что тем самым он накличет на себя какие-нибудь проблемы, но и выкинуть он их тоже не мог, сил не хватало. Поэтому теперь, когда очередная попытка уговорить аниматроника забрать эти банкноты закончилась неудачей, он сдался. — Чёрт с тобой, — фыркнул тогда хозяин дома и, забыв об этой проблеме, начал дописывать то, что не закончил. Несколько следующих минут Найтмер, перебирая в руках баночки с нужным раствором, бинты и большое количество одноразовых шприцов, внимательно слушал рассказ механика, как нужно лечить. Каждое его слово он пытался запомнить, знал, что всё это очень важно, но при этом, надеялся, что он наконец-то замолчит, ведь медведю не терпелось вернуться домой, особенно, когда решение проблемы с куклой находилось уже в его руках, точнее, в лапах. И к счастью, лекция вскоре подошла к концу, и тогда мужчина напоследок протянул роботу ту самую бумажку, где он подробно расписал всё то, о чём говорил. Теперь Найтмер стоял и изучал эти записи, пытаясь убедиться в том, что у него не осталось вопросов. Тем временем механик, который закончил свою работу, всё с любопытством поглядывал на это чудо науки и техники. — Найтбер, могу я задать вопрос? — всё-таки осмелился произнести мужчина. — Какой? — фыркнул Кошмар то ли от того, что его отвлекают, то ли от того, что его назвали по имени, которое напоминало ему о прошлой жизни (ведь когда он изменился, то выбрал себе другое имя, потому что считал, что от того, кем он был раньше, ничего у него не осталось). — Какова природа твоих… фокусов? — Даже не представляю, — пожал плечами кошмарный аниматроник. Конечно, механика такой ответ не устроил, но Найтмер не лгал, потому что ему самому никто ничего не рассказывал. Его однажды просто поставили перед фактом, что у тебя теперь есть такие способности, а о причинах тебе знать и не обязательно.***
«Вот она — финишная прямая», — подумал Найтмер, когда вступил на пол родной ему пиццерии. Давно он таким счастливым не возвращался домой. Ведь здесь не нужно было из кожи вон лезть, чтобы казаться сильным и устрашающим, а можно было слегка и поддаться слабости, а то мужчина сейчас ощущал просто адскую усталость. И теперь, пройдя по тёмному коридору, Кошмар оказался в зале подвала, с радостью оставляя позади людской мир и все его заморочки. Не тратя и так впустую ушедшее время, мужчина как можно быстрее поспешил в свою комнату. И несмотря на то, что время было ещё раннее, кошмарная кукла сейчас как раз сидел на полу рядом с дверью, что и ведёт в комнату кошмарного медведя. «Видимо, Фредбер его выгнал», — рассуждал Найтмер, наблюдая за парнем, который явно не хотел уходить от этого места. — Ты что здесь забыл?! — огрызнулся медведь. Грустный Маро поднял голову и теперь, увидев пришедшего, тут же вскочил. — Найтмер пришёл! Значит, всё будет хорошо? Значит, с Мари всё будет хорошо? — затараторил он и тут же подбежал к мужчине. Однако Найтмер по-обычному проигнорировал его вопросы, а только нахмурился и прошёл к двери мимо парня. Но Маро это не остановило, он, поняв, что его не слушают, подбежал к медведю и крепко вцепился в его лапу, не давая Найтмеру скрыться за дверью. — Что с Мари? Что-то серьёзное? Да-да? Почему Фредбер меня выгнал? Почему вы молчите? Почему? Почему?! — чуть ли не в слезах уже кричал парень. В другой любой ситуации Кошмар набросился бы на эту куклу за то, что он посмел на него накричать. Однако сейчас мужчина с равнодушием отнёсся к этому и только одёрнул руку, чтоб избавиться от его хватки, а потом решил продолжить путь, но в последний момент он снова обернулся. Эта кукла сейчас вся на взводе. Его нужно утихомирить, а то мало ли чего он тут без присмотра умудрится натворить. — Ты хочешь помочь Мари? — Да-да-да, — закивал тут же парень. — Что-то я не вижу в тебе этого желания. — П-почему? — Чтобы ей стало лучше, ей нужно больше спать. А твой визг её разбудит! — Правда? Маро не знал… Маро не хочет будить Мари. Маро больше не будет кричать. Правда-правда. Потратив несколько секунд, Найтмер сделал хорошее дело, а именно, утихомирил этого парня. Ведь теперь Маро спокойно сидит уверенный в том, что создавая тишину, он помогает подруге поскорее выздороветь. Одна проблема была решена, и Кошмар продолжил идти вперёд, скоро оказавшись рядом со знакомой дверью. — Умело ты смог его угомонить, — произнёс Фредбер, когда брат зашёл в комнату. Найтмер в ответ только довольно усмехнулся и, бросив пакет с лекарствами на стол, подошёл к куколке, что продолжала лежать на кровати. — Как она? — спросил медведь Золотого, обеспокоенно окинув девушку взглядом. — За ночь пару раз просыпалась, просила пить. Сейчас же уже примерно два часа просто лежит, даже не ворочается, — пояснял Фредбер и тем временем рылся в пакете, который принёс брат, пока не нашёл там ту самую бумажку с подробной инструкцией. — Температуру мерил? — Всю ночь держалась сорок с половиной. А теперь выше. — Насколько? Голден вместо ответа взял со стола градусник и протянул чёрному медведю, который тут же подошёл и взял его. — Больше сорока двух, — с полнейшим шоком в голосе произнёс мужчина, ведь даже делений этого градусника не хватало, чтоб точно показать температуру. В тот момент Фредбер кивнул, дав понять брату, что ему не померещилось, ведь его тоже пугали подобные цифры. При температуре в сорок два белок, из которого состоит тело человека, начинает сворачиваться, и раз аниматроники очень схожи по строению с людьми, можно предположить, что вскоре такие же процессы начнутся и в организме куколки, а это — верная смерть. — Нужно срочно проводить инъекцию, — проговорил Найтмер, используя сложное для них слово «инъекция», значение которого механик был вынужден ему пояснить. Теперь чёрный медведь стоял у стола и вытаскивал из пакета всё содержимое, а дальше без бумажки, по памяти делал то, что ему сказали. Всё это время Фредбер стоял рядом, ожидая указаний от брата, хоть он и прочитал рукописную инструкцию, но до сих пор ещё до конца не разобрался. Спустя пару минут, нужные вещи и шприцы, наполненные тем самым дорогим раствором, оказались переложены на прикроватную тумбу. Присев на кровать, Найтмер аккуратно хватает девушку, которая сейчас уже еле дышала, и переносит к себе на ноги. Невольно оскалившись от такой температуры, мужчина попытался больше не замечать данный дискомфорт, а только взял первую ручку куколки и крепко сжал на случай, если она захочет рефлекторно её одёрнуть. Впрочем, наверняка такого не произойдёт, ведь сейчас Мари даже не проскулила от того, что её вытащили из-под тёплого одеяла. Она вообще никак не отреагировала, такая спокойная, казалась даже неживая, к счастью, наличие кратких вздохов отбрасывало это предположение. Тем временем, пока Найтмер пытался поудобней расположить девчонку, Фредбер с каким-то страхом держал в руках шприц. Если бы лапы чёрного аниматроника способны были выполнить такую тонкую работу, то Голден давно перевалил бы это поручение на брата. Сам он впервые так боялся неудачи, ведь просто тыкнуть иголкой в запястье руки было нельзя, нужно было именно попасть в вену, при этом, вена и артерия, особенно у аниматроников, ничем и не отличались. Но делать было нечего, просить некого, и поэтому Фредбер, увидев недовольный взгляд брата, который не понимал, чего золотой ждёт, всё же сам присел на край кровати и осторожно поднёс иглу к руке куколки. Сразу нельзя было понять, попал он или нет, но ждать и проверять было некогда. Ведь оказавшись в кровеносной системе, вещество сразу же начало вступать в реакцию с окружающими элементами, из-за чего-то место, где был укол, пришлось как можно быстрее забинтовывать, ведь началось сильное кровотечение. И несмотря на то, что Голдена всё это очень пугало, он вскоре сделал всё тоже самое и с другой кукольной ручкой. Теперь, когда всё закончилось, Фредбер начал прибирать то, что осталось валяться на полу, или то, что уже было использовано. Найтмер же всё это время продолжал сидеть с куколкой, не желая её отпускать до тех пор, пока не увидит хоть каких-нибудь улучшений. Ведь этот препарат, введённый в сосуды, должен растворить образовавшиеся из-за излучения тромбы, тем самым помогая крови свободно ходить по организму, остужая его. И с этими мыслями мужчина был вынужден просидеть так целых полчаса. И только тогда, когда термометр подтвердил, что температура сбавилась хотя бы на градус, он вновь перелаживает девушку на кровать, закрывая одеялом. — Так что же вызвало данную болезнь? — наконец-то задал этот вопрос Голден, которой сейчас сидел на диване и продолжил читать книгу. — Произошло какое-то там солнечное излучение, — пояснил Найтмер, до сих пор поправляя подушки и одеяло для кукольного удобства. — Ультрафиолетовое? — уточнил Фредбер, назвав то слово, которое Кошмар не смог произнести, потому что не запомнил. — А как она могла попасть под солнечный свет, если из пиццерии никогда не выходит? — Два дня назад мы с ней ходили до реки, что рядом с эстакадой, видимо там и заразилась, — сказал мужчина, дав Голдену сразу понять, о каком месте он говорит и насколько оно далеко от пиццерии. — Вот так и думал, что ты и есть причина всего этого, — фыркнул тогда Фредбер. — А я, думаешь, знал, что так получится?! — Да ты никогда ничего не знаешь, из-за чего одни проблемы только и создаёшь. Недовольно рыкнув от этого обвинения, Найтмер замолчал, не желая продолжать этот спор. И теперь, когда он тоже закончил всё то, что хотел, мужчина подошёл к дивану и устало плюхнулся на него. — Как там в людском мире? — спросил Фредбер, увидев сильное изнеможение в глазах брата. Найтмер только покачал головой и, прикрыв глаза, очень тихо произнёс слово похожее на «пипец». — Слушай, чего ты мучаешься, иди поспи, — предложил тогда золотой. — Ещё чего, — возмутился Найтмер и тут же сел прямо, сложив лапы на груди и пытаясь спрятать от брата всю свою ужасную усталость. — Лучше иди ты спать, по крайней мере, я, в отличие от тебя, привык к ночной жизни. — Да. Только я всю ночь просидел тут, а ты, теряя всю энергию, шатался по людскому миру, — Фредбер тоже не собирался отставать, прекрасно чувствуя даже на расстоянии, как мало сил у чёрного медведя осталось. — Не имеет значения! — До чего же ты упрямый, даже когда правда не на твоей стороне, — фыркнул Голден. Однако почему-то сейчас чёрный медведь не стал пытаться отстоять свою точку зрения, точнее, он вообще промолчал. Золотой подумал, что брат задумался, и поэтому решил подождать. Но вот прошла уже минута, а никаких до сих пор слов нет. — Найтмер? — позвал его Фредбер и обернулся, сразу догадавшись обо всём. Ведь мужчина сейчас продолжал сидеть в том же положении, но только голова была его опущена, а глаза закрыты. Раз такой спокойный, наверняка, уже спит. — Ну, я же говорил, — усмехнулся золотой тому, что правда осталась за ним, и пересел на стул, что стоял у стола, решив дать возможность брату выспаться после такого утомительного путешествия.***
В следующие три дня никто из жителей подвала не знал покоя. Ведь состояние девушки за это время ничуть не улучшилось, конечно, температура её тела больше не поднималась до подобного критического уровня, но этого всё равно было мало. Даже Маро в эти дни не смел веселиться. Пусть его и не пускали к кукле, почти не рассказывали подробности, но парень продолжал и день, и ночь сидеть под дверью, которая ведёт в комнату чёрного медведя. А на все просьбы Голдена вернуться в комнату он отвечал отказом, точнее просто, надув щёки, отворачивался. И пока один всё желал того, чтоб наконец-то увидеть куколку в добром здравии, два медведя продолжали находиться рядом с ней, поочерёдно сменяя друг друга, дав возможность каждому отдохнуть. Они делали всё то, что сказал им механик, понимая, что оспаривать эти слова бессмысленно, ведь люди всё равно знают больше них. Конечно, отсутствие прогресса в лечении за эти дни всё же заставляло усомниться в этих словах того, кто не отличался особой терпеливостью. Впрочем, у Фредбера прекрасно получалось отговаривать брата от подобных мыслей. Ведь пересчитать рёбра тому, кто лишь по стечениям обстоятельств стал замешан в эту историю, он всегда успеет. И вот, проходил очередной тихий день. Пока Найтмер, расположившись на диване, спал после ночного дежурства, Голден сидел за столом и читал книгу. В отличие от брата, который предпочитал художественную литературу, золотой почти до фанатизма обожал читать научные тексты, особенно, если они как-то связаны с историей. Никто из окружения его увлечений понять не мог. «Зачем изучать историю тех, кем ты никогда не станешь?» — задавались они этим вопросом, увидев очередной исторический документ, наполненный огромным количество цифр, которые люди называют датами, и иноязычными словами, не только значение которых им неизвестно, а даже, как их произносить, — для них это загадка. Впрочем, и сам Фредбер задавался этим вопросом, но ничего изменять не хотел. Ну раз ему нравится, почему бы и не читать подобное. Как вдруг золотой медведь был вынужден отвлечься от интереснейшего текста и обернуться, когда до его ушей долетел звук странной возни позади. Заметив, что девчонка сменила своё положение и повернулась к краю кровати, мужчина привстал и подошёл ближе, чтоб понять, это она сделала во сне или потому что проснулась. И тут, увидев издалека её открытые глаза, он догадался, что явно второй вариант. Теперь Фредбер хотел уже к ней подойти, чтоб получше разузнать о её состоянии и дать, если она захочет, воды, но тут он опомнился. Он вспомнил, сколько раз чёрный медведь на него набрасывался из-за того, что Голден не будил его в тот момент, когда Мари в очередной раз просыпалась, а делал всё без него. И пусть, когда Найтмер в очередной раз предъявлял претензии, единственное, что хотел сделать Фредбер, так это покрутить пальцем около виска брата со словами «ты идиот», сегодня он всё же решил его не нервировать и позволить ему всё сделать самому. Поэтому теперь, вернувшись, Золотой только треснул тростью брата по ноге, а после вновь присел за стол. Понятно дело, подобное сразу разбудило чёрного медведя, который тут же открыл глаза и со злобой взглянул на золотого, спросонья не поняв его намёка. Однако, когда Голден указал взглядом в сторону кровати, Найтмер тут же обо всём догадался и вмиг вскочил. Когда её потревожила жажда, Мари проснулась, но теперь она только лежит на боку у края кровати, одной рукой продолжает прижимать любимую игрушку к себе, а пальчики второй руки тем временем аккуратно обводят разные узоры, что были на простыне. Она всё пыталась собраться с мыслями, чтоб попросить у кого-нибудь попить, однако сейчас в её голове была полная неразбериха, не позволяющая ей даже вспомнить, как разговаривать. По этой же причине она никак не отреагировала, когда услышала приближающиеся шаги. Однако тут она была вынуждена отвлечься от изучения рисунков на постельном белье и глянуть вперёд, ведь теперь там девушка увидала лицо того, кто был вынужден сесть на колени, чтоб хоть как-то поравняться с ней. За эти дни Мари уже просыпалась и не раз, но всегда в её глазах он видел лишь какую-то пустоту. Ведь из-за своего состояния, в том числе и из-за высокой температуры, она не могла обработать ту информацию, которая поступала к ней, поэтому кое-как выпросив воды, кукла тут же вновь засыпала. И, наверное, ныне она уже и не вспомнит, что эти моменты вообще были. Однако сейчас, увидев перед собой любимого аниматроника, в глазах которого не было ничего плохого, Мари, несмотря на боли по всему телу, даже легонько улыбнулась, тем самым показывая, что она рада его увидеть. А тем временем маленькая ручка уже осторожно коснулась его лица, чтобы удостовериться, что всё это ей точно не кажется. Найтмер сейчас сам был рад увидеть куколку в таком состоянии. Раз она стала смотреть на окружение уже почти полностью осознанно, значит, это уже можно назвать ещё одним шагом на пути к выздоровлению. — Хочешь попить? — ласково спросил мужчина, понимая, что типичная грубость может её обидеть, а как сказал механик: любое даже самое лёгкое волнение может принести непоправимый ущерб и так перегруженному из-за высокой температуры сердцу. К счастью, девушка восприняла его слова и тон, как он и хотел, и только с той же улыбкой ему легонько кивнула. Тогда, присев на кровать, медведь аккуратно подхватил куколку и перенёс её вместе с одеялом к себе на колени. В этом положении ему будет удобней её поить, и вероятность того, что она обольётся, тоже снизилась. А девушка тоже не противилась, ведь нравилось ей, что о ней заботятся. Хотя она считала, что все должны, наоборот, на неё уже злиться из-за этой долгой болезни. Хорошо, что её предположение не сбылось. И теперь, дождавшись, пока Мари устроится поудобней, Найтмер оборачивается, чтоб попросить золотого принести стакан с водой, но какого было его удивление, когда он увидел брата, который уже стоял рядом с ним, держа в руках то, что как раз и требовалось. «Какой догадливый», — усмехнулся тогда Кошмар и, взяв стакан когтями, протянул его кукле. Несмотря на то, что он и так держал эту стеклянную ёмкость, девчонка сама схватилась за неё трясущимися ручками и только после начала пить. Делая аккуратные глотки, она с удовольствием ощущала, как прохладная вода проходила по её организму. — Температуру будешь мерить? — спросил Фредбер. — Можно бы, — ответил Найтмер, а после, слегка наклонившись, поставил уже пустой стакан на тумбу. Около пяти минут они молча ждали, когда ртутный столбик поднимется до точного уровня, и всё надеялись, раз кукле стало лучше, то и температура спала. И вот после, казалось, долгого ожидания, градусник оказался в руках Золотого, которому уже просто нетерпелось узнать. — Сорок. Ровно, — с облегчением говорил данную цифру мужчина. Найтмер отреагировал точно также — с радостью. Пусть разница была небольшой, но сейчас играл роль даже этот один градус. — Это плохо? — спросила куколка, глянув на золотого, потом на чёрного медведя. Ведь, в отличие от них, она не понимала значения этих чисел. — Наоборот… — с улыбкой, которую заметила только девушка, произнёс Кошмар и осторожно отодвинул когтями чёлку с её лица, — Хорошо, — договорил он, а после наклонился ниже к куколке. Уверенная в том, что она правильно поняла, что будет дальше, Мари прикрыла глаза, когда увидела его так близко. И действительно, угадала. Ведь, хихикнув, мужчина поцеловал её в губы так бережно и аккуратно, заставляя куколку окончательно поверить в то, что он на неё не обижается. Тот, кто был свидетелем подобной личной сцены, никак не мог однозначно это воспринять. Вроде и ощущаешь отвращение, хочешь отвернуться, ведь Фредберу совершенно не были знакомы эти чувства, поэтому и кажется, что всё это неестественно и неправильно для аниматроников. Но с другой стороны, его одолевало большое любопытство, и он пытался понять, неужели это чувство настолько сильное, что способно было заставить даже одиночку, себялюбца и гордеца стать добрее хотя бы к той, на бесполезность которой он раньше часто жаловался, при этом не бояться показывать эту слабость перед посторонними. — Может стоит начать уменьшать дозу? — спросил тогда Голден, решив себя отвлечь от подобных глупых мыслей перечитыванием инструкции от механика. — Подождём до вечера. Если состояние вновь не ухудшится, то думаю, да, — ответил Найтмер и прижал ближе к себе девочку, которая уже вновь начала засыпать.***
Повезло им, что всё происходило легче, чем медведи успели себе напридумывать. Ведь в последующие дни, как и полагалось при правильном лечении заболевания, Мари становилось всё лучше. Поскольку потихоньку система приходила в норму. И теперь ей не приходилось тратить целый день на сон. Можно было расходовать время на чтение или слушать какой-нибудь интересный рассказ Фредбера об историческом событии. Но при этом появлялась новая проблема, а именно — скука. Ведь с каждым днём Мари всё меньше клонило в сон, но при этом требовалось больше идей, чем занять себя в это освободившееся время. Вот с этим и начинались трудности. Хоть книги и могли занять надолго, но куколка всё равно вскоре начала уставать просто лежать, мечтая наконец-то уже встать с кровати. Сейчас проходил очередной вечер в пиццерии. Там наверху опять стоял какой-то балаган, но никто особо не вслушивался, потому что это их не интересовало. Наконец-то даже с радостью покинув комнату брата, Фредбер обходил все комнаты подвала, чтобы убедиться в том, что всё находится на своих местах. Ведь много раз уже он оставлял кошмарную куклу без присмотра, а значит, парень мог что-то здесь учудить. Тем временем Маро всё хвостом ходил за своим другом, пытаясь вымолить у того разрешение побыть с куколкой подольше. Однако Голден молчал, понимая, что от него ничего не зависит. Пока Мари после очередной «прививки» спала, прижимая к себе любимую игрушку, Найтмер, что сейчас сидел на диване, с полной серьёзностью наблюдал за нею. Однажды девушка, пожаловавшись на то, что ей скучно, попыталась уговорить мужчину отпустить её в зал подвала, чтоб поиграть с Маро. Наивно доверившись тому, что выглядела она уже почти здоровой, Кошмар разрешил ей выйти. До последнего казалось, что всё пройдёт хорошо. Девушка ни на что не жаловалась, а просто весело проводила время с другом. Но под вечер всё изменилось, температура так быстро подскочила, что девушка даже не успела сообщить об этом, потому что почти сразу потеряла сознание. И пусть общими усилиями температуру вновь удалось сбить, но Найтмер, испугавшись, что мог произойти тот самый «непоправимый ущерб», обвинил во всем себя. После этого случая мужчина ни под каким предлогом не позволял марионетке слезать с кровати. Он всё время сидел рядом и наблюдал, чтоб выполнялся его приказ. Даже спал он отныне так чутко, что от любого шороха просыпался, потому что думал, что брат его ослушается. Впрочем, Маро он всё же разрешал посещать девушку, но не больше чем на час в день. Этого, конечно, мало, но никто не смел противиться. И пока один недовольно бурчал об этой несправедливости, другой лишь, закатив глаза, вздыхал, одна лишь Мари спокойно воспринимала его запреты. Потому что была уверена, что он делает это не ради каких-то там издевательств, а просто из-за беспокойства о ней. И вот в очередной раз, внимательно окинув куколку взглядом, Найтмер не увидел какого-либо повода для волнений, поэтому решил отвлечься. Аккуратно поправив кольцо, он внимательно глянул на камень, который сейчас светился с такой силой, казалось, что даже сейчас вспыхнет. Понимает мужчина причину этого свечения, но уже который раз пытается игнорировать. Не мог он сейчас делать того, что от него хотел тот, кто и отправлял подобные «сообщения». Впрочем, причина отказа не такая уж и уважительная, он это знал и потому думал о последствиях. Вздохнув, теперь чёрный робот откинулся на спинку дивана и прикрыл устало глаза, задумавшись о том, что ждёт его, всех их в скором будущем. Как вдруг он заметил, что камень в кольце неожиданно потух. Это удивило кошмарного аниматроника. «Неужели он сдался?» — с недоумением спросил Найтмер, также убедившись, что камень в кресте, который висел на шее, тоже потух. Однако совершенно не то стало причиной этого изменения. «Нет, конечно же, нет», — Кошмар сам же и ответил на свой вопрос, когда почувствовал, что в комнате появился посторонний. Это ощущение нельзя было перепутать ни с чем другим, поэтому мужчина, поднявшись, сразу же направился в сторону шкафов. Не было смысла искать пришедшего где-то в комнате, ведь он никогда не соизволил бы здесь появиться. Поэтому Найтмер был вынужден открыть дверцу шкафа, чтоб увидеть зеркало, а в нём — своё отражение, которое он ненавидел. Но отнюдь не для любования собой он это сделал. Ведь теперь сделав пару шагов назад, медведь начал ожидать. К счастью, гость не заставил себя долго ждать. И уже через пару секунд Кошмар увидел позади своего отражения его… Там стоял ребёнок, маленький мальчик в больничном халате, низ которого доходил почти до пола, а его голова и лицо, начиная с середины носа и выше, были полностью забинтованы. Потому-то и не было возможности увидеть его глаза, но при этом его губы были искажены в какой-то зловещей, абсолютно недетской ухмылке. — Робот, — начал он с обращения, чтоб сразу напомнить собеседнику о его слабостях, — твоё нежелание выполнять свои обязанности вызывает резкое недоумение. — У меня нет сейчас возможности… — попытался хоть что-то возразить Кошмар, но потом вспомнил, что подобное с этим зазнавшимся… духом никогда не срабатывало, — Но тебя, естественно, это не волнует. — Так и есть, — подтвердил мальчик. — Робот, придумай тогда причину, из-за которой я должен выполнять свою часть уговора, если ты отказываешься выполнять свою. — Я исправно выполняю свои обязанности в течение уже не одного года! — И это причина? Ты сам выбрал такую жизнь, мог бы разделить обязанности между остальными… — Не мог бы! — зашипел мужчина. Примерно такие разговоры всегда и получались. Найтмер, хоть он и знал своё место в этой небольшой иерархии, всё равно продолжал отстаивать своё мнение, касательно всех вопросов. Ведь гордость, которую он частично перенял от обиженного на весь мир духа, просто не могла давать ему спокойно стоять и слушать унижения. — Сколько грубости, — посмеялся тогда мальчик и резко стиснул пальцы в кулак. Тут же чёрный аниматроник почувствовал, как его шею до удушья сжал тот самый шипастый чокер, что в обычные дни был лишь неснимаемым украшением. Рефлекторно он попытался схватиться за то, что стало препятствовать нормальному дыхание, однако это ему никак не помогло. Недостаток воздуха привёл в панику систему, а разум уже не смог ориентироваться в пространстве, поэтому чёрный медведь не устоял на ногах и повалился на пол. Слабость одолевала его всё больше и больше, наступила уже реальная угроза жизни. Поэтому тот, кто не планировал убивать, а только припугнуть, вскоре вновь разжимает руку. Когда чокер перестал быть удавкой, Найтмер тут же схватился лапой за горло и, закашляв, начал жадно хватать такой нужный воздух. — Сколько времени прошло зря. До сих пор нужное вам не найдено. Когда дыхание нормализовалось, и медведь вроде полностью очухался, то первым делом он открыл глаза и одарил пришедшего злобным взглядом, рычанием и угрожающим оскалом благодаря появлению той самой огромной челюсти. Ребёнок, кажется, даже вздрогнул, ведь он ожидал совершенно другой реакции от того, кого почти ни придушил. Это заставляло мальчика злиться сильнее, ведь сколько раз чёрный робот был наказан за грубость и за резкие выражения, но Найтмер до сих пор даже на чуть-чуть не стал покорней. — Давно бы уже сказал, что именно нужно искать и где. Никаких проблем бы и не было тогда! — теперь даже грубее ответил медведь. — Сказал бы, раз вы такие пустоголовые. Но в не моём понимании то, что ищет ваше подсознание. — Да что ты говоришь, — фыркнул Найтмер, уверенный в том, что мальчик врёт. От его слов призрак снова нахмурился. — Ты сам уже чувствуешь, что слабеешь, но до сих пор пытаешься что-то отстоять. Как глупо, робот, — теперь дух на какое-то время замолчал, а Кошмар навострил уши, ух, не к добру такая тишина. — Она, — вдруг произнёс мальчик и поднял руку, указав на ту, что сейчас мирно спала на кровати, — она стала причиной твоего безрассудства, её благополучие ты начал ставить превыше своих обязанностей. — И что с того? — с этого момента медведь занервничал и сделал пару шагов в сторону, пытаясь закрыть ему обзор. Это лишь рассмешило гостя. — Робот, тебе не хуже меня известно, что шантаж порой бывает лучше физических увечий, особенно, когда на кону жизнь тех, кто нам так дорог, — снова на его губах появилась хищная улыбка, совершенно не свойственная для ребёнка. — Не смей! — зашипел Найтмер, уже понимая, какой ультиматум ему хотят поставить. — Или что? — усмехнулся собеседник. — Ничего… — гордый аниматроник сам понимал, что противопоставить этому ребёнку он ничего не мог, — Прошу, хоть её-то не впутывай в эту историю. — Взамен? — Я вернусь к исполнению того, что должен, — смиренно говорил Найтмер это, но сам всё сильнее злился. Мальчик заметил эту злость в его глазах, поэтому посмеялся. Ведь ему нравилось, что он нашёл тот самый рычаг давления на этого, казалось, непокорного медведя. Поначалу, когда кукла появилась в их жизни, его это совершенно не радовало, ведь они начали всё больше думать не о договоре, а о каких-то примитивно-повседневных темах. Но сейчас дух уже не был против, ведь, возможно, эта девчонка заставит (если её немного к этому подтолкнуть) их наконец-то осознать своё положение и найти то, что надо… — Берись за ум и ищи. Это последний шанс для всех вас. — Но не для тебя… — Так и есть. В пиццерии ещё много других роботов, которые с лёгкостью могут заменить тебя. И на этих словах мальчик исчез, высказав всё то, что он хотел. Теперь Найтмер громко зарычал, не стараясь больше скрывать свою ярость. С силой захлопнув дверь шкафа, он обернулся и прошёл пару шагом в сторону кровати. Раздражало его всё из-за того, что он попал в такую ситуацию, где опять были какие-то проблемы и трудности. И вдруг роботу на глаза попался кофейный столик, который, как ему показалось, сейчас как-то неправильно стоит. Зарычав, он тогда пнул этот стол, который двинулся в противоположную от медведя сторону, а после с грохотом завалился на пол вместе со стулом, в который врезался. — Найтмер? — потирая глаза, тут же вскочила девушка, пытаясь понять, что это был за грохот, который её разбудил. — Что случилось? — Ничего! — злобно рыкнул медведь, а после сразу же направился на выход из комнаты, напоследок так сильно хлопнул дверью, что послышалось, как с потолка что-то посыпалась, наверное, побелка. А полусонная куколка осталась сидеть на кровати, совершенно не понимая, что произошло, пока она спала.***
— Погоди-погоди, — остановил вдруг Фредбер брата, которого до этого слушал через раз, но сейчас слова чёрного заставили золотого обернуться, — Ты просишь меня сходить вместо тебя на работу? — с усмешкой произнёс Голден, не хотев до конца верить в такую наглость. — Это очень важно… — Надо же, когда тебе приспичило, ты решил вдруг вспомнить о наших обязанностях. Где был твой разум, когда я тебе это говорил?! — зарычал Фредбер, слепо веря в то, что брат ходил работать только тогда, когда это уже становилось необходимостью, прямо как сейчас. — Прекрати. У меня сейчас нет на это времени! — Найтмер так же в ответ огрызнулся, ведь золотой опять начал строить из себя умного, основываясь на недоказанных слухах. — В таком случае на разных балбесов у меня тоже нет времени, — фыркнул Голден и, сложив руки на груди, с поднятой головой опять обернулся. — Ну и обойдусь! Если бы его план осуществился и Фредбер бы на какое-то время стал заменой, терзания Найтмера утихомирились бы, ведь тогда бы ему не пришлось покидать пиццерию и, главное, марионетку. Но вот Голден сейчас воротит нос, и Кошмар больше не собирался здесь стоять. Поэтому, злостно фыркнув, он уже направился обратно, откуда меньше чем пять минут назад пришёл. Конечно, его расстроил отказ, но переходить на мольбы и скулёж, гордость бы не позволила. Маро, что всё это время со стороны наблюдал за двумя медведями, сейчас всё же решился подбежать к чёрному, надеясь хоть чем-то помочь. — Раз Фредбер не согласен, то Маро может помочь. Да-да. Если это так важно, то Маро сходит на работу за Найтмера, — затараторил парень, встав прямо перед идущим медведем. Однако кошмарная кукла в ответ ничего не получил. Кошмару не понадобилось много сил, чтоб оттолкнуть эту преграду и пойти дальше. — Почему Найтмер игнорирует Маро? Если Найтмеру не нравится несерьёзность Маро, то он может снять маску. Маро будет серьёзным, да-да, — не отставал беловолосый парень. На эти слова мужчина отреагировал сразу. Обернувшись и обхватив за локоть того, кто сейчас прыгал рядом, Найтмер со всей строгостью посмотрел на куклу. — Даже не думай! — пригрозил он, тоже понимая, что происходит с парнем, когда тот додумывается снять маску. Снова получив отказ, на этот раз Маро сдался и лишь стоял, с сожалением наблюдая, как отдаляется чёрный робот. Он хотел помочь, но опять его просто оттолкнули. Но парень не обижался на него, он обижался на золотого. Поэтому сейчас глянув на Фредбера, кошмарная кукла пожелал уйти. Ведь с золотым всё было наоборот: у него был шанс помочь, а он опять лишь гордо отвернул свой нос в сторону. Когда раздался очередной хлопок дверью, куколка от неожиданности вновь вздрогнула и приподнялась, теперь увидев мужчину. Хотелось ей обеспокоенно повторить свой вопрос, но вдруг, увидев его состояние, ей как-то расхотелось. Ведь сейчас медведь стоит, опираясь лапами о стол, и продолжает рычать. Было видно, что сейчас он очень раздражён, и, пожалуй, в таком состоянии она ещё его никогда не видела. Несколько минут он так и простоял, задевая когтями столешницу, но вдруг мысли Найтмера, что до этого были в недосягаемой дали, сейчас вернулись к тому, что его окружало, и он вспомнил о том, что был не один. Предполагая, что сейчас она сидит вся напуганная, Кошмар обернулся и убедился в этом, ведь на него сейчас смотрели две взволнованные белые звёздочки. Волнуется, переживает, а ведь ей нельзя… И теперь, оторвавшись от стола, медведь подошёл к кровати и присел рядом с девушкой. Поначалу она хотела слегка отодвинуться в сторону, боясь этого его настроения, но сейчас она увидела его дружелюбный взгляд и сразу передумала. Возможно, этот взгляд не был полностью искренним, ведь он до сих пор злится — и это видно, но он хотя бы старается скрыть ненужный негатив. Потому-то сейчас он, наклонившись, поцеловал девушку. Пытается успокоить её, да и себя тоже, чтоб хоть на несколько секунд забыть обо всех этих проблемах, что окружили его. И теперь у него получилось её убедить в том, что всё хорошо. Жаль только, что этот способ не помог ему избавиться от её чрезмерного любопытства. — Что случилось? — обхватив когтистую руку и прижавшись к нему, она всё-таки решилась повторить вопрос. — Что тебя так разозлило? — Хотел попросить брата выполнить кое-что вместо меня, а он отказался. — А это «кое-что» было чем-то важным? — Можно и так сказать… Мне нужно было уйти хотя бы на неделю. — Раз так… тогда почему ты не идёшь сам? — И оставить тебя одну? Ну уж нет! — Ну, я же не буду одна, — попыталась уговорить его девушка. — Если тебе это так нужно — иди, со мной всё будет хорошо, правда, — продолжала Мари, боясь, что у него могут начаться проблемы, если он останется здесь из-за неё. Однако последнюю фразу девушки Найтмер не расслышал. Ведь неожиданно до его ушей долетел звук шагов из коридора, и мужчина теперь пытался понять, неужели не показалось. Не показалось. Стоило только двери открыться, а мужчине учувствовать знакомый запах, так в его груди утихшая ярость вспыхнула с новой силой. Чтобы и девушка сейчас не попала под разъярённую руку, мужчина резко встал и как можно дальше отошёл от кровати, но так и не повернулся лицом к пришедшему. — Чё припёрся? — зарычал мужчина, что сейчас был зол до кончиков медвежьих ушей. Фредбер был не такой гордый как брат, поэтому, получив выговор от Маро и почувствовав свою вину, пришёл, чтобы исправить ситуацию. — Хочу, чтоб ты пояснил свою просьбу. — Обойдёшься! Ничего мне от тебя боле не надо, — фыркнул Найтмер. Ох, гордец, горде-ец. Понимая, что ещё парочку таких выражений и тот, кто пришёл с извинениями, уйдёт уже с оскорблениями, Мари решила вмешаться. — Найтмер, — позвала его куколка и, спрыгнув с кровати, подбежала к нему, — Найтмер, перестать, — обхватив руку, она попыталась взглянуть в его глаза. Увы, когда это получилось, то увиденное ей совершенно не понравилось, ведь там была злость и ярость. Ничего не осталось от доброты, которую она видела буквально полминуты назад. — Вернись в кровать, — не собираясь отвечать на её просьбу, он лишь приказал ей. — Но… — Я сказал, вернись в кровать! — теперь он громче повторил свой приказ. Видя эту злость, Мари не оставалось ничего другого, как выполнить то, что он говорит. И поэтому, глянув с извинением на золотого медведя, девушка вновь вернулась под одеяло. — Слушай, чего ты теперь начинаешь как ребёнок ломаться, — решил Фредбер вставить своё слово, подойдя тем временем к брату поближе. — На себя посмотри! — В отличие от некоторых, я это и не отрицаю, ведь понимаю, что виноват. Потому и пришёл тебе помочь, чего ты изначально и хотел, — теперь Голден по-дружески ударил брата по плечу. — Прекращай. Не ты ли мне говорил, что любые волнения для Мари опасны? — прошептал он так, что медвежьи уши могли это расслышать, а кукольные — нет. Найтмер не мог проигнорировать его слова, поэтому сейчас взглянул на девушку и убедился, что все его старания прошли даром, ведь она опять нервничает. Всё же сейчас не время, чтоб показывать свой характер. — Ну, так что. Сколько дней мне нужно отработать? — увидев, что брат успокоился, Фредбер продолжил тему. — Нисколько! — опять раздражённо буркнул чёрный медведь и, пройдя мимо золотого, подошёл к дивану, где валялся его плащ. — Опять начинаешь! Когда Найтмер получил этот указ о том, что нужно вернуться и продолжить свои обязанности, идея о том, чтоб перевалить всю работу на брата, пришла к нему сразу. И она ему очень понравилась, ведь тогда бы ему не пришлось покидать куклу так надолго. Но сейчас, получше подумав, он понял, что Фредбер там будет совершенно бесполезен, поэтому пусть он лучше дрыгается тут. — Я пойду, а ты оставайся с ней, — пояснил Найтмер свой новый план. — С чего вдруг решил передумать? — Фредберу даже очень понравилась эта смена планов, ведь ему изначально не хотелось идти туда. — Здесь ты будешь полезней. — Надо же, — закатил глаза золотой, но спорить не стал. Найтмер тоже не стал размениваться лишними словами. Одевшись, он подошёл к куколке и нежно поцеловал её на прощание. А после, снова напоследок дав брату пару указаний, мужчина направился по знакомой дорожке туда, где его уже ждёт «любимейшая» работа…