Будущее, прятки и попытка отыскать себя

      Судьбы меняются в один день, и чаще всего это День Полной лажи – Ой, ну просто шик, – пробурчала под нос девушка, чья подошва внезапно прилипла к огромному кому жвачки, расплавившемуся на горячем асфальте. И это на пешеходном переходе-то. Резко дернув ногу «жертва» лишь потеряла равновесие и чуть не упала на идущего сбоку прохожего, но не сдвинулась ни на сантиметр. Пришлось энергичнее махать ногой и ускорять попытку освобождения из плена розовой лужицы, чтобы успеть за оставшиеся десять секунд добежать на другую сторону дороги и не оказаться сбитой машиной. Со стороны такие хаотичные движения конечностей походили на танец глупой обезьянки, особенно под веселую мелодию канкана, которая доносилась из магазина костюмов напротив. Некоторые водители даже не скрывали веселья, наблюдая за происходящим, а девушка была готова к тому, что лишится либо обуви, либо жизни, либо дорога – куска асфальта. Наконец, со специфическим звуком «Чавк!», жвачка выпустила свою пленницу и та смогла отбежать на безопасное расстояние прежде, чем недовольный поток машин начал свое движение. – Что за коровы жуют в таких объемах? – вновь недовольно пробубнела юная особа, когда неровной походкой, прилипая к тротуару через каждый шаг, добралась до сквера и присела на свободную скамейку. Пели птицы, лаяли собаки, гудели автомобили, солнце заходило за облака, жизнь текла своим чередом и не особо обращала внимание на чьи-то неприятности. Толпы людей в поисках мороженого и другой прохлады сновали по скверу мимо места, где сидела девушка, рьяно выковыривающая остатки жвачки с подошвы при помощи канцелярского ножа. Пахло смесью клубники и асфальта. Стояло жаркое лето. От усердной работы лоб очень скоро взмок и струйки пота побежали вниз по вискам. К ним прилипали короткие пряди рыжих волос, которые то и дело приходилось сдувать с лица. – Ароматизированные плитки для тротуаров, – задумчиво произнесла «жертва жевательной резинки» и пошевелила босой ногой. – «После дождя мы пахнем бананами». Хм, а что, были бы Апельсиновые улицы, Кокосовые площади, переулки Котиков, Колбасный проспект у магазина колбас. Стало бы намного проще ориентироваться. Привычка проговаривать мысли вслух появилась недавно и то ли из-за накопившейся усталости, то ли из-за переизбытка общения, когда привыкаешь, что рядом всегда есть люди, способные выслушать и прокомментировать любую фразу. Так оно произошло и в этот раз. – Замечательно. Я попробую продвинуть эту идею в верхах. При удобном случае, – где-то совсем близко раздался сиплый голос. – Только без переулков Котиков. Запах в них будет впечатляющий, но, откровенно говоря, не самый приятный. Девушка оторвалась от своего занятия и озадаченно подняла голову в поисках говорившего. Похоже, что источником звука оказался мужчина, развалившийся на траве по правую сторону скамейки. Субъект оказался престранной наружности: одет он был в слишком широкую гавайскую рубашку, светлые шорты и огромные зеленые рыбацкие сапоги. На голове торжественно трепетала видавшая виды панамка, которую носят либо бездомные, либо дачники в период сбора огурцов. За очками и полуприкрытыми веками прятался испытующий взгляд, но на повернутом к солнцу лице проскальзывала легкомысленная улыбка. Всем своим видом вместе с усами и небольшой бородой, присущей скорей академикам или бардам, он вызывал не страх или опасение, а чувство искреннего недоумения и абсурдности. – Ты ведь Мирра, правильно? – вкрадчиво, с едва уловимым акцентом спросила женщина, которая, как оказалось, сидела неподалеку от чудаковатого дядечки. – Семнадцать лет и пять месяцев, учишься в колледже на соседней улице, в перерывах покупаешь хот-доги и кофе в ларьке? – Меня теперь что, все алкаши в округе знают? – пронеслась не самая приятная и настороженная мысль. Хотя дамочка не была похожа на человека с алкогольной зависимостью. Даже наоборот: весь ее наряд, состоящий из короткого красного платья и множества аксессуаров, да еще и с блеском уложенные волосы говорили как раз об обратном. Ей бы церемонии награждения вести или цеплять миллионеров в баре, а не рассиживать на газоне с диковинного вида мужчиной. Причем прямо возле таблички «По газонам не ходить!» Но она вполне могла быть и особой легкого поведения, «ночной бабочкой», как рассудила личность по имени Мирра. Кто же этих алкашей с их подработками знает? – Одна неделя и три дня, да, – подтвердила та, которой семнадцать лет и пять месяцев, при этом она постаралась побыстрее обуться, чтобы быть готовой в любой момент тактично смыться от странной парочки под предлогом опоздания на автобус. Необычности необычностями, но когда посторонние знают слишком много личной информации, это всегда начинает настораживать. И пусть это всего лишь дата рождения и место учебы, но ведь даже такие данные нужно как-то раздобыть. Ножик для бумаги был зажат в правой руке – так, на всякий случай. По мнению девушки, каждый заботящийся о своей безопасности человек должен носить с собой орудие для самозащиты, которое не привлекает лишнего внимания. Спицы, лак для волос с зажигалкой, шампур, да хоть банальный газовый баллончик. Будь ее воля, она бы повсюду таскала с собой биту или арбалет, но полиция почему-то высказывалась против. – Ты, скорей всего, сразу не поверишь нам и, откровенно говоря, мои слова могут прозвучать немного странно, – вновь заговорил мужчина, чей тон на этот раз походил на тон воспитателя, объясняющего дошкольнику, что сосульки лизать не стоит и что морковь в этом плане гораздо вкуснее. – Мы попали сюда из будущего. Двадцатилетнего будущего. И нам нужна твоя помощь, чтобы отыскать тебя. Он улыбнулся и услужливо сделал паузу, давая собеседнице время для переваривания заявления, чтобы потом та смогла со спокойной душой восторгаться и удивляться причудам жизни. Ведь не каждый день тебя посвящают в тайну чего-то высшего и просят помочь в крайне важном деле. – А-а, все понятно. Кыш-кыш, психи, кыш, – Мирра немного успокоилась и устало замахала рукой, словно отгоняла от себя надоедливых голубей, и повезло же ей натолкнуться на прожженных наркоманов с утра пораньше. – Можешь задать нам любые вопросы, чтобы удостовериться в правдивости наших слов, – переняла эстафету женщина в красном. – Про себя, про свое прошлое. – Да любой человек мог добыть информацию, поговорив с друзьями или одноклассниками, – вот перспектива наркоманов-сталкеров ее совсем не воодушевляла. – А про будущее вообще что угодно можно напридумать, потому что это никак нельзя проверить. Она недоверчиво прищурилась и прикинула: не может ли это быть глупой шуткой знакомых? Причем знакомых-эстонцев, ведь шутка явно затягивалась, а ничего смешного не происходило. Мирра начинала нервничать. – Хорошо, мы очень просто решим данный вопрос, – владелец гавайской рубашки примирительно поднял ладонь в ответ на раздраженные интонации девушки. – Вот который сейчас час? Та оглянулась назад, где возвышалось городское здание с большим циферблатом. Стрелки часов лениво подтягивались к верхней точке. – Без девяти двенадцать. – То есть одиннадцать пятьдесят одна. В одиннадцать пятьдесят шесть черная иномарка создаст аварию вон на том перекрестке, – мужчина указал на место, где не так давно произошло приключение со злополучной клубничной жвачкой. – Если этого происшествия не случится, мы просто встанем и тихо исчезнем. Но! Виновником окажется младший брат мэра. Брата засудят за гибель восьми человек, поэтому мэр не сможет баллотироваться в президенты и вскоре покинет пост. Следующие пять минут тянулись долго. Солнце продолжало попеременно прятаться за облаками, собаки так же приветственно гавкали друг другу, дети носились по площадке, Мирра настороженно косилась в сторону непонятной парочки, все еще подумывая о побеге от этих ненормальных. Июньский полдень был в самом разгаре. – Мое имя Варлам, – дяденька с еврейским именем встал и отряхнулся, вблизи оказалось, что ему примерно под пятьдесят и кое-где из-под панамки проглядывает седина. – Мою же спутницу зовут Мин Джи. Пронзительный скрежет тормозов прервал момент знакомства и перерос в глухой звук удара, а после – звонкость разбитого стекла, что попеременно пронеслись по аллеям сквера. Вся гамма звуков мигом стихла, минутную тишину нарушала только чья-то завывающая сигнализация. – Вот как-то так, – Мин Джи поморщилась и встала рядом с мужчиной, поправляя платье и поглядывая на реакцию девушки, которая уж точно была шокирована происходящим. – Увы. Но теперь ты нам веришь. Дамочка азиатской внешности уже не спрашивала – она утверждала, ведь все факты были налицо. – Нет, – молодая особа с трудом оторвалась от созерцания ужасной сцены на перекрестке и перевела полный презрения взгляд на лица тех, кого посчитала наркоманами. – Вы все это подстроили. Думаю, вы работаете на правительство, поэтому смогли и информацию на меня раздобыть, и устроить аварию, а заодно убрать неугодного вам кандидата в президенты. Самой известной чертой Мирры, которая нередко доводила окружающих до белого каления, была чудовищная врожденная подозрительность, тотальное (до кончиков волос) недоверие ко всему происходящему. Она росла на триллерах, детективах, ужасах, а поэтому вбила себе в голову, что ничего просто так не бывает и каждый желает от тебя что-то заполучить. А для достижения желаемого человек способен на все, даже пролезть в глотку кита. Где нет монстров, там есть заговоры, третьего не дано. Вот и сейчас подвернулся повод сесть на любимого конька и включить воображение. Логичный и драматичный вариант казался куда правдивее россказней о пришельцах из будущего. – Откровенно говоря, я не удивлен, хотя и надеялся, что в молодости ты была более… нормальной, – мужчина неопределенно шевельнул пальцами, затем мягко улыбнулся. – Ну, знаете ли, это было оскорбительно, дяденька, – девушке тоже захотелось кольнуть оппонента чем-то эдаким, но кричать на него «Тронутый!» было чуть ниже разумного, а другого она не придумала. – Это и все, что вы подготовили? – Мы подготовили много чего, от прогноза погоды до счета в баскетбольном матче, – Варлам говорил уверенно, как отличник на экзамене. – Спрашивай что угодно. Что конкретно тебя интересует? Странный дуэт придвинулся ближе. Мирра тоже встала, чтобы быть с ними на одном уровне и не чувствовать дискомфорта от ощущения зажатости в угол. Студентка колледжа чесала ухо и продумывала, чем бы поинтересоваться. Раньше у нее была привычка теребить пальцами пряди волос и жевать их кончики, но ровно до тех пор, пока она не решила кардинально сменить имидж и коротко подстричься. Теперь из-за слегка отросшей прически «Пере-ежик-недо-каре» пришлось выдумывать что-то другое. – На дереве сидят серый и черный кот. Какой спустится первым? Или какая следующая машина выедет из переулка? Что будут говорить идущие сюда мамы с колясками? В конце аллеи стоит мороженщик, продающий выигрышные мороженки, мне повезет или нет? Мин Джи вежливо попыталась разъяснить, что они – жители будущего, а не экстрасенсы, и у них нет информации о том, чего не было напечатано в газетах. И вообще городские СМИ редко пишут о поведении кошачьих или светских беседах населения. В ответ на это молодая оппонентка только насмешливо ухмылялась. – Может, я просто куплю тебе мороженое, а ты сделаешь вид, будто нам поверила? – в итоге предложила азиатка и заговорщицки поднесла указательный палец к губам.