Спасибо тебе за все...

После ночи, когда Хранителю Урагана снились кошмары с участием Принца-Потрошителя, он сам на себя стал не похож: темные круги под глазами, мутноватый взгляд, резкие едва различимые движения, похожие на дрожь и дикое желание поскорее заснуть. Гокудера сидел в гостиной на диване, дожидаясь юного босса с другими Хранителями, в том числе и с Его Высочеством Принцем. Но с каждой минутой это становилось делать все труднее: желание заснуть все больше овладевало довольно хрупким телом подростка и, наконец, он сдался, погрузившись в объятья Морфея. — Точно котенок… Маленький, беззащитный и пугливый, но с большими зубками и коготочками, – тихо прошептал Бельфегор, притягивая спящее светловолосое чудо к себе на колени. Гокудера безмятежно спал, положив голову на колени варийцу, и иногда довольно улыбался, когда тонкие пальцы нежно перебирали пряди его серебристых волос. Прошло около двух-трех часов. Тсуна очень удивился, увидев свою Правую Руку, мирно спящую на коленях у своего злейшего так сказать врага. Но никто о подобном инциденте решил даже не заикаться: Принц-Потрошитель даже в своем спокойном состоянии наводил страх, особенно у Десятого Вонголы. Внезапно тишину нарушает приглушенный полу-вскрик полу-всхлип, Гокудера дергается, резко просыпаясь, и чуть не сваливается с коленей Бельфегора. Подросток нервно садится на диване, пытаясь отдышаться. — Что-то плохое приснилось, Хаято-кун? – спрашивает Принц скорее не из интереса, а из чувства какого-то волнения и простого сочувствия. — Заткнись. Не твое дело, — Гокудера проводит рукой по своему лицу, потирая глаза и отгоняя остатки сна. Его ужасно раздражает тот факт, что он позволил себе закричать от детского кошмара в присутствии других и особенно Джудайме. — Ха-я-то-кун, ты такой грубый... Шиши... — Бельфегор саркастично растягивает каждую нотку в голосе. Хранитель раздраженно поворачивается, желая одним взглядом убить эту заносчивую королевскую тварь. — Сам ты грубый, – огрызается подросток, действительно напоминая шипящего котенка с вздыбленной шерстью, который в любой момент готов поцарапать. — Хаято-кун я тебе хоть раз в жизни грубил? — Тебе расписать по дням, часам и минутам? – зло шипит подрывник. Он прекрасно знает, что чего не было – того не было. Но задеть самолюбие Принца довольно заманчивое занятие. Гокудера берет со столика небольшой блокнот и карандаш. Медленно пишет на листке, иногда якобы задумываясь, когда же Бельфегор грубил? На самом деле подросток прекрасно знал, что выдуманные факты по поводу грубости писать бессмысленно, а несколько вещей на другую тему, но так и цепляющих за живое, написать было проще. Через несколько минут Гокудера отдает листок Потрошителю, в спешке прощается со всеми и уходит, чуть ли не убегает из дома Тсуны. Опираясь на холодную каменную стену забора, подрывник чувствует, как по спине пробегают мурашки... Звук открывающейся двери… Гокудера зажмуривается, зная, что убегать бесполезно. Чувство тонких пальцев на своих запястьях, в которые с силой вгрызаются металлические браслеты. Парень слабо приоткрывает глаза, боясь увидеть разозленное лицо Бельфегора. И, правда… Принц был очень зол – в несколько другой ситуации он бы располосовал второго на мелкие кусочки и ленты за такие слова, но не сейчас. — Запомни, ты потеряешь все, что тебе было когда-либо дорого… Гокудера Хаято, — парень судорожно сглатывает, услышав эти слова от Принца-Потрошителя. Невольно его взгляд скользит по лицу Его Высочества: длинная челка, скрывающая глаза, ровный носик и тонкие губы… Губы, которое почему-то так притягивали Гокудеру к себе. Подрывник слабо дергается в руках Принца с тихим, едва слышным стоном боли. Сейчас он даже рад, что глаза Бела закрывает вездесущая челка – увидеть его безумные глаза полные ненависти и злости, слишком уж страшно. Резкий рывок — и Бельфегор исчез так же, как и появился. Гокудера медленно сползает по стене вниз, на обжигающе холодный асфальт. Все тело бьет мелкая, противная дрожь. Взгляд серо-зеленых глаз устремляется куда-то в высь – в темное небо, на котором начали появляться мелкие, как песчинки, звезды. — Что это было? – спрашивает Правая Рука Десятого Вонголы у наступающей ночи, зная, что точно никто не ответит… Он до сих пор не знает верить ли словам Бельфегора или забыть о них как о страшном, кошмарном сне… Бельфегор никогда не бросал слов на ветер – и в этот раз тоже. Гокудера с ужасом понимал, что все сказанное прошлым вечером – правда. Он действительно начал по порядку терять все самое дорогое, точнее дорогих для него людей. Тсуна просто игнорирует, холодно смотря, словно сквозь своего Хранителя. Бейсбольный придурок так же весело общается с Десятым и другими ребятами, будто подрывника не существует. Даже для Реборна и Бьянки, он попросту исчез. Гокудера сидит на крыше родной школы Намимори, обнимая свои колени. Подавленность и пустота с каждой минутой сильнее вгрызается в самое сердце... В груди начинает щемить... Почему? Почему Джудайме, Ямамото, даже Реборн-сан… — Ты что здесь забыл во время уроков? – Гокудера, молча поднимает взгляд на того, кто сказал эту фразу... Он видит, как в чужих руках мелькают стальные отблески. Резкий удар чуть ниже ребер... Падение на бетонную крышу... Снова удар... Еще один... И еще... Последнее, что видит подросток — это красная повязка на рукаве с надписью: "Глава Дисциплинарного Комитета Средней школы Намимори" Хибари Кея... Гокудера смутно помнил, как оказался дома. Все тело нестерпимо болело, а еще сильнее болело сердце... — Черт... – Хранитель Урагана, стискивает зубы, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать от бессилия, отчаяния и собственной глупости... — Шишиши... – Гокудера испуганно дергается, поворачиваясь к источнику звука... Когда он только успел? Подросток не успевает открыть рот, как оказывается в объятьях Его Высочества. Он не поднимает взгляда, даже когда Принц проводит рукой по его пепельным волосам. Тело бьет мелкая дрожь... — Зачем?! Чего ты добиваешься?!! – Хаято нервно дергается, вырываясь из объятий Бельфегора и не замечая в какой момент по щекам начинают мокрыми дорожками течь слезы. Он бессильно прижимается к груди Принца... Возвращается то неумение ценить свою жизнь – Гокудере плевать, ведь жить дальше без дорогих людей не имеет никакого смысла... — Ну же! Убей меня! Чего же ты ждешь?! – Хаято почти кричит, находясь на грани истерики... Отчаяние, боль, ненависть – все эмоции и чувства смешались в одно. Перед глазами начали всплывать обрывки воспоминаний из детства. Одиночество... Один... Всегда один... Истерика становится все сильнее. Всхлипывания, дорожки слез на щеках, дрожащее хрупкое тело и чьи-то теплые руки, пытающееся успокоить... Глаза непроизвольно закрылись, и сознание провалилось в бездонную, глухую, непроглядную темноту...