Алиментный щенок

Худой подросток пробирался вдоль коридора, прокручивая в голове всё, что произошло только что. С момента, как он попал в королевский дворец прошли долгие пять лет. Он уже даже не вспоминал свой старый дом, а скучать перестал уже через неделю после переезда. Не о ком было. Последний год их, всех пятерых омег, каждый месяц гоняли к врачу, заставляя сдавать бесконечные анализы. Никто не объяснял зачем, только мрачно смотрели на них, заставляя нервничать ещё сильнее. Сегодня всё повторилось бы, но медик, который занимался Шаном, вдруг заулыбался и отпустил мальчика, не взяв и половины обычных анализов. Юноша попытался было выспросить, но его выставили за дверь, утверждая, что всё хорошо, свободен. Шан недоумённо посмотрел на захлопнувшуюся перед самым его носом дверь, почесал в затылке и развернулся в сторону комнаты, где спал вместе с остальными мальчиками из своего дома. Как же всё странно... Да ещё эта нервозность, которая не давала покоя маленькому омеге всю последнюю неделю. Хотелось забиться куда-нибудь подальше и порисовать. Или просто сидеть и рассматривать свои старые рисунки... Достать из жестяной коробки из-под печенья наброски, перебрать пахнущие теперь ванилью листочки. Пейзажи, ещё корявенькие, нарисованные как придётся, зачастую из слухового окошка на чердаке, единственное, что Шан забрал из старого дома. А на самом дне коробки лежат несколько альбомных листов, обгорелых по краям. Те самые, из-за которых Шана выбрали для обмена. Или посмотреть ещё ниже... под обугленными страничками лежит ещё один... С портретом. Того самого пепельноволосого альфы, принявшего судьбоносное для омеги решение. Холодные серые глаза, светлые волосы, бледная кожа. Единственный рисунок, выполненный красками. А фоном для рисунка стал камин со скручивающимися в пламени листами. Шан после переезда лишь пару раз видел этого блондина, да и то издалека: маленьких омег не пускали в общие коридоры. В этом крыле дворца жили только такие же, как Шан - королевская дань. Тут их учили этикету, разным наукам и много чему ещё. Присматривали за малышами несколько старых омег, не способных уже родить. Проходя мимо одной из картин, украшавших стены коридора, юноша вдруг остановился. Раньше он не всматривался в обрамлённый тяжёлой тёмной рамой холст, но сегодня взгляд зацепился за какую-то неправильность на полотне. Там был изображён взрослый мужчина, в доспехах, с мечом на боку. Шлем, украшенный пышным плюмажем, он держал в руке, прижав к боку. На лице сильно выделялись яркие полноватые губы, казалось, ещё миг - и мужчина улыбнётся, лишь усилием воли удерживаясь от этого. Зелёные глаза лучились весельем. Огненно-рыжие волосы до плеч трепал ветерок, играя перьями шлема. Но бросалось в глаза не это. На заднем плане, за правым плечом мужчины в балахоне средневекового мага стоял ещё один человек: его короткие пепельные волосы, подхваченные ветерком, стояли мало, что не дыбом, глаза было почти не видно, но по тонким губам скользила такая же, лишь намеченная приподнятыми уголками губ, улыбка, что и у доспешного. Даже от нарисованных, от обоих мужчин веяло силой. Альфы. Маги. Шан отступил от картины на шаг и наткнулся на кого-то спиной. Торопливо извиняясь, он развернулся и почувствовал себя в зеркальной комнате. За подростком стоял тот самый альфа, что был изображён на картине, только в современной одежде - рубашке и джинсах. Парень испуганно вздрогнул и отступил от мужчины, рассматривая его широко распахнутыми глазами. - Что тебя так испугало, малыш? Прости, я не хотел тебя пугать. - В-вы... похожи... - Шан рукой показал на картину, делая ещё один шаг от мужчины. И снова на кого-то наткнулся. Но обернуться ему не позволили руки, обнявшие мальчика со спины. От неожиданности и страха, поднявшегося откуда-то из груди, у парня враз подкосились ноги, и он выскользнул из чужих объятий со слабым стоном. В ушах шумело, слова склонившихся над ним двух фигур доносились до него как через вату, а сами они расплывались в глазах. Было что-то ещё, смущающее... между ног было мокро. "Ну вот, ещё и описался... Какой позор." А потом была темнота, накрывшая омегу тяжёлым пыльным покрывалом. Такое было там, в старом доме. Шан с другими детьми использовали его, когда строили шалаш. Стулья, служившие стенами для домика, тоже были старые, колченогие, они упали - и на малышей рухнула пахнущая пылью и сыростью ткань. ******* Ризер торопливо склонился над мальчиком, потерявшим сознание. Вот и прогулялися с братом по картинной галерее, называется... Забыл, что рядом находятся комнаты молодых омег, отданных во дворец, и они иногда забредают сюда. А увидев худенького подростка, сосредоточенно рассматривающего картину, вообще потерял голову. От него одуряюще пахло готовностью. Ещё день, два - и начнётся течка. Почти не соображая, что делает, Ризер подкрался к мальчику сзади, но сделать ничего не успел: парень шагнул назад, столкнувшись с мужчиной. Молодого альфу окутал аромат юного омеги, странным образом прочистив мозги от тумана желания. Ризер рассмотрел тёмно-каштановые волосы и испуг в глазах цвета горького шоколада. Парень был смутно знаком, но это ни о чём не говорило - Ризер участвовал в комиссиях, отбирающих малышей во дворец. Омега дёрнулся в сторону, отстраняясь, в его глазах испуг сменился откровенным ужасом. Альфа не препятствовал, лишь спросив, что его так испугало, извиняясь. Малыш махнул рукой в сторону картины и пролепетал "Вы похожи...", отступая ещё на шаг. Но там стоял Велетис, старший брат Ризера. Этого парень уже не выдержал - и с тихим вскриком осел на пол. - Нервный какой... - Пробурчал Тис, склоняясь над выскользнувшим из его рук мальчиком, но тут же распрямился, зажимая нос рукой. - Ох, Небо! Течный! И верно, на мягких штанах из светлой ткани расплывалось мокрое пятно. Запах усилился, пробившись даже через фильтры Велетиса, носившего их постоянно, храня верность супругу. Теперь он не приблизится к омеге ближе, чем на пару метров. Ризер раздражённо взглянул на рыжеволосого брата и вновь склонился над парнем. Поднимая шатена на руки, альфа взглянул на картину, под которой всё произошло - и рассмеялся. Теперь понятно, что напугало его ношу. Для этой картины они и позировали: рыцарь и маг. Выглядящий этаким добродушным увальнем Велетис в доспехах и стоящий за его спиной высокий и жилистый Ризер, как верный советник. Брат пошёл внешностью в отца-альфу, в то время как блондин был похож на родившего его омегу. А роли их при дворе повторялись на картине. Наследник и его помощник. Размышлять над прихотью судьбы, столкнувшей их именно у этого полотна, времени не было. Требовалось поскорее отнести так и не пришедшего в себя мальчика к медикам. И не помешает выяснить, почему его оставили без присмотра в такой момент. Но идти через крыло молодняка нельзя... Что же делать?